«Love is a promise»
«Doctor Who»
Вы когда-нибудь испытывали жажду убийства? Знаете, что такое желание убить? Я знаю. Я знаю, что значит хотеть убить человека. Бластером? Клинком? Неважно. Когда речь идет о тебе, такие мелочи не имеют значения. Я дам вам совет, если вы однажды решитесь на убийство. Не ищите подходящего мотива. В глубине души вы всегда знаете, за что хотите убить. Не нужно высокопарных причин наподобие мести или справедливости. Не оправдывайтесь перед собой. Причина только ваша, личная. И никто не имеет права осуждать за нее. Даже Сила. Плевать. Плевать, если она на стороне тех, кого вы собираетесь лишить жизни. Это ваше дело. Не ее. Кто-то украл любимый меч? Если решили, что за такое человек достоин смерти, — вперед. Кто-то оскорбил вашего парня? Действуйте смело. Сопротивление заперло моего любимого в тысячах световых лет от меня. Ему причиняют боль. Мне этого достаточно для убийства. Поэтому не стоит называть меня злым и беспощадным. Злодей не я, поверьте. Стадии горя сменяют друг друга волнами глубокими и мощными, как океаны Камино. Там почти нет слез — одна ненависть. Я не тронул панель «Знамения», но уничтожил кресло второго пилота (оно все равно пустует) и разгромил грузовой отсек (по той же причине). А легче не стало. Знаете, почему? Потому что я ничего не смогу исправить, даже если убью всех солдат Сопротивления до единого. Потому что убийство само по себе не стоит и погасшего светового клинка. Арми причиняли боль в детстве, причиняют сейчас, будут причинять, и я не смогу его спасти навсегда. Но одно я сделать в силах. Вытащить его с этой базы. Пусть с безнадежным опозданием, но я его вытащу. Вы знаете, что такое сидеть в темноте и смотреть в пустой датапад, понимая, что он не напишет, потому что ему больно? Я знаю. Вы знаете, что такое с каждым часом понимать, что положение становится все хуже, осознавая — вы ничем не можете помочь? Я знаю. Вы знаете, что такое лишиться возможности быть рядом с ним в самый черный час? Знаете, как сердце пропускает удары? Я знаю. Я это испытываю прямо сейчас. Отвратное чувство, никому не рекомендую. Сейчас бы Сноук сказал — я же предупреждал, посмотри, посмотри, до чего тебя довела любовь. Любовь — это жертва, а жизнь — испытание? Сосите с такими жертвами и испытаниями. А я не отмотаю голопленку назад и не отменю наш первый поцелуй, даже зная, что нас обоих он приведет в это колесо, полное неописуемой боли. Я спасу твою жизнь. Что до моей, она изменится навсегда после того, что с тобой сделали. Неважно. Когда речь идет о тебе, такие мелочи не имеют значения. Я спасу тебя. Чем не уважительная причина для убийства всего персонала базы Сопротивления? Камино — планета, полностью покрытая водой. Настоящий кошмар Армитажа Хакса. Много лет назад здесь выращивали армию клонов, по образцу которой создавался имперский штурмовой корпус. К услугам каминоанцев перестали прибегать с приходом Палпатина к власти, и планета, которой раньше не существовало на звездных картах, вновь стала невидимым миром. Даже Сноук в своем стремлении поработить всю галактику не вспоминал о Камино, что уж говорить о Рене и Хаксе. Конечно, ввести в состав Ордена планету, специализирующуюся на клонировании, выгодно хотя бы для того, чтобы она не досталась Сопротивлению. Однако Сопротивление и Орден были настолько поглощены войной друг с другом, что и думать забыли о таинственном Камино, когда-то сыгравшем столь важную роль в истории вселенной. Во всяком случае, так казалось Рену до недавнего времени. Добравшись до Камино, Кайло лег в дрейф и закрыл глаза, сосредотачиваясь. Он ожидал, что будучи так близко от Арми, сумеет его почувствовать. Но Сила молчала даже рядом с Камино. Рен знал, почему. Он продолжал сходить с ума от беспокойства за Хакса. В голову лезли ужасные картины, от которых сердце скакало галопом. Кайло пребывал в вечной тревоге за любимого, и Сила не могла этого простить. Рен долбанул кулаком по панели. Как отыскать Арми на планете без всяких ориентиров? Если бы только деревья могли подсказать название города или дать точное местоположение крепости, где заточен Хакс. Кайло уже собрался приземлиться в Тайпока-Сити, столице Камино, где располагался Центр клонирования, и допрашивать тамошних жителей, как услышал: — Отправляйся в Таймира-Сити. Рен дернулся от неожиданности, рука сжала световой меч. Кайло потребовалось несколько секунд, чтобы осознать — голос раздавался из вставленного в ухо комлинка. — Рей… — выдохнул он. — Рей? Ответа не последовало. Кайло еще пару раз произнес имя девушки, но Рей не отозвалась. Возможно, она больше не использовала их с Реном тайную частоту, чтобы не попасться своим, а возможно, заманивала Кайло в ловушку. Если вся планета оккупирована Сопротивлением, у Верховного лидера большие неприятности. Арми бы сейчас как следует отругал Кайло за то, что тот не взял с собой отряд штурмовиков. — Ты в одиночку против целой планеты, вот почему тебя никто не воспринимает всерьез, — сказал бы он со своей фирменной усмешкой. После того, как Рен узнал местонахождение Арми, он не медлил — залетел на спидере в ангар, вбежал на борт «Знамения» и взял курс на Камино, не думая ни о чем, кроме спасения Хакса. Так произошло и сейчас. — Даже если это ловушка, — сквозь зубы произнес Рен, поворачивая на Таймира-Сити. Кайло ожидал, что на подлете к городу с ним свяжутся для уточнения цели визита, что являлось стандартным протоколом во всех независимых системах. Однако панель молчала, и Рен беспрепятственно приземлился в космопорту, стоящему на сваях, как и все дома Камино. Когда Кайло вышел из «Знамения», ледяной ветер швырнул ему в лицо потоки воды. Лил сильный дождь, за краем площадки ревел океан. Аквамариновые волны пенились и вздымались, пытаясь достать до небес. Рен моментально промок до нитки, одежда стала тяжелой от капель. Но сейчас холод и вода его не беспокоили. Он смотрел прямо вперед — туда, где на фоне свинцовых туч выделялась белоснежная фигурка. Кайло направился к ней, на всякий случай положив руку на рукоять меча. Ситх, частично утративший способность к Силе, — не самая легкая, но все же добыча для джедая. Стоило Кайло приблизиться к Рей, как она обвила его шею руками и поцеловала. Свежее дыхание весеннего луга закружило Рену голову, тепло согрело обветренные губы, но Кайло резко отстранил девушку. — Объясни, что происходит, — жестко сказал он. Сейчас не до церемоний — каждая секунда на счету. Рей смотрела на него с обидой и непониманием. По мнению Кайло, она молчала слишком долго, и ситх схватил ее за запястье. — Он здесь? — спросил Верховный лидер, повысив голос. — Кайло… — Рей попыталась высвободить руку. — Генерал Первого Ордена Армитаж Хакс здесь? — Да… Кайло, отпусти меня… — Откуда ты знаешь? — рявкнул Рен, сильнее сжимая запястье. — Откуда ты знаешь?! — Мне сообщили об этом незадолго до покерного турнира. Кайло… Рей сделала нечто, что мог сделать только человек, Рена совсем не чувствующий. Она приложила влажную от дождя ладонь к его щеке. — Успокойся, — прошептала джедай, нежно поглаживая кожу. Совсем как делал Хакс, когда Кайло мучили кошмары. Ситхам они тоже снятся. Кайло просыпался с криками и звал Арми, а тот прижимал его к себе, лаская и целуя лицо. Никто не умел успокаивать Рена так, как Хакс. Даже Лея. Рей не стоило и пытаться. Кайло оттолкнул ее с такой силой, что девчонка еле устояла на ногах. — Ты ведь была там, — прошипел он, приближаясь. — Ты была на Герберупте. Рей отступила, приняв боевую стойку. Скорее всего, неосознанно, так как в ее глазах отражались тысячи мыслей и эмоций. Страх, отчаяние и обида, эта глупая детская обида на него, Верховного лидера. — Отвечай! — Была, — сказала Рей, подняв подбородок. Кайло видел — она понимала, что таким ответом подписывает себе смертный приговор. Как и понимала, что ложь ее не спасет. А Рену нужно было еще всего одно слово. Одно слово, а потом он сотрет девчонку в порошок. — Ты отводила мои лазеры от корабля Дэмерона? Рей сжала рукоять меча, прежде чем ответить. — Да. Активировав меч, Кайло сделал выпад верхним ударом, но Рей отреагировала быстрым парированием, отклонив его в сторону. Дуэлянты услышали треск пересекаюшихся лезвий чистой энергии, на которых зашипели капли дождя. Разорвав образовавшуюся букву Х, Кайло бросился вперед, его клинок прошел по диагонали справа налево по длинной дуге. Рей сумела перенаправить удар своим оружием, но потеряла равновесие и отшатнулась назад. Кайло постарался закрепить преимущество, его меч понесся по дуге слева направо. Джедай отскочила на безопасное расстояние, создав между ними пространство. Кайло хмыкнул. Он узнал, все что ему было нужно. Стиль девчонки изменился с их последней дуэли. Раньше Рей использовала ту же Форму, что и Кайло, при этом беспорядочно атакуя и не особо задумываясь о защите. Но сейчас, подавленная грубой силой Формы V Рена, она вынуждена был полагаться на оборонительный стиль Формы III, чтобы не подпускать напористых атак своего более крупного противника. Быстро вращая меч, Кайло подпрыгнул высоко в воздух и стремительно обрушился на джедая. Рей отразила атаку, и когда клинки схлестнулись, Рен отбросил противницу ударом ноги к краю платформы. Рей завертелась на скользкой поверхности и повисла над океаном, в последнюю секунду вонзив меч в дюрасталь. Кайло выбросил руку вперед, Силой вытаскивая меч. Но наткнулся на барьер, который никак не удавалось пробить. Ослабленный страхом ситх и девушка, едва ставшая джедаем. Их мощь была равной. Пока Рен отвлекся на меч, Рей сделала сальто и опустилась на полусогнутые перед противником. Кайло снова бросился на нее, намереваясь сломить оборону, но девчонка оказалась не так проста. Она отразила удар Рена и сделала быстрый выпад, сменив Форму III на боевую Форму V. Кайло не был к этому готов и с трудом парировал. Рей стремительно наносила удар за ударом. Кайло понял, что с самого начала джедай тоже его проверяла. И ловко обманывала, выжидая подходящий момент. Рен отбивался, осознавая, что девчонка теснит его к краю платформы. Кайло попытался сосредоточиться, чтобы отбросить ее Силой, а потом… То же самое произошло на Старкиллере. Прямо во время боя перед внутренним взором возникло лицо Хакса, вслед за ним — вереница образов наказаний, которым его подвергнет Сноук, если Арми выберется из боя живым. Так Рен проиграл в тот раз. Проиграл девчонке, впервые взявшей в руки световой меч. Так он проигрывал теперь. Представив Арми, связанного, исхудавшего, Кайло ослабил хватку, и Рей, проведя по дуге меч Скайуокеров, выбила оружие из ладони Рена. Синее лезвие, направленное прямо в грудь, неумолимо приближалось. Кайло не мог позволить себя убить. Он не умрет, даже если не имеет желания жить. Сначала ему надо спасти Хакса. Бесконечно долгая секунда отчаяния, а в следующий миг — звон стали и шипение ударившегося о нее светового лезвия. Кайло парировал удар клинком с кортозисным покрытием, подаренным Хаксом Дэмерону. Рен не расставался с ним с самого Герберупта. Символ разрыва отношений с Арми. Напоминание о самой страшной ошибке. Наказание за то, что оставил Арми одного. Всем этим являлся клинок, спасший жизнь Кайло Рену. Рей, не ожидавшая, что у противника припасено еще одно оружие, отступила. Вы знаете, что такое ненависть? Настоящая ненависть, а не гнев на убийцу вашего отца. Настоящая ненависть — это когда вам уже нечего терять. Когда вашу душу сожгли дотла. Когда вам причинили боль невыносимую настолько, что она убила в вас все хорошее. И навеки стерла улыбку с вашего лица. Да, это правда. Я больше никогда не смогу улыбаться. Такова цена Темной стороны. Настоящая ненависть — это когда вы не можете вспомнить, что значит испытывать радость. Когда вы готовы не на абстрактное «все», а действительно можете осуществить каждое действие, о котором подумаете. Потому что теперь вас не остановит никто. Вы перестаете бояться в принципе. В какой-то момент ненависть вспыхивает таким огнем, что страх плавится, становясь пеплом, превращаясь в ничто. И вы никогда не будете бояться. До самой смерти станете свободны от страха. Но какой ценой? Об этом могут поведать лишь ситхи. Это наше испытание. У каждого из нас был день, лишивший нас улыбки. Их легко перепутать, такие дни, но в конечном итоге не составит труда отличить истинный от остальных. Настоящая ненависть — это когда вы сходите от нее с ума. От любви так с ума не сходят. Любовь спасает, в то время как ненависть уничтожает вас, даже если вы превратили ее в оружие. Но иногда у вас просто не остается выбора. В этом и отличие сердца ситха от сердца джедая. У одних оно состоит из любви, у других из ненависти. Свою ненависть Кайло обрушил на девчонку. Он яростно бил клинком, тесня джедая, не давая ей передышки. Это мусорщица виновата в том, что Рен не выяснил местонахождение Арми раньше. Это она виновата в страданиях Хакса. Выпады стали однообразными, Рен уже не заботился о технике. Он бил и бил, ничего не видя, кроме полных слез нефритовых глаз. Платформа дрожала от энергии разъяренного ситха, волны становились выше и яростно бились о ее края, обливая дуэлянтов каскадами ледяных соленых брызг. Рей поскользнулась в луже серой воды и упала, подарив Кайло драгоценные секунды преимущества. Он смог сосредоточиться и Силой притянул фамильный меч Скайуокеров. Задыхаясь от ненависти, приставил его к самому горлу девчонки, намереваясь пронзить его насквозь, уничтожить жалкую мусорщицу, но… Остановился. Прохлада водопадов Набу. Непереносимая боль от потери возлюбленной. Боязнь потери, ревность, звон Светлой и Темной стороны — все это передал Рену клинок его деда, уберегая от роковой ошибки. Если Кайло убьет девчонку, он не сможет найти Арми, или найдет, но с опозданием. Мусорщица знает, где находится база, возможно, знает, как проникнуть туда незамеченными. Рен уже упустил возможность использовать Дэмерона в целях спасения Хакса, второго шанса Кайло себя не лишит. — Ты с самого начала знала о турнире, — прошипел Рен, не отводя клинка от горла джедая. — Знала о засаде, поджидающей Хакса на Герберупте. И не сказала мне. Глаза Рей полыхнули гневом. Давно Кайло не видел этого взгляда. — Я не предала бы Сопротивление ради тебя! — А там, на Арканисе, — продолжал Рен. — Ты отвлекала меня по заданию Сопротивления? Когда я тебя позвал, ты сразу сообщила об этом вашим генералам, и они решили, что это идеальная возможность держать Верховного лидера подальше от Герберупта? В карих радужках сверкнула боль. — Нет, — тихо сказала Рей. — Ты позвал, и я пришла, потому что хотела быть рядом. Девчонка не врала. Кайло это чувствовал. Клинок Скайуокеров словно возвращал ему утраченную способность. Рен попробовал нащупать в Силе Арми, но не смог. Такой мощью фамильный меч не обладал. — Ты обеспечила мне посадку в Таймира-Сити? — осведомился Рен. Рей кивнула. — Ты не желала предавать Сопротивление тогда, почему же предаешь его сейчас? Рей на миг опустила глаза. — Потому что Арканис многое изменил, — прошептала она. Кайло смотрел на мусорщицу и отказывался верить собственному чутью, которое так и кричало — девчонка говорит правду, она действительно влюблена в тебя настолько, что решила отвернуться от своих. Что ж, какой ситх этим не воспользуется. — Ты проведешь меня на базу, где держат генерала Хакса, — отчеканил Верховный лидер. — И поможешь его спасти. Рей как-то странно улыбнулась. Похоже улыбался Арми, прежде чем заявить, что Кайло ведет себя, как ребенок. — Для этого я и здесь, — спокойно сказала она. Рен деактивировал клинок и подождал, пока джедай поднимется, в любую секунду ожидая атаки Силой. Но Рей не стала нападать. Она стояла перед Кайло совершенно безоружная. Рен прощально провел пальцем по рукояти фамильного меча и, помедлив, отдал его Рей. «Это ради Арми», — мысленно обратился Кайло к дедушке, зная, что он бы не одобрил такого поступка. Убрав клинок с кортозисным покрытием, Рен притянул собственный меч. — Так где эта база? — нетерпеливо спросил он. Рей перевела взгляд на бушующие воды Камино. — В океане. Кайло предусмотрительно хранил на борту «Знамения» портативные акваланги после того, как во время одной из миссий им с Хаксом понадобилось погружаться на дно морское, а аквалангов поблизости не оказалось. Пришлось торговать с аборигенами. Акваланг представлял собой небольшой контейнер с кислородом, посреди которого имелось отверстие. Его края зажимались губами, что позволяло дышать ртом. Акваланг был способен фильтровать воду, забирая у нее кислород, таким образом, осуществлялась безлимитная подача воздуха. Надев акваланги, джедай и ситх прыгнули в ледяные воды океана. Сила согревала их, позволяя не чувствовать холода. Кайло был рад, что способность изменять температуру не исчезла вместе с остальными. Рей плыла чуть впереди, показывая дорогу, Кайло не отставал. Соленая вода щипала глаза, а в какую сторону не посмотри — было видно лишь синеву, уходящую в дурную бесконечность. Чем глубже опускались форсьюзеры, тем темнее становилась вода. Под ними словно разверзлась черная бездна, над головами блестел тусклый серый свет. Сила спасала и от тяжести клинка Дэмерона, и от гнета водяной толщи, не позволяя океану расплющить незваных гостей. Но Кайло, которого с детства не пугали морские просторы, чувствовал себя некомфортно, в любой момент ожидая нападения хищников глубин. Он не знал этих вод, не видел дальше собственного носа, а потому готовился активировать меч и сражаться не на жизнь, а на смерть. Эта готовность его и спасла. Огромная темная масса возникла перед форсьюзерами. Оба активировали мечи, когда гигантское щупальце схватило Рей за ногу и потащило во тьму. Кайло стремительно подплыл к девчонке и рубанул по щупальцу. Вода притупила силу замаха, и щупальце, не отрезанное полностью, безвольно повисло на лоскутке кожи. Освободившаяся Рей выставила руки перед собой. Догадавшись, что она задумала, Рен тоже обратился к Силе. К нему устремились два щупальца, но Кайло послал мощный толчок энергии, отбросив неведомое существо в глубины океана. Кайло перевел взгляд на Рей, проверяя, цела ли она. Без ее помощи вытащить Хакса станет труднее, так что волей-неволей приходилось следить за девчонкой. Та коснулась указательным пальцем кончика носа, сообщая на языке жестов — «база близко». Рен кивнул, и форсьюзеры продолжили путь в кромешной темноте. Световые мечи уже не могли справиться с мраком. И все же проплыв метров тридцать, Рен увидел очертания светящейся массы гораздо более крупной, чем обитатель каминоанских вод. Он не мог определить, где эта масса начинается и где заканчивается. А приблизившись, Кайло рассмотрел платформу с множеством круглых, как здание Сената Республики, отсеков и площадок, на которых стояли морские транспортники. Платформа подсвечивалась прожекторами, к свету которых Рен старался не подплывать, хотя понимал — скрываться бесполезно, так как форсьюзеров наверняка засекли на радарах. Рей жестом показала, куда плыть, и стала погружаться еще глубже. Форсьюзеры опускались все ниже, пока не оказались под одним из отсеков, рядом с квадратным люком. Рей вонзила меч в дюрасталь и провела по контуру. Форсьюзеры заплыли в образовавшееся отверстие и принялись продвигаться по заполненному водой туннелю, пока над головой не мигнул свет. Кайло вынырнул и увидел, что они с Рей находятся в широком бассейне. Помещение было абсолютно пустым, но если камеры заметили непрошеных гостей, скоро здесь окажутся отряды Сопротивления. Так и случилось. Едва форсьюзеры вылезли из бассейна, массивные двери открылись. Кайло бросил меч, снеся головы четырем солдатам, краем глаза наблюдая, как Рей отражает лазеры, не вступая в бой. Видимо, убивать своих она не была готова даже ради возлюбленного. Кайло закрутился, превратившись в смертельный волчок, лишая жизни всех, кто стоял на пути. Рей отражала лазеры не только от себя. Она прикрывала Рена, давая ему возможность быстро разобраться с первым отрядом встреченных на базе врагов. Покончив с последним солдатом, Кайло повернулся к девушке. Его руки, сжимавшие меч, чуть подрагивали. Рен пьянел от чувства долгожданной мести. — Показывай дорогу, — приказал он мусорщице. Вы знаете, что такое боль? Знаете. Вы сталкивались с ней и не раз. Боль невозможно подделать, она всегда настоящая. Разница лишь в ее силе. Как ситх с большим опытом в сражениях, скажу, что боль от тысяч кинжалов, разом вонзающихся в тело, не столь ужасна, как если бы эту тысячу вонзали медленно и размеренно, нож за ножом. А самое страшное, что остановить боль нельзя, потому что от вас ничего не зависит. Спасительная ложь — боль достигла апогея и сильнее не станет, а враг с разбега по рукоятку вгоняет новый кинжал. И так до бесконечности. Вот что я чувствовал с того момента, как Фазма произнесла «Хакс не выходит на связь». Это стало первым кинжалом. Все же наступает момент, когда боль становится настолько сильной, что вы перестаете ее ощущать. И тогда вы больше никогда не сможете по-настоящему улыбнуться. Боль ослабляет некоторых ситхов. Сноук предупреждал меня об этом. Любовь — это светлая эмоция, в сердце которой спрятаны страдания, неведомые тем, кто знаком лишь со страстью. Выберешь любовь — познаешь наслаждение, а потом появится боль, которая отберет у тебя Силу и древние знания, искалечит и уничтожит. Сноук так говорил, потому что никогда не любил. А может, любил и не смог выдержать? Я выдержу. Я вытащу тебя, пусть даже узнаю до мельчайшей детали, что именно с тобой сделали люди Сопротивления, головы которых летят к моим ногам. Мой меч на щадит никого. Полыхающий красный клинок — последнее, что они видят в этой жизни. Мы бежим по белоснежным коридорам в красном калейдоскопе лазеров. Я пронзаю их тела багровым лезвием, останавливаю Силой сердца. Девчонка следит, чтобы лазеры не причиняли нам вреда, заставляя их ударяться о стены. Коридоры, кажется, никогда не закончатся. Почему мусорщица ведет меня по такому длинному пути? Может, она заодно с Сопротивлением? Тогда она тоже умрет. И плевать мне на Экзегол. Я убью ее, чтобы спасти тебя. В конце одного из коридоров дверь. Я смотрю на Рей, та кивает, подтверждая — ты за ней. За ней, совсем рядом. А что, если… Нет, нельзя думать об этом. Нельзя. Выбиваю Силой дверь, не добежав до нее. Ничего не вижу в дверном проеме — лишь обилие ослепительно белого цвета. Я здесь, любимый. Еще немного. Мчусь к тебе, перестав сражаться, оставив Рей в одиночку разбираться со своими же. Добегаю до дверного проема и останавливаюсь на миг, не решаясь войти. Стены. Это от них исходит такой яркий свет. Любовь это жертва? Тогда я пожертвую всем. Вы видели его слезы? Нет, потому что он плакал только при мне. Его глаза начинают блестеть, превращаясь в изумрудное море, а лицо краснеет и так красиво сочетается с огненными волосами. Он прекрасен, когда плачет, а я готов стереть вселенную в порошок, чтобы остановить его слезы. Я знаю, чем порождена моя ненависть. Твоими слезами. Раньше их вызывали кошмары с участием Брендола. Ты кричал на него, срывая голос. Начиная плакать во время крика. Самые страшные звуки, которые я слышал. Я слышал, как твой голос срывается по его вине. И во мне просыпалась та самая не требующая оправданий жажда убийства. Я бы придушил его, чтобы на его чертовы глаза выступили такие же слезы. Я хочу смотреть, как они скатываются по его щекам. Я бы избивал его, пока не выбил признание — он хреновый отец. Хочу чувствовать, как его кровь стекает по моим костяшкам. А потом я бы убил его. Только за то, что он заставил тебя плакать. Плакать и кричать. Мне иногда кажется, что твои слезы делают меня истинным ситхом. Если люди Сопротивления довели тебя до слез, сегодня они встретят свой конец. Им и так не жить, но легкую смерть я им не подарю. Ты похудел. Щеки впали. Сразу бросаю взгляд на кандалы, которыми тебя приковали к стене. Крови нет. На лице тоже. Если вы думаете, что это хоть как-то поможет вам избежать моего гнева, вы ошибаетесь. Голова безвольно повисла, но ты дышишь. Просто без сознания. Арми… Любимый… Слезы ослепляют мне глаза. Рано или поздно это случается. Ненависть перестает защищать от боли, и тогда она вырывается, обжигая кожу, ломая кости, выворачивая душу наизнанку. Мне хочется кричать от этой адской боли, но сейчас нельзя терять драгоценные секунды. Ударяю мечом по цепям, и ты падаешь мне на руки. Осторожно прижигаю клинком металлические браслеты на запястьях, пока они не становятся бесформенной плавленой массой, оставшейся на полу. Бесполезно. Бесполезно спрашивать, плакал ли ты. Если я узнаю ответ, мне не станет легче. Может, однажды спрошу. Пройдет месяц, год, и я спрошу. Но не сейчас. Иначе я не смогу тебя вытащить. Сейчас нельзя, чтобы мы оба сломались. Рей стоит в дверном проеме, отражая лазеры и не подпуская к нам врагов. Я держу тебя на руках. Мне не нужно поднимать их и вставать в эффектную позу, чтобы осуществить задуманное. Ситх не страшен в гневе. Он страшен, когда его самого лишили страха. А я не боялся убивать задолго до этого. Я стираю дюрасталь в порошок. Прожигаю в ней дыры, в которые хлещет вода. База дрожит и трясется. Объявлена экстренная эвакуация, которая вас не спасет. Об этом я позабочусь. Я вижу каждый коридор, каждый отсек. Сила позволяет мне это. Она вернулась ко мне, вновь признав своего хозяина. Разбиваю потолки там, где дюрасталь выдержала. Вода стремительно наполняет помещения. Вы пытаетесь выбраться, но я заблокировал двери. Вы кричите, бьете кулаками стены, зовете на помощь, и все эти звуки — музыка, вызывающая у меня улыбку. Улыбку, порожденную ненавистью. Улыбку ситха. Рей наблюдает, как потоки воды смывают бойцов Сопротивления, и поворачивается ко мне. Ее лицо полыхает ужасом, а когда она встречается с моим взглядом, шарахается так, будто перед ней абсолютное зло. Мне не нужно смотреть в зеркало, чтобы знать — в моих зрачках желтое пламя, кроваво-красное по краям. По легенде, такого цвета были глаза Дарта Бейна, величайшего из ситхов. Вот что делают со мной твои слезы. — Когда все закончится, уплывай прочь, — велел Кайло девчонке. Он чувствовал, как мусорщица пытается блокировать Тьму, ощущал ее жалкие попытки сдержать воду и открыть двери отсеков. Рен презрительно улыбнулся. Бесполезно. Тебе не совладать с истинной мощью Темной стороны, рожденной в боли и ненависти, рожденной в любви. Я вижу, как вы захлебываетесь, слышу ваши последние крики. Вы сами навлекли это на себя. Вы могли похитить любого из Ордена и остаться в живых. Но вы выбрали моего парня. Насладившись зрелищем ваших последних минут, я взрываю отсеки и коридоры, которые тонут, устремляясь к самому дну океана. Я не оставлю даже воспоминания об этой проклятой базе. Наш отсек последний. Вставляю тебе в рот акваланг и уничтожаю потолок, обрушивая на наши голову всю тяжесть океана. Страхую нас с тобой Силой. Буду плыть, сколько хватит воздуха. Не волнуйся, Сила меня поддержит, со мной ничего не случится. Ощущаю спазм в горле. Сила не желает компенсировать отсутствие кислорода. Все понятно. Я потратил слишком много энергии на уничтожение базы. Теперь я выжат, у меня может кончиться воздух, но это все мелочи, я… Почему я не могу тебя поднять? Словно что-то удерживает тебя, не позволяя нам начать подъем на поверхность. Трогаю твои руки, ощупываю лицо, тело, ноги… Ну конечно. Цепи. Невидимые цепи с кортозисным покрытием, которые невозможно разрубить световым мечом. Сопротивление подготовилось к моему появлению. Ничего. Я тоже подготовился. Достаю клинок, который ты подарил Дэмерону, и перерубаю им цепи. Бросив на него последний взгляд, кидаю на пол. Пусть он сгинет вместе с базой, причинившей нам столько страданий. А я не буду расходовать Силу на то, чтобы плыть с такой тяжестью за пазухой. Вынимаю у тебя изо рта акваланг, глотаю воздух и возвращаю тебе устройство. Поднимаюсь, быстро работая ногами, используя жалкие остатки Силы на противостояние давлению океанских вод. Скоро ты будешь в безопасности. Скоро ты все забудешь, любимый, забудешь, даже если я стану помнить до конца своих дней. Помнить, как позволил тебе улететь на Герберупт. Помнить, как уничтожил браслет и взорвал корабль Дэмерона, не оставляя шанса узнать, где ты и что с тобой. Эти воспоминания станут моим наказанием. И я готов его понести, потому что заслужил сполна. Крепко держу тебя, время от времени дыша кислородом из акваланга. Я умею надолго задерживать дыхание, и это помогает нам добраться до поверхности. Толчок к серому свету — и вот мы на платформе, которую поливает ледяным дождем. Твоя кожа побледнела, глаза не открываются. Я приближаю лицо к твоим губам и понимаю, что ты не дышишь. Я ошибался, говоря, что больше не могу испытывать страх. Кричу твое имя, и оно тонет в реве океана. Слезы смешиваются с дождем. Такие же дожди лили на Арканисе, когда… Арканис. Место, которое отняло у тебя счастье. Место, которое сегодня спасет тебе жизнь. Зажимаю тебе нос и выдыхаю в рот воздух. Надавливаю на грудную клетку. Так, как ты мне показывал. Сосредотачиваясь, пытаясь вспомнить, не думая, сейчас вообще нельзя об этом думать, Арми, любимый, пожалуйста, очнись, пожалуйста, вернись ко мне, и я заново научусь улыбаться ради тебя. Ты шумно глотаешь воздух и открываешь глаза, я тону в родном зеленом море, прижимаю тебя, целую в мокрые волосы, шепчу твое имя и улыбаюсь, улыбаюсь, улыбаюсь… Любовь действительно приносит боль. А я хочу разделять ее с тобой. Хочу сходить с ума от ненависти. Хочу плакать от того, что плачешь ты. Хочу проходить через это с тобой и буду. Потому что Сноук ошибался. Любовь это не эмоция и не жертва. Любовь это обещание. И я обещаю, что буду с тобой, когда улыбка покинет тебя. Обещаю, что всегда буду рядом. Я встречаюсь с тобой взглядом и впервые за целую вечность нашей ссоры вижу, как ты счастливо улыбаешься. — Я же говорил, — слегка хрипло говоришь ты, откашлявшись. — Однажды ты скажешь Арканису спасибо.