Союз длиною в вечность

Что может быть лучше погожего утра в весеннем лесу, когда свет проходит через молодые нежно-зеленые листочки, раскрывшиеся навстречу солнцу? Кеанмайр никогда не придавал большого значения таким простым и обыденным вещам, как смена времен года, форма луны и расположение звезд на небе, появление радуги после дождя, да и всем прочим явлениям природы, являющимся неотъемлемой частью жизни. Благодаря Фаэливрину, человек, будто бы прозрев после долгой слепоты, посмотрел на мир совершенно новым взглядом. Каждая мелочь, будь то крошечный цветок, причудливый камень или проворная лягушка, скрывшаяся в луже с застоявшейся водой, были наполнены для эльфа глубоким смыслом. Квенди обожествляли природу, и она в награду наделяла своих детей бесценным даром видеть ее истинную красоту и совершенство, игнорируемое или отвергаемое прочими расами. Фаэливрин, не подозревая о мыслях мужа, наклонившись к роднику, зачерпнул кристально-чистую воду, желая напиться. После нескольких дней мучительной жажды отношение эльфа к воде стало особенно почтительным. - Угостишь меня? – спросил Кеанмайр, сидевший на большом камне. У Фаэливрина не было с собой ни фляги, ни кружки, и поэтому эльф подставил мужу свои ладони, сложенные лодочкой, наполненные холодной жидкостью. Кеанмайр припал к импровизированной «чаше», делая жадные глотки. В первый месяц знакомства Кай часто сравнивал будущего мужа с водой. «Такой же пресный, бесцветный и безвкусный», - выдал безжалостную характеристику Кай. Напившись, человек, чуть задев губами озябшие пальцы Фаэливрина, с неохотой выпустил его ладони из своих рук. Мужчина усмехнулся воспоминаниям. Разве мог знать бессердечный Красавчик, что его грубое сравнение окажется столь удачным! Кеанмайр представил себе бушующее море и тихий ручеек, белые хлопья снега и дождь, питающий поля и огороды, зимние узоры на заледеневших окнах и пар, выдыхаемый ртом в морозный день, туман, спускающийся с гор и капельки росы, переливающиеся на солнце. Все эти чудеса природы были лишь обычной водой, не имеющей цвета, вкуса и запаха! Необъятная стихия, существующая в сотнях ипостасей, как и его Фаэливрин. Его половинка… Источник, питающий душу… - Кай, ты слышишь меня? – настойчиво спрашивал Фаэливрин, застывшего перед ним мужа. - Родной, прости, я слишком задумался, - извинился Кеанмайр. – О чем ты говорил? - Мы ведь хотели пойти с тобой на рыбалку. Обещание еще в силе? - Конечно, малыш. Только захватим снасти и кое-какой еды и можем отправляться. - А еще мы возьмем Линтэ, - напомнил Фаэливрин. - Ох, Фэй, он же распугает нам всю рыбу, - шутя, посетовал Кеанмайр. Оказавшись у реки, эльф ловко распутал лесу, насадил приманку на крючок и забросил удочку. - Так ты умеешь ловить рыбу?! – с искренним удивлением спросил Кай. - Конечно, - ответил эльф. – В Айра-Таэри мы с Ленриссилем частенько удили в озере. - А ваши законы ничего не говорят насчет рыбы, насильственно выловленной на крючок? Фаэливрин фыркнул, глядя на супруга. - Нет ничего плохого в том, чтобы пользоваться дарами леса ради того, чтобы прокормить себя и свою семью. Другое дело, жуткие обычаи убивать живых существ ради забавы… Наш народ берет у леса ровно столько, сколько необходимо, не нарушая равновесие жизни и смерти. - Смотри-ка, у тебя клюет! – выкрикнул Кай, указывая рукой на поплавок мужа. Фаэливрин, вытащив на берег серебристую рыбешку, поместил свой улов в ведро. - Похоже, сегодня на обед у нас будет рыбная похлебка, - заметил эльф. Вскоре у Кеанмайра тоже начало клевать. На крючок человека попался крупный окунь, жадно заглотивший приманку. - А этого красавца мы зажарим на углях, - решил Кай. Возвратившись домой с неплохим уловом, супруги развели на улице костер, подвесив над огнем котелок на деревянной перекладине. - Линтэ, не лезь в костер! – прикрикнул Кеанмайр, оттащив глупого щенка, норовившего сунуть нос прямо в пламя. Фаэливрин, взяв любимца на руки, предупредил: - Мы с Линтэ пока сходим к ручью. Я хочу вымыться после обеда. - Родной, ты лучше присмотри за супом и за своим несмышленышем. А я принесу воды. Фаэливрин считал, что и сам вполне мог справиться, но отказываться от помощи Кая было неловко. Эльф только кивнул головой, подкладывая в костер еще дров. Кеанмайр быстро вернулся с двумя тяжелыми ведрами. Досыта наевшись сытного супа и жареной рыбы, не забыв накормить Линтэ, человек и эльф занялись подогревом воды. Фаэливрин распустил волосы, собираясь их вымыть. - Фэй, может, тебе помочь? – с искренним участием спросил Кай. - Неужели ты думаешь, я настолько беспомощен, что не в состоянии даже сам искупаться? – сердито спросил квенди. - Нет, что ты, просто здесь нет нормальной ванны и придется поливать на себя воду из ковша. Твои волосы такие длинные и густые, что промыть их как следует в одиночку будет очень тяжело. Фаэливрин вздохнул. Действительно, держать в одной руке емкость с водой, а другой намыливать голову было жутко неудобно, но позволить Каю участвовать в таком интимном процессе… Видя колебания супруга, Кеанмайр пообещал: - Тебе даже не придется ничего с себя снимать. Я буду очень аккуратен и не намочу твою одежду. Фаэливрин сдался, понимая, что его упрямство выглядит глупо. Кай посадил мужа на табурет, нежно откинув голову назад. Хорошенько намочив роскошные волосы, человек, вылив на ладонь ароматного жидкого мыла, начал втирать его в густые пряди, нежно массируя голову. Фэй оцепенел от подобных прикосновений, затаив дыхание. Касание чужих пальцев не только не вызывало неприятия, но и, наоборот, успокаивало и расслабляло, заставляя невольно прикрыть глаза. Кеанмайр тщательно смыл пену с головы эльфа, и, отжав волосы от лишней воды, обернул их полотенцем. - Ну вот, как и обещал, даже рубашку тебе не намочил, - довольно заметил Кай, закончивший работу. Фаэливрин, вынырнув из полусонного состояния, вызванного действиями мужа, подхватил падающее с головы полотенце и начал сушить волосы, проводя по ним пушистой тканью. - Спасибо большое. Ты действительно замечательно мне помог, - поблагодарил эльф. - Хочешь, я тебя еще и расчешу? – с энтузиазмом предложил Кай. - Нет, спасибо, в этом совсем нет нужды, - поспешно отказался эльф, думая о том, что причесывание – это уже слишком. Кеанмайр согрел еще воды и, оставив мужа в укромном месте за деревьями, скрылся из вида. Фаэливрин не спеша вымылся и расчесался, думая о своей странной реакции на близость мужа. Крошечный кусочек сознания хотел его прикосновений, несмотря на яростное отрицание телесного взаимодействия. Эльф решил не думать об этом, страшась, что голова может попросту разболеться от противоречий, ведущих между собой борьбу в его душе. Надев чистую одежду, Фэй вернулся в дом, оставив для мужа горячей воды, чтобы он тоже мог очистить свое тело. Ночью, лежа на мягкой перине, эльф внимательно рассматривал крепко спящего мужа, освещенного мягким светом пламени очага. Фаэливрин осторожно протянул руку к лицу Кеанмайра и невесомо погладил его, боясь нечаянно разбудить человека. Кай улыбнулся во сне и инстинктивно прижал к себе эльфа, уткнувшись носом в волосы. Фэй попробовал освободиться, но увидев, как хмурится во сне супруг, не желавший разжимать объятий, постарался лечь поудобней, не сбрасывая с себя настойчивых рук… ** Дни неспешно проходили один за другим, складываясь в недели. Фаэливрин и не подозревал, что уживаться с Кеанмайром окажется столь легко. Человек чувствовал себя вполне счастливым в непривычной обстановке, и на душе эльфа с каждым днем становилось все светлей и радостней от любви, которую щедро дарил ему муж. Кай взял из дома несколько толстых книг, чтобы Фаэливрину было чем себя занять, и квенди с удовольствием читал их, растянувшись на сочной, мягкой траве. Кеанмайр не мог отказать себе в радости прилечь рядом и, устроив голову на коленях мужа, наслаждаться минутами близости. Однажды Фэй, увлекшись чтением, не заметил, как его пальцы, словно живя отдельной жизнью, заскользили по лицу мужа, и, дойдя до золотых волос, зарылись в них, мягко перебирая короткие пряди. Кеанмайр издал звук, очень похожий на мурлыканье сытого кота, заставив мужа в удивлении оторваться от книги. Когда эльф понял, где находится его рука, то мгновенно покраснел, поспешно убрав ладонь. Супруги легко справлялись со всеми нуждами безо всяких слуг. Предлагая мужу пожить на природе, Кай позаботился взять запас круп, овощей и специй, чтобы готовить из них сытные и вкусные блюда. Человек и эльф изредка охотились, преимущественно на кроликов, чтобы разнообразить свой стол. В один из дней Фаэливрин, отправившийся вместе с Линтэ собрать к обеду немного медвежьего лука*, вернувшись, застал своего мужа, увлеченно стирающего в корыте белье. Кеанмайр, напевая под нос, с засученными рукавами споро полоскал одежду в пенящейся от мыла воде, выглядя при этом столь забавно, что Фаэливрин не удержался от смеха. - Ты смеешься надо мною?! – наигранно-грозно спросил Кай. – Ну тогда получай! Кеанмайр подул на мыльную пену в своих ладонях, которая тут же оказалась на эльфе. Фэй вскрикнул и в отместку, зачерпнув воды из корыта, плеснул ее на мужа, со смехом бросившись наутек. Линтэ возбужденно лаял, глядя на дурачащихся хозяев. Кеанмайр швырнув недостиранную рубаху в корыто, побежал вслед за мужем, ловко скрывшимся среди деревьев. Эльф был намного проворней человека, но вскоре, утомившись от бесплодных попыток Кая его поймать, позволил человеку догнать себя и повалить на траву. Смех эльфа стих, как только он посмотрел на раскрасневшегося и тяжело дышащего от бега мужа. Лицо Кая было совсем близко от его собственного, и в ярко-зеленых глазах отчетливо читалось желание. Фаэливрин зажмурился, чувствуя, что не в силах выдержать этого обжигающего взгляда. В следующую секунду квенди ощутил, что жар чужого дыхания пропал и, открыв глаза, обнаружил, что Кеанмайр поднялся на ноги. Фаэливрин не знал, что ему следует сказать или сделать, но человек быстро отвлек эльфа, переводя разговор на другую тему. Спали супруги по-прежнему вместе, и Кеанмайр каждую ночь крепко обнимал мужа, защищая его от всех кошмаров. Фаэливрин заметил, что с каждым днем в его жизни становится все больше прикосновений. Сначала это были только пожатие руки и невесомые объятья. Теперь же… Кай при каждом удобном случае старался прижать мужа к себе, ласково погладить по спине, невинно поцеловать в лоб или висок. Человек обожал мыть и расчесывать медные волосы супруга, любуясь тем, как они блестят на солнце. Фэй задавался вопросом, почему он не пытается остановить мужа. Ответ пугал эльфа своей простотой. На самом деле юноша не хотел, чтобы эти прикосновения навсегда исчезли из его жизни. И хотя целомудренные ласки мужа не разжигали в теле огня желания, Фаэливрину они приносили истинное удовольствие. Кеанмайр ни разу не позволил себе лишнего, не допуская в своих действиях ничего, что могло быть неправильно понято любимым. Кай испытывал муку, изнывая от невозможности приласкать своего эльфа, зацеловать манящие губы, нежно заняться с ним любовью, вознося Фэя на вершину блаженства. Уже которое утро Кеанмайр просыпался возбужденным, спеша выскочить из дома и разобраться со своей проблемой, пока Фаэливрин спит. Несмотря на все свои мучения, человек дал себе клятву добиться, чтобы близости с ним возжелала не только плоть любимого, но и его душа… ** - Фэй, просыпайся, - ласково шептал Кеанмайр, поглаживая мужа по плечу. – Родной, если мы не хотим опоздать, нам нужно поторопиться. - Куда поторопиться? Зачем? – ничего не понимая, спрашивал Фаэливрин, глядя на мужа сонными глазами. Кеанмайр на минуту залюбовался разнеженным со сна мужем, находя его самым прелестным созданием на свете. - Мэльо, неужели ты и вправду не помнишь какой сегодня день? – удивился Кай. Эльф недоуменно смотрел на человека, гадая, что он имеет в виду. - Душа моя, сегодня же пошла вторая декада Лотэссэ**, это ни о чем тебе не говорит? - О, Велинта! – мгновенно вскочил с постели Фэй. – Праздник Лаирэ!*** Неужели уже сегодня?! Эльф совсем потерялся в днях, и чуть было не пропустил знаменательный праздник, почитаемый своим народом. Этот день символизировал переход от весны к лету – самому благословенному времени года. Сегодня необходимо было встретить рассвет с теми, кому принадлежит твое сердце. Обычно квенди собирались целыми семьями, чтобы увидеть первые утренние лучи. Фаэливрин каждый год встречал ритуальный Анарорэ**** вместе с Ленриссилем, но теперь ему предстояло разделить этот праздник с мужем… - Откуда ты знаешь про этот обычай? – впопыхах собираясь, спросил эльф. - Когда мы жили в Айра-Таэри, я расспросил Ри обо всех ваших главных праздниках. Я даже записал их, чтобы ничего не забыть! – с гордостью похвастался человек. Кеанмайр, подойдя к столу, взял что-то завернутое в полотенце и протянул супругу. Фаэливрин развернув ткань, улыбнулся, с восхищением глядя на супруга. - Где ты достал Лиссэ?! – воскликнул Фаэливрин, глядя на угощение. По традиции квенди, встретившие вместе рассвет, должны были разделить между собой сладость, специально выпеченную к празднику. Лиссэ очень походил на человеческий пряник. Его круглая форма символизировала солнце, а основу теста составляли мед и пряности. Восстановить рецепт этой национальной эльфийской выпечки Кеанмайру помог Ленриссиль, который выучил технологию приготовления нескольких блюд в те дни, когда сородичи усиленно готовили к свадьбе своего принца. - Ри дал нам с Мэдги подробные инструкции, и мы вместе испекли нечто максимально похожее на Лиссэ, - улыбнулся Кеанмайр. – Мэдги очень переживала, чтобы вкус хоть немного напоминал настоящий. - Так ты заранее обо всем позаботился? – спросил ошеломленный эльф. - Конечно, душа моя, а как же иначе? – с улыбкой, ответил Кай. Супруги успели взобраться на вершину невысокого холма, открывающего прекрасный вид на горизонт, как раз тогда, когда на небе исчезла последняя звезда, приглушенная бледной синевой разлившейся по небу, и вся природа замерла в напряженном ожидании нового дня. Кеанмайр не смел нарушить удивительную тишину, потому что любой звук мог уничтожить волшебство момента. Вскоре над местом, где взгляду казалось, что небо сливается с землей, начали вспыхивать разноцветные полосы: золотая, красная, малиновая… Птицы радостно запели, словно приветствуя приближающееся светило. Потоки живительного, теплого света разливались, омывая собой все окружающее пространство. Наконец, алый диск солнца торжественно показался из-за горизонта. Фаэливрин видел в своей жизни огромное число рассветов, но его восхищение ничуть не уменьшалось, сколько бы раз он не наблюдал за пробуждающимся солнцем. Когда огромный круг полностью взошел, золотя вершины деревьев, эльф и человек отломили по кусочку Лиссэ, угостив друг друга прямо из рук. - Чудесное утро, - сказал, наконец, Кай. – Самое лучшее в моей жизни. Фаэливрин, одухотворенный прекрасным зрелищем, повернулся в сторону мужа, который не мог оторвать взгляда от любимого лица. Эльф, почувствовал, что разум окутывает сладкой дымкой, когда Кеанмайр приблизился вплотную, щекоча кожу своим дыханием. Губы Кая осторожно дотронулись до сомкнутых губ Фэя, хранящих вкус медовой сладости. Эльф затрепетал, но безропотно принял нежную ласку. - Не сердишься, родной? – обеспокоенно спросил Кай. - На что? – плохо понимая, о чем его спрашивают, поинтересовался квенди. - Я сейчас без разрешения сорвал твой первый поцелуй… - Но ведь… - хотел было возразить Фэй, вспомнив омерзительный язык Моркана и пьяные поцелуи Кая… Но в эту минуту эльф понял, что его действительно никто еще не целовал по-настоящему, заставляя душу устремиться ввысь. Кай внимательно смотрел на мужа, ожидая ответа. - Я не сержусь, - шепотом произнес Фэй. Губы Кеанмайра растянулись в коварной улыбке, напоминая прежнего Красавчика. - Тогда подаришь мне еще один? – хитро спросил человек. Фаэливрин только кивнул, подставляя лицо мягким губам мужа. Поцелуи Кеанмайра были нежны и осторожны. Он ласкал полные губы эльфа, не пытаясь проникнуть языком за их границы. Кай держал себя в руках, помня о том, что время жарких поцелуев еще придет, а сейчас его робкий любимый нуждается не в страсти, а в нежности. Фэю казалось, что само солнце ласкает его теплыми лучами, отогревая от холода. Он спрятал пылающее лицо на груди мужа, подумав о том, что теперь знает, что поцелуи имеют свой вкус. Вкус меда и пряностей… ** Неделю спустя Сердитые раскаты грома раздавались все чаще сквозь тяжелые тучи, заслонившие небосклон плотной пеленой. Устрашающие зигзаги молний то и дело расчерчивали грозовое небо. В воздухе пахло прохладной свежестью и неотвратимо приближающимся дождем. Линтэ испуганно скулил, прячась в складках плаща своего хозяина. Человек и эльф бежали со всех ног, чтобы успеть укрыться до того, как их застанет ливень. Когда из-за деревьев уже показались очертания домика, сверху упала первая тяжелая капля, а вслед за ней устремились тысячи ее сестер, вместе превращаясь в водяную стену, безжалостно льющую с небес. Фаэливрин и Кеанмайр переступили порог дома промокшими до нитки. С утра небо закрывали лишь легкие облака, не предвещавшие дождя, но глядя на них, эльф твердо сказал, что к вечеру будет ливень. Супруги отправились на речку, планируя успеть вернуться до грозы, но Линтэ, которого Фэй оставил без присмотра буквально на минуту, убежал в чащу, заставив своего хозяина изрядно переволноваться. Кай и Фаэливрин, сбившись с ног, обыскивали окрестности, пока, наконец, не нашли перепугано лающего беглеца. - Вот видишь, что ты натворил! – сердито приговаривал Кай, держа щенка за шкирку. - Не ругай его, мэльо, - заступился за любимца Фэй. – Он же еще совсем малыш! - Как ты меня назвал? – хрипло переспросил Кай, боясь верить своим ушам. Фаэливрин охнул, совершенно растерявшись. Мэльо… Любимый… Это обращение слетело с языка так просто и естественно! Кеанмайр, видя смятение любимого, не стал развивать тему. - Родной, нам нужно срочно высушиться и переодеться! Неси скорее полотенца и что-нибудь теплое из вещей. Эльф помчался выполнять просьбу мужа, не желая, чтобы Кай простудился, промокнув под холодным ливнем. В этот вечер рано стемнело, и супруги, сидя перед огнем, слушали рев бушующей грозы. За окнами разразилась настоящая буря, и в такую погоду было особенно приятно наслаждаться теплом и безопасностью в крепких объятьях любимого. Кеанмайр понял, что хотел бы остаться в этом убежище навсегда вместе со своим любимым, но эльф беспокоился о том, что семья Кая может начать волноваться из-за их долгого отсутствия, да и кроме того, дома ждали хозяйственные заботы, которые стыдно было целиком сбрасывать на родителей. Посоветовавшись, супруги решили вернуться домой к началу лета, а это значило, что им осталось пробыть в этом прекрасном месте, полюбившемся Фаэливрину, последние несколько дней. Фэй окончательно сдался на милость победителя, захватившего в плен его душу и сердце. Семя любви, сумевшее прорасти даже сквозь стену грубости и издевательств Кеанмайра, попав на плодородную почву любви и заботы, укоренилось и разрослось, разбив вдребезги своими побегами холод и недоверие. Кай не мог отказать себе в удовольствии провести пальцами по губам Фаэливрина, горячим от выпитого кипятка с заваренными в нем травами. Эльф приоткрыл рот, и в следующее мгновение человек припал к его устам, как путник, измученный жаждой. За последнюю неделю Кай подарил супругу множество сладких поцелуев, но все они были легки и мимолетны, словно весенний ветерок. Теперь же человек чувствовал, что муж созрел познать истинную силу его чувств. Не спеша, чтобы не напугать квенди резкими действиями, Кеанмайр дразнил нежные губы кончиком языка, то и дело дерзко проникая им в глубину рта. Фаэливрин впитывал в себя странные ощущения, неподвижно замерев напротив супруга. Кай обхватил ладонями любимое лицо, лаская кончиками пальцев родные черты, постепенно переместив руки на спину, поглаживая и расслабляя стройное тело. Терпение и нежность человека были вознаграждены, когда Кеанмайр, задыхаясь от восторга, ощутил чуть заметное движение чужого языка, подающегося навстречу. Фаэливрин отвечал робко и неумело, но сердце Кая готово было лопнуть от избытка чувств. Кеанмайр оторвался от любимого лишь на мгновенье, чтобы посмотреть в полуприкрытые глаза и убедиться, что в них нет сомнений и упрека. Эльфу казалось, что он окутан волшебными чарами, лишающими воли тело и разум. Ужасные воспоминания, которых так боялся Фаэливрин, остались где-то позади, подернутые плотной дымкой. Когда Кеанмайр снова начал ласкать его рот, Фаэливрин несмело положил руки на плечи мужа и сам углубил поцелуй. Руки Кая неспешно порхали по телу, и жар от его прикосновений проникал даже через плотную ткань одежды. Наслаждение горячими ручейками потекло по венам, сливаясь между собой внизу живота. Эльфу сделалось нестерпимо жарко, дыхание сбивалось, а сердце готово было выпрыгнуть из груди. Кеанмайр, не прекращая поглаживать его сквозь одежду, поцеловал уголок губ, скулу, ухо и местечко за ним, которое оказалось удивительно отзывчивым на ласку. За окном полыхнула молния, на мгновение ослепляя своей вспышкой, и в этот момент Фаэливрин вздрогнул всем телом, почувствовав желание, пленяющее своими сладкими тисками. Эльф тихо ахнул, отпрянув от мужа. Он думал, что никогда больше не сможет откликаться на зов плоти, но оказалось, что страсть в нем не умерла навсегда, а только заснула, дожидаясь, чтобы ее разбудили желанные руки и губы. Кеанмайр торжествовал. Его любимый хотел его, в этом не было никаких сомнений. Руки человека потянулись к застежкам на одежде Фаэливрина, желая избавить его от мешающих вещей. Сейчас он уложит любимого на перину и подарит самую сладкую ночь, полную любви. Эльф будет извиваться под ним от желания, как в ту ночь, когда… Воспоминания мгновенно отрезвили пьяного от эмоций Кая, заставив его руки застыть на рубашке мужа. Человек, глубоко дыша, постарался сконцентрироваться и оценить обстановку ясной головой. А действительно ли его поспешность сделает Фаэливрина счастливым? Ведь в прошлый раз он тоже сумел доставить эльфу физическое удовольствие, вот только принесла ли та ночь радость им обоим? Фэй совсем не понимает реакций собственного тела вызванных его действиями, и воспользоваться ошеломленным незнакомыми чувствами, сбитым с толку супругом значило за одну ночь разрушить все доверие, с таким трудом зарабатываемое месяцами! Кеанмайр разозлился сам на себя, когда окончательно успокоившись, понял, что еще пара мгновений, и он бы совершил огромную ошибку, которую, скорее всего, невозможно было бы исправить. Заняться сейчас с Фаэливрином любовью, все равно, что посадить едва оправившегося от тяжелой болезни человека за праздничный стол, в то время как его организм может принимать только пресный бульон. Между тем, сладкий туман в голове эльфа прояснился, и он беспомощно уставился на Кеанмайра, обрушивая на него кипящую лаву эмоций, бурлящих в душе, как в жерле вулкана. - Все хорошо, малыш, - ободрил супруга человек. - Я чувствую… Чувствую, - беспрерывно шептал Фаэливрин. - Конечно, ты чувствуешь, родной. В этом нет ничего страшного, так и должно быть. Кеанмайр продолжал тихо успокаивать супруга, укачивая его на руках. Дыхание эльфа постепенно выровнялось, и он заснул, убаюканный голосом супруга. Кай отнес Фаэливрина на перину, укрыв квенди и распахнув оконные створки. Гроза прошла, и дождь тихо ронял свои капли на крышу и листья деревьев, словно пел колыбельную песню. Кай попытался понять, что происходило в душе мужа, когда он сумел вызвать отклик у тела. Разобраться в этом было не так легко, потому что в момент страсти очень трудно различить свои эмоции и чужие, которые тесно переплелись друг с другом. Кроме того, Кеанмайр не всегда правильно мог интерпретировать поток ощущений, наполняющих душу. Человек вздохнул и постарался максимально точно воспроизвести свои ощущения, отделяя их от чувств эльфа. Кай мог совершенно точно утверждать, что Фэй не испытывал страха, и это безмерно радовало. Конечно, нотки волнения и опасения присутствовали в чужих эмоциях, но это, скорее, был естественный страх неопытного юноши перед своим первым разом. Гораздо больше Кеанмайра насторожил неестественный стыд, обжигающей волной обрушившийся на эльфа, когда он немного отошел от новых впечатлений. Вспомнив записи в дневнике Фаэливрина и сопоставив с теперешним состоянием мужа, Кай понял, что любимый так яростно отрицает физическую близость вовсе не потому, что испытывает страх, истинная причина в том, что после прошлого раза Фэй стыдится получать в постели удовольствие… Кеанмайр прилег рядом с мирно спящим эльфом, наблюдая за тем, как из-за уходящей прочь тучи показалась луна. - Ничего, любимый, совсем скоро ты станешь моим, - ласково шепнул Кай, погладив мужа по щеке. Фаэливрин, почувствовав во сне близость мужа, пристроился к нему под бок, тесно прижимаясь всем телом. *Медвежий лук - черемша ** Лотэссэ - май ** * Лаирэ – поздняя весна/раннее лето *** * Анарорэ - восход