***
Ночное приключение с выстрелами устроил себе и залезший с другой стороны в бункер Соколов. Мужчина также напрягся всем телом, ощущая нарастающий темп стрельбы, и медленно стал отходить к люку. «На кебаб я не пойду» — подумал Володя, пятясь назад, и упорно следя за приближающейся тенью.***
Утро наступило также быстро, как день назад. Ученики занимались обычными ранними хлопотами: умывались, переодевались, заправляли постель и завтракали. После отправлялись получать новые знания. Всё по классике. Ничего не изменилось. Но должно. Пришли времена промежуточной аттестации: контрольных, самостоятельных и тестов. Половина учеников любила проверять свои знания, другая — не особо. Кто же хочет портить хорошие оценки плохими? Но выбора не было. Первым уроком одиннадцатого класса выпал русский язык. Теперь его вёл неприметный мужчина, ранее преподававший в одной из школ Москвы. Ему потребовалось место рядом с природой, чтобы дышать полной грудью и вести у малого количества людей. Так порекомендовал врач. К тому же его биография не вызвала вопросов у руководства «Ингрид». Поэтому он безоговорочно был принят в ряды учителей «Логоса». Следующим уроком пришлась история. И как бы отлично её не знали выделяющиеся личности, проходить тяжёлый период суждено и им. — Сегодня в целях закрепления темы Февральская буржуазно демократическая революция вам даётся тест на знание основных событий и дат данного периода истории, — раздавая варианты по столам, объясняла Катрина. Она была спокойна и бдительна. И прекрасно знала, за кем именно надо будет следить. — Списать не получится, у каждого задание своё. Для особо умных говорю: никаким образом не удастся. Ты понял, Фирсов? — Витман навострила вопрошающий взгляд на Анатолия, получив кивок и поджатые губы. — Хорошо, тогда можете приступать. Времени у вас много. Директриса опустилась в кресло, медленно оттянувшись на спинку, и принялась смотреть за соблюдением дисциплины. Поначалу все было тихо. Точнее, она не замечала: новая компания сыщиков аккуратно обсуждали свой поход в подземелье и адреналин при выстрелах. Катрина погрузилась в журнал, увлёкшись успеваемостью учеников по другим предметам, и затем проставила присутствующих в классе. — А потом бах, и я потерялся в пространстве, — вдруг, на эмоциях, вслух произнес Фирсов, тут же покосившись на Витман. Он не ожидал, что сделает это столь громко, однако повезло, что информация не содержала контекста про место похода. Но парень так и не угомонился. Расслабленная директриса почувствовала, как подступало раздражение. Она никогда не любила нахалов, идущих против системы. Да и Фирсов выглядел как типичный мажор, считающий, что ему можно все. Витман не выдержала. Она напрягла лоб, наконец обратив внимание на Анатолия, и телекинезом смахнула листки парня на пол. Вместе с ними на холодной поверхности оказалась ручка. Фирсов нахмурился. — Как это произошло? Черт… — он растерялся, все же подняв свои записи. И встретился с ошарашенными взглядами друзей. Никто не понял, в чем дело. Витман же, остыв, выдохнула с закрытыми глазами и оттянулась на спинку кресла. Она ощущала раздражение до сих пор. Но всё-таки скрыла его, бесстрастно сказав: — Фирсов, прекрати крутиться на месте, как юла, иначе оценку получишь заранее. Парень кивнул, затем ища нужный листок, и переглянулся с друзьями. Их взгляды тоже были вопрошающими. В коридоре же на лице проходившего мимо Уварова застыла усмешка. В отличие от ребят, он был осведомлён о телекинезе Витман. Что позабавило его ещё больше. Вадим не спеша увёл взгляд и собирался идти дальше. Ему навстречу вышли парень с девушкой, мило переглядывающиеся и идущие в обнимку. — А тут ничего, да? — тихо спросил парень, улыбнувшись. Девушка осмотрела потолок и стены коридора. — Хм. Ну… Без тебя было бы куда хуже. Они улыбнулись друг другу и поцеловались. Пара выглядела безобидно, движения были нежны и плавны. Быть рядом — и больше ничего не нужно. Ученики обнялись, пребывая в эйфории счастья. А на Уварова нахлынули воспоминания той же юности. Однако, не беззаботной. Да и момент прошлого нельзя назвать хорошим. 26 октября 2005 года Как бы не было тихо в «Логосе» после окончания четверти, в подземелье работы меньше не становилось. Вульф жестко контролировал действие каждого своего сотрудника. И никто из них не смел оступиться, ведь слабость должна быть наказана. Подчинённые не имели желания получать карты себе под подушку, а затем в страшной агонии встречать конец. В одной из комнат лаборатории трудились сразу четыре сотрудника. Двое из них тщательно следили за состоянием одной пациентки, другая пара ученых расставляла пробирки с кровью в специально отведённые хранилища. Стало менее спокойно, когда наведался Риттер, запустивший руки в карманы халата. — Ну? Как всё прошло? — его голос звучал требовательно, взгляд был надменен по отношению к подчинённым. Ему нужен был результат. — Катрина хорошо переносит подобного рода процедуры, — к нему вышел один из учёных, встав рядом с койкой, и оба мужчины нацелили взгляды на обессиленную девушку. — Её организм функционирует замечательно. Она быстро восстанавливается. — Прекрасно, — на губах Вульфа появилась довольная ужимка. Витман похлопала ресницами, глядя куда-то за ученых, и через некоторое время полноценно открыла глаза. Ей было невыносимо тяжело даже двигать головой. — Дайте мне спокойно умереть, если не даёте жить, — сглотнув, попросила девушка. Вульф нахмурился, проходя чуть ближе, и открыл взор на вход. — Тебе надо жить, — его отказ на своеобразную просьбу Катрины прозвучал решительно и твёрдо. — И как можно дольше. Риттер слегка похлопал ладонью по ладони девушки, воодушевлённо добавив: — Ты удивительна, Катрина. Твоя бабушка тобой бы гордилась. Как сестра. Одно упоминание Витман-старшей вызвало поток эмоций на лице младшей. В дверях показался Уваров, принёсший доклад главному ученому, и их взгляды с девушкой встретились. От увиденного Вадим потерял дар речи: Катрина выглядела как выжатый лимон. Слишком слабая, изнурённая процедурами. Ей не дали запомнить данный фрагмент жизни. Вульф цинично приказал провести лоботомию. И лишь Уваров навсегда запомнил этот день как восприятие деятельности Риттера по-новому. Парень не мог забыть фразу девушки. До поры до времени.***
Огромный, наполненный сотнями деревьев и кустарников лес скрывал в себе много тайн. Одна из них, конечно же, была связана со школой — про подземелье знали немногие. Но существовала и другая. Среди массива располагался шикарный особняк, вдали от «Логоса». И он снова был наполнен жизнью. Залаз Владимира в обитель зла не вышел удачным. Но наплевать на опасность и полезть снова в доказательство своей выдержанности ему не дали друзья. Совсем не новые знакомые. В «игру» снова присоединился Князь. И не один. — Володь, вот скажи, ты с ума сошёл лезть туда один? — нахмурился Павел, восседавший на диване в кабинете Князя. Хозяин дома сидел в кресле у стола. — Не хотел втягивать всех вас. Просто надо было убедиться, что Максим сказал правду. — Во-первых, какой смысл ему врать? — развёл руками Борис, привлекая внимание друзей-коллег на себя. — Это не тайна, которую надо облагать ложными доводами и слухами. Во-вторых, Павел прав. Одному лезть в подземелье без поддержки вне — плохая затея. Тебя могли заметить. Ты же, — мужчина направил ладонь на Соколова, — сам сказал, что пули свистели близко. — Да. От своих слов не отказываюсь, — Владимир утвердительно кивнул. — Мною двигало желание узнать правду. — Впредь, можешь полагаться на нас, — Лобанов положил ладонь на плечо друга. — Как в прежние времена. Дружелюбие Павла всегда придавало сил наделённым им людям. Вот и сейчас Соколов поселил улыбку на лице, пожав руку Лобанова, и оба посмотрели на Князя. Мужчина выглядел бодро. Он хорошо отдохнул от своей деятельности за прошедшее время. И теперь с новым запасом энергии готов был вернуться к борьбе со злом. Как же иначе?