Видеокамера.

- И, кроме того, ты понимаешь, между нами определённо есть что-то… Гомо-психо-эротическое, понимаешь? – протянул голос в трубке. – Что-то удивительное, какая-то связь… - Я бы не стал делать поспешных выводов, - приподнял брови Холмс. – «Эротическое» - слишком далеко от битвы умов, слишком близко к приземлённым играм. - Игроки высшей лиги могут играть в игры любой сложности, - рассмеялся Джим. – Только идиоты воротят нос от более простого, а я могу грезить о том, как завиваются волосы над твоим ухом, как отогнут воротник твоей синей рубашки, как изумительно трогательно смотрится на тебе свитер Джона… Стоп. Ты сделал ошибку, Джим. Теперь главное – не выдать своё торжество. - Тебя действительно заводят такие вещи? – усмехнулся Шерлок. – Замечательно. Как-нибудь пришлю тебе фотографию. О. Прости, Джон вернулся. Я перезвоню. - Буду ждаааать! - Ужасные пробки, ужасная погода, ужасные очереди! – поделился с Шерлоком мрачными наблюдениями Джон Уотсон, входя в комнату и бросая свою сумку на пол. – Ненавижу вторники, что-то нужно делать с этими вторниками! Их следует вообще удалить из календаря. Ты почему в моём свитере? О, Шерлок, я слишком устал, но представь, что я тебя долго по этому случаю ругаю, - Джон упал на диван и прикрыл глаза – и только удивлённо что-то пробубнил, когда почувствовал, что Шерлок сел рядом и коснулся его ноги. Рука Холмса скользнула между ногой и спинкой дивана – и он стал лениво постукивать по ноге пальцами. Очень приятно – и так похоже на азбуку Морзе. Если ради смеха расшифровать, то получится: «У НАС КАМЕРА МОРИАРТИ СЛЕДИТ»… Ох, ну нет. Сегодня вторник! Ужасный день, но почему-то кажется, что в стенах родного дома ничего ужасного не произойдёт. Джон застонал и прикрыл глаза рукой. - Чем займёмся? – спросил Джон, стараясь, чтобы его вопрос не выглядел, как «И что нам теперь делать?» - Не знаю… - голос Шерлока звучал… странно. Джон открыл глаза и увидел, что он и выглядел странно: сияющие глаза, лицо одухотворённое, словно он только что придумал что-то действительно захватывающее – и явно то, что приведёт их к чему-то плохому. – Я просто подумал… Что мы с тобой могли бы поиграть. - Поиграть, - повторил Джон, окончательно просыпаясь. Пальцы Шерлока снова застучали по его ноге: «СОБЛАЗНИ МЕНЯ ОН ХОТЕЛ ЭТО СДЕЛАТЬ РАЗОЗЛИТСЯ». Джон открыл рот, чтобы сказать вольную вариацию на тему «Ни за что на свете»… А потом посмотрел на Шерлока. Подумал о Мориарти, который сейчас наблюдает за ними. Преступный гений, который может получить всё… Почти всё. Кроме Шерлока, который только что выстучал азбукой Морзе по ноге Джона: «СОБЛАЗНИ МЕНЯ». Мориарти, который назвал Джона питомцем. Который не принимал его в расчёт – ни разу. Джон усмехнулся, приподнялся, схватил Шерлока за собственный свитер, спокойно уложил на диван, а сам сел сверху. - Дж… Джон? – ошарашено пробормотал Шерлок, но в его взгляде промелькнуло удовольствие – настолько острое, что Джон на пять секунд забыл о том, как дышать. Но дышать было не так уж и обязательно. Джон легко и нежно провёл пальцем по щеке Шерлока, наслаждаясь, никуда не торопясь, потом по шее – Шерлок чуть выгнулся, и пульс его слегка участился. Джон действовал совсем не так, как со своими девушками. Там он старался угодить девушке, доставить ей удовольствие. Здесь ему было всё равно, как и где прикасаться, это был Шерлок, и он понял бы всё, что сделал Джон. И Джон делал то, что хотел. Палец отогнул воротник синей рубашки – медленно, медленно, обманчиво медленно – и Джон стал поглаживать ключицы. Потом наклонился и поцеловал Шерлока в уголок губ – спокойно, неторопливо, почти напоказ. Шерлок отчётливо задышал чаще. - Ты всегда такой медленный? – постарался пошутить он. - Узнаешь, - спокойно ответил Джон, и почувствовал, как Шерлок тоже задержал дыхание. Отлично. Игра. Они играют. Как, интересно, это смотрится в варианте, который сейчас видит Мориарти? Чёрно-белое кино? Наверное, действительно очень эротично. Некоторое время Джон просто целовал его лицо, продолжая пальцами нежно скользить по шее, по ключицам, по плечам – куда мог дотянуться, не снимая с Шерлока свитер и рубашку. Шерлок нетерпеливо что-то простонал и постарался поймать губами его губы, но Джон отстранился и помог Шерлоку снять свитер. Снять свитер оказалось сложно – тот цеплялся на рукавах и на горлышке, всё не хотел слезать, и Джон еле удержался от неуместного хихиканья. Шерлок с явным раздражением откинул свитер куда-то за кресло – и повернулся к Джону. Взгляд его был завороженным, и это кружило голову. Как взгляд ребёнка, которого в первый раз привели на колесо обозрения. Но… Совсем не детский взгляд. Очаровательно. Они соблазняют друг друга на диване под взглядом врага Шерлока. Никакой рефлексии, в самом деле. Джон начал расстёгивать пуговицы рубашки, одну за одной – и медленно целовать каждый открывающийся участок кожи. - Джон… Хватит… - С чего вдруг? – усмехнулся Джон. – Я готов делать это бесконечно. - Пожалуйста… - Пожалуйста что? - Ты знаешь, что. - Откуда же мне знать? Мне, пешке в вашей игре… - Ты не пешка. Никогда не был. Ты больше. О, боже, он говорит правду, подумал Джон. Слова опьянили его сильнее, чем прикосновения, сильнее – и на секунду он понял, что чувствовал, наверное, Шерлок, от его неловких признаний его гениальности. Он двинулся вперёд и поцеловал Шерлока – жёстко, напористо, закусывая до боли губы. Смысл был не в том, чтобы поцеловать, а в том, чтобы дотронуться губами до губ Шерлока, на самом деле, вот сейчас, показать Мориарти: «Моё». Но через минуту он забыл, кто такой Мориарти – и остался только Шерлок, прижимающий его к себе, целующий его в ответ, настоящий Шерлок в расстёгнутой синей рубашке. Он ничего больше не помнил. В какой-то момент телефон Шерлока зазвонил, и Шерлок, стонущий, выгибающийся от бережно, нежно и в то же время жёстко ласкающих его рук и губ, потянулся за телефоном, но Джон пристально взглянул ему прямо в затуманенные страстью глаза – и в этот момент справился с брюками – и Шерлок, почти закричав, выронил мобильник на пол. Выронил. Мобильник. На пол. - Что теперь? – спросил Джон, лёжа на нём. Шерлок лежал, прикрыв глаза, приобняв его левой рукой (очень нехарактерный для Шерлока жест, но через две недели Джон привыкнет к нему), ровно и спокойно дыша. - Ты имеешь в виду, будет ли свадьба и всё такое? - Пффф, я о Мориарти, разумеется, - хмыкнул Джон. - Не знаю. Думаю, сейчас заливает свою печаль ирландским кофе, - они оба засмеялись. – С другой стороны, если он не уберёт свои камеры, ты ведь понимаешь, да? - Что? - Что нам придётся продолжить… Это. - Правда? А если уберёт? - Ну, если уберёт… - рука Шерлока вдруг прижала его к себе крепче. – То нам придётся практиковаться на тот случай, если он решит вернуть их обратно. - О, вот как, - Джон сонно ухмыльнулся. – Как считаешь, в этом случае мне стоит заикнуться о свадьбе и всём таком? Шерлок только фыркнул и улыбнулся. - Шерлок? - М? - Мне нравится вторник. - Надеюсь, остальные дни недели ты также найдёшь вполне удовлетворительными. - В том случае, если никого не отравят, не задушат, не зарежут – и нам не придётся мчаться через весь Лондон… - они весело посмотрели друг на друга. – Да, ты прав. Думаю, теперь это станет ещё веселее. - По сути, ничего не изменится. - А я думаю, - сказал Джон. – Ты ошибаешься. Будешь чай? - Кофе. - Ладно, сейчас сделаю. У самого выхода на кухню Джон обернулся. Шерлок лежал на диване и смотрел в потолок. А потом приподнялся и посмотрел на Джона. - Да, - сказал Шерлок тихо. – Ты прав. Что-то определённо изменится. И, думаю, меня это вполне устраивает. - Меня тоже, - важно кивнул Джон. – Надо будет попросить твоих врагов понаставить побольше камер – в душе, кухне, спальнях, в коридоре… - Вот насчёт коридора меня особенно заинтересовало, - кивнул Шерлок серьёзно. – Полагаю, нужно провести там эксперимент. Там неплохое освещение. Джон некоторое время молча смотрел на него… А потом помотал головой. - Кофе, Шерлок. Давай начнём с кофе. - Разумеется, - согласился Шерлок. – Знаешь, был такой отравитель лет двадцать назад, так он как раз насыпал мышьяк в кофе… Джон хмыкнул про себя. Что-то изменится. А что-то – не особенно. И это замечательно.