Надя вздохнула и закрыла крышку ноутбука, увидев, что короткая стрелка часов на стене подползает к цифре 5 — скоро должен был прийти репетитор по русскому языку.
Из всех предметов, которые нужно было сдавать, провисал только этот. Остальные тянулись на том же уровне, что у остальных одноклассников, то есть вполне прилично. Проблемы с русским начались пару лет назад: учительница, к которой все привыкли, ушла в декрет, её некоторое время замещал студент пединститута, который постоянно смущался, заикался и не мог толком двух слов связать, затем другая учительница, у которой уже не получилось установить тех же отношений с классом, что у предыдущей.
Кто-то привык, но ещё несколько человек, Надя знала, работали с репетиторами. Новая учительница вела уроки в каком-то своём бешеном ритме, пыталась ускорить программу, дать больше информации, а класс не успевал за ней. Но стоически молчал.
Часовая и минутная стрелки столкнулись возле цифры 5. Надя решила налить немного чая и поставить на стол, за которым обычно проходили занятия, корзинку с печеньем. Ей нравилось делать маленькие приятности, которые вызывали у репетитора смущённую улыбку. Она спрашивала о его самочувствии и настроении, сообщала об успехах, достигнутых благодаря его труду, и в целом старалась вести себя очень мило.
Они начали заниматься пару месяцев назад и встречались даже на зимних и весенних каникулах. Сейчас за окном уже подсыхала грязь, а ветер гонял по тротуарам прошлогодние листья. Скоро будут пробные экзамены.
Запищал домофон. Надя знала, что пришёл репетитор, но все равно спросила, на всякий случай. Чтобы услышать его голос. Через пару секунд она уже стояла в дверях квартиры, покачивалась и слушала быстрые шаги на лестнице. Каждый раз, когда Надя так ждала, пока за поворотом перил возникнет голова со светлыми растрёпанными волосами, она теребила собственные длинные тёмные косы и чувствовала, как нервничает, а в ушах её гремело так же громко, как в подъезде от шагов.
— Здравствуйте, Надя! — репетитор сделал ещё несколько шагов по лестнице, на ходу разматывая длинный серый шарф. Он всегда говорил ей «вы», хотя сама Надя каждый раз испытывала от этого неловкость: в школе все учителя были с учениками на «ты».
Она растерянно ответила: «Здравствуйте, Дмитрий Николаевич». Репетитор проскочил мимо неё в квартиру и стал поспешно разуваться, поднимая согнутые тонкие ноги.
— Я вам чай налила, — Надя закрыла за репетитором дверь.
— О, спасибо! Хоть и тепло уже, а все равно меня слегка продувает, пока до вас добираюсь. Надеюсь, что не заболею. И вы не болейте.
Надя улыбнулась, прошла к столу и села.
— Какой у нас план на сегодня? Будем разбирать восьмое задание?
— Я оставлял вам парочку вариантов для решения, — Дмитрий, сняв куртку, присоединился к своей ученице.
— Да, точно, вот они, — Надя достала несколько листов бумаги из папки и протянула репетитору.
— Сейчас я всё проверю, а потом разберём недочёты, — Дмитрий положил бумаги себе на колени и прищурился, глядя на расплывающиеся буквы. — Хоть бы очки были в сумке... — сказал он себе под нос и, переместив сумку с пола на диван за длинную ручку, начал шарить в ней рукой, попутно отпивая чай из кружки.
Надя сидела в метре от него на диване, сложив руки на коленях и наблюдая. Дмитрий Николаевич выудил круглые очки, нацепил их на длинный нос и уставился в решённые Надей варианты. У неё было еще около десяти минут перед работой.
Она поздно пошла в школу. Все подруги со времён детского сада уже пережили первую в своей жизни сессию, а она сидела в одиннадцатом классе и готовилась к ЕГЭ. Дмитрий Николаевич же, судя по виду (она не решалась спросить), был не старше двадцати семи лет. Он, скорее всего, сам ещё учился, только в университете, на филологическом отделении.
У него не было ни бороды, ни усов, ни даже какого-либо намёка на щетину, а его лицо с маленьким подбородком, тонкими губами и усталыми карими глазами порой казалось Наде очень женственным. Она списывала это на андрогинную внешность, но затем вновь и вновь обращала внимание на узкие плечи, на то, что репетитор даже в тёплой квартире не снимает свои бесформенные толстовки, доходящие до самых бёдер, но никогда не доводила эту мысль до конца.
Задумавшись, Надя снова неосознанно начала наматывать кончик косы на палец. Она старалась не смотреть на репетитора слишком уж пристально и подолгу и периодически отводила взгляд в сторону, хотя свет, падающий из окна, красиво ложился на его лицо, волосы и небольшие кисти рук. Когда она отворачивалась, этот же свет слепил её.
Иногда Дмитрий Николаевич хвалил её за отлично решённые варианты, и такие дни становились для Нади чуть ли не лучшими в жизни, ведь при этом он на секунду переставал быть ужасно серьёзным и улыбался, а Наде казалось, что его улыбкой можно спасать смертельно больных и останавливать мировые войны, настолько он был прекрасным человеком.
В последнее время он хвалил её всё чаще — Надя освоила плохо понятые ранее темы, а сейчас раз за разом отрабатывала задания к ЕГЭ.
Репетитор время от времени отмечал что-то карандашом, задумчиво кивал и читал дальше, а Надя поглядывала на него и вспоминала, как две недели назад он пришёл на их встречу в необычайно хорошем настроении, несколько раз пошутил, постоянно улыбался, а на прощание они пожали друг другу мизинцы, потому что Надя, вдохновившись, пообещала, что напишет ЕГЭ как минимум на 85 баллов.
***
Она сдержала свое обещание, приложив к этому все усилия. Узнав результаты одним июньским днём, она трясущимися от радости руками взяла телефон и стала поспешно искать телефон своего бывшего репетитора.
Они не связывались уже несколько недель. Сначала, когда каждый решённый Надей вариант стал получать высокую оценку от Дмитрия Николаевича, занятий стало меньше. Затем необходимость в них и вовсе отпала: стало хватать и школьных уроков и консультаций.
Он практически сразу взял трубку.
— Н-надя? Здравствуйте.
— Здравствуйте, Дмитрий Николаевич! Результаты пришли, у меня почти 90 баллов! 87, если точнее! — радостно запищала Надя в телефон.
Она улыбалась, зная, что сейчас его лицо тоже светится от счастья, и в то же время чувствовала грусть, потому что осознала, что скучает по этому человеку. Скучает по звуку его шагов по подъездной лестнице, по тому, как он сидел на диване, положив ногу на ногу, по его смущённым благодарностям за чай и печенье, по его спокойным и доходчивым объяснениям каждого задания. По тому, как они пожимали друг другу мизинцы.
— Вы молодец, Надя. Я рад, что наши занятия вам помогли, — тихо сказал он. Мужской голос где-то рядом с ним несколько раз настойчиво позвал: «Даша, Даша, это важно».
— Дмитрий Николаевич, а вы…
Она не успела закончить фразу.
— Извините, Надя, я не могу говорить. Всего хорошего.
Телефон коротко пикнул, оповещая одиннадцатиклассницу о том, что вызов завершён.
***
На последнем звонке Наде показалось, что в толпе школьников, их родителей и учителей мелькнул сутуловатый силуэт с растрёпанными светлыми волосами и в мешковатой одежде. Она вытянулась во весь рост и стала вглядываться в толпу, выискивая взглядом подтверждение своих мыслей. Одноклассница толкнула её локтем, чтоб не мешалась.
Надя встала нормально, перехватила вспотевшими ладонями букет цветов, который должна была вручить учительнице русского языка, и покосилась на одноклассников и классную руководительницу. Обёртка на букете зашуршала, и на Надю зашикали. На фоне рекой лилась скучная напутственная речь директора школы.
У неё было несколько минут до того, как весь класс начнёт поздравлять педагогов. Проскользнув мимо подружек, Надя неуверенно направилась к выходу из актового зала, где, как ей казалось, промелькнул знакомый человек.
— Фёдорова, ты куда пошла? — возмущённо прошипела ей в спину классная руководительница.
Простите, Ксения Денисовна. Простите, ребята. Это действительно важно.
Дмитрий уже покинул актовый зал и торопливо шёл по коридору, сунув руки в карманы. Единственное, что он хотел сделать, он сделал. Посмотрел на Надю. И теперь прилагал все усилия, чтоб не вернуться туда, и жалел, что всё это вообще затеял.
— Дмитрий Николаевич!
Он застыл и выпрямился. Надя стояла в другом конце коридора и сверлила его спину пронзительными от накативших слёз голубыми глазами.
Он неуверенно повернулся, понимая, что никакого оправдания его появлению тут нет, но на ходу пытаясь что-то сочинить:
— М-младший брат вот… учится тут… П-последний звонок сегодня…
Вернулась в актовый зал она уже без букета.
