Infernal love

— Жду тот период, когда я буду хотеть клубнику с селёдкой или грушу с томатной пастой. Усмехнувшись, качаю головой и зажимаю ладони между коленей, сидя на стуле перед экраном ноутбука, где открыто окошко видеосвязи. — Джен, не все беременные едят странные сочетания продуктов, — мягко улыбаюсь девушке. — Но на зло Зейну можно было бы такое устроить. — Я уже на зло ему не сплю по ночам, потому что на спине жутко неудобно, Майли, — Джиневра всплёскивает руками от возмущения и забавно дует пухленькие щёки. Палвин беременность к лицу. Её красивые зелёные глаза блестят от счастья, лицо налилось ярким румянцем, и она стала ещё красивее, от неё прямо нельзя оторвать взгляд. По девушке сразу видно, что она ест за двоих, но её стройная фигура никуда не делась. Глядя на Джиневру, кажется, что беременность — это лучшее время для любой женщины, когда она расцветает, хорошеет и выглядит по-настоящему счастливой. С Джен так и случилось. Когда Палвин узнала, что беременна, у неё началась паника, но ей на смену пришла безграничная радость, которая наполнила светом не только Джиневру, но и счастливого папашу Зейна. Девушка умело пользуется своим положением, и как только её животик вырастает хотя бы на сантиметр, она тащит Малика в магазин, чтобы выбрать одежду размером побольше. А Зейн словно стал другим: он не отходит от девушки ни на шаг, спрашивает об её самочувствии и таскает с собой бутылку воды, если вдруг Джен захочет пить. Но даже в такое время Малик любит меня постебать, возмутиться, что вокруг него слишком много людей, а особенно много меня, из его лексикона даже за столько лет не пропало слово «человечишка», а желание покурить, чтобы пускать дым мне в лицо и отгонять меня от себя, стало его привычкой. — Между прочим, я всё слышу, — из динамиков доносится голос Малика, а затем он сам появляется в поле видимости. — Человечишка, ты даже находясь на другом континенте умудряешься надоедать. — Зи, мы обсуждаем важные вещи, — Джиневра берёт ладонь парня, а Зейн становится позади и опирается на спинку стула. — С кем мне ещё разговаривать? — О подгузниках говорить рано, а Марэй сама ещё не рожала. — А я с этим и не спешу, в отличие от вас, — скрестив руки, откидываюсь на спинку стула. — Давай заканчивай с этим, Джиневра, и пойдём кушать, — Зейн целует девушку в макушку и пропадает с экрана. — Опять есть? — удивляется Палвин, но ответа от Малика я уже не слышу, а может, он ничего и не отвечает. — Майли, — она, подавшись вперёд, устало опирается локтем на стол и опускает щеку на раскрытую ладонь, — он мало того, что научился готовить, так ещё и кормит меня, словно я беременная слониха. — Радуйся, пока он такой добрый, потом будешь скучать по времени, когда Зейн бегает вокруг тебя с платком и стаканом воды. — После родов он обязан сделать мне предложение. — Я не понимаю, почему две полоски на тесте не стали для него причиной сделать тебе предложение, — развожу руками. — Я уже сама хочу вашу свадьбу. — Ты выйдешь замуж, и я сразу за тобой, — Джиневра перекидывает волосы на одно плечо и заплетает небрежную косу из светлых прядей. Насмотревшись фильмов и сериалов о счастливой жизни, про любовь, побывав на свадьбе Джоны и Бонни, Палвин стала мечтать о собственной свадьбе, белом платье и длинной фате. Она часто описывает Зейна в шикарном смокинге у алтаря и говорит о закусках для гостей. Собственно, главным помощником в подготовке к моей свадьбе стала Джиневра. — Я уже через три недели буду официально женой, ты Зейну сообщи. — Вот как раз и намекну ему, — девушка поднимается со стула, одной рукой опираясь на стол, а второй придерживая округлившийся животик. — Это будет второй завтрак за утро. — Ты живёшь как принцесса. — Принцесса, тебя ждут блины! — где-то из глубины квартиры кричит Малик, на что Джен качает головой с тёплой улыбкой. — Иди-иди, он не отстанет, — машу рукой в камеру и опускаю крышку ноутбука, прерывая звонок. С лица не сходит улыбка, я задумываюсь о том, что можно было бы приготовить блинчики, если бы я была на своей кухне, и встаю, оглядывая пустую спальню. — Милый? — поправляю волосы, глядя в зеркало над туалетным столиком. — Что-то ты притих. Не успеваю обойти кровать, как в дверях появляется Лиам, застёгивая пуговицы хлопковой рубашки. Каштановые волосы уже отросли и немного завиваются, отчего он напоминает Флинна Райдера из «Рапунцель», на лице лёгкая щетина, которая появляется у него на третий день, но она чертовски ему идёт. — Ты куда-то собираешься? — так и не дохожу до дверей, оставаясь стоять у кровати. — Мы же хотели прогуляться, — Пейн улыбается, приближаясь ко мне. — Ты по утрам слишком рассеянная. Остановившись напротив, парень обхватывает моё лицо большими ладонями и тепло целует в лоб, задерживаясь губами на коже. — Да, точно, — нервно усмехнувшись, отмахиваюсь, — кроме свадьбы в голове ничего нет. — Давай собирайся, а я почищу зубы. Лиам скрывается в коридоре, а я сжимаю переносицу, мысленно ругая себя за то, что забыла о прогулке по Лондону, хотя вчера перед сном мы несколько раз проговорили план и маршрут. Раскрываю шкаф, где аккуратно висит одежда на деревянных вешалках, и выбираю любимую блузку под весеннее пальто, которое мы купили с Лиамом на третью годовщину наших отношений в начале осени. Пока в ванной комнате шумит вода, я, выбрав образ, натягиваю чёрные широкие брюки, аккуратно заправляю в них блузку, подвязывая ремешком, и делаю ровный пробор на левой стороне, чтобы причёска казалась объёмнее. Выхожу в коридор, где разместилось зеркало в полный рост, и оглядываю свой наряд, осматривая себя со всех сторон, чтобы соответствовать парню, ведь он всегда выглядит идеально, даже если не старается. Пейн выходит из ванной, пробегаясь пальцами по волосам, движением руки выключает свет и с вешалки снимает своё пальто, одним взглядом спрашивая, готова ли я. — Ли, ты не видел мои серёжки? — заправив прядь волос за ухо, перебираю вещи на комоде и ищу золотое украшение. — Милая, — он подходит ко мне, останавливая мои поиски, и поднимает мою голову за подбородок, — ты их уже надела. Его губы трогает мягкая улыбка, и Лиам дарит мне невесомый поцелуй, протягивая руку за моим пальто, чтобы накинуть его мне на плечи. Растерявшись, касаюсь мочки уха и понимаю, что забыла снять серёжки вчера перед сном, поэтому не вспомнила о них сейчас. — Спасибо, — просовываю руки в рукава и беру с полочки духи. — Не знаю, что сегодня со мной происходит. — Всё в порядке, Майлс. Я читал, что невесты перед свадьбой могут сходить с ума, а ты ещё адекватная. Не забыла, что сегодня должны прийти платья для подружек невесты? — Нет, не забыла, — задираю подбородок, словно гордясь собой, — Меган должна позвонить насчёт этого. Из-под ворота пальто достаю волосы, раскидывая их по плечам, и хватаю с комода свою сумочку, как вдруг в ней начинает вибрировать телефон. На экране высвечивается имя брата, я жестом прошу Лиама подождать и отвечаю на звонок, прижимая мобильный плечом к щеке. — Ты вовремя! — радостно начинаю я, складывая в сумку мелочь. — У меня есть просьба. — У нас только утро, а ты даже без приветствия, — лениво тянет Джона. — Я тоже с просьбой. — Да, конечно, — улыбаюсь ему, пусть Марэй и не увидит, и кидаю взгляд на Пейна, который надевает своё пальто и поправляет отросшие волосы. — Ладно, Джо-Джо, прости, я перед свадьбой немного растерянной становлюсь, а ещё это странное предчувствие... Не важно. В общем, сегодня в салон должны привезти четыре платья для подружек невесты, нужно, чтобы кто-то их забрал, поэтому я хочу попросить тебя. — Майли, — брат вздыхает на том конце трубки, а затем потирает лицо ладонью (я это знаю), — почему я? Свидетельница Меган, пусть тогда Корбин заберёт платья. — Он уехал в Вашингтон, чтобы узнать о новом проекте его клиента. — Тогда Зейн, если Джиневра вторая подружка. — Нет, Малик отвечает за съём участка, сейчас должен заниматься поиском, возможно, уже ездил смотреть коттедж, а ещё ему нужно присматривать за беременной Палвин. Собрав вещи, прикладываю телефон к другому уху и закидываю на плечо шлейку сумочки, осматривая свой образ в зеркале и мило улыбаясь Лиаму, пока он терпеливо ждёт, опираясь плечом на стену. — Луи... — Сразу скажу, что твоя жена третья подружка невесты, поэтому ты едешь за платьями, — киваю парню, что стоит рядом, и без слов сообщаю, что готова идти. — Джона, ради своей любимой младшей сестры, у которой скоро свадьба, сделай это. — Хорошо, маленький Гитлер, — я слышу в его голосе усмешку, хотя он звучит отчаянно. — А какая твоя просьба? — Хотел спросить насчёт некоторых вещей в детскую комнату, но думаю, что стоит сделать это позже. — Да, — соглашаюсь с ним, выходя из номера, — лучше вечером, сейчас мы с Лиамом идём гулять по Лондону. — Ладно, Майлс, удачной прогулки. Скучаю. — Скучаю. Кладу телефон в сумку, поправляя волосы, и жду, когда Пейн закроет дверь нашего номера, что мы сняли на время каникул в Лондоне. Спрятав ключ в кармане моего любимого пальто, он протягивает мне раскрытую ладонь, и я беру его руку, переплетая наши пальцы, после чего мы спускаемся вниз по лестнице. Наверное, нужно объяснить, что происходит в данный момент, потому что даже для меня всё очень запутанно. Я выхожу замуж. За Лиама Пейна, парня, к которому у меня была симпатия ещё на первом курсе в университете. Свадьба уже меньше, чем через три недели, но мы, чтобы перевести дух и немного отдохнуть, решили поехать в Британию, оставив часть подготовки на других. В начале четвёртого курса после летних интрижек Лиам предложил мне быть его девушкой, и я не раздумывая согласилась, потому что понимала, что у меня есть к нему чувства, и всё, что было между нами не просто так. Это было чем-то особенным: мне казалось, что нам снова по шестнадцать, милые прогулки летними вечерами, первый поцелуй, идеальные свидания на машине по ночному городу, поездка в Калифорнию ради красивых закатов на пляже и посиделок на клетчатом пледе с корзиной для пикников, — на самом деле нас многое связывало. Мы встречались около трёх лет, а одним вечером Лиам увёз меня в дачный домик, где устроил ужин при свечах на веранде, и сделал мне предложение — возможно, это не так романтично, как в сопливых мелодрамах Голливуда, но я была на седьмом небе от счастья и согласилась, кинувшись в его тёплые и родные объятия. А теперь он рядом со мной, бережно держит за руку и выводит меня из отеля, ведя к Гайд-парку мимо Букингемского дворца. Внутри чувствую приятное тепло, которое разливается по венам всегда, когда Лиам бережно сжимает мои пальцы и боковым зрением поглядывает на меня, не скрывая мягкой улыбки. Благодаря ему я провожу самый лучший отпуск в моей жизни, наслаждаюсь каждым моментом, проведённым в Лондоне, и ощущаю себя самым счастливым человеком на свете. Полтора года назад мы отпраздновали свадьбу Джоны и Бонни, а время спустя я организовываю свою свадьбу, словно так должно быть: младшая сестра выходит замуж после того, как старший брат женится. Но наши родители этому очень рады и счастливы за нас обоих, особенно тая от восторга из-за внука или внучки. — Я знаю, о чём ты думаешь, — Лиам склоняется к моему уху и шепчет: — Миссис Пейн, забудь ненадолго о свадьбе и проведи это время со мной. — Я ещё не совсем миссис Пейн, — улыбаюсь ему, нащупывая большим пальцем помолвочное кольцо, — но я обещаю, что забуду об организации до вечера. — Почему до вечера? — Потому что вечером мы с Меган будем обсуждать платья — девочки должны их померить, и Джона хочет поговорить насчёт детской, скорее всего, он не может выбрать цвет ковра или какие шторы повесить на окно. — Да, — Пейн перекидывает руку через моё плечо, не выпуская мою ладонь, и притягивает к себе, — эти вещи намного серьёзнее, чем свадьба. — Да ладно тебе, — глажу подушечкой пальца его костяшки, — он волнуется, точно как Зейн. — Надеюсь, мне удастся избежать этого. — Так, — издаю смешок и покачиваю головой, — мы дошли до темы детей. Я могу сбежать, чтобы не участвовать в этом разговоре? Лиам мягко смеётся, отчего я чувствую лёгкую вибрацию в его грудной клетке, а затем целует в макушку. Я прикрываю веки и расплываюсь в счастливой улыбке. В конце весны в Лондоне намного холоднее, чем в Филадельфии, но я наслаждаюсь солнцем, которое тёплыми лучами гладит щёки. Улицы шумные, люди проходят мимо, а мне нравится эта суета — я нахожу в ней некоторое спокойствие и доказательство, что всё идёт своим чередом, потому что всё хорошо. Лиам выпускает меня из объятий и выставляет руку, согнутую в локте, чтобы я взялась за неё. Мы удачно сливаемся с толпой, походя на обычную парочку, которая прогуливается вдоль магазинов и ресторанов, и от этого мне кажется, что мы самые обычные люди с простой жизнью и нам нечего скрывать от других. На самом деле, демонам легко удаётся скрывать свои способности, они стараются жить, как все смертные люди, и почти не пользуются своей силой ради своих нужд и потребностей. Об этом иногда напоминает метка на правой лопатке Лиама, но я к ней привыкла. — Хочешь кофе? — вдруг спрашивает меня Пейн после долгого молчания, возвращая из размышлений, и сжимает мою ладонь, чтобы я остановилась. Подняв взгляд, я замечаю перед нами вход в небольшую кофейню с горшками цветов на окнах и деревянной табличкой и тут же смотрю на парня, который мило улыбается мне, умоляя зайти. — Может, в другой раз? — строю ему глазки, выдавливая улыбку, и переплетаю наши пальцы, оттягивая его в сторону. — Я слишком рассеянная для того, чтобы ходить сегодня по кофейням. — Милая, ты выглядишь потрясающе, и твоя задумчивость мне даже нравится, — он наклоняется ко мне чуть ближе и заправляет прядь волос за ухо, задерживаясь пальцами на щеке. — Это пальто ужасно сексуально на тебе сидит. Закатываю глаза, отворачиваясь, и Лиам оставляет тёплый поцелуй на виске, загребая меня в крепкие объятия. Смеясь, я не сопротивляюсь, а только крепче прижимаю его к себе и утыкаюсь носом в шею, осторожно касаясь губами нежной кожи. Мы сейчас как маленькие дети, честное слово. — Подожди меня здесь, я сейчас, — парень выпускает меня и направляется ко входу. — Ли... Он скрывается за дверью, а я остаюсь стоять на улице под весенним солнцем, пряча ладони в глубоких карманах светлого пальто. Развернувшись к проезжей части, рассматриваю небольшой парк на той стороне дороги, переминаясь с ноги на ногу, и очень надеюсь, что Пейн не застрянет на выборе подсластителя для кофе. Обычно он не может решить, какой вкус мне понравится больше: мятный или ванильный. Но я люблю зелёный чай. Вдруг замечаю, что подошва левого ботинка странно липнет к асфальту, когда я делаю шаг. Повторяю свои действия ещё пару раз и поднимаю ногу, чтобы посмотреть на причину моего неудобства. Наверное, это какой-то прикол, потому что я не могу быть такой невнимательной. Я же смотрю под ноги, когда иду. К подошве прилипла жвачка, и, судя по всему, она ещё свежая. Не знаю, что с ней делать, разглядывая ботинок со всех сторон, но прикасаться к ней я точно не буду. Тяжело вздыхая, запрокидываю голову и закрываю глаза, проклиная этот момент за то, что пытается испортить потрясающий день. Лиам вот-вот вернётся со стаканчиком кофе и клубничными пончиками, извиняясь за длинную очередь, а я стою тут на одной ноге, как идиотка, и пялюсь на посеревшую жвачку. Это новые ботинки. — Майли? Моё сердце пропускает удар — всё неприятно холодеет и сжимается. Замерев, смотрю в одну точку перед собой и даже не дышу. Я узнаю этот голос из миллионов других, никогда не спутаю его, но убеждаю себя, что мне послышалось. Мне точно послышалось, определённо. Опустив ногу, сглатываю от волнения слюну и укрываюсь воротником пальто, будто прячусь от того, кто меня только что позвал. Никогда в жизни мне ещё не хотелось так сильно от кого-то убежать. — Я думал, что после того, как я перестал проказничать, ты больше не попадаешь в такие ситуации, — в голосе слышу добрую усмешку, и мне не нужно оборачиваться, чтобы видеть на лице парня мягкую улыбку. Я до сих пор помню, как он ярко улыбается. К горлу предательски подкатывает ком, я накрываю губы пальцами, чтобы не сделать рваный вздох, и всё ещё не поворачиваюсь, боясь увидеть до боли родные голубые глаза. Может, стоит себя ущипнуть, и я проснусь в своей кровати, а рядом будет тихо сопеть Лиам, уткнувшись носом в мою подушку? Почему-то сердце болит, и я почти не чувствую, как оно бьётся у меня в груди. Кажется, ещё секунда, и я сорвусь с места, убегая от сюда как можно дальше. — И всё же я снова вляпалась, — невесело усмехнувшись, я набираюсь смелости и разворачиваюсь. — Ты же меня знаешь. Нерешительно поднимаю взгляд и вижу перед собой Дэниела, словно он мираж, иллюзия, галлюцинация или грёбаная выдумка моей головы, потому что Сиви совсем не изменился. Такой же, как пять лет назад: всё ещё красивый, с добрыми глазами, с моей любимой щёлкой между зубов, с маленькими ямочками, когда он улыбается. Но очень заметно, что вкусы его поменялись — конечно, столько лет прошло. Дэниел терпеть не мог брюки и классические рубашки, всегда носил рваные джинсы и огромные кофты, а теперь этот светло-серый пиджак идеально смотрится с мужским пальто в клетку. На боку сделан идеально ровный пробор, каштановая чёлка уложена на сторону, что прибавляет сексуальной строгости его непривычному, но шикарному образу. Сиви качает головой, тихо смеясь, а затем становится серьёзным, отчего сердце падает вниз, чтобы резко подскочить и забиться в горле. Меня не на шутку трясёт, но я не подаю вида, держа довольно убедительную улыбку, хотя уголки губ нервно дрожат. — За тобой всё ещё нужно поглядывать, — он вспоминает, как я бесилась, что все пытались окружить меня своей заботой, потому что каждый шаг ставил под удар мою жизнь. Но, что бы я не говорила тогда, я по-настоящему нуждалась в этой опеке. — Наверное, да, — неопределённо пожимаю плечами, бегая глазами из стороны в сторону, лишь бы не встретиться с ним взглядом. — Как ты, Марэй? — вдруг задаёт вопрос Дэниел, который лучше бы ему не задавать. Закусывая губу, механически заправляю волосы за ухо и, взглянув на Сиви, понимаю, что его взгляд цепляется за помолвочное кольцо на пальце. Чёрт. — Я понял, — он несколько раз кивает и, к огромному удивлению, дарит мне очаровательную улыбку. — Счастлива? И почему простое «счастлива?» так больно разбивает мне сердце? — Дэниел, я... — что мне ему сказать? Начать оправдываться? Во всём признаться? — Я... Мы не виделись пять лет, пять долгих лет я даже не вспоминала о нём. Нет, вру, года два я страдала от мысли, что с нами поступили несправедливо, что нам так не повезло быть вместе, что Сиви пожертвовал своей свободой ради меня, но так не должно было быть. За это время я пыталась стереть из памяти самые лучшие наши моменты, чтобы было проще, но это не работало. Я любила парня, что сейчас стоит напротив, думала, что невозможно будет забыть его, что его тень всегда будет преследовать меня. Но в моей жизни появился Лиам и во второй раз перевернул мой мир с ног на голову. — Хотя бы любишь его? — Да, — поспешно отвечаю я. — Не любила бы — отказала. — Знаю, родная, — Дэниел отводит взгляд на парк, а уголки губ слегка вздрагивают. — Как зовут его? — Тебе действительно интересно? — искренне спрашиваю, сдерживая накатившую истерику. — Нет, наверное. Но я бы не хотел, чтобы у твоего будущего мужа было дурацкое имя. — Оно не дурацкое. Лучше бы фамилию спросил, я же её брать буду. — Когда-то мы думали, что все будет иначе, — парень ловит мой вопросительный взгляд. — Да, ты думала, что всё будет иначе. Но вот как всё сложилось. — Прости меня... Я запинаюсь, потому что дверь маленькой кофейни открывается, и на улицу выходит Лиам с подставкой для стаканчиков и бумажным пакетом. — Милая, я знаю, что ты оценишь, — он улыбается, довольный, как слон, и останавливается рядом со мной, протягивая угощение. — Я взял тебе зелёный чай. — Думаю, и вправду не дурацкое, — задумчиво говорит Сиви, — знает твои вкусы. Так и не отдав мне стаканчик с чаем, Пейн замирает и некоторое время с непониманием смотрит на меня, а затем оборачивается и встречается взглядом с Дэниелом, отчего ситуация становится ещё более неловкой. — Дэн, — выдыхает Лиам и, отдав мне подставку, собственнически берёт меня за руку, — что... Что ты делаешь... Здесь? — Проходил мимо и случайно встретил Майли, — Дэниел отвечает Пейну, но смотрит мне в глаза, пряча руки в карманах пальто и пожимая плечами. — Всё в порядке, Ли, — вру я, пытаясь успокоить парня. — Мы просто болтали. Сейчас я чувствую себя так, словно меня спалили за изменой, причём в самой худшей интерпретации этого слова. Дэниел изучает меня взглядом, таким жадным и любознательным, что мне становится некомфортно в собственном теле; он цепляется за новые черты лица, которые появились с возрастом, за новые детали в образе, ведь раньше я не носила брюки и блузки вместе с сумочкой через плечо, и за новую причёску — волосы точно отросли, а чёлки как раз-таки не было. А я, напротив, смотрю на парня, с которым попрощалась навсегда пять лет назад, и удивляюсь тому, что время даже не коснулось его. Кажется, меня по шутке закинули в прошлое. — Рад снова увидеться, — наигранно и до боли неестественно усмехаясь, Пейн выпускает мою ладонь, но делает это для того, чтобы крепко обнять меня за талию. Он большим пальцем рисует невидимый круг на моём пальто, стараясь меня ободрить и утешить. — Сколько лет прошло? Шесть? Семь? — Пять лет, Ли, — сжимаю губы, прочищая горло, и заламываю пальцы. — Наверное, я не вовремя, — Сиви усмехается и поднимает ладони, — хорошего вам отдыха и... — запнувшись, он облизывает губы, — счастья. Безгранично рад за вас, правда, ты этого заслуживаешь, Майлс. Много раз кивая, Дэниел дарит нежную улыбку, что я вижу краем глаза, потому что боюсь поднять взгляд и посмотреть на него. Он поправляет воротник тёмно-синего клетчатого пальто, безучастно оглядывая улицу, и разворачивается с мечтательной улыбкой, уходя в противоположную от нас сторону. Лиам долго смотрит ему в след, пока парень не теряется среди прохожих, и крепко держит меня рукой за талию, будто боится, что я могу упасть, если он меня отпустит, или пущусь в бега за демоном. Снова это паршивое чувство, словно от меня отрывают кусок чего-то важного, словно забирают частицу меня, отчего на душе становится так противно и холодно. Глаза щиплет, поэтому я часто моргаю, сердце быстро, но очень больно бьётся в грудной клетке, и всё это похоже на огромную пытку. Я отворачиваюсь, приобнимая Пейна одной рукой, и прячу лицо на его плече — не хочу больше смотреть. Ведь говорят, что лучше никакой встречи, чем один короткий миг, который сломает тебя своим завершением. — Как ты, милая? — Лиам осторожно запускает ладонь в мои волосы и большим пальцем гладит по щеке. — Всё нормально, — выдавливаю улыбку и киваю, хотя чувствую, что слёзы сильнее подступают к глазам. — Давай вернёмся в номер. — Хорошо. Глядя на небо, чтобы избавиться от влаги в глазах, отдаю парню один стаканчик с кофе, а себе беру чай, и Пейн выбрасывает подставку, не отпуская меня ни на шаг. — У них была свежая выпечка, я не смог устоять, — Лиам достаёт из пакета маффин, — очень вкусно пахнет. — Спасибо, Ли, ты всегда знаешь, что мне нужно. Он обнимает меня, притягивая к себе, и оставляет поцелуй на макушке. — Внутри шоколадная начинка, — Пейн делает глоток кофе, — не испачкайся. — Если что, ты же поможешь мне с этим? — кусаю маффин и облизываю губы от крошек. Лиам тихо усмехается, берёт меня за руку и пальцем водит по костяшкам. Он ничего не говорит о том, что сейчас произошло, и я сама ничего не хочу об этом ни слышать, ни говорить. Очень рада, что Пейн понимает без слов и видит, что меня нужно всего лишь отвлечь. Мне уже даже кажется, что я просто заснула, пока ждала Лиама, и увидела один из странных снов, которые иногда снятся от моего волнения перед свадьбой. Неужели мне нужно было отпустить, оставить прошлое в прошлом, чтобы всё вернулось обратно и напомнило, как это больно? Меня ломает изнутри мысль, что это неправильно, что встреча должна была пройти не так, если всё-таки нам было суждено встретиться. Очень неспокойно на душе, и даже горячий чай не способен это заглушить, как бы жадно я его не пила. Хочется поскорее вернуться в отель, закрыться в комнате и лежать на кровати, пока Лиам будет играть с моими волосами, рассказывать, как у него проходит подготовка к свадьбе, и писать пальцем на спине буквы, чтобы я угадала слова. Наша прогулка заканчивается, даже не успев начаться. Парень пропускает меня первой, затем помогает мне снять пальто, и я сразу снимаю обувь, с которой нужно убрать жвачку, а потом ухожу в ванную, чтобы помыть руки и обдать щёки холодной водой. Делая глубокий вдох и затем выдох, смотрю на своё отражение, упираясь руками в края раковины, и подставляю ладони под кран. Набрав воды, брызгаю себе на лицо и снова смотрю в зеркало. У меня трясётся нижняя губа, в стеклянных глазах злость вперемешку с отчаянием, и я на эмоциях бью по струе воды, направляя капли на зеркало. Я ненавижу это день. Ненавижу то кафе. Ненавижу свою голову за то, что хранит воспоминания. Ненавижу весь этот мир. Выключаю воду, махая рукой перед лицом, и направляюсь в спальню, откуда слышу суету Пейна. Он поправляет постель, раскрывает шторы и убирает в шкаф вещи, что висят на спинке стула у туалетного столика. — Родной, может, вернёмся домой? — оставаясь на проходе, плечом опираюсь на проём. — Что? — он резко останавливается, замирая с футболкой в руках. — Давай вернёмся в Филадельфию. — У нас билеты обратно только через неделю, — Лиам непонимающе на меня смотрит, складывая футболку на полку. — Знаю, но мы же можем сдать билеты, — обнимая себя за талию, выхожу вперёд, — а ты переместишь нас. — Мы договорились, что я не буду пользоваться своей силой без срочной надобности. Ещё чуть-чуть и я начну его слёзно умолять, стоя на коленях. Я уже не хочу этот отпуск, не хочу смотреть Лондон — мне нужно домой, надо увидеть Джону, и я чертовски скучаю по девочкам. — Знаю, — неожиданно голос начинает дрожать, но я маскирую это за кашлем, — но я очень хочу домой. Пожалуйста, давай закончим этот отпуск. После свадьбы у нас будет медовый месяц, а сейчас нужно готовиться... — Это всё из-за него, да? — у Пейна глаза такие, словно он уже успел во мне разочароваться. — Нет, что ты, — протягиваю вперёд руку, надеясь, что он как обычно потянется навстречу. — Я правда хочу домой, прямо сейчас, не из-за него. Как странно, что никто из нас не говорит его имя вслух. — Ещё утром всё было хорошо, — он не реагирует на мой жест, но я не опускаю руку, — а сейчас ты говоришь, что хочешь домой. Зачем? Мы хотели провести эти две недели до свадьбы только вдвоём. — Милый, прости, — делаю шаг к нему и обхватываю руками его щёки. — Прости меня, но мне не нужен чужой город, эти люди и красивые места, мы можем быть вместе дома. Мы всё равно торчим тут неделю, пора возвращаться и организовывать нашу с тобой свадьбу. — Я всё равно тебя не понимаю, Майли. У тебя даже мысли не было, чтобы вернуться домой, а после этого ты говоришь... — Лиам, пожалуйста, — подушечками больших пальцев поглаживаю его щёки и из последних сил сдерживаю слёзы. — Хорошо, милая, — он вдруг загребает меня в родные объятия, большой ладонью поглаживает волосы на макушке и, качая меня из стороны в сторону, успокаивает. — Давай соберём вещи. — Хорошо, спасибо.

***

Дверь подъезда открывается раньше, чем я успеваю набрать номер квартиры, поэтому я проскальзываю внутрь и, игнорируя наличие лифта, поднимаюсь наверх. Когда оказываюсь у нужной двери, в голову приходит мысль, что я зря сюда пришла, что лишь накрутила себя и не должна это вешать на кого-то другого. Но уже поздно так думать, потому что я уже здесь и готова постучаться. Сначала нажимаю на звонок, но в первые секунды даже не слышно какого-либо движения в квартире, и я начинаю настойчиво стучать по двери, словно чем чаще бью, тем быстрее мне откроют — хотя так должно работать. Дверь открывается, и на пороге меня встречает брат. Он оглядывает меня с ног до головы без единой эмоции, будто я каждый день так к нему заваливаюсь, а затем удивляется так, что я начинаю переживать насчёт своего внешнего вида. — Майли? — уточняет Джона, оглядывая лестничную площадку. — Ты же должна быть в Англии, это другой континент. — Да, — на этом моменте мои нервы дают слабину, и голос начинает дрожать, — мы были там, но пришлось вернуться, потому что... Я его видела, Джона, видела, он стоял напротив меня, совсем живой. — Пожалуйста, зайди в квартиру, — брат осторожно опускает ладонь на моё плечо и заводит внутрь, закрывая за нами дверь. — Сейчас ты снимешь пальто, мы пройдём в гостиную, и ты всё расскажешь. Я молча киваю, позволяя ему снять с меня пальто, и не решаюсь пройти дальше, пока Марэй сам не толкает меня в сторону комнаты. Его ладонь покоится на моей пояснице, а затем он усаживает меня на угловой кожаный диван и садится рядом, осматривая меня взволнованным взглядом. — Майлс, — Джона бережно обхватывает мою ладонь двумя руками, замечая, что я не просто встревожена, но и напугана, — вы с Лиамом улетели в Лондон неделю назад, потому что захотели устроить отпуск перед свадьбой. Мы все согласись и взяли на себя ответственность за некоторые организационные моменты. Вы должны были вернуться на следующей неделе, так почему ты здесь? Кого ты, чёрт побери, видела? — Его, он был там, — объясняю так, будто брат не понимает самых очевидных вещей. — Он взялся из ниоткуда, стоял и смотрел на меня, будто и дня не прошло. — Я не понимаю, о ком ты говоришь. Кого ты видела? — Дэниела. На время на нас обрушивается давящая тишина, Джона поднимает брови и смотрит так, будто я сказала, что воскресила кого-то. Хотя на это можно смотреть по-разному, ведь в какой-то степени он воскрес и стал не просто старым воспоминанием. Парень с трудом сглатывает, принимая данную информацию, и сильнее сжимает мою ладонь. — Почему он появился? Ты уверена, что это был он? — Да, — киваю много раз и пальцами сжимаю нижнюю губу, чтобы она не дрожала. — Ли повёл меня в кофейню, я осталась стоять на улице, пока он покупал чай и кофе, и случайно увидела его. Точнее он меня позвал. Шумно вздыхаю, чтобы случайно не издать всхлип, и крепко зажмуриваюсь. — Дэниел стоял так близко и говорил со мной. Он совсем не изменился: всё такой же, каким я его помню. Он улыбался и спрашивал, счастлива ли я, смотрел так, будто не прошло этих пять лет с тех пор, как он ушёл, и был таким красивым в этом клетчатом пальто и костюме. — Сиви случайно встретил тебя на улице? — Да, — киваю с очень отчаянной улыбкой, а перед глазами появляется прозрачная пелена, — я даже не ожидала, да и подумать не могла. Мне показалось, что я из-за свадьбы схожу с ума. Но он был реальным, с той же улыбкой и голубыми глазами. И волосы аккуратно уложены, и эти черты лица. — Тише, Майли, — Джона осторожно приобнимает меня за плечи, заставляя смотреть ему в глаза, — понимаю, что с прошлым очень сложно встретиться лицом к лицу. Ты поэтому решила вернуться домой? Лишь киваю в ответ, потому что кажется, если я скажу что-нибудь, то расплачусь. — Для меня это стало большим потрясением, — говорю шёпотом, скрывая дрожь, — я сильно испугалась, у меня началась паника. Я попросила Лиама вернуть нас домой. — Чего ты испугалась? — Я не знаю. Джона рассматривает моё лицо, ища новые для него детали, поправляет мою чёлку и вытирает невидимые слёзы на щеках. — Ты испугалась того, что из-за его появления можешь усомниться в своих чувствах к Лиаму? Уставившись на брата, не решаюсь сказать, ведь пока я не отвечу, это всё можно считать неправдой. Марэй не настаивает, но ждёт ответ, каким бы он ни был, а мне так не хочется признаваться даже самой себе. — Да, я не знаю, почему у меня появилась такая мысль. — Всё в порядке, — Джона специально выражает полное спокойствие. — Дэниел никогда тебя не предавал, не причинял тебе боль и не бросал по своей инициативе, поэтому твои чувства к нему не умерли, а постепенно гасли. Когда ты его встретила, всё то, что было у тебя к нему, напомнило тебе, что оно ещё где-то осталось. Ты вспомнила самое хорошее с ним, а из-за этого ты чувствуешь вину, словно сейчас ты не можешь испытывать приятные эмоции от старых воспоминаний. Но прошло много лет, Майлс, ты встретила другого и полюбила его, старые чувства остались в твоём сердце, но более сильные и мощные не только в сердце, но и в голове. Свадьба совсем скоро, поэтому ты слишком себя накручиваешь. — Я не могу избавиться от мысли, что я была рада его видеть, что я хотела броситься в его объятия, — протираю глаз и замечаю влагу на пальцах. — Мне казалось, что я вернулась в прошлое и оказалась в том моменте, когда мы были вместе. Честно, у меня ощущение, будто я изменила. — Посмотри на меня, — брат обхватывает мой подбородок и поднимает голову, уверенно глядя мне в глаза. — Скажи мне, ты любишь Лиама? — Конечно, я и замуж за него выхожу. — Будучи с ним, ты думала о других парнях или о бывших? — Никогда. — Ты счастлива тому, что скоро станешь его женой? — Безумно. — Вот видишь, Майли, — он кончиком пальца тянет уголок моих губ вверх, — на эмоциях ты выдумываешь себе глупые вещи. У тебя скоро свадьба, ты невеста, у тебя очень любящий жених, всё хорошо. — Я вроде это понимаю, но на душе всё равно скребут кошки. — Я не могу даже представить, зачем Сиви нужно было прийти к тебе, но ты не должна на этом зацикливаться. Думай о том, что тебе нужно ещё раз померить платье, как и подружкам невесты, о том, что нужно заказать цветы, чтобы украсить площадку, о том, что это будет самый лучший день в твоей жизни. — Спасибо, Джона, — вдруг шмыгаю носом и улыбаюсь. — Я всегда буду приходить к тебе за советом. — Приятно слышать, — брат обнимает меня, и я опускаю голову на его грудь. Чувствую спокойствие, которое теплом распространяется по телу, и позволяю себе облегчённо выдохнуть. Я с трудом смогла пережить такую эмоциональную встряску, и Джона помог мне с этим, ведь сама я не могла разобраться, что мне делать. Я никогда не буду готова встретиться с прошлым, посмотреть ему в лицо и поговорить, вспоминая то, что осталось во временах университета. Я тяжело переживала разлуку, не могла отпустить и смириться, а теперь Дэниел так просто появляется в моей жизни, словно все эти пять лет я ждала его у той кофейни, именно в Лондоне и в такой замечательный день. — Немного успокоилась? — Джона наклоняет голову, чтобы заглянуть мне в глаза. — Да, — вытираю под глазами, — я в порядке. Он опускает ладонь на моё колено и подбадривающе сжимает, а я рассматриваю его обручальное кольцо на безымянном пальце. — А где жена? — Бонни сказала, что сходит к знакомой на чай, — брат откидывается на спинку стула, — и попросила, чтобы я на это время забыл о ней. — Порой твоя забота очень напрягает, — пихаю его в бок, — поэтому я думаю, что Бонни сбежала от тебя. — Это не правда. Да, я заботливый, но не надоедаю этим. — Ну-ну, — поднимаюсь с дивана и развожу руками. — Раз я здесь, покажешь мне детскую? Кивая, Джона поднимается и ведёт меня в комнату, что расположена в конце коридора. Он открывает дверь, и мы заходим в очень светлое помещение, оформленное в голубых, синих и зелёных тонах. Возле окна стоит детская кроватка, над которой висит мобиль со звёздами, луной и солнцем, на полу постелен огромный мягкий ковёр, в котором тонут пятки, вдоль стены стоят пеленальный столик и шкаф, а напротив полки с детскими книжками и плюшевыми мишками и снизу два ящика с игрушками. Находясь в этой комнате, хочется широко улыбаться до ушей, потому что знаешь, что скоро здесь будет жить маленькое чудо — к тому же это будет мой племянник или племянница. Я с восхищением разглядываю каждую деталь, не переставая округлять глаза на всё маленькое и крошечное, и беру в руки ползунки с рисунком машинок, что лежат на столике. — Почему вы так уверены, что у вас будет мальчик? — любуюсь маленькой вещицей и провожу пальцами по мягкой ткани. — Вы ещё не были на УЗИ. — Нам Зейн сказал. — Что? — с усмешкой смотрю на брата. — Он экстрасенс, что ли? — Он демон и может чувствовать жизнь, — Джона разводит руками, — как Малик сказал, он может определить пол ребёнка. — Получается, что Джиневра может сама контролировать свою беременность. Она ещё до теста на беременность была уверена, что залетела. — Не знаю, наверное, — он садится на мягкий голубой диванчик и разглядывает комнату, будто видит её впервые. — Палвин сказала, что ещё маленький срок, чтобы определить, кто у них родится. — Бонни хотела устроить вечеринку, на которой все бы узнали пол вашего малыша, — оставив ползунки, прохожу вдоль разрисованной стены и присаживаюсь рядом с братом, — а Зейн всё проспойлерил. — Действительно, это было очень неожиданно: мы были у них дома, ему захотелось потрогать большой живот, и вдруг он выдал: «Так у вас будет пацан!». Накрывая глаза ладонью, тихо усмехаюсь над тем, что именно от Малика стоило такого ожидать. Джиневра явно специально молчала, чтобы сохранить секрет. — Зато тратится не нужно, и ты очень хотел сына, — бью кулаком в плечо Марэя, — все силы ушли на комнату. Поджав губы, Джона молча кивает и останавливает свой взгляд на детской кроватке, в которой через пару месяцев будет лежат его новорождённый сын. Мне сложно представить, что он сейчас испытывает, но я чувствую тепло и счастье, постоянно хочется улыбаться. Но я точно сказать не могу почему: может быть, это влияние скорой свадьбы или осознание того, что у всех моих близких людей в жизни лишь радость. — По телефону ты сказал, что есть какой-то вопрос по поводу детской. О чём ты хотел поговорить? — Да, — Джона, рывком отталкиваясь от дивана, идёт к шкафу и достаёт планшет. — Мы заметили, что потолок здесь не совсем ровный, и решили сделать натяжной, но не можем определиться. — Кошмар, — шепчу, накрывая лицо руками, — вот это я попала. — Смотри, — брат протягивает мне устройство с открытой страницей, — есть матовый, а здесь глянцевый с рисунком, но есть и матовый, который имитирует небо на потолке. Тут огромный выбор цветов, и если брать однотонный, то нужно определиться: потолок будет в цвет стен или в цвет мебели?

***

— Ты уверена, что мне идёт такой цвет помады? — внимательно смотрю, как умелые руки Эмбер открывают крышку и подносят к моим губам тюбик. — Не слишком ли он розовый? — Меган, подойди, — прищуриваясь и невесомо касаясь моего подбородка, Валески аккуратно красит мои губы, — скажи, что этот цвет идеальный. Сжимая в тонких пальчиках стеклянную ножку фужера, Роудс делает глоток шампанского и останавливается напротив нас, осматривая макияж, который уже двадцать минут делает Эмбер. Её аккуратные брови хмурятся, образуя небольшую ямочку, и она всматривается в моё лицо, словно хочет найти какой-то недочёт. — Вау, — Меган с восторгом прикладывает пальцы к губам, — ты такая красивая. Я начинаю смущаться, опуская взгляд, и чувствую, как к щекам приливает тепло. — Тебе очень идёт эта помада, — успокаивает меня Роудс, — ты выглядишь очень женственной. — Сейчас я закреплю твою причёску лаком, — Валески собирает всю косметику, что валяется на туалетном столике, и берёт лак для волос, — и твой свадебный образ готов. Останется только надеть платье. Пока Эмбер фиксирует мои собранные и на концах завитые волосы, Меган ставит бокал на столик и подходит к вешалке, где висит платье в прозрачном чехле. Она расстёгивает молнию и осторожно достаёт белое платье, расправляя пышную юбку. Роудс долго любуется длиной юбки и свободным верхом, разводя в стороны прозрачные рукава, и мягко улыбается, обращаясь с тканью, как с самой хрупкой вещью на свете. Она сама уже стоит в красивом платье с уложенной причёской, на ногах аккуратные туфли с тонким каблуком, а образ завершает взволнованное настроение перед предстоящей свадьбой. Платья для подружек невесты мы выбирали в пастельных тонах одной цветовой гаммы и одного материала, но шили на заказ специально разные модели, чтобы они хорошо сидели на фигурах девочек и им действительно нравилось. Я очень хотела, чтобы девочки были довольны нарядами, в которых они будут на свадьбе, потому что это ужасно важно. Поэтому они сами выбирали длину, ширину низа и покрой верха. Наверное, это заняло больше всего времени, но теперь я вижу, что подружки невесты очень довольны своими платьями, которые, к тому же, очень хорошо сочетаются между собой. — Всё супер, милая, — Эмбер поправляет мои волосы и разворачивает меня на стуле к зеркалу, — вот сюда будет крепиться фата, поэтому получилось всё идеально. С замиранием сердца смотрю на своё отражение и даже не сразу себя узнаю, потому что Эмбер совершила чудо и сделала из меня красавицу, которая вряд ли похожа теперь на меня. Поворачиваю голову в одну сторону, затем в другую и рассматриваю причёску, на первый взгляд очень простую, но подходящую к моему образу. Осторожно касаюсь чёлки, что аккуратно уложена на две стороны умелыми руками подруги, и не могу сдержать самой широкой улыбки. Я в таком восторге, что даже не нахожу слов, чтобы поблагодарить Эмбер, поэтому просто развожу ладони в стороны. — Ты самая красивая невеста из всех, кого я знаю, — она опускает ладони на мои плечи и наклоняется, глядя на меня через зеркало. — Спасибо большое, — кладу ладонь поверх её руки, — ты творишь настоящее волшебство. — Нет, это просто ты у нас такая красивая. — Я предлагаю выпить за это, — Меган подходит к круглому столику у окна, где мы оставили закуску, и берёт бутылку шампанского, разливая по бокалам. — За нашу малышку, которая раньше всех решила испытать на себе брак. Роудс отдаёт один бокал Эмбер, а второй мне, и, вернувшись за своим, останавливается напротив меня, призывая встать. — Ты ещё не надела платье, а уже такая красивая, — она шумно втягивает воздух через нос, и я замечаю, что её глаза наполняются слезами. — Я бесконечно счастлива за тебя, Майлс, ты как никто этого заслуживаешь. Хочу, чтобы ты всегда была любима и именно с Лиамом обязательно будешь. За тебя, родная. — Соглашусь со всеми словами, Мег, — Валески прижимает ладонь к груди, — и добавлю от себя, что мы всегда будем с тобой рядом, чтобы не случилось. Я чертовски рада тому, что в такой важный момент в твоей жизни я с тобой. Мне очень приятно видеть твою счастливую улыбку, и я хочу, чтобы она больше никогда не сходила с твоего лица. За тебя, солнышко. Девочки радостно визжат, и мы чокаемся бокалами. Я залпом выпиваю шампанское, чтобы проглотить вставший поперёк горла ком из-за неожиданных слёз радости, и подушечкой пальца вытираю уголки губ, стараясь не размазать помаду. — Мои девочки, я вас очень сильно люблю, — ставлю фужер на туалетный стол и протягиваю руки. — Давайте я вас обниму. — И мы тебя любим, — Меган вытирает невидимую слезу под глазом и обнимает меня. Эмбер сжимает нас двоих в самых крепких и тёплых объятиях, отчего желание расплакаться лишь усиливается, и гладит меня по спине, вынуждая делать то же самое. — Так, хватит, — она резко отстраняется и, отодвигая меня в сторону, осматривает мой макияж, — нам нельзя испортить эту красоту. И не вздумай плакать, если тушь потечёт, я проведу на свадьбе традиционные конкурсы, и ты будешь участвовать в каждом. — Я не плачу, — поднимаю ладони и часто моргаю, чтобы согнать пелену, — тебе показалось. — Думаю, уже пора переодеться, — Роудс смотрит время на телефоне. — Тебе, наверное, ещё нужно прорепетировать свою речь. — А мы точно успеем? — вдруг внутри разрастается паника, и от дикого волнения появляется дрожь во всём теле. — Я даже не проверила, как там украсили площадку, ещё нужно было спросить насчёт стола и горячих блюд. Я не знаю, не потерял ли Зейн кольца. — Стоп, — выставляя руку, Эмбер останавливает мой поток слов, — это не твоя забота, всё будет хорошо. Ничто не может пойти не так, у нас всё под контролем. А теперь марш одевать платье. — Слушаюсь, мэм. Валески в шутку шлёпает меня по заднице, отчего я со смехом взвизгиваю и в ответ пытаюсь её ущипнуть. Осторожно сняв платье с вешалки, ухожу за ширму и снимаю шёлковый халат, под которым прятались нижнее бельё и белые лосины. — Майли, когда ты в последний раз виделась с Лиамом? — Меган спрашивает с обратной стороны ширмы. — Сегодня утром, — сначала меняю бельё, — а потом началась подготовка. — Вы с ним говорили о свадьбе? — подключается Эмбер. — Он не волнуется так, как ты? — Мы с ним мало говорили. — В смысле? — одновременно спрашивают девочки. — Во время утреннего секса я предпочитаю молчать, а не спрашивать волнуется ли он, — надеваю подвязку и тяну её до середины бедра, вытягивая ногу. — Мне кажется, незачем волноваться и сомневаться, если мы оба этого искренне желаем. — Обалдеть, — слышу, как Валески ахает, — скажу честно, я завидую тебе, Майлс. У кого-то было сегодня доброе утро. Я не рассказывала девочкам, да и вообще кому-либо ещё, что случилось в Лондоне, потому что у них возникли бы вопросы, на некоторые из которых у меня самой нет ответов. Мне всё ещё не даёт покоя эта случайная встреча, но у меня нет возможности спросить. Что он здесь делает? Разве мы не попрощались с ним навсегда? Мне казалось, что для Дэниела больше нет пути назад. Я не могу выкинуть это из головы, но стараюсь забить мысли наступающей свадьбой. Девочки переходят на шёпот, обсуждая сегодняшнее утро, а я осматриваю, как сидит на мне свадебное бельё — мне пришлось отказаться от бюстгальтера из-за платья с открытой спиной, — и аккуратно вступаю в наряд, боясь сделать ненужную складку. Натягиваю воздушные рукава на плечи и поправляю их на запястьях, где они заканчиваются тоненькой резинкой. Поправляю бюст, который закрыт полупрозрачным фатином, открывающим ключицы, и провожу ладонями по бесконечно длинной и пышной юбке из того же фатина, которую отделяет от верха вшитый белый пояс из атласной ленты. Платье очень лёгкое и воздушное, из-за чего я чувствую себя маленьким облачком. Подбирая подол, вступаю в белые туфли и сразу чувствую себя намного выше привычного, отчего появляется чувство полёта над землёй. Тело пробирает приятная дрожь от предвкушения, кусаю внутреннюю сторону щеки, чтобы не запищать, и размахиваю мягкой тканью, чтобы посмотреть, как платье будет вести себя во время резких движений и танцев. — Майли, ты скоро? — Меган стучит костяшками по деревянному корпусу ширмы. — Да, я выхожу. Аккуратно пальцами придерживаю низ, чтобы случайно не наступить не него, и медленно выхожу в комнату, ловя на себе изумлённые взгляды девочек. Эмбер включила камеру, но пялится поверх телефона, из-за чего картинка немного перекошена на сторону. Они так долго и удивлённо смотрят, не говоря ни слова, что мне становится неловко и хочется снова спрятаться за ширму. — У меня шок, — шепчет Валески и ставит телефон на стол, чтобы мы все попадали в кадр. — Мне кажется, или мы попали в мультик про диснеевских принцесс? — Роудс протягивает мне руку, чтобы провести меня к зеркалу и помочь встать на подставку. — Ты выглядишь великолепно. — Хватит меня смущать. — Ты такая красивая, что я сейчас с ума сойду! — Валески придерживает меня за вторую руку, и я поднимаюсь на невысокую платформу перед зеркалом в полный рост. — Можно я сегодня на тебе женюсь? — Прекратите, — смеюсь, расправляя юбку. — Сзади всё нормально? Меган осторожно касается открытой спины тёплыми пальцами и поправляет верёвочки, которые соединяют две половинки платья, пересекаясь крест-накрест. Эмбер расправляет подол, раскладывая его полностью по полу и создавая объём, и берёт меня за талию, рассматривая с головы до ног. Меня немного трясёт, и я боюсь посмотреть на своё отражение, поэтому смотрю на маникюр, представляя, как я этими пальцами буду надевать кольцо Лиаму. Мне сложно поверить, что уже очень скоро я буду Майли Пейн, и присутствует странное чувство, будто это всё слишком хороший сон. — Теперь наденем фату, — Эмбер подхватывает с той же вешалки огромную заколку, от которой тянется длинный кусок фатина. — Для меня честь наряжать невесту. Она поднимается на носочки, чтобы закрепить заколку на причёске, и поправляет фату, укладывая на мои плечи. — Ты невероятно красивая, — в который раз на выдохе повторяет Меган. — Теперь можешь сказать пару слов для будущего фильма, — Валески указывает на записывающий видео мобильный. — Я уже столько материала собрала, что получится целая документалка. — Обязательно что-то говорить? Я нервничаю. — Да, Майлс, и улыбайся, всё же хорошо. Это будет самая потрясающая свадьба. — Хорошо, — вздыхая, переплетаю пальцы перед собой и смотрю в камеру. — Я люблю своих девочек, — кидаю на каждую из них взгляд сверху вниз, чуть возвышаясь над ними. — Я люблю Лиама Пейна и сегодня выхожу за него замуж. На этом всё, камера, снято. — Как это мило, — Меган подаёт мне ладонь, помогая спуститься с подставки. — Можете плакать, — Эмбер обращается к камере, — потому что сегодня замуж забирают такую прекрасную девушку. Мне ещё нужно снять площадку, так что пора заканчивать. — Скоро приедет регистратор, а мне ещё переговорить с организатором, — Меган проверяет свой внешний вид и подходит ко мне. — Мы оставляем тебя, скоро придёт твой папа. Всё будет хорошо, ни в коем случае не переживай. Я люблю тебя. — И я тебя, — крепко сжимаю ладони подруги, выдавливая естественную улыбку. — Нужно прогнать свою речь. — Ты знаешь, что мы будем рядом, — Эмбер разводит руками, — в прямом смысле этого слова, мы будем стоять у тебя за спиной, так что всё супер. Она поднимает большие пальцы вверх и пятится в сторону двери. Роудс целует меня в щёку и идёт за подругой, как вдруг Валески останавливается на выходе. — Не забудь поправить помаду перед выходом. Киваю на её просьбу, и девочки совсем уходят, оставляя меня одну в комнате бороться со своими мыслями и эмоциями. Заламывая пальцы, хожу по комнате и останавливаюсь, когда появляется усталость ходить так быстро в длинном платье. Я слышу тихий стук в дверь и оборачиваюсь, замечая в дверном проёме светлую голову Найла. Он широко улыбается, и я взмахом руки приглашаю его войти. — Упасть и не встать, ты похожа на принцессу, — Хоран хватается за сердце, чем вызывает у меня усмешку. — Ещё не поздно украсть невесту? — Найлер, — толкаю его в плечо и любуюсь его роскошным смокингом с чёрным галстуком. — Ладно, ты просто очень красивая, как и всегда в принципе, но сегодня... — поджимая губы, он качает головой. — Почему я не шафер на такой свадьбе с такой невестой. — Лиам выбирал шафера, все претензии к нему. — На самом деле, я забежал к тебе на секунду, чтобы убедиться, что ты тут не разволновалась сильно. — А ты видел Лиама? — Да, — Найл кидает взгляд на часы на запястье и поправляет уложенную вверх чёлку, — он внизу с парнями разговаривает, следит за процессом. — Уже даже соскучилась по нему, — потирая безымянный палец, опускаю взгляд. — Кстати, если Джона вдруг захочешь сюда прийти, не пускай его. Он начнёт говорить свои братские речи, и я расплачусь, а мне нельзя плакать. — Хорошо, не пущу его, но он хотел зайти. — Спасибо, Найл, — облегчённо выдыхаю и мягко улыбаюсь парню, а затем меня озаряет. — А розы уже привезли? Ими должны были украсить площадку, — несусь к окну в этом сковывающем движения платье и наваливаюсь на подоконник. — Они того оттенка красного, что мы заказывали? Надеюсь, что они не помяли бутоны. А если помяли? Пытаюсь в окне разглядеть площадку, но как на зло вид отсюда открывается лишь на маленький кусочек, где даже не видно алтаря. — Майли, успокойся, — Хоран выставляет ладони и медленно подходит ко мне, — площадка уже украшена, с розами всё в порядке, они не пострадали после перевозки. Тебе не о чем переживать, организатор сделал всё на высшем уровне. — Ладно, — прикладываю ладонь ко лбу, — ты же понимаешь, что я не просто так заказала розы. Я очень волнуюсь и хочу, чтобы всё было так, как мы запланировали. — Лиам всё проконтролировал и всегда напоминал нам, как бы тебе хотелось. — Да, хорошо, я спокойна. — Давай я тебя обниму, — парень протягивает руки и аккуратно обвивает мою талию. — Всё отлично, Майли, я вас всегда шипперил и знаю, что ты с Ли будешь самой счастливой. Хоран слегка покачивает меня в тёплых объятиях, словно старший брат свою маленькую сестру, и отстраняется, делая два шага назад. — Я сижу в первом ряду, так что буду излучать поддержку всем своим видом. — Спасибо, обожаю тебя, — усмехаясь, провожаю друга. Дверь не успевает закрыться, как снова открывается на распашку, и на пороге появляется Бонни, рукой держась за поясницу. Я тут же подхватываюсь помогать ей, чтобы она смогла переступить маленький порожек. — Майли, — она с умилением оглядывает меня и вздыхает, — сегодня все такие красивые, а ты прекрасна. Мне очень хочется плакать. — Это всё гормоны, — аккуратно придерживаю её за руку, хотя девушка в этом не сильно нуждается, — у тебя восьмой месяц, я бы в твоём положении каждый день ревела. — Я плачу только из-за того, что у меня болит поясница, — она улыбается, и это меня успокаивает. — Чёрт, забудь, я пришла поддержать тебя, а не поныть. — Всё хорошо, Бон... — Девочки, вы тут? — мы синхронно поворачиваемся на голос Джиневры. — Наконец-то. — Меня пришли успокаивать беременные мамочки. — Это тоже, но я больше хотела сбежать от Зейна, — Палвин поправляет нежное платье, которое лишь чуть-чуть выделяет её круглый животик. — Тебя тоже достали? — устало спрашивает Бонни (которая теперь тоже Марэй). — Я решила у Майли спрятаться от Джоны. — Да, — Джиневра возмущённо взмахивает рукой, — Малик должен думать о свадьбе и кольцах, но вместо этого каждые пять минут приносит мне стакан воды, а я не могу столько пить — я начинаю много бегать в туалет. Мы все усмехаемся, и Бонни осторожно поглаживает живот. — Для парней это стресс больше, чем для девушек, — развожу руками. — Хотя Джона просто обожает надоедать всем опекой и чрезмерной заботой, это у него в крови. — Когда-то я очень хотела больше внимания Зейна к себе, а теперь сама же от него убегаю. В следующий раз нужно загадывать желание точнее. — У тебя-то всё в порядке? — жена моего брата берёт меня за руку, бережно сжимая ладонь. — Готова? — Не знаю, как к такому можно быть готовой. — Поверь мне, всё не так страшно, — она улыбается и второй рукой обхватывает мою ладонь. — Не думай о том, что там сидит много гостей, что кто-то не так поставил украшения и декорации, что один из гостей опаздывает. В тот момент будете только вы с Лиамом. Когда я выходила и увидела Джону у алтаря, то забыла обо всём. Я думала о том, как он смотрел на меня, как держал меня за руку, как произносил свою клятву, а только потом я вспомнила, что мы не одни. Пейн обязательно тебя поддержит, он любит тебя, главное, что вы вместе и вдвоём проходите через это. — Человеческая романтика, — вздыхает Джиневра, а я посылаю ей вопросительный взгляд, и она накрывает рот ладонью. — Я второй раз в жизни на свадьбе, — начинает оправдываться, — тоже волнуюсь, потому что это очень трогательно и эмоционально. — Спасибо, Бон-Бон, — тянусь аккуратно её обнять, но для этого приходится выгнуться, чтобы дотянуться до плеч девушки. — Я теперь более-менее спокойна. — Всё отлично, Майли, — Палвин проводит ладонью по моему плечу, а затем расправляет низ платья. — Это будет самая лучшая свадьба. — Ты поменяешь своё мнение, когда Малик сделает тебе предложение. — Не знаю, Бонни, Зейну вряд ли захочется заниматься всем этим, поэтому наша свадьба, если она вообще будет, пройдёт не так масштабно. — Я предлагаю занять всем свои места, — крепко сжимаю ладони девочек, — Бонни, если тебе тяжело стоять, в первом ряду есть свободное место для тебя. — Я даже не замечу, как пройдёт это время, — она отмахивается. — Я буду любоваться вами и не пойму, что у меня опять затекли ноги. — Давай только не устраивать роды на свадьбе, хорошо? Можно после, когда все поймут, что становится скучно, а драки до сих пор не было. — Ничего такого не произойдёт, — Джиневра целует меня в щеку и, взяв под руку Бонни, ведёт её к двери. — Мы будем ждать тебя внизу. Я машу девочкам рукой и, поправляя фату, иду к туалетному столику, чтобы проверить макияж и, как просила Эмбер, поправить помаду. — Дорогой, Лиам, — повторяю вслух свою речь, хотя уверена, что от волнения всё забуду и скажу первое, что придёт в голову, — мы с тобой прошли долгий путь... Разве там было про путь? Закатив глаза, беру помаду и освежаю тон на губах, а в голове пытаюсь вспомнить слова клятвы. Ставлю тюбик на стол, выпрямляюсь, потому что пришлось стоять, сгорбившись перед зеркалом, и барабаню пальцами по столешнице. — Можешь не прятаться, Зак, я знаю, что ты здесь. — Всё-таки научилась распознавать моё присутствие, — пряча руки за спиной, парень выходит на центр комнаты. — Столько лет общаюсь с демонами, — разворачиваюсь и пожимаю плечами. — Я думала, ты не придёшь. Как бы меня не удивляло появление Херрона, я очень рада, что он здесь. Четыре года назад Зак закончил университет и скрылся от всех, чтобы спокойно проживать свою демоническую жизнь. Он не появлялся перед старыми знакомыми, но мы с ним всегда поддерживали контакт и часто виделись. Ему приходится вести такой образ жизни — что ему даже нравится, между прочим, — потому что у него единственного нет метки, которая дала бы ему человеческую особенность стареть. Херрон всё такой же мальчик, каким я запомнила его на первом курсе, ему всё ещё восемнадцать лет, как и пять лет назад. То, что Зак оставляет щетину и чуть отрастил волосы, прибавляет ему всего лишь год, но он не выглядит как наш ровесник. Херрон нашёл себе дело, потому что жить без работы просто не может, и теперь ищет демонов, которых так же, как и их много лет назад, отправляют к людям в качестве наказания. Таких изгнанников очень мало — за всё время Зак встретил четверых, — но он постоянно за ними следит, чтобы они не начали новый переворот или не раскрыли свою личность. Один пытался, но демонический клинок в сердце его остановил. Когда я вручила парню приглашение на свадьбу, я была уверена, что он не покажется здесь, чтобы не вызывать подозрения у гостей, но, чёрт возьми, Зак здесь и стоит передо мной в чёрном костюме. — Не мог пропустить такое событие, — демон ухмыляется и пробегается пальцами по волосам. — Я решил сразу начать с подарка. — Подарки оставляют на первом этаже на столике, где обеденный зал. — К сожалению, этот подарок нельзя положить на стол. Зак раскрывает пиджак и начинает расстёгивать пуговицы белоснежной рубашки, отчего я впадаю в ступор. — Погоди, — выставляю ладонь вперёд, — секс в качестве подарка можешь оставить себе. Туалет прямо по коридору и налево. — Нет, Марэй, — он качает головой и распахивает края рубашки, — я с другим пришёл. Я невольно опускаю взгляд на его оголённую грудь, и в глаза тут же бросается огромный покрасневший ожог в виде незнакомого знака, отчего мне самой становится больно на это смотреть. — Ты поставил себе метку?! — спрашиваю как-то чересчур взволнованно. — Да, не знал, что ещё можно подарить невесте. Быстро преодолевая расстояние между нами, крепко обнимаю Херрона за шею и неосознанно начинаю его душить от переизбытка радости. — Это самый лучший подарок, — говорю ему на ухо, сжимая в объятиях. — Да, — Зак не отвечает на тёплые объятия, но хлопает мне по спине. — Рад, что тебе понравилось. — Ты не жалеешь об этом? — отстраняюсь, чтобы дать ему спокойно вздохнуть. — Теперь ты будешь стареть и в какой-то момент умрёшь от старости. — Я прожил долгую жизнь, что даже не знаю, сколько мне точно лет, — парень весело хмыкает. — Я готов начать новый этап, где нужно попробовать достойно прожить человеческую жизнь. — Звучит красиво, я даже всплакнуть захотела. — Избавь меня от этого. — Тук-тук, — за дверью раздаётся знакомый женский голос, из-за чего у меня начинается паника. — Это мама... — Тогда я пошёл, — Зак застёгивает рубашку и салютует двумя пальцами. — Займу себе хорошее место. Херрон исчезает на глазах, а я остаюсь стоять обескураженная посреди комнаты, что видит мама, когда заходит в комнату. — Милая, ты в порядке? — она открывает дверь шире, чтобы после неё вошёл отец. — Пора спускаться вниз, все уже ждут. — Да, конечно, — натягиваю улыбку, а руки начинают предательски дрожать. — Я готова. — Солнце моё, — мама ласково обхватывает ладонями мои щёки, — я очень счастлива за тебя. — Кэр, только не плачь, — усмехается папа. — Не понимаю, зачем плакать от счастья. — Пап, ну мы же девочки. — Не слушай его, — мама глубоко дышит и часто моргает, — он всегда доказывает мне, что мужчины никогда не плачут. Я осторожно касаюсь подушечками пальцев уголков её глаз, чтобы вытереть капельки слёз, и стараюсь широко улыбаться. — Ты моя принцесса, — мама гладит мои щёки и любуется, разглядывая моё лицо. — Самая красивая девочка, я очень сильно тебя люблю и желаю тебе счастья. — Спасибо, мам, я тоже тебя люблю. Глаза снова щиплет, мне ужасно хочется пустить слезу из-за сильных эмоций, с которыми мне не совладать, а тремор в руках никак не остановить. Мама целует меня в лоб и в обе щёки и, ведя по рукам вниз, смотрит на моё платье. — Я пойду вниз, — она машет рукой в сторону двери, — всё будет хорошо, Лиам тебя очень ждёт. Без слов провожаю маму взглядом и только сейчас понимаю, что стоило выпить немного успокоительного, потому что моё сердце сломает рёбра сильными и быстрыми ударами. Я даже не знаю, почему так сильно волнуюсь, но чувство предвкушения усиливает всё вдвое. — Моя малышка, — папа аккуратно поправляет мою чёлку. — Почему мои дети так быстро растут? Смущаясь, я опускаю взгляд и тихо усмехаюсь, не зная, что ответить. — У меня скоро будут внуки, а я даже задуматься не мог, что уже настолько стар. — Пап, ты не старый, — глажу его по плечу, чтобы успокоить. — Ты ещё можешь уделать меня в гонках на велосипедах. — Тот раз не считается, — он мягко смеётся, — ты просто въехала в лужу. — Именно, а ты ловко её объехал. — Зато Лиаму представился шанс героически спасти тебя, — папа выставляет руку, согнутую в локте, чтобы я взялась за неё. — Кстати, я сейчас дал ему пару наставлений. — Господи, я очень надеюсь, что ты его не запугивал. — Пейна не запугаешь, — качая головой, отец ведёт меня к выходу, — и смысла в этом нет, потому что он очень хороший парень и достоин тебя. Мне он нравится. — Так приятно слышать, потому что Ли первый, кого ты одобрил. От шалящих нервов крепко держу папу за руку, боясь, что могу свалиться с каблуков из-за дрожащих ног, и глубоко дышу, чтобы вместе с воздухом выдохнуть и панику. Он что-то нашёптывает, стараясь успокоить меня, отчего я улыбаюсь, и помогает мне спуститься по лестнице в зал, где накрыты столы и всё вокруг украшено цветами, лентами и белыми шариками с гелием. Отец останавливает меня у самых дверей, разворачивая к себе, и берёт мои руки в свои, с лаской и нежностью заглядывая в мои ошеломлённые глаза. — Готова? — Да, — киваю и смотрю через маленькие окошки на двери на собравшихся гостей, на девочек, что стоят с левой стороны от алтаря, и Лиама, который смирно ждёт меня, поправляя лацканы пиджака. — Я так сильно его люблю, пап. — Знаю, значит, ты готова, — отец чуть сжимает мои пальцы в знак поддержки. Пейн смотрит перед собой, переплетает пальцы и волнительно поджимает губы. Он такой красивый, что у меня спирает дыхание, чёрный костюм идеально подчёркивает фигуру, и я улыбаюсь тому, что Лиам выбрал всё-таки штаны, зауженные к низу, потому что они чертовски ему идут. Я готова прямо сейчас броситься к нему, крепко обнять и шептать на ухо комплименты, чтобы он просто улыбался. Папа подхватывает меня под руку, подбадривая улыбкой до ушей, и открывает дверь, после чего все сидящие поднимаются со своих мест. Людей так много, что я некоторых даже не узнаю. Все смотрят на меня, и это немного смущает, но я не обращаю ни на кого внимания, потому что вижу только одного человека перед собой. Мы идём по ковровой дорожке, которая ведёт прямо к ступенькам, по бокам стоят диванчики с белыми накидками, а вокруг площадки стоят корзинки с красными розами, как я и хотела. Возможно, играет какая-то спокойная или торжественная музыка, но я её не слышу из-за шума крови в ушах. Под белой аркой, украшенной бутонами роз и золотой лентой, стоит мужчина в смокинге с жилетом и белой рубашкой, его волосы гелем уложены на сторону, а в руках он держит красную папку. Я стараюсь улыбаться, но больше в открытую пялюсь на Лиама, который в ответ смотрит на меня. В его родных карих глазах столько любви, что я готова в ней утонуть, а мягкая и ласковая улыбка заставляет моё сердце замереть и больше никогда не биться. Меня отрезает от всего мира, пока я медленно иду к алтарю в сопровождении папы, и я готова отдать всё на свете, чтобы повторить этот путь снова и прожить эти чувства от того, как Пейн смотрит на меня. Лиам протягивает мне руку, когда отец доводит меня до маленьких ступенек и передаёт в руки моему будущему мужу. Ладонь парня почти в два раза больше моей, сильная и тёплая, из-за чего я хвастаюсь за неё, как за спасательный круг. Подбирая подол платья, преодолеваю три ступеньки не без помощи демона и уже двумя руками беру его ладони. — Тоже волнуешься? — Лиам улыбается, поглаживая большими пальцами мои костяшки. — Твои руки так трясутся. — Это от того, какой ты красивый. Его улыбка становится ещё шире, и глаза по-настоящему светятся необычным цветом счастья. За спиной парня стоят Зейн и Луи, как всегда соответствуя своему стилю самых крутых парней — дорогие костюмы, выглаженные чёрные рубашки и аккуратные причёски, словно они собрались на Неделю мужской моды в Париж. Я впервые вижу Томлинсона с убранными назад волосами, и — обязательно уточню — ему очень идёт. Из-за некоторых причин Заку не посчастливилось стать шафером, поэтому он сидит во втором ряду со стороны жениха. Мужчина начинает долгий и нудный рассказ о ценности и важности брака, но ни я, ни Лиам не хотим его слушать, пока мы увлечены лишь друг другом. — Ты невероятная, — шепчет Пейн, чтобы не мешать рассказчику скучных правил. — В этом платье ты очень сексуальная, я бы его снял. — Что, прямо сейчас? — Может, позже, а то твоя мама не поймёт. — Ну да, она же единственная проблема сейчас. Мы беззвучно смеёмся, и я вижу, как Малик закатывает глаза. Нашёлся тут моралист. — Раз нам обоим плевать на этого мужика. Кто вообще позвал его? — Пейн с усмешкой смотрит на наши руки. — Я сделаю всё, чтобы ты была каждый день такой счастливой, как сейчас. — Ли, так не честно, я не приготовила ответку. — Тогда это раунд. Кусая нижнюю губу, сдерживаю смех и лишь сильнее сжимаю ладони парня, ведь он во всём моя поддержка и опора. А сердце не перестаёт колотится, в низу живота всё приятно скручивается от тёплых чувств, и всё тело будоражит. — Теперь настало время жениху и невесте дать клятву перед второй половинкой, — строго по тексту говорит мужчина в костюме. — Лиам, прошу. Пейн на секунду опускает взгляд, не переставая гладить тыльную сторону моих ладоней, и тихо прочищает горло. Только сейчас я замечаю полную тишину: никто даже не пробует громко вздохнуть, все с интересом ждут. — Майли, — мы оба начинает улыбаться, как самые счастливые придурки, — я не понимаю, зачем нам говорить долгие клятвы, если я каждый день своими действиями доказываю, насколько сильно я тебя люблю. И я буду доказывать изо дня в день: тем, что поцелуями бужу тебя по утрам; что с любовью готовлю тебе завтрак; как касаюсь тебя, как смотрю и говорю с тобой. Я люблю в тебе всё: каждый сантиметр твоего тела, каждую твою улыбку, все твои странные и забавные привычки, даже то, что у тебя вечно холодные ноги, ведь мне нравится, когда ты ночью под одеялом прижимаешься ко мне, а я готов тебя согревать. Я не могу представить свою жизнь без тебя. Твой смех всегда наполняет квартиру жизнью, поэтому я люблю тебя смешить, твои вещицы и непонятные баночки создают уют, а ты являешься моим главным смыслом. Клянусь тебе в верности, быть всегда рядом, быть твоей поддержкой и защитой. Клянусь всегда быть твоим мужчиной. Я люблю тебя, Майли, и только тебя. Становится невозможно контролировать свои эмоции, поэтому одинокая слеза срывается с нижних ресниц и теряется в складках платья, но я улыбаюсь и пальчиками сжимаю большие ладони Лиама. Меня переполняет любовь и настоящее счастье, но никакие слова на свете не смогут в полной мере передать мои искренние чувства к этому парню. — Лиам, с самого начала нашего общения у меня было ощущение, что мы знакомы всю жизнь, ты стал для меня родственной душой, самым близким человеком и причиной с радостью просыпаться по утрам. То, как знаешь меня ты, не знает никто, даже я сама, ты понимаешь меня без слов, угадываешь всё, чего бы мне хотелось, и всегда удивительным образом понимаешь моё настроение. Мне нравится, что ты всегда держишь меня за руку, что ты любишь баловаться, когда мы готовим, что ты поёшь, когда пытаешься сосредоточиться над работой за компьютером. Каждый день у меня есть цель вызвать у тебя улыбку, прямо как сейчас, потому что я люблю, когда ты улыбаешься, кажется, что твоя улыбка освещает весь мир. Ты каждый день меняешь мою жизнь в лучшую сторону, делаешь меня самой счастливой, и я за это бесконечно благодарна. Клянусь всегда быть верной тебе, в любую минуту жизни быть рядом, одаривать лаской, нежностью и заботой. Я бесконечно люблю тебя, Лиам Пейн. Он осторожно опускает ладони на мои щёки, чтобы вытереть маленькие слёзы, и я слышу, как кто-то тяжело вздыхает среди гостей, тоже не в силах сдержать эмоции. — Лиам и Майли, — продолжает регистратор, — обменявшись клятвами, вы объявили о своём твёрдом намерении жить вместе в любви и согласии на протяжении всех дней, подаренных вам судьбой. Дорогие новобрачные, я прошу вас обменяться обручальными кольцами. С очень уверенным и серьёзным видом Зейн выходит вперёд и, раскрывая маленькую бархатную коробочку, передаёт нам кольца. Бережно держа мою ладонь, Лиам берёт маленькое золотое колечко и осторожно надевает на безымянный палец. Сосредотачиваясь на кольце, дрожащими руками делаю то же самое, отчего дёргаются уголки губ, и поднимаю взгляд на Пейна. — Жених может поцеловать невесту! — объявляет Малик и, аплодируя, возвращается на своё место. Лиам дарит короткую ухмылку, наклоняясь ближе, и его губы наконец касаются моих, отчего площадка наполняется радостным шумом. Он целует мягко и нежно, осторожно сминает мои губы, а я опускаю ладони на его щёки и чуть подаюсь вперёд за большим в этом поцелуе. Парень крепко обнимает меня за талию, тёплыми пальцами касаясь оголённой спины, и я случайно выдыхаю ему в губы от удовольствия. — А теперь фото! — привлекает внимание фотограф, щёлкая в воздухе пальцами, пока все стоя аплодируют. — Приготовились... Хочу посмотреть в кадр, но Лиам опускает палец на мой подбородок и поворачивает голову, прислоняясь своим лбом к моему. Слышу несколько щелчков камеры, а затем гости начинают суетиться. — Теперь прошу сюда, — фотограф подзывает к себе, — подружки и свидетели тоже. Общий снимок. — Можно мне встать по центру? — шутливо спрашивает Луи, на что мужчина с фотоаппаратом возмущённо поднимает брови. — Я тоже хочу быть в центре, — поддерживает его Зейн, чем больше выводит из себя мужчину с камерой. Девочки выстраиваются на траве у корзин с розами с правой стороны от меня, а парни с левой стороны от Лиама, куда так же становятся Найл и Джона. Мы несколько раз меняем расстановку под указания фотографа, выбираем разные позы и даже кривляемся, а затем мужчина меняет локацию для фото с родителями. — Внимание! — девушка в белом костюме, главный организатор, стучит вилкой по пустому стакану. — Сейчас невеста будет бросать букет, прошу всех девушек собраться здесь. — Луи, — зову парня, выходя на отведённое для данной традиции место, — ты же хотел бросить букет. — Но мне нельзя, я не невеста. — У меня есть план. Когда все незамужние девушки собираются толпой, я разворачиваюсь к ним спиной, и возле меня становится Томлинсон. Двигаюсь к нему ближе, чтобы наши плечи соприкасались, и слабо замахиваюсь букетом, но в последний момент передаю его демону, и он кидает цветы назад. Толпа начинает суматоху, поднимается девчачий визг, и все в ожидании замирают. — Спасибо, — Луи наклоняется и шепчет на ухо. — Я всегда готова исполнить твои мечты. Толпа расступается, и мы видим напуганную Меган с букетом в руках, который она прижимает к груди. Девушка опускает взгляд на цветы, а затем смотрит на всех присутствующих, словно она держит бомбу, которая вот-вот взорвётся. — Да уж, — Малик хлопает Бессона по плечу, — ты попал, чувак. Усмехаясь, Корбин поднимает очки и потирает уголки глаз. Девочки принимаются поздравлять Роудс и пересказывать то, как они пытались поймать букет, будто они пережили самые необычное событие в их жизни. Все по очереди подходят ко мне и Лиаму и поздравляют со свадьбой, пока организатор просит всех пройти в зал, где гости могут занять свои места за столиками. К нам в основном подходят мои родственники и старые знакомые, которых папа просил пригласить, а со стороны Пейна только друзья и коллеги по работе. — Кто это был? — парень держит меня за руку и ведёт к дверям, через которые я выходила. — Вроде бы племянница мамы, а может, её подруга. — Я всех своих гостей знаю. — Конечно, ты позвал пару человек, — подбираю подол платья, когда мы поднимаемся по ступенькам. — Я сирота, — Лиам пожимает плечами и пропускает меня в огромный обеденный зал. — Но ты первая миссис Пейн и мой самый близкий родственник. Я смущённо улыбаюсь, а мой муж целует меня в щеку. На очереди один из сложных моментов свадьбы, когда начинаются тосты от гостей. Первый начинает свою речь Зейн, так как он является шафером, а затем Луи и подружки невесты. На невысокой сцене выступает группа, исполняя каверы на популярные песни, девушка-организатор старается контролировать процесс, немного перебарщивая с выполнением работы, что больше смешит меня, а некоторые гости уже вышли танцевать. Столик с подарками лишь пополняется, и я уже представляю, как мы с Лиамом будем это всё разбирать после окончания. Когда главный повар выкатывает в зал трёхэтажный торт, нас приглашают его разрезать, и Пейн осторожно накрывает мою ладонь, в которую я беру кондитерский нож, чтобы сделать это вместе. Проходит первый танец новобрачных, во время которого я падаю, запутавшись в подоле платья, но Лиам ловит меня, выставляя это так, словно мы сделали запланированный трюк, как это и выглядит со стороны. Многие налегают на шампанское и вино, отчего не стесняются выходить танцевать, кто-то предпочитает просто поесть, выбрав для себя напарника, а мы своей компанией собираемся у столика с алкоголем и закусками, чтобы весело поговорить о происходящем. — Ли, — в какой-то момент тихо зову парня. — Люблю, когда ты зовёшь меня так. — Я отойду ненадолго, — указываю на выход, — мне нужно подышать. — Всё в порядке? — Конечно, — улыбаюсь ему, — скоро вернусь. Он кивает, и я осторожно пробираюсь через гостей, выходя на улицу. Миную площадку и выхожу в старый сад, наслаждаясь тишиной и вдыхая свежий воздух. Среди деревьев замечаю фигуру и узнаю в ней парня. — Скажи, что я просто много выпила и уснула лицом в салате, а теперь вижу тебя во сне. — Нет, — Дэниел прячет руки в карманах брюк и качает головой, — это не сон, Майли. Он медленно подходит ко мне, а я стою и не двигаюсь, пока каблуки тонут в мягкой земле. — Очень красивая свадьба, — Сиви кивает и опускает взгляд вниз. — Ты как всегда очень постаралась. — Последние нервы на это потратила, ночами спать не могла, а теперь понимаю, что зря так волновалась. Меня удивляет то, насколько легко у нас получается диалог и что мы начали говорить о простых вещах. Я не волнуюсь, даже пульс не подскакивает, будто меня в очередной раз подошёл поздравить один из родственников по папиной линии. — Ты невероятно красивая, — Дэниел осматривает моё платье и тепло улыбается. — У такой принцессы должна быть только идеальная свадьба. — Я обязана спросить, — скрываю своё смущение и не поднимаю глаза, — почему ты здесь? Он беззвучно и мягко усмехается, пробегаясь пальцами по каштановым волосам, и делает ещё один шаг навстречу. — Вернулся, чтобы увидеть тебя. Резко поднимаю взгляд, а в груди что-то сильно сжимается. — Я сбежал, пока никто этого не заметит. В пошлый раз Абаддон даже ничего не заподозрила. Забывая, как дышать, смотрю на него и, кажется, только сейчас понимаю, что демон действительно стоит передо мной. — Прости, — он вздыхает, — я не должен был появляться, но я не мог оставить всё так. — Тебе не нужно в чём-то объясняться. — Я не мог оставить тебя без ответа, — Дэниел ловит мой вопросительный взгляд. — Помнишь, что ты последнее сказала перед моим уходом? Сиви слегка поднимает брови, а меня словно отправляет в путешествие по прошлому, которое сейчас кажется реальным настоящим. Конечно же, я почти дословно помню всё, что говорила и что было после, помню, что должна была ещё сказать, но так и не смогла. Парень бережно опускает ладони на мои плечи и дарит улыбку, которая сбивает меня с мысли. — Это было взаимно, — он не дожидается моего ответа, ведь он написан у меня на лице, — и является так до сих пор. Ты знаешь, что я самый большой эгоист, поэтому и позволил себе увидеть тебя в Лондоне. Ты была так удивлена, а был чертовски рад тебя видеть. — Дэниел, — опускаю руку поверх его ладони, — ты не эгоист, я тоже рада тебя видеть. — Я бы пришёл раньше и очень этого хотел, — его пальцы скользят по моим ключицам, отчего дышать становится лишь труднее, — но я ждал того момента, когда ты будешь счастлива. Когда ты забудешь обо мне, когда боль пройдёт, когда тебя будет ждать счастливое будущее, когда в тебе поутихнет это желание бросаться спасать меня. Мне нужно было дождаться этого момента, чтобы тебе было проще видеться со мной, а потом сказать, как сильно я тебя люблю. Глупо моргаю, смотря в его яркие голубые глаза, и знаю, что сейчас начнутся слёзы, потому что поперёк горла уже стоит колючий ком. — Я всегда любил тебя и буду любить, мысль о тебе спасает мне жизнь, потому что моё существование там хуже, чем любая пытка. Но я счастлив за тебя, я всегда желал тебе только самого лучшего, потому что ты этого заслуживаешь, Майли. Лиам вроде хороший парень. Грустно усмехаюсь, прикрывая веки, и слёзы срываются с нижних ресниц, обжигая кожу на щеках. Сиви перемещает ладони на моё лицо и вытирает дорожки, но это только усугубляет ситуацию, потому что я начинаю плакать. — Ну чего ты? — его ласковый голос царапает мне сердце. — Ты должна улыбаться, у тебя сегодня свадьба, милая, ты такая красивая, что мне сложно оторвать от тебя взгляд. Нет, вру, это вообще невозможно. — Дэни, пожалуйста, — мой голос звучит надломлено и тихо, — не будь таким милым засранцем. — Всегда любил, когда ты так зовёшь меня, и очень скучал по этому, — демон поправляет мою чёлку, ведёт кончиками пальцев по щекам и задерживается у губ. — Давай же, улыбнись, ты чертовски прекрасна, я, кажется, заново в тебя влюбился. Стараюсь поднять края губ, но они предательски дрожат, не позволяя мне улыбнуться, и я неожиданно всхлипываю. — Это сложно, — пожимаю плечами и кусаю дрожащую нижнюю губу. — Ты тоже красивый, сменил стиль. — Работа обязывает, но мне нравится. — Как на работе? — Не забивай этим голову, Майли, — Дэниел проводит пальцем по подбородку и освобождает губу от терзания зубами. — Тебе, наверное, пора возвращаться, муж уже ждёт. — У меня с ним целая жизнь впереди, а ты уйдёшь. Родная улыбка не сходит с его лица, Сиви осторожно наклоняется и привычно целует меня в лоб, как это было раньше, обжигая кожу и растягивая момент. Закрываю глаза, позволяя слезам катиться по щекам и срываться с подбородка вниз, и чувствую, как по всему тело разливается неописуемое тепло, которое дарит мне этот поцелуй. — Я буду скучать, — Дэниел отстраняется и отступает, — прости меня за то, что потревожил тебя. Постарайся не думать об этом, будь счастлива, родная, а с ними всеми ты будешь, я знаю, что будешь. Он делает шаг назад, затем ещё два, всё отдаляясь от меня. Вижу по взгляду блестящих глаз, что демон этого не хочет, как и я, но так надо. — Дьявол, ты потрясающе выглядишь, — восклицая, Дэниел разводит руками. — Я же говорил, что ты самая прекрасная девушка на свете. Накрывая губы ладонью, усмехаюсь, чем вызываю ещё больше слёз, и опускаю взгляд. Парень отворачивается, уходя вглубь сада, а моё сердце начинает ныть, напоминая, как важен он был для меня. Долго смотрю ему в вслед, вытирая кулаками слёзы, и создаётся ощущение, будто я заново переживаю старые воспоминания. Но меня озаряет раньше, чем Сиви успевает уйти, и быстро спохватываюсь. — Дэниел, — окликаю его, и парень оборачивается. Я вытягиваю из-под платья подвеску и отстёгиваю цепочку, собирая её в руке. На носочках спешу к нему, боясь сломать каблук, и осторожно беру его ладонь. — Она точно не сможет тебя защитить, — в точности повторяю когда-то сказанные им слова и опускаю на раскрытую ладонь парня подвеску в виде шестиконечной звезды, — но так ты будешь знать, что я думаю о тебе. Сжимаю его ладонь в кулак и опускаю вторую руку поверх; Дэниел улыбается и проводит подушечкой большого пальца по щеке, вытирая мокрую дорожку. — Спасибо, — шепчет Сиви и аккуратно высвобождает руку. Я накрываю губы пальцами, кусая внутреннюю сторону щеки, и Дэниел подмигивает со счастливой улыбкой, прежде чем исчезнуть. Оглядываю огромный сад, надеясь увидеть его, но кроме меня здесь никого больше нет. Шмыгая носом, машу руками перед лицом и медленно иду по саду, обнимая себя за талию. — Майли, вот ты где, — неожиданно появляется Зак, спеша за мной, и резко останавливается. — Ты что, плачешь? — Нет, — грустно усмехаюсь и мотаю головой, — может быть, от счастья, но я не плачу. — Тебя все ждут, — Херрон указывает в сторону и с недоверием косится на меня. — Да, уже иду, — сделав вдох, поднимаю низ длинной юбки и следую за парнем. Я последний раз оборачиваюсь на сад, всё ещё на что-то надеясь, и, скрывая следы слёз, возвращаюсь на церемониальную площадку. Меня замечает Лиам и быстро подходит ко мне, приобнимая за талию. — Ты плакала? — Нет, это слёзы радости, только слёзы радости, родной. — Я люблю тебя, помнишь? — он гладит мои щёки и невесомо целует в лоб. — И я тебя, — обнимаю его за шею и опускаю голову на плечо. — Все готовы? — спрашивает один из рабочих, заканчивая с установкой. Он жестом руки показывает, что всё готово, и отходит в сторону. К нам подходит Джона, придерживая Бонни за талию, и с улыбкой треплет меня по плечу. Все гости собираются на поляне, чтобы посмотреть салют, и фотограф ловит момент, фотографируя нас всех вместе. Моя голова покоится на крепком плече Лиама, и я, ожидая красоту в небе, глажу его по спине. — Ты ничего не увидишь, — Пейн закрывает ладонью мои глаза, вызывая у меня смех. — Ли, смотри, там Меган Фокс. — Где?