Pain, hope and love

Необычный день. Необычный момент. Но насколько же он, сука, паршивый. В магазине было пресно. Немного людей, большое количество товаров, кассирши, стеклянные витрины и прилавки. Ничего интересного. Подходя к новой кассирше, задаешься вопросом: «Продаст?» -Молодой человек, паспорт покажите. -Я не думал, что сегодня вы работаете. Остальные уже видели мой паспорт. -Ладно, выбирай, но только есть тебе нет восемнадцати, то больше ко мне можешь не подходить. -Договорились. Мне компакт с кнопкой, если есть, то с цветной. -Угу. Посмотри сам сколько ты мне должен, а то я не понимаю. -Сто шестнадцать. Вот, смотреть тут. Подросток указал пальцем на нижнюю сторону пачки и ушел подальше из магазина не попрощавшись с кассиршей. Салли решил пройтись по городу и опробовать новые сигареты. Затяг. Дым проникает в лёгкие. Это такое приятное ощущение. «Приятное самоубийство» нам говорили в школе. Да, действительно, и самоубийство, и приятное. На улице легкий ветерок приятно трепещущий волосы голубоглазого и разносящий разноцветные листья по серому тротуару. Прекрасное зрелище. Сигарета кончается и Салли тушит её об собственную руку в наказание за свою слабость. И почему только он так слаб? Почему такой трус? Почему? От ощущаемого голубовласка щурится, но не издаёт ни звука.

«Боль уходит после Надежды, а Надежда всегда умирает последней. Но бывает, что Надежда умирает перед Болью-тогда люди совершают самоубийства.»

До конца один шаг, почему бы его не совершить? Все равно он больше ничего не ждёт от жизни. Может написать смс? Нет. Смысла нет. Нет смысла. НИ КАПЕЛЬКИ. Даже самой малейшей. Все тот же ветер, также приятно развивавший уже распущенные волосы. Надежда умерла в этом юноше перед болью. Слёзы. Слеза за слезой. Еле-еле слышно юноша шепчет: «Прости, Господи, я больше не могу. Почему все это именно со мной? Почему? Почему? Почему? Почему?» Затем среди мусора валявшегося на крыше берёт бутылку, разбивает и накладывает в карманы-на всякий случай. Уже прощается с жизнью. Но вдруг сзади слышны до жути узнаваемые шаги. Оборачивается и со слезами кричит: -ЛАРРИ, УЙДИ! Я НЕНАВИЖУ ТЕБЯ! СЛЫШИШЬ?! НЕНАВИЖУ! Шатен промолчал и сделал шаг вперёд. Листья неприятно захрустели под его ногами. -Не подходи ближе. А то я спрыгну! Говорила голубовласка неспокойно дыша и то и дело оборачиваясь назад. Протез давно валялся за пределами крыши, поэтому было видно каждую эмоцию, каждое движение лица парня. Ларри до сих пор стоял молча, с болью смотря на Салли. Салли также, с болью, смотрел на Ларри. Плакали оба. И похрен, что «мальчики не плачут», ради любви можно и поплакать. Ларри, сам того не понимая, кинулся к Салли и обняв его отступил от края крыши. Салли начал кричать на него и выбиваться, но Ларри не хотел потерять друга, а точнее первую любовь.