Не лезь, ушлёпок

Утром Тревис проснулся от холода, и обнаружил что лежит на бетонном полу, а спереди расцветает красивый красный закат. Он не сдержал восхищённого вздоха. - Вот это вау... - Фелпс младший не отрывал глаз от ещё не жгущего солнца. - Ты первый раз видешь закат? Тревис обернулся и увидел курящего у стены Джонсона. Он улыбнулся. - Тебе удобно в моей кофте? Фелпс заметил что лежал завёрнутый в кофту Ларри, подскочил, начал её снимать. Джонсон спокойно наблюдал. - Эй, Трев. Мне тепло. - У тебя губы синие, так что одевай. - Но у тебя тоже губы синие. - У меня они всегда синие, если ты не замечал. - Ларри слегка прищурился. - Ты постоянно мёрзнешь? - Нет, крови не хватает. - Это как? Тревис укутал Джонсона в кофту. - Анемия. Недостаток определённых веществ в крови. Ларри задумался. - Каких веществ тебе не хватает? - Гемоглобина. Железа. Красных кровяных телец, которые обеспечиваются подачу кислорода. - Я-ясно... Тревис прижался к Ларри, и тут его "ударило" запоздалым страхом. - Л-лар... Меня отец убьёт... Джонсон осторожно его обнял и тихо прошептал на ухо. - Трава, теперь ты будешь жить со мной. Это решено. - Тревис с надеждой поднял на него глаза. - Лиза не будет возражать. Обещаю. Если ей всё объяснить, то она поймёт. Тревис благодарно прижался. На миг в его голове проскользнула мысль, что он должен отказаться и послать Джонсона, но боль, которую он перетерпел из-за Тревиса, заставила его покориться обстоятельствам. Прошло чуть больше года... - Ларри, но ты не можешь уехать!... - Тревис, ты можешь поехать со мной, мы прекрасно проживём впятером. Трев только покачал головой. - Я не могу так жить. Внезапно Ларри взорвался. - Если тебе так мешают Фишеры, то можешь прямо сейчас валить!!! Фелпс бесчувственно повернулся и пошёл. - Ты просто безэмоциональное чмо!!! Фелпс не обернулся, он не мог сказать ему, что если он поедет, то его отец будет их приследовать ещё жёстче. Если он это скажет, то Джонсон останется, потому что будет за него волноваться. Так пусть он лучше думает, что Тревиса бесит то, что Лиза Джонсон сошлась с Генри Фишером, отцом Салла. Пусть он думает что его бесит их присутствие, прибавляя ещё Эшли, которая жила с Саллом, который жил с Лизой, у которой жил Ларри. "Это для его же безопасности." Слёзы душили не смотря на оправдания. Тревис пришёл в их дом с Ларри, который они построили недавно, дом на дереве, в котором вся толпа собиралась всего несколько раз. Фелпс залез на верх и плача упал на кровать, на оставленную там Ларом худи, которое насквозь пропахло сигаретами, курить которые Трев всё ещё не научился. Плача он тихо начал напевать мотив "Вина и Сигарет", от чего слёзы хлынули с новой силой. Он любил так делать - когда начинает плакать, делает что-то, что вызывало ещё больше слёз. После этого эмоции исчезали, и он чувствовал себя спокойным. Слёзы начали жечь, и он повернул голову. На глаза ему бросился закрытый любимой футболкой Ларри, мольберт. "Ларри забыл рисунок" - почти спокойно подумал он. Даже не думая почему, он поднялся и достал телефон, затем позвонил Джонсону. - У тебя тут рисунок на мольберте стоит. Ты его забыл. И хриплый, грустный голос ему в ответ. - Я не забыл. Это тебе. Подарок на день рождения. Забыл поздравить, но рисунок успел закончить. - следом пошли короткие гудки - Джонсон отключил связь. Тревис забыв что держит телефон опустил руку. Потом сделал несколько шагов, почти чувствуя, что увидет. Рывком откинул футболку с инициалами "SF", любимой группы Джонсона. Два металлиста - Фишер и Джонсон - всегда хорошо понимали друг-друга. Это было причиной постоянной ревности Эшли и Трева. На большом листе была нарисованна крыша высокой многоэтажки, на фоне ночного города, но это был только второй план... На первом плане был нарисован Тревис, с пластырем на переносице, обернувшийся так, как будто его позвали. И с той, первой в жизни, бутылкой пива в руке... В носу защипало, на глазах опять появились слёзы. - Так, Тревис. Советую тебе спуститься с этого строения. - голос, который был для Трева страшнее всего - густой голос, который сводил с ума прихожанок (во вред душе, на пользу церкви), - голос Кеннета Фелпса, его отца. Тревис, не слушаясь разума, выглянул в окно, и увидел отца, в видимом одиночестве стоящего у дерева. - Тревис, меня достали уже эти прятки. Выходи, и я не трону твоих... Хм.. не знал что они у тебя есть.. Друзей... По сигналу из дальних углов вышли люди, крепко держущие Салла, Эшли, Тодда, Ларри и Нила. Тренированные глаза Тревиса сразу заметили, что все кроме Тодда имеют "боевые ранения", синяки и ссадины на лице, потрёпанная одежда... Кляпы во ртах... Из горла Фелпса младшего вырвался сдавленный хрип, когда он поймал взгляд Ларри - полный ненависти, презрения, и, как ни странно, страха за Тревиса. Отследив взгляд сына, Кеннет крутнул нож-лезвие и подошёл к Джонсону. "Глухой музыкант, слепой художник. Люди вопрошают - "как так можно?" Но я знаю они видят и слышат лучше нас..." - некстати подумалось Тревису. - Мальчик мой, спускайся, а иначе. - он приставил нож к горлу Ларри, тот вздрогнул и попытался вырваться, однако держащий его человек сильнее сжал его руки за спиной, от чего патлатый замычал в кляп. - А иначе твой "дружок" умрёт. Ты ведь не хочешь этого? Тревис двинулся к выходу, и скоро стоял у ствола дерева на земле. - Вот, молодец, сынок. А теперь подойди сюда. - Фелпс младший сделал несколько шагов вперёд. - Так держать. - Кеннет так и не убрал нож от Ларри. Когда Тревису осталось каких-то пять шагов, Ларри протестующие замычал, но Фелпс младший не заметил. "Она кричит звезде "Помоги!", Но это не её забота..." Эмоции исчезли, осталось только тёплое безразличие, которое его спасало. - Как же ты вырос, мальчик мой... И поумнел... Тревис вдруг вздрогнул и остановился, вспомнив цветы. "Цветы лучше пуль..." Чёрные цветы, которые расцветают с дикой болью. Чёрные цветы, которые почему то не появлялись на теле Тревиса, цветы, которые ещё год назад покрывали почти всего Ларри. "Всё хорошо, малыш. Это всего малая боль. С каждым разом становится всё больнее..." - Отпусти моих друзей. - твёрдо произнёс Тревис, вспомнив руки отца, которые он не помнил без цветов. Фелпс старший удивлённо приподнял брови. - Отпустить их. Приказ исполнился мгновенно. - БЕГИ, ТРЕВИС! Это Ларри, достал кляп и бросился к Треву. Логично что его схватили. - Не надо, Лар. Всё нормально. Ларри в шоке перестал вырываться, остальные уже свалили. - ЭТО ТУТ-ТО ВСЁ НОРМАЛЬНО, ДА?! - Да, Ларри. Всё хорошо. - ДА ТЫ ХОТЬ ПОНИМАЕШЬ ЧТО Я СДОХНУ ЕСЛИ ТЫ К НЕМУ УЙДЁШЬ??! Тревиса вдруг пробовали мурашки, в голове зазвучал голос отца: "А он тебя напугал... Иди ты от него зависишь?.." "Хватит, Трев. Успокойся. Ты умер, ты мёртв, ты не чувствуешь эмоций, ты..." - БЕЗЭМОЦИОНАЛЬНОЕ ЧМО!!! РАВНОМЕРНЫЙ ПРИДУРОК!! ОЧНИСЬ УЖЕ!! ЧЁРТ ТЕБЯ ДЕРИ, ТРАВА!! ОЧ-НИСЬ, СВО-ЛОЧЬ!!! Тревис вздрогнул. Этот крик что-то ему напомнил. - ХВАТИТ ИГРАТЬ, ТРЕВИС!! ЭТО НЕ ИГРА, ЭТО ВСЕРЬЁЗ!!! ОЧНИСЬ УЖЕ!!!! " - Кеннет, перестань, тут ребёнок!" "Кеннет, хватит!" "Кеннет, перестань!!" "Пожалуйста-а, переста-ань, мне бо-льно!.. хва-атит..." И его собственный плачущий голос, просящий, нет - умоляющий, чтоб отец отпустил его мать. "Папа, папочка, отпусти её, ей больно..!" Злой толчок, от которого трёхлетний Тревис отлетел в стену. "Она это заслужила." Голос Ларри начал хрипеть, а Тревис с изумлением уставился в глаза своего отца, тот внезапно занервничал. - Мальчик мой, не слушай его... - Ты мучал мою мать... - с недоумением, едва слышно произнёс Тревис. - Ты... Его рука незаметно скользнула за пояс, ощупав тяжёлую "Беретту". - Сынок, ты не так всё понял... - голосу отца надо было бы быть тревожным, но он остался прежним, тёплым и густым, как патока, в которую попала глупая муха, которая никак не поймёт что ей же лучше не сопротивляться и утонуть. - Я всё прекрасно понял. Не знаю как я забыл, но теперь я вспомнил. - он благодарно кивнул Ларри. - я вспомнил почему цветы на тебе не исчезают. - Тревис чуть не порвав рубашку резко открыл руку от локтя до ладони, обнажив свой первый и единственный чёрный цветок. Кеннет Фелпс разочарованно улыбнулся, Тревис этого не заметил. - Твои цветы не пропали, потому что то, что ты делал с матерью, нельзя простить. Такое не забывается. Тревис достал "Беретту" и наставил на отца. Один глаз прищурился прицеливаясь. - То, что сделал ты, можно искупить только твоей кровью. "Стреляй, Травка. Он это заслужил." - вечно чуть хрипящий от сигарет голос Джонсона в его разуме. - Стой, Тревис Фелпс. - внезапно отвердевший голос Кеннета. Голос, которым отдают приказы, за ослушание которых грозит смерть. Дрожащий палец Тревиса дотронулся до курка. Зрачки Фелпса старшего расширились от страха. Тревис нажал на курок, в голове раздался звон. Его схватили, Ларри что-то кричал, но звон в голове заглушал и это. "Я убил своего отца..." "Он это заслужил." "Никто не заслуживает смерти, даже Он..." "Я его убил, убил!" Очнулся Тревис уже в камере. "Вот это я попал..." "Цветы лучше пуль?... Или всё же пули лучше?.." Рука скользнула за пояс, уже зная что пистолет забрали. Отчаяние накатилось во всей красе. "Я тебя никогда не оставлю, Травка. Мы умрём в один день." Прошла неделя, Тревиса Фелпса приговорили к смертной казни, за убийство своего отца. Ларри Джонсон умер на следующий день после казни, сбросившись с крыши трёхэтажного дома, в котором шестеро человек, среди которых был предатель, давно любили собираться.