Про Ромашку и Василёк.

Весна, луга.Сошли снега. И средь журчащих ручейков, жужжанья пчёл и запаха цветов Такому предначертано случиться - дано природой гусенице родиться. На сказочном, на том лугу, купаясь в солнца свете росли Ромашка с Васильком, встречая жизнь, как дети. Но в этом смысл, природы провиденье - Такие разные цветы одной души творенья. Так жизнь текла, и ветер гнул их стебли друг от друга но корни под землей срослись, сцепились туго. Однажды лёгкий ветерок по полю весело шныряя, толкнул так сильно Василёк, что тот со скоростью влетел к Ромашке в лепесток, весной благоухая. Умывшись жёлтою пыльцой, весь от любви сгорая, он понял, что судьбой ему была дана всего секунда рая. Купаясь в солнечных лучах, Под дождик подставляясь, Весенним запахом весны В любви Ромашке объясняясь . В том запахе неслышных слов Он пел про жизнь и про любовь: О том, как Солнце - рыжая лисичка, О звездах - "заячьи следы". Об облаках пасущихся овец, О дождике, о жизни наконец. Он счастлив был. Я думаю, она Не меньше счастлива была. А между тем, среди листвы, закрывшей Лисий луч, Среди червей, сырой земли, везде врагами окруженная, Жила печальнейшая грусть, в лик гусеницы обличённая. Другую песнь песней вторила она: "Покусанное Солнце, спрячься в тучи. О дождь, о слякоть и роса, за что я невезуча?!" Бока, искусанные Муравьём, Зелёной кровью брызжут. И ни на ком-нибудь - на нем, сплелись ее лапища. Да, выбор пал на Василька, Но и Ромашка тоже - страдала, ибо он ей был на свете всех дороже! И с Гусеницей Василёк (Без рук ведь) совладать не смог. Её молил, её просил, струсить её пытался, Но та вцепилась за своё, и с нею он остался. О червь, он душу , тело ест, изгрыз листки в кровищу, Он к горлу, к лепесткам ползет, он жизнь не любит - ею не живет. Опаленная солнцем рана, других укусов бесконечный счет Он зубы острые вонзает - все выше к горлышку ползет. Подлез подлец...на высоту - где всё вокруг летая, жужжит, шумит и шелестит, картину красок открывая. В ее зеленые глаза из жизни черно-белой, О,вдруг ударила слеза - от сущности прескверной! В момент тот рядом не нашлось ни птицы... А может прыгнуть вниз? упасть? разбиться? Как жить? Познать как все? Пора! Раз так она осуждена. И лицезрея поля цвет и запахам внимая, она прозрела, вот ответ: могу я быть другая! Сама я горе приношу, и не одна страдаю Ведь только чреву я служу, вокруг все проклиная. Не буду больше кровь я пить чужой души цветущей, Я буду ей собой служить - для счастья - это лучше! Со знанием пришедшим ей, и слух земной открылся, и средь искусанных стеблей, Ромашки зов явился.. Она страдала и лила все слезы лишь за Василька, А он, любовью окрыленный, израненный, но все еще живой ей песни пел о том как жаль, что ветер-мельник налетел, Что задержаться он хотел, в тех лепестках, объятьях нежных, Что не теряет он надежды, что если и засохнет он, то от любви! Самой большой на свете! Что как-то соберут их дети, и с Ромашкой Василек - попадут в один венок. Услышав это, поползла она на стебель тонкий. Уже не грусть и не тоска - уже прозревшая душа И как под горлом стал комок - всю жизнь увидел Василек. Решил что гибель неизбежна. Но ни зубов ни боли он не слышит, дрожит всем телом, лепестками дышит. Сквозь стенки куколки, сквозь тонкий лен Ей льется песни колыбельной звон В ней - слова злости не слыхать, на раны не в обиде,ЕЕ ПРОСТИЛИ! И так взволнована душа - она на волю рвется, И вырываясь изо льна - она ликует и смеется! О воскрешение, дивный знаний свет ей тело окрыляет! Она дала себе обет - весь мир об этом знает. И только в капельке росы, по новой мир воспринимая, себя увидишь снова ты - но ты уже другая! Ты бабочка! Прекрасней нет, а эти крылья! Они поля, цветы, луга, душе твоей открыли. Вот так случилось - и тогда все в удивлении застыли, не улетает от цветка, расправив свои крылья. Ей не лететь, ей не успеть, прекрасной жизни мало. Всему причиной эта песнь - она ее слыхала, она прильнула к Васильку - и понеслась к Ромашке, так, жизнь, любовь, стихи, весну - она решила - донесу! И благодарные цветы ее нектаром умывали, тогда ромашки-васильки ее любовницей прозвали. Ты таинства любви интимный жар, ты для цветов - мечты, Природы дар. Настала осень и закончилась пора цветенья, а у Ромашки с Васильком сложилась жизнь на удивленье. Теперь не страшно под косу - постойте, я не то несу! Я вижу на лугу ребенка, она напоминает Алисёнка, она бежит, в венок цветы срывая, - Вот папа, посмотри, здесь бабочка была живая! Ее нашла я на ромашке, спящей. Свидетелем любви была я, настоящей!