Между миров

      Как я очутилась на крыше нашего общежития, я не помню. Я редко приходила сюда и, как правило, будучи не в самом радужном настроении.       Вот и сейчас я сидела почти на краю, обняв коленки, и плакала, пока на окружающий мир ложились сумерки. Полумрак лишь помогал мне обнажать свою душу. Мне было очень больно. Я чувствовала лишь пустоту внутри себя.       «Ненавижу», — в который раз пронеслось у меня в голове.       Да, я действительно порвала с Аланом, но почему, почему он побежал в объятия другой девушки буквально на следующий день? И ладно, если бы это была очередная первокурсница, с которой можно развлечься и только, но чтобы с Рондой! Прямо в нашей комнате! Он же понимал, что я это увижу. Зачем? Разве у него не было хоть толики чувств ко мне? И если это действительно было так, как он много раз меня уверял, тогда зачем Алан решил сделать мне так больно? Бесчисленные вопросы, проносящиеся в моей голове, так и давили на мою голову, отчего мои виски неприятно ныли от напряжения.       А еще я не понимала, откуда взялась эта глухая и тупая боль. Да, возможно, я когда-то по-настоящему любила Алана, но сейчас, после стольких измен, разве мои чувства могли до сих пор оставаться прежними? Я не понимала свое глупое сердце. А сейчас оно буквально рухнуло на дно глубокой пропасти и разбилось вдребезги. Я чувствовала себя опустошенной, а горячие слезы продолжали катиться по моим щекам.       За своими страданиями я не заметила, как на крышу пришел Кол.       — Ари, — тихо позвал он.       — Уходи! — мой голос прозвучал жалко.       Я почувствовала, как его рука легонько коснулась моего плеча. Я не нуждалась в чьем-либо сочувствии, поэтому дернула плечом и громко повторила свою просьбу, на этот раз в более грубой форме:       — Кол, уйди! Я не хочу никого сейчас видеть! Убирайся! — я снова уткнулась лицом в коленки, а мои плечи продолжили судорожно сотрясаться от моих рыданий.       — Пока ты на крыше, я не уйду. Вдруг ты захочешь покончить жизнь самоубийством из-за неразделенной любви, — фыркнул «дракон». — Ладно, пошли вниз. Уже становится прохладно — замерзнешь скоро.       Парень попытался меня поднять, но я резко вскочила на ноги и вцепилась в него руками, смотря в его глаза лихорадочным взглядом.       — Ты не понимаешь? Я сказала оставь меня в покое! — отчеканила я каждое слово.       В этот момент я окончательно потеряла контроль над собой, моя магия забушевала во мне — и я увидела то, что еще сегодня утром так отчаянно хотела узнать, но что являлось не моим воспоминанием.       Я открываю дверь и оказываюсь на той самой вечеринке, на которую сегодня утром меня пригласила девушка из ее академии. Кажется, ее имя — Далия. А вот и сама затейница с полным напитков подносом изящно лавирует в качающейся в ритм толпе. Девушка снова не производит на меня никакого впечатления, несмотря на ее широкую белоснежную улыбку и стройные ноги. Она выглядит довольно обычно, в отличие от другой, ради которой я сюда пришел.       Я вижу, что Далия заметила меня и теперь направляется в мою сторону. Я останавливаю ее жестом, и она, чуть расстроившись, кивает и скрывается в толпе.       Я же иду искать ее. Я начинаю с тех, кто отдыхает на диванчиках. Я знаю, что ей не нравилась мысль о веселье, поэтому я решаю начать поиски именно оттуда.       Я прохожу мимо целующихся парочек и не могу сдержать улыбку.       «Утром они не будут так увлечены друг другом», — проносится в моей голове.       Среди этих студентов я вижу моего друга Линна вместе с ее подругой Эллой. Я удивляюсь такому стечению обстоятельств, но прохожу дальше. Еще две персоны в дальнем углу привлекают мое внимание: красноволосая девушка, вешающаяся на шею высокого и крепкого парня. Я узнаю в нем Алана. Я хмурюсь и начинаю злиться оттого, что он ее не ценит, но все равно прохожу мимо, лишь ненадолго задержав на них свой презрительный взгляд.       Я понимаю, что среди «отдыхающих» ее нет. Я сильно удивляюсь этому.       «Неужели уже ушла?» — думаю я и отказываюсь в это верить.       В смятении чувств я замечаю еще одну из ее подруг — Сади. Мои губы невольно расплываются в улыбке, когда я вспоминаю ее реакцию на меня. Я подхожу к ней и задаю вопрос:       — Ты не знаешь, где Ари?       Девушка долго и изучающе смотрит на мое лицо, а потом узнает меня и расплываются в улыбке.       — Приве-е-ет! — протягивает она мне, попутно обвивая свои руки вокруг моей шеи.       — Привет, привет, — я убираю ее от себя и повторяю свой вопрос.       — Знаю, — отвечает мне Сади грустным и обиженным голосом. — Недавно она была там, — она указывает в сторону, откуда музыка раздается громче.       Я благодарю девушку и иду по ее наводке. Вскоре она попадает в поле моего зрения. Я застываю на месте и начинаю любоваться ею. Она действительно выглядит потрясно, как и обещала. Я вижу ее со спины, но это не мешает мне по достоинству оценить ее шикарно стройную фигуру, облаченную в платье изумрудного цвета, которое прекрасно сочетается с ее струящимися по спине локонами золотистого цвета. Я осознаю, что стою сейчас посреди толпы и выгляжу влюбленным дураком. Дураком, который видит сейчас только ее.       Я подхожу к ней и останавливаюсь прямо за ее спиной. Она извивается в такт музыке и не замечает меня. Я наблюдаю за манящими движениями ее бедер и еще больше расплываюсь в улыбке. Она отходит назад и всем телом упирается в меня. Я кладу руки на ее талию и начинаю двигаться в ритм вместе с ней. Ей нравится это. Мы танцуем и наслаждаемся моментом. Песня заканчивается и начинается следующая. Она разворачивается ко мне лицом и застывает с удивлением на лице. Я ухмыляюсь ее реакции на меня.       — Кол? — спрашивает меня Ари.       — М-м, привет, — отвечаю ей я. — Вижу, ты классно проводишь время.       Мои руки все еще на ее талии, и девушка это замечает. Она делает шаг назад, увеличивая дистанцию между нами, и меня это и огорчает, и заводит еще больше. Она неотрывно смотрит на меня, а я смотрю в ответ в ее безумно красивые глаза орехового цвета. Наконец я замечаю в ее руке стакан с какой-то оранжевой жидкостью.       — Что это? — я протягиваю руку, чтобы забрать у нее напиток, но она опережает меня и залпом допивает все то, что было в стакане.       — Уже ничего, — отвечает она мне через секунду и расплывается в пьяной улыбке.       Теперь по глупому выражению ее лица в этот момент я понимаю, что это был за напиток, и, с грустью покачивая головой, беру ее под локоть и веду в сторону выхода.       — Эй, что ты делаешь? — возмущается она.       — Увожу тебя пьяную с вечеринки, пока ты не натворила что-нибудь такое, о чем обязательно пожалеешь утром, — отвечаю я ей, попутно забирая у нее стакан и ставя его на поднос появившейся из ниоткуда Далии.       — Но я прекрасно провожу время! — девушка начинает сопротивляться, отчего я быстро подхватываю ее на руки и выношу из зала.       — Вижу, малышка, — соглашаюсь я с ней и, широко улыбнувшись, добавляю: — Именно поэтому я вынужден выносить тебя отсюда на руках.       Весь путь до моей комнаты она обижается, но не перестает кидать на меня изучающий взгляд. Я замечаю это и дарю ей широкую улыбку, отчего девушка смущается и отводит взгляд в сторону.       Наконец я приношу ее в свою комнату и опускаю рядом со своей кроватью. Мы стоим и смотрим друг другу в глаза. Соблазн поцеловать ее оглушает меня как никогда прежде, и я улавливаю такое же желание в ее мыслях. Я понимаю, что это будет неблагородно с моей стороны, если я воспользуюсь ее текущим положением. Тем не менее не могу убрать рук с ее талии, которыми я до сих пор прижимаю ее к себе.       А девушка, потеряв все крупицы рассудка, тянется ко мне за поцелуем. С тоской я отворачиваюсь, не давая ей это сделать.       — Ты пьяна, Ари, — мой голос звучит немного хрипло. — Ложись лучше спать.       Я возвращаю свой взгляд на нее и вижу, как она насупилась. Закатив глаза, Ари выворачивается из моих рук и пытается расстегнуть молнию на платье. Хоть наблюдать за ее безуспешными попытками доставляет мне удовольствие, я все же помогаю ей с этим. Мне приходится прилагать нереальные усилия, чтобы не совершить необдуманный поступок, потому что здесь и сейчас девушка полностью избавилась от платья и туфель и осталась в одном нижнем белье. Впрочем, мою внутреннюю борьбу она не увидела, поскольку уже забиралась под одеяло. С подчеркнутой обидой на меня девушка отворачивается, и ее голова касается подушки.       Я смотрю на все это с нескрываемой улыбкой. Затем я подбираю скинутое ею на пол платье и аккуратно складываю на стул, стоящий в глубине комнаты. Рядом с ним я оставляю и ее обувь.       Я подхожу к кровати и вижу, что девушка уже уснула. Немного поколебавшись, я все же раздеваюсь сам и ложусь рядом. Я целую ее в лоб и желаю ей сладких снов, после чего с улыбкой на лице засыпаю и сам.       Увидев все это, на моем лице сменилась тысяча эмоций. Но в первую очередь я злюсь на себя. Я поняла, что потеряла контроль и с помощью воздушной стихии неосознанно влезла к Колу в голову. Осознав, что натворила, я мысленно отвесила себе оплеуху: в нашей академии, а может и не только здесь, воздушникам строго запрещалось читать мысли других студентов.       Я быстро убрала от Кола свои руки, которыми вцепилась в него ранее, и отвернулась.       — Пожалуйста, уйди, — прошептала я и ощутила, как по щекам снова побежали слезы.       — Ты тоже умеешь управлять стихией воздуха, — протянул парень.       — Прости, я не должна была этого видеть, — я старалась, чтобы мой голос звучал ровно, но слезы брали свое и в конце голос надломился. — Я… Я просто вспылила и… Потеряла контроль. Прости, — спрятав лицо в ладони, прошептала я.       — Не извиняйся, — Кол развернул меня к себе и крепко обнял.       А я еще больше разрыдалась, отчего «дракон» принялся утешающе гладить меня по спине. Я почувствовала, как по позвоночнику разливается тепло его магии, направленной на то, чтобы успокоить меня. Словно издалека в моей голове звучал его бархатный голос, повторяющий, что все будет хорошо.       «Черт, какая же я дура!» — корила себя я.       Ведь тогда, в коридоре у столовой, я поверила Алану в том, что никакой измены с Рондой не было, а сейчас, пусть и не специально, узнала, что все это было горькой правдой. Более того, он побежал в объятия к этой стерве сразу же после нашего с ним разговора о разрыве. Я ругала себя за свою наивность и доверчивость.       А еще я бранила себя за то, что изначально не поверила Колу. Черт, я ведь реально думала, что он такой же легкомысленный, как Алан, а на самом деле парень оказался единственным, кто побеспокоился обо мне что в тот вечер, что сейчас, несмотря на то что мы и знакомы-то пару дней. И плевать на то, что Кол все это время читал мои мысли. Мягко говоря, сейчас я компенсировала все это, одним срывом узнав то, что мне было не положено.       Я оторвалась от его плеча, в которое все время рыдала, а затем, обхватив его лицо руками, потянулась к Колу и поцеловала. Мой поцелуй был горьким от эмоций, обуревавших меня, и соленым из-за слез. В нем было все: и боль, и злость, и раскаяние. Почти сразу же я отстранилась и отвела взгляд в сторону. Почему-то мне было стыдно за то, что я пыталась заглушить эту душераздирающую боль поцелуем с другим.       — Прости, — прошептала я и убрала ладони с его лица. — Я…       Договорить мне не дали: развернув меня за подбородок, Кол со всем жаром и пылкостью поцеловал меня в ответ. По моему телу мгновенно разлилось тепло, а коленки начали подкашиваться. Я не сопротивлялась и отвечала с той же настойчивостью. Это было жарко. Это было пылко. Это было страстно. Все мои проблемы словно растворились в этом поцелуе. В одно мгновение я снова почувствовала себя целой. Я зарылась руками в его волосы, а он притянул меня еще ближе.       Не знаю, сколько длился этот прекрасный поцелуй, но вскоре нам пришлось прерваться, чтобы отдышаться. Мы стояли на крыше в уже холодном сумраке ночи, но не мерзли: нас согревала близость наших тел. Тем не менее, спустя пару мгновений Кол глубоко вздохнул и улыбнулся:       — Уже поздно. Пошли обратно.       Я позволила парню увести меня с крыши. Весь наш путь рука Кола покоилась на моей талии. Я была не против ночевать сегодня, а может и не только сегодня, у него в комнате: в свою возвращаться после одной «прекрасной» сцены категорически не хотелось. И кажется, Кол это прекрасно понимал.