***
Карла всегда хотела узнать, почему эта девочка, дочь наркодилерши, так мечтала о Самуэле. Она к нему ничего не чувствовала. После того, как появился Йерай она перестала чувствовать что-либо вообще. Отец притупил, растоптал все, что рвалось на волю из ее души. Но Карла должна была быть принцессой, на плечах которой незримо падало темное королевство, пусть она имеет презрение к этим пафосным мыслям. Карла уважала Ребекку, хоть часто забывала как ее зовут. У Ребекки была цель, заполучить ее бывшего, и она сделала это по мгновению, щелчку пальцев. У Карлы не было целей, и она не знала, что будет дальше последующие пять лет. Она глотала таблетки и облизывала чужие пальцы, на которых был белый порошок, дающий сил хотя бы улыбаться.***
В клубе Карла обнимает Ребекку с заботой, как будто маленькую девочку, внезапно свалившуюся к ней на воспитание, потому что чувствует ее подавленность. Поло убила Лу, и им приходится проходить этот кошмар по второму кругу, только теперь они все заодно. Если Карла быстро готовится к этому, то Ребекка со своим максимализмом, ядовитыми фразами и беспомощностью в серых глазах не готова совсем. Все кажется ненастоящим. Но Ребекка извиняется перед ней по-настоящему. За то, что продала ей экстази, от которого она чуть не умерла. За то, что думала и говорила про нее, за то, что ревновала к Самуэлю. От бесконечной усталости Карла вообще ничего не понимает, но верит. Ребекка что-то говорит про Саму, который готов пройти ад ради нее, но Карла чувствует перед собой только ее и не может представить кого-то другого. От Ребекки исходит аура нежности, а от Карлы, несмотря на внешний вид, боли и отчуждённости. Руки обвивают плечи и шею Ребекки, пальцы сцепляются в замок, и этот замок не хочется ломать, потому что она ощущает у Ребекки мурашки на бледной коже.***
Карла решает написать ей сообщение о том, что будет приезжать на каникулы, когда сидит в машине с открытым окном и вытягивает ладонь. Йерай уже ждёт ее в другой стране, и ей намного легче, когда они знают, что между ними только дружеские отношения, и они просто будут учиться в одном университете. Ее обдувает теплый майский ветер, а они едут и едут, пересекают границу Испании. О том, что она будет возвращаться, не должен знать никто кроме Валерио, который по плану раскрутит бизнес виноделен. Ребекка пишет: «не парься, я буду молчать даже под расстрелом», а Карла улыбается, после вспоминает о делах матери Ребекки. Это кажется чем-то отдаленным, но она понимает о чем она будет общаться с ней, когда они встретятся на каникулах.***
— Привет, — сухое, настороженное звучит из горла Карла стоит на пороге дома Ребекки. На ней золотое платье, каблуки, ее волосы стали короче в три раза, и Ребекке не по себе. Общаться с девушкой несколько месяцев, которая тебе нравится по телефону и сообщениями, зная, что можно говорить все, что на душе, потому что Карла за сотни километров, это совсем не то, что увидеть ее после долгой разлуки в живую. — Привет, — улыбается Карла. — Красивые серьги. Ребекка машинально прикасается к серьге в форме сердца. Это все, что в ней сейчас красивого, она в огромном растянутом свитере и нерасчесанными волосами ждала курьера и свою пиццу после очередного сложного школьного дня, а в итоге получила появление Карлы без всякого предупреждения. — Может… пригласишь зайти? — Карла поднимает брови. — Конечно, — Ребекка вдыхает полной грудью. — С возвращением, Маркиза.***
— Все идёт своим чередом. Расследование по делу Поло временно заморожено, мы учимся, так как это второй год школы по кругу, я уже стала хоть что-то знать. Лучше расскажи о своей жизни, твои сообщения мне мало что рассказали. Ребекка стоит, грея турку с кофе, пока Карла сидит за столом и вроде бы внимательно слушает ее. — Ты уже была у Валерио? — спрашивает Ребекка, поворачиваясь, и понимает, что Карла не сводила с нее взгляда. Она ест кусок какой-то итальянской пиццы (так было написано на брошюрке) с сыром и морепродуктами. Пицца реально невкусная и она заказывает ее каждый четверг по привычке, поэтому Ребекка нервничает и не понимает, как можно есть такое Маркизе. Но принцесса не брезгует. Карла за несколько месяцев изменилась. Она стала необыкновенно простой и вместо темных кругов под ее глазами появился лёгкий румянец, будто огромный завядший цветок каким-то чудом вылечился, пророс, расцвел. Так повлияло на нее отсутствие отца или постоянное пребывание с новыми друзьями по учебе? Ребекка больно кусает язык по привычке, когда ей хочется сказать какую-то глупость. — Нет, после приезда я сразу поехала к тебе. — Почему? — Ребекка садится напротив нее и смотрит прямо в глаза. У Карлы расширенны зрачки, и они напоминают космос, — большой, яркий, ослепляющий. — Ты сказала, что твоя мама вновь взялась за старое. — Карла, я… — Я боюсь за тебя. Ты принимала героин, когда мы общались с тобой две недели назад по видеозвонку. — Карла, послушай, я была нетрезвая, но я не принимала наркотиков. Я вообще их не принимаю, — ложь, ложь, ложь. Карла поправляет свою новую прическу и вздыхает, выражая сомнение. Ребекка уже злиться. Пусть она и мечется под глазами Маркизы, стесняется самой себя, чувствует себя неуверенно, как когда-то с Самуэлем, которого она никогда не любила. Но она никогда не позволит думать про себя что-то плохое именно ей, пускай придется убедительно врать. — Карла, у меня есть куча зависимостей, я люблю виски, секс, ночные клубы, но я бы никогда не делала бы этого. Это табу. Моя мать запретила мне пробовать, когда мне было четырнадцать. Ты думаешь, я не видела, как заканчивают мамины покупатели? Карла встает из-за стола, схватывая с мягкого дивана сумочку. Открывает рот, желая что-то сказать, а потом сжимает губы. — Откуда ты знаешь, как действует героин, а? — Ребекка прищуривается и делает один шаг к ней. Карла молчит. — Что ты делала после учебы? Ребекка замечает, как Карла теряет самообладание и перестает притворяться. Она напряженно застывает. — Я пыталась забыть Поло. Ребекка не знает, что сказать и берет ее за руку. Пальцы у Карлы холодные. — Я была одна. Мне было сложно, — Карла кусает нижнюю губу. — Это не дело Йерая, мы с ним вообще просто друзья. Ребекка сглатывает слюну. — Прости меня. — За что? — удивленное лицо Карлы сияет, как стразы на ее платье. — Ты не сказала ничего плохого. — Я тебя понимаю. — Ну… — Карла прерывает неловкое молчание и мягко убирает свою руку в сторону от чужой. — Это хорошо. Только… пожалуйста, Бекка… — брюнетка вздрагивает от ее личного ласкового обращения. — Если ты будешь что-то пить, то… — … я приглашу тебя вместе с тобой, — Ребекка смеется. Все так ошеломительно ясно. — Не хочу, чтобы моя единственная подруга была в одиночестве, — подыгрывает Карла, а у Реббеки взрываются мысли, бьющееся изнутри черепной коробки. Черт. Они подруги, подруги, подруги. У Ребекки никогда не было подруг.***
Она приходит к ней в половину шестого — до того, как просыпается отец. У них всего неделя, а потом Карла вновь уедет на месяц. Ребекка затягивается сигаретой, и на ее пальцы падает яркий свет только вставшего солнца. Она ждет Карлу около полей с винодельнями, неподалеку от ее особняка. Поспевший виноград повсюду, и Ребекка срывает его горстями и с наслаждением ест, даже работники, которых нанял Валерио еще не пришли. Жаркое сентябрьское солнце печет голову. Карла идет ей навстречу, улыбаясь, на ее волосах заколка в форме бабочек, и она пахнет духами, которые были и у Ребекки. Кажется, Самуэль преподносит одинаковые подарки и не имеет фантазии. — Пойдем в дом, папа уехал на работу. Ребекка кивает и идет за ней, как подданная за королевой, теряя рассудок.***
Они пьют белое вино из самых дорогих бокалов в доме, сидят на полу и играют в «Уно». Ребекка плавится не от таблеток эфедрина, как обычно, а от атмосферы. — Бекка. Карла невозмутимо кладет карту на ее выпад. — А? — Если я расскажу Саму о своем приезде, он всем разболтает? Ребекка мычит, ее руки сцепляются за головой, она смотрит в деревянный потолок, потом на камин, после — на ковер. — Когда ты в последний раз с ним переписывалась? — Давно, — лаконичный ответ. — Он много писал мне, но… — Не знаешь, почему не отвечала? Карла поднимает голову. — Знаю. Ребекка сводит брови, морщит лоб, еще не понимая. — Я созванивалась лишь с тобой. У Ребекки горло болит, она понимает, что пора заканчивать, поддается и проигрывает не только в игре. Карла такая легкая, и вовсе не понимает, что у Ребекки сердце лопается как воздушный шарик, не имеющий возможности улететь. Ребекке хочется улететь, но у нее то и крыльев нет, ангел здесь только Карла. — Расскажи ему, конечно. Он же тебе нравится. — Я нравлюсь ему, — качает белокурой головой Карла. — Это совсем другое.***
Гусман, Карла, Омар, Андер, и конечно же Самуэль, собираются дома у Карлы на ее день рождения. По ее словам, папа лишь сухо поздравил, сунув пачку денег, половину которых Карла все равно потратит на налоги от бизнеса. Надя и Лу звонили, и Ребекка была правда рада, после этих ужасных событий, они все относятся к друг другу позитивно и хорошо, хотя бы временно. Ребекка улыбается, когда улыбается Карла. Но потом тупые парни снова все портят. — Давайте в бутылочку, — предлагает уже подвыпивший Гусман, и все почему-то соглашаются, а Ребекка все растерянно смотрит на Карлу, которая хлопает в ладоши от счастья. После получаса мучений, и наблюдения за тем, как Самуэль позорится и раздевается до трусов, а потом целует Карлу, суя его противный язык в ее рот, Ребекка выходит в туалет, на нее никто не обращает внимания. Ребекка медленно вдыхает, всматривается в свое отражение в зеркале. Она достает пачку сигарет из кармана, но Карла медленно заходит. Ребекка испуганно поворачивается. — Что случилось? — пронзительный взгляд голубых глаз пытаются понять Ребекку. Она молчит, а Карла приближается ближе. — Это из-за Самуэля? — Карла охает и кажется съеживается. — Он тебе до сих пор нравится… прости, что позволила этому случится. — Маркиза, ты совсем не догоняешь, да? — Ребекка наглеет: зажигает сигарету прямо перед носиком Карлы. — Нет. Скажи честно, Бекка. Ребекке холодно, а ребра сдавливает, как будто зубы и язык от чего-то кислого, неприятное чувство. Карла в метре, от ее идеального тела тоже должно исходить тепло, иначе и быть не могло. — Ты хочешь честности? — Ребекка усмехается и кашляет. Боль в мышцах от вчерашних сильных ударов по новой груше не дает мыслить ясно, какое-то помутнение. — Помнишь, мы общались с тобой в июле и я сказала, что бисексуалка, но никогда не трахалась с девушками? — Да, но я все равно не… — у Карлы голос какой-то попискивающий, ее окутывает легкая дымка от сигареты. — Ты сказала, что тебе надоели парни. Что за фраза? Она вообще к месту? Ребекка корит себя, но если уж начала — продолжай, вот еще одно наставление от мамы. — Ты мне нравишься, Карла. Я уже не боюсь невзаимности, но меня бесят интриги и недомолвки. Не люблю молчать. Ребекка грустно заканчивает и выдыхает, ощущая внутри прожженные легкие, а потом ей страшно. Карла смотрит на нее, как на совершенно другого человека, но Ребекка старается не жалеть о своем признании. — Ладно, пойду, мне нужно помочь маме, — Ребекка хочет уйти, но Карла стоит на проходе. — Ты тоже продаешь наркотики? — Да, но тебе не продам, — Ребекка огрызается. И вдруг Карла делает то, чего никогда раньше не делала. Ее рука внезапно оказывается на шее Ребекки, они касаются друг друга носами, и она соображает, что хочет сделать Карла. И Ребекка позволяет, потому что по ее венам течет наркотик. Руки Карлы плавно передвигаются по ее телу, губы везде, на шее, ключицах, щеках, и Ребекка не может поверить. Отвечает, так отчаянно, будто зная, что это последний раз. Ребекка закрывает воспаленные глаза, как слепая, обжегшаяся светом Карлы. — Подожди, — шепчет Ребекка, когда Карлу охватывает необъяснимое и она расстегивает пуговицы на ее рубашке цвета вина, которое они пили каждое утро. — Если ты делаешь это из жалости, то… — Бекка, заткнись. — Хочу, чтобы все было по-настоящему. — Ты и есть настоящая. Дрожь по телу проходит не только от прикосновений Карлы, но и от осознания. — Когда я под кайфом, я ненастоящая. Карла кажется упоминает бога шепотом, но Ребекка лишь усмехается. Он стал для нее никем, он умер, также как все надежды, мотивация и мечты. Они растворились, как вещества в крови. — Проклятие. Карла отпускает ее.***
Она тоже звонит ей рано утром, ненавязчиво спрашивает, как у нее дела, а Ребекка ночами не спит: думает, ощущает, рисует пальцами, возит туда-сюда порошки по белой бумаге, а потом вдыхает их. Ребекка говорит, что все в порядке, но вчера она видела, как Самуэль шел к дому Карлы. Возвратился только через пару часов. Но Ребекка молчит, терпит, стиснув зубы. Ответы на бесконечные вопросы и бессмысленные нравоучения Маркизы стали одинаковыми. Карла уезжает завтра, и Ребекка уже готова, и обрывая ее на полуслове, она отключает связь. — Мама, почему есть люди, которые влюбляется взаимно, и у них жизнь прекрасна? Ребекка задумчиво смотрит на стакан с апельсиновым соком, пока мать пересчитывает, сколько придется заплатить курьеру за молчание. Она заказала дорогое ожерелье из музея во Франции, но это оказалось таким же незаконным, как дилерство. По официальным данным мама — простая труженица Испании. Откуда ей взять столько денег- число с большим количеством нулей? — Продолжай, — мама поправляет очки. — А что продолжать? — Ребекка замечает муху, летающую вокруг стакана. — Я что такая ужасная? Почему я постоянно одна? — ярость заставляет надуть еще один шарик в ее сердце, взамен лопнутого. — Детка, хей, я говорила много раз, что ты у себя одна, и надо прежде всего любить себя. — Я пытаюсь, мама. Но мне… нужны люди. — А конкретнее? — мама наконец пристально смотрит на нее. Ребекка выдыхает. Где она не побывала, и в тюрьме, и на заброшках, и в одиночестве избивала банды парней. Чего стоит рассказать? — Мне нравится одна девушка, но во мне есть недостатки. Она хочет, чтобы их не было. — А у кого их нет? — мама совершенно обычно воспринимает эту новость, хотя называла Самуэль своим будущим зятем. Она пожимает плечами. — Но я думаю, что если ты ее действительно любишь, то тебе нужно попросить у нее помощи или чтобы она приняла твои принципы. Так ты действительно поймешь, любит ли она тебя. Молчание пронзает комнату, и Ребекка отказывается от очередной дозы через пару часов, потому что не торкает, представляя Карлу.***
Карла в аэропорту: на этот раз она решила лететь до нового дома. Она не знает, что ищет глазами среди толпы с чемоданами, не знает, почему так радуется задержке рейса и одиноко сидит в кафе. Она пьет кофе, и ей постоянно хочется добавить туда экстази. Самуэль поцеловал ее на прощание, и тоже уехал, ему нужно учиться, и слова о настоящей любви, уже не пугают Карлу, потому что она знает, что счастлива лишь, когда любят ее. Она помнит о макаронах с сыром. Невзаимность в ее сторону уже перестала быть реальностью, до тех пор, с которых появилась Ребекка. Ребекка все время под кайфом, а даже если нет, то не знает, чего говорит. Карла не может поверить, что она влюбилась в нее. Но Карла понимает, что высмеивает ее за те же пороки, какие имеет сама. Она переписывается с Саму, Гусманом и Лу, заходит на профиль Ребекки. В сети ее не было несколько часов. Карле тревожно.***
Посадка почти завершается, и Карла нервничает еще больше. Когда это ты боялась самолетов, дорогая? Внутренний голос сливается с еще одним, маминым. Она так много и часто говорила в ее детстве, что ее голос проник в голову Карлы. Она отдает билет контроллеру, и та мягко улыбается. Сзади Карлы еще стоят люди, и ей бы пора уже сделать шаги. Чего, в принципе, терять? — КАРЛА! Карла с облегчением поворачивается. Она всегда будет в ней уверена. Реббека подбегает к ней и тащит в сторону. Сегодня она такая красивая. Удивительно. — Карла, я знаю, ты уезжаешь, но ты приедешь, и я хочу попросить тебя помочь мне. Если я могу бросить наркоту, но одна с мамой я не справлюсь. И еще… Карла, если ты любишь Самуэля, то просто не звони мне. Я запуталась, я так сильно запуталась. Пожалуйста… — протароторив на одном дыхании Ребекка останавливается. — Я настоящая, Карла. И проверив, Карла понимает, что это не шутка. И то, что ее любят взаимно. И то, что она наконец знает, чего хочет и ей так просто. Почему все думают, что простая, даже вкусная жизнь, без всяких сложностей, это плохо? — Когда я приеду, я хочу пить с тобой вино и есть ту пиццу, какую неделю назад, без порошков и всякой дряни, более краткий перевод: я люблю тебя, Бекка. Ребекка смеется, они вдруг целуются, а в груди разливается тепло.