Венесуэльские каникулы.

— Атай! — раздался весьма громкий и явно, чем-то недовольный голос рыжеволосой актрисы, практически по всей округе. А если точнее, то рядом с весьма крупным и людным торговым центром, в который она пришла, рассчитывая на свою «анонимность». Хотя, кажется, она плоховато над этим подумала, еще и вон как горланит в месте с охрененной акустикой.       Розоволосый призрак, что по первому зову оказался рядом с ней, чем заставил подпрыгнуть на месте юное дарование, весьма ошеломленно осмотрелся по сторонам, встал перед рыжеволосой девушкой и тихо шикнул, указывая себе на ухо. — Телефон… — А, да… прости, — Иска быстро забралась к себе в сумочку и достав гаджет, теперь слегка покраснела только сейчас заметив, как некоторые прохожие стали на нее оборачиваться, прочистила горло, нажала на кнопку под дисплеем и когда смартфон вспыхнул, она якобы приложила его к уху и укоризненно глянула на призрака, что невинно поднял брови и тихо хмыкнул. — Не самое удачное место для свидания ты выбрала. — Не поясничай… — зашипела на него рыжая и медленно двинулась в сторону эскалаторов. Призрак услужливо поплыл за ней в воздухе, стараясь не отставать. — Чего случилось-та, что я услышал тебя аж на другой части города? — недоуменно посмотрел на нее розоволосый. — Это ты мне скажи, — зашипела немного недовольно и смущенно девушка, кое-как удержавшись не вскинуть голову, чтобы посмотреть весьма самодовольному призраку с сюрпризами в глаза, — что ты там наговорил Эйсу, когда мы со всем разобрались? Атай недоуменно к ней наклонился и заглянул в лицо, при этом правдоподобно заломив левую бровь, явно намекая, что, как призрак, он весьма туговат в памяти. — Чуточку по-подробней… — протянул он. Иска тяжело вздохнула, опустила солнцезащитные очки на нос и прикрыв глаза, удерживая телефон у уха, пояснила: — После того раза, когда мы вернулись… и… я решила переночевать в его комнате, кхм… На это у розоволосого на губах растянулась весьма лукавая и хитрющая улыбка, но предполагаемую «подопечную», как призрак-хранитель он решил не перебивать. Рыжая продолжила, — Ты приходил, верно? — Я вполне удивлен, что тебя иногда даже пушечным ядром не разбудишь, так как орал он здраво, завидев меня. — хмыкнул призрак и забрал руки за спину, плывя за правым плечом актрисы и будучи к ней достаточно близко, чтобы не сталкиваться с прохожими, что медленно поднимались рядом своим ходом или перестраивались. — Да… я поняла. — снова вздохнула девушка, — Что вы обсуждали? — Его детскую травму? — пожал плечами розоволосый, глядя поверх ее головы и не особо обращая внимание на смертных. — Нет, что-то еще… — слегка повернула голову актриса. — Конкретнее… — вздохнул с усталым стоном призрак, — не забывай, я был привязан к нему восемь лет и не особо теперь запоминаю происходящее, потому что скоро, кажется, отбываю на тот свет. — Да… — Иска снова немного повернула к нему голову, — и Эйс, кажется весьма торопится с этим событием. — В смысле? — парень постарался почесать себя за неосязаемым ухом. Иска выдохнула и повернув голову, поудобнее перехватила телефон, но заговорила тише. — После того, как ты покинул нас, что странно, ты не появлялся практически три недели и за эти три недели… — она покраснела. Атай подался немного вперед и заглянул девушке в лицо, теперь явственно недоумевая, что она хочет ему сказать.       Актриса исполняющая роль дозорной, только смущенно поджала губы и голос ее стал еще более тихим, а лицо пунцовым. Призраку даже пришлось вылететь немного вперед и встать перед актрисой, преждевременно перестраховавшись, чтобы он ни к сем не сталкивался, но так как эскалатор все еще поднимался, тот встал перед Иской лицом и стал подаваться задом наперед в том направлении, в котором ехала она, чтобы не потерять из виду и снова наклонился. — Иска? — Вообще-м, он… — она весьма тревожно вспыхнула и кажется, даже задрожала.       Призрак, заметив, что некоторые зрители сей сцены, стали коситься на девушку волнительно и с любопытством, явно решив, что той плохо, слегка нахмурился и взяв, точнее… сперва попытавшись взять актрису за не занятую руку, коснулся ее запястья, но ладонь прошла насквозь. Розоволосый тихо фыркнул и сдержанно выругался. — Да твою ж… опять?       Но этого хватило, чтобы рыжая пришла в себя ощутив весьма уместный холодок на своей коже и подняла голову. Розоволосый обратил на это внимание и подался чуть вперед, наклонившись ближе. — Пошли отсюда… пока тебя еще и не узнали…       Рыжая кивнула и они направились к запасному выходу, что вел на спусковую лестницу за зданием. Надо было найти место, где было как можно меньше народу. Оное находилось весьма неохотно и с явным трудом. Призраку даже пришлось на разведку несколько раз уходить, чтобы прочесать безопасную и малолюдную местность. Но, тем не менее, они дошли до небольшой детской площадки, что пустовала, рядом с каким-то жилым корпусом и Атай любезно предложил рыженькой присесть на качельки, что были подвешены на разноцветной алюминиевой цепочке. Сам он опустился на соседние, не крашенные, но старался не раскачиваться, чтобы не шокировать сверхъестественной фигней окружающих. Он от «охотников за приведениями на ю-тубе», тоже уже как-то устал. Даже перекантоваться негде.       Розоволосый дал Иске время на то, чтобы успокоиться и остыть. А то, она покраснела так, будто у нее: или дичайшая аллергия на что-то, или в нее тупо залили кипяток воды. Спустя достаточно длительную паузу, он немного наклонился в ее сторону. — Так… что у вас, с Эйсом? Не говори мне, что этот засранец тебя начал обижать… он самоед… и вряд ли на такое способен. — Нет… но, — она успокоилась, но все-таки немного покраснела, положив предусмотрительно телефон к себе в верхний карман блузочки, чтобы его было видно, а в гарнитуру вставила наушники. И что странно, в них она четче слышала голос умершего, когда-то музыканта, — Он… Она вздохнула и прикрыла устало глаза. — Он торопит события. Атай снова недоуменно заломил бровь. — В плане? — Интима… — она снова залилась краской, опустив голову, но кончики ушей даже запульсировали от стыда и смущения.       Призраку понадобилось несколько секунд, если не минута и чуть дольше, чтобы понять, что имеется ввиду. Нет, не то, что эти двое не имеют права на личную жизнь и физическую близость, нет. Вопрос, почему — вдруг? И почему именно сейчас? Стоило призраку улететь в далекие дали, коротать остатки своих земных дней. — Так… тебя это смущает? — немного не понял розоволосый. — Меня скорее волнует, почему это началось именно после того, как ты исчез? — таки подняла голову и повернула к нему Иска. Атай на всякий случай осмотрелся по сторонам, чтобы на них никто не пялился с подозрением и уточнил. — А это началось… — Практически через неделю, когда ты перестал давать о себе знать. Он что-то яро зациклился на мысли, что если вдруг мы… переспим… — стала еще более пунцовой, — то… есть вероятность… — Что вы поженитесь? — наклонился в ее сторону призрак, — По-моему это дело забытых лет, не находишь? — Да ты не понял! С чего ему вообще намекать на секс! — взбесновалась рыжая. Призрак на всякий случай прикрыл себя руками и выдохнул. — Давай, ты не будешь сильно кричать об этом на всю округу, а то, не дай боже, некоторые парни, сочтут это за предложение. Меня ж не видно… Иска снова покраснела, аки рак и опустив голову, спрятала глаза под челкой. Розоволосый долго и весьма сочувственно ее рассматривал и подумав над всей этой ситуацией, решил припомнить, говорил ли он это вообще. Когда полностью воцарилась тишина, прошло каких-то пять минут, как призрак изменился в лице и до него дошло. — А… то есть он ЭТО принял за какие-то намеки?! — Ты, что-то понял? — тут же очнулась девушка, повернув голову. Призрак же озадаченно почесал едва осязаемую голову. — Эм… ну да… но, вообще-то это было в шутку. Так как, я, если честно, понятия не имею, когда отправлюсь на тот свет. И… вообще-м, я немножечко намекнул ему на реинкарнацию… — … . А? — выпала в осадок Иска. Атай тяжело вздохнул. — Ясно… вообще-м, мне немного стремно знать, что когда я отправлюсь на тот свет окончательно, то не очень хочется попасть принципиально в Рай, или, принципиально в Ад. Так как, мало ли, где я накосячил и за подобную оплошность, меня, как Кияну Константина загребут к Черту Спайку в котел… Девушка округлила глаза. — … . Не важно… кхе-м… — розоволосый прочистил горло и отмахнулся, — вообще-м, я просто неудачно пошутил о том, что… раз мы связаны, не дай куличики, я после смерти примерно к тому моменту, как ты… возможно… кхе-м… забеременеешь, возьму и… сумею переродиться в вашего… эм… ребенка? Да, я знаю, звучит ОЧЕНЬ СТРЕМНО, И Я САМ СТО РАЗ ОБ ЭТОМ ПЕРЕДУМАЛ! Сдается мне… из Эйса, так себе отец… Розоволосый аж воздухом поперхнулся, чувствуя, что он и правда нервничает, а от уже сто лет забытой шутки, ему даже стало, как-то и… стыдно… Иска тяжело вздохнула внимательно глянув на призрака-хранителя и стала отчего-то пристально его рассматривать. Если бы Атай мог, он бы побледнел, но при этом он даже догадался, почему она его рассматривает. — Та-ак… — выдохнул он, теперь так же пристально глядя на рыжую, — не говори мне, что ты еще и смогла во мне, что-то от Эйса разглядеть. — Кроме твоей неудачной шутеечки, ничего… — прищурилась она и хмыкнув, качнулась больше нервно, чем по собственному желанию на качелях и держась за цепи отвернулась, кинув взгляд, куда-то вдаль. — Да я уже сказал, что это было очень не к месту. Мне стыдно. Ты довольна? — покачал стыдливо головой призрак, прикрыв глаза. — Да… только, как ты это Эйсу-та объяснишь? Он теперь одержим этой теорией. — Как-как… так же как и тебе… Хотя, даже проще. Скажу, что пошутил, вот и все. — А если он не поверит? — Кошмарить начну. Ну или смоюсь, далеко, надолго и безконтактно. — тихо фыркнул розоволосый, нахмурившись знакомому чувству дежавю, которое призраки, вполне могут испытывать и путать с какими-то привычками или ощущениями. На данный момент, дежавю напоминало желание закурить от нервов. Вот. Розоволосый снова, по привычке прочистил горло. Иска этому одобрительно улыбнулась и протянула. — А мне? Объявить ему бойкот? — Не вздумай… — немного укоризненно глянул на нее розоволосый, — Ты же с ним встречаешься. Лучше меня должна знать, что он, если ему не ответить прямо, кратко и понятно, без всяких подтекстов и намеков, накрутит себя до овоще-образного состояния. — А, что я? — протянула невинно Иска, раскачиваясь, — Я-то как раз с ним год всего встречаюсь. А ты восемь лет за ним присматриваешь. — Не, не везде и не всегда же… — закатил глаза Атай. — Все-равно. — Да понял я, понял. Я виноват, я и буду расхлебывать. — он по привычке засунул руки в карманы своей призрачной толстовки и слегка согнувшись, задумался, глядя перед собой. — Ты так уж его стесняешься? — уточнил, наконец, розоволосый. Иска аж, остановив резко качели, чуть не навернулась носом в землю, благо розоволосый в стрессовых ситуациях, мог контролировать свою осязаемость и девушку, все же поймал. Та захлопала глазами и подняв взгляд на призрака, недоуменно покраснела. — А… к чему это? — Если у меня переубедить его не получится. Останется только один вариант, да? Доказать все на практике. — … . — с каждой секундой, актриса стала краснеть только сильнее, будто в нее заливали кипяток, — Ты с ума сошел?! Иска вскочила на ноги с качелей, сжав кулачки. Атай лишь сел на свое место, весьма спокойно глядя на нее. — Мы… мы… мы все еще снимаем! Мы должны… доработать некоторые сцены… и… выяснить все с нашими персонажами… и… — Это тут вообще не причем. — логично рассудил призрак, наклонив голову слегка в бок, глядя прямо на собеседницу, — Хотя… от части ты, может, и права. Тебе нельзя беременеть во время и из-за съемок. Но, как бы и внушить ему… его статус, надо. Не находишь? Вы не женаты, еще толком не встречаетесь, не помолвлены и не планируете. Я уверен в этом. — Тем более… — немного грустно, но с пониманием ответила рыжая. — А значит это абсурд. — выдохнул облегченно Атай, почесав в затылке, глянув в сторону, — Так ему и объясню. Но если потребуется. Давай, заручимся поддержкой друг друга, я как раз буду защищать твою… Он добродушно хмыкнул. — … честь… от его посягательства. А ты поможешь мне подобрать правильные слова, в объяснении, почему ему следует оставить эту затею. Согласна? Он протянул Иске руку. Та с сомнением посмотрела на полу-прозрачную конечность и прищурилась. — Я смогу за нее схватиться? Атай глянул на свою руку и пожал плечами. — Попробуй. Рыжая какое-то время смотрела на него и прикидывала получится ли, но больше, наверное, ей было любопытно, что именно она почувствует. Поэтому, она нерешительно протянула руку к призраку, который еще разок, на всякий случай осмотрелся по сторонам и вложила пальчики в прохладную, едва осязаемую ладонь. Ощущение было, будто ты только что окунул руки в прохладную воду и ветер обдувает их. Но хватку она почувствовала. Немного смутившись, девушка слабо улыбнулась. — И правда получилось. — Ну вот… ну… — поднявшись и покачав рукопожатие, парень расцепил пальцы, — я пойду? Надо же убедить твоего благоверного в некотором недопонимании. — Ага… — как в прострации протянула рыжая, но как только розоволосый ступил в сторону, она потерла ладонь, которой пожимала ему руку и будто, что-то смекнув или почувствовав, обернулась, — постой. Розоволосый кинул взгляд через плечо. — Ты сказал… что из Эйса будет так себе родитель… но ты ведь не можешь этого знать. Или… неудачный опыт? — Что? — не понял Атай и повернулся к ней лицом. — С чего… ты это взял? — недоуменно захлопала она глазами. — Погоди, Иска, мы вроде все выяснили, нет? — Да… но… твои родители тебя обижали или, что? У тебя… какой-то странный страх на этот счет. — У меня… нет никакого страха… — попытался разубедить ее призрак. — Тогда… — Иска, я не знаю своих родителей. — перебил ее призрак. — … .       Розоволосый глянул в сторону и весьма тяжело, и задолбано вздохнув, уже заранее понимая, чего она от него допытывается и снова указал той на качели, сев на свое место.       Он собрался с духом… что у него оставлася в этом не материальном облике и сказал: — Я рос в приюте. С ранних лет. Столько… сколько себя помню. И нет, у меня все было нормально. Я не плохо учился, не связался с плохой компанией, ни воровал, ни дрался… без необходимости, не творил глупостей. Разве что один раз. Но это было на горячую голову и все совершают ошибки. — Ты… не хотел узнать, кто твои родители? — с сочувствием посмотрела на него рыжая. Розоволосый пожал плечами глядя перед собой и серьезно задумался над этим вопросом. — Больше нет, чем да… тем более, опыт был у меня перед глазами. Иска вопросительно на него взглянула, Атай так же посмотрел на нее в ответ и пояснил. — Многие мои товарищи из приюта, что пытались найти своих родных… более чем часто возвращались разочарованными, сломленными и опустошенными. И ты знаешь, что я дружу с логикой лучше, чем кто-либо. А потому… я с самого детства задавал себе вопрос: Даже если я их найду — будут ли они мне рады? Они ведь ПОЧЕМУ-ТО отказались от меня? Не стану ли я для них обузой… или нежеланным ребенком, что испортит им жизнь. Иногда, знаешь? Лучше так, чем всю жизнь слушать, что из-за тебя: была угроблена карьера, что в тебя постоянно вкладывают деньги, что ты погубил чью-то жизнь или… лучше бы тебя не было. Поэтому… я просто смирился. И я рано понял, что дети оказываются в приютах не просто так… Он поджал губы и прервался ненадолго, а после приподнял голову и закончил. — Моя жизнь сложилась не самым худшим образом. И умер я не зря… жизнь была яркой и стоило того, чтобы… умереть молодым… Розоволосый слабо улыбнулся и выдохнул. — Иногда, я слишком хорошо понимаю истину. Вот ваш сериал, затрагивает тему свободы. Она метафорична… но я давно понял, КТО ТАКОЙ — самый свободный человек. — И кто же? — мягко улыбнулась девушка. — Одиночка. Закостенелый. Такой… который ни к кому себя не привязал. У такого человека нет страха. Нет совести и, возможно, лишних чувств. Но совести нет, не потому что, он может творить, все, что захочет, и приводит мир к хаосу. Не-ет… Он тот… кто может встретить человека на своем пути, заполнить собой его сердце, а свое им… и уйти дальше, никому, ничего не доказывая и не оставаясь должным. Он не творит зло, потому что, зло творят те, у кого нет другого выбора. Он не святой, потому что имеет право любить или не любить тех, кого сам посчитает нужным, но в то же время он может свободно их бросить… Ему нечего терять… и у него всегда есть выбор… И я… — Да… — засмеялась Иска, — ты описал Роджера. — Надо же… Эйс точно его сын? Рыжая снова рассмеялась, прикрыв губы ладошкой. Призрак хмыкнул и продолжил: — И самая громкая, как по мне, и правильная цитата в вашем проекте: «Человек умирает тогда, когда о нем забывают…» А, получается… я — живее всех живых! Иска опустила глаза и мягко улыбнулась, когда успокоилась от смеха.       Оба замолчали.       Слышался шелест ветра, скрип качелей, на которых Атай сидел и причиной тому была не смазанная цепочка.       Слышны были отдаленные голоса. Машины и какое-то абстрактное умиротворение.       Призрак все еще сидел на соседней качели, будто ожидая вердикта экранной дозорной. И вот, вернув на него взгляд и хорошенько подумав, она произнесла. — А сдается мне… Эйс в чем-то прав. Атай лишь недоуменно сузил глаза, глянув на нее. — Думаю… я бы точно не была бы против, именно такого сына. — … . И ты туда же? — вздохнул розоволосый.       Но на это рыжеволосая актриса лишь рассмеялась и раскачала свои качели, почувствовав как у нее, почему-то спал камень с души.