Рассказ о восьмом путешествии Синдбада Морехода.

Багдад, седьмое апреля 2003 года. Для капрала Джона Векслера, командира отряда Дельта штурмовой группы американских рейнджеров этот день стал самым запоминающимся на всю его жизнь. Странные вещи начали творится с ним и с его тремя бойцами ещё с самого утра, после ранней побудки. Ему дали задание исследовать развалины древнего храма, который был частично разрушен после массированного артиллерийского обстрела ещё пять дней назад. В этом храме велось ожесточённое сопротивление со стороны иракских солдат, несмотря на неоднократные попытки лобового штурма, и частых обстрелов здания из танков, сопротивление всё равно продолжалось, а по ощущениям американских пехотинцев, иракских бойцов становилось даже больше. В штабе при армии появилось предположение, что к храму подходит разветвлённая сеть подземных ходов. Капралу Векслеру поручалась быстрая разведка боем. Его отряд планировалось высадить из вертолёта в воздухе, а потом через пол часа забрать обратно на условленном месте. Всё пошло не так уже с момента взлёта. Бойцы отряда не захватили с собой своих именных жетонов, и у каждого из них было нехорошее предчувствие, что кто-то из них станет без вести пропавшим. Вертолёт был подбит из РПГ одним из иракских солдат ещё на подлёте к храму. Из-за пробоины в корпусе и пожара в отсеке двигателя, вертолёт рухнул внутрь храма, подняв облака пыли и пламени, крыша почти полностью исчезла, а несколько постаментов провалились вниз в катакомбы. Оба пилота и два солдата из отряда Дельта мгновенно погибли. Векслер остался один вместе со своим чудом уцелевшим бойцом Джерри Райсом. В храме царила странная, почти мёртвая тишина. Оба рейнджера оказались в подземельях храма. При падении вертолёт завалился на бок и частично пробил пол, дверца борта разлетелась на куски, и из него выпало два человека. В любой момент потолок подземелья мог провалиться. –А-а-а, что это такое? Где мы, командир?»– глаза у Джерри выпучились от страха. –Что с тобой, рядовой: спросил Векслер. ¬–Вроде жив, но у меня болит рука, кажется я сломал правую руку, проклятая ракета чуть не убила нас, я видел, как наши товарищи, они почти сразу погибли, этот стеклянный взгляд, о мой бог! –Рядовой Райс, прекратить истерику! Нам надо выбираться отсюда, как можно быстрее! Надеюсь нас эвакуируют отсюда: Векслер отбросил в сторону искорёженную от удара винтовку М16 и помог Джерри встать на ноги. Пройдя несколько шагов по коридору, они вышли в огромный подземный зал, освещенный со всех сторон факелами. В его центре стоял огромный чёрный обелиск, покрытый арабской вязью. –Что это такое: спросил Джерри. –Я без понятия, но я могу прочитать письмена: Ответил Векслер– несколько лет назад я окончил факультет востоковедения, и там нас научили читать арабскую вязь. Забыв об угрозе быть обнаруженными, они аккуратно подошли к обелиску. Напротив него показался дверной проём, ведущий в другой коридор. Над проходом была протянута тонкая, почти незаметная проволока. На поверхности обелиска лежал свиток полустёртого от времени пергамента. На нём было написано «тайна, о великом купце, избороздившим все моря и океаны до края земли, именьем его предначертано Синдбад Мореход.» ¬–Синдбад Мореход: воскликнул Джерри –я это имя где-то видел! –Не может быть: горячо ему ответил Векслер –это из сказок тысячи и одной ночи, но в самих сказках этого не было! У него ведь было семь путешествий, выходит сказки не являются вымыслом или… ¬–--Пожалуйста, капрал, прочитайте мне, что там написано: рядовой Райс обвил левую руку вокруг шеи Векслера, чтобы от боли не рухнуть на пол, он с интересом стал смотреть через плечо командира на свиток. Аккуратно развернув свиток пергамента, капрал Векслер начал читать… *** Рассказ о восьмом путешествии. Прошло много времени с тех пор, как Синдбад Носильщик видел своего лучшего друга, имя у которого было тоже Синдбад, Синдбад Мореход. После своих рассказов, об удивительных событиях, происходивших по воле Аллаха, высокого великого, настал момент затяжного затишья, и оба Синдбада забыли друг друга. Спустя много лет, снова пришла в тот город страшная жара. Синдбад Носильщик работал до изнеможения, тяжёлые ноши жгли ему спину, а пот выжигал глаза, которые стали красными по краям. Однажды под вечер, после очередной тяжёлой ноши, Синдбад Носильщик снова пришёл на ту самую скамью возле дворца богатого купца, с которой и началась эта удивительная история. Закрыв глаза от усталости, Синдбад сухопутный забылся тревожным сном. Его разбудил звук голоса прекрасного юноши, зовущего его отведать всевозможные кушанья, выпить прекрасного кроваво красного вина за здоровье хозяина и послушать звуки чудных флейт и певучих как птицы арф. Войдя во дворец, Синдбад носильщик увидел роскошный зал, а в центре его стоял длинный, уставленный всевозможными яствами стол, а во главе стола сидел высокий белобородый старец, с седою бородою до пояса. Увидев старца, Синдбад Носильщик воскликнул: «о друг мой, Синдбад Мореход, о уважаемые гости, будьте свидетелями слов моих! Почему ты забыл про меня, о мой друг, мой близкий товарищ. Ты приютил меня когда то, дал мне возможность жить без хлопот и забот целую неделю и шесть с половиною лет. А потом ты забыл меня, от тебя не было ни слухов, ни известия! Где ты был всё это время?» Старец поднялся из-за стола и ответил ему: «о старый друг мой, Синдбад Носильщик, о мои великие гости, я был в далёких водах безграничного океана, я достиг края земли и вернулся назад к вам. Друг мой, прости меня, что я не сказал тебе об этом. Время пришло. Знайте, о люди, что через шесть лет, шесть месяцев и шесть недель, после того дня, как я рассказал вам о седьмом путешествии, меня снова взяла острая тоска по морю, по далёким землям. В тот же день, я забросил все свои дела, перестал жить припеваючи и веселиться. Я перевязал тюки с роскошными товарами и специями. Отвёз я товар из города Багдада в город Басру. Я увидел корабль, ожидающий путников. Я нашёл себе большую компанию шумных и молодых людей, детей богатых купцов, городских и сельских правителей и ростовщиков. Всем им, как и мне, хотелось повидать далёкие страны. Мы плыли три дня и три ночи, и оказались мы в открытых водах великого океана. Внезапно наступил мёртвый штиль и наш корабль встал, покачиваясь на волнах. Везде было тихо и спокойно. Однако наш капитан стал вести себя странно, он начал рвать на себе волосы и громко рыдать, моля о пощаде Аллаха. Мы спросили его, чего он боится? И ответил он нам: «о глупые люди, вы не знаете того, что нам грозит большая опасность. Мы все покойники на этом корабле! Великий аллах прогневался на нас за нашу жажду наживы и прибыли, он послал на нас проклятье небесное, нас ожидает водная кара! На нас надвигается буря! Эти воды называются тихими, но мало кто знает, что здесь бывают волны страшной величины, именуемые дикими народами востока цунами и тайфунами! О горе нам, дети мои, молитесь великому аллаху о спасении вашей души!» После этих слов, капитан окончательно потерял остатки разума и забился в припадке отчаяния. И тут, тишина была нарушена страшным воем. Небо стало тёмным и пасмурным. Нас стало бросать из стороны в сторону; тюки с товарами и яствами свалились за борт, и мы стали прощаться друг с другом и молится аллаху о сохранении наших жизней. Ветер стал разрывать паруса. Огромная высокая волна накрыла нас с головой и разломила корабль на части. Я ужаснулся своей судьбе, до меня дошло, что море и путешествия для меня никогда не заканчивались хорошо и вечного везения не бывает. И стал я молиться пуще прежнего, умоляя аллаха оставить мне жизнь, дать мне шанс попасть обратно на берег и навсегда покончить с путешествиями. Но великий и могучий аллах на этот раз не стал слушать мои молитвы, я совершил самый страшный из всех возможных грехов, я нарушил слово, данное аллаху в седьмом путешествии, и от ныне лежит мне путь в царство шайтана. Я обманул тебя, мой друг Синдбад Носильщик, в том путешествии я пошёл ко дну вместе с кораблём и его пассажирами. Моё тело осталось на морском дне, и я стал мертвецом.» После этих слов, борода у старца стала пепельно-серой, глаза провалились в пустые глазницы, кожа покрылась язвами и струпьями. Все гости застыли за столом неподвижными каменными изваяниями, а всё богатство и роскошь дворца разрушились и покрылись пылью. Старец стал рассыпаться, как песочная фигура, он встал из-за стола и стал протягивать свои страшные руки к Синдбаду Носильщику. Тот закричал от страха и попятился назад, как можно дальше от живого мертвеца. Глаза Синдбада Носильщика налились кровью, и он от внезапной слабости рухнул на изъеденный от старости ковёр. На следующее утро, городская стража, нашла мёртвое сморщенное тело неизвестного носильщика, который сидел на старой скамье возле ворот разрушенного от времени и запустения замка. Вот так смерть забрала обоих друзей в царство мёртвых. Да будут счастливы те, кто живёт на нашей земле долгой и счастливой жизнью. *** –Да уж: протянул Векслер, слегка охрипшим от долгого чтения голосом– этот свиток явно проклятый, ох не нравится мне всё это. Зачем мы вообще сюда полезли? Надо его сжечь: не успел он договорить свою фразу, как вдруг почувствовал на затылке дуло пистолета. Джерри Райс держал его в сломанной правой руке. –Ты не будешь сжигать его. Этот свиток уникальная находка, он принесёт мне много денег, славу и богатство, отдай мне его, живо! –Что с тобой, А-а-а: Векслер почувствовал сильный удар рукояткой по затылку. Рядовой Джерри Райс, пятился спиной вперёд к противоположной двери, держа пистолет под неестественным углом в сломанной руке. Ни один мускул не дрогнул в его лице. Казалось, что он не замечал боли. Во второй руке он держал свиток пергамента. Превозмогая боль в висках, капрал Векслер крикнул: «Берегись!» Но было уже поздно, Джерри Райс задел ногой проволоку и в тишине храма раздался оглушительный взрыв. Тихонько ругаясь, капрал Векслер стал в одиночку пробираться к точке эвакуации. Этот день на всю жизнь остался в его памяти.