Тамада хороший и конкурсы интересные

Съёмки четвёртого сезона сериала подходили к концу, и он знал, для него этот сезон будет последним. Сегодня он получил сценарий, и уже бегло его прочитал. Нет, неожиданностью это не стало, и да, Тайвин Ланнистер заслужил такой смерти. Это было иронично. И ему нравилось. Такой финал был не самым странным из того, что ему доводилось играть. Жаль только, придётся расставаться с коллегами по съёмкам, с ними было весело. А ещё он наверняка встретится с кем-то из них. В том был некоторый азартный интерес. Герой умрёт, но жизнь продолжается. Он брёл по коридору замка. Всё было таким привычным и вместе с тем неожиданно живым. Он невольно ждал увидеть камеры и суетящихся людей, но за очередным поворотом была лишь галерея ведущая в сад. Обычный человеческий шум остался где-то вдалеке, ветер с моря не давал запаху города добраться сюда, и можно было подумать, что находишься дома, в Кастерли-рок, а не в смрадной и пыльной Королевской гавани. — Стоп, я не могу их сравнивать. — Да неужели? — Я никогда не был в той локации, хотя не спорю, интересно взглянуть на родовой замок Тайвина Ланнистера... — МОЙ замок. — Что? — Мой замок. А ты выметайся из моей головы! Пели птички. — Я не могу. — Пекло! — Не выражайся! — Может всё же пойти к мейстеру? — Ну-ну... Только не к Пицелю, полагаю, — он попытался добавить в эту реплику как можно больше ехидства. — И вообще, это не в твоём характере! — Не тебе судить, Неведомый тебя забери, что в моём характере, а что нет! По дорожке брела высокая светловолосая девушка. — О, милая Гвен! — Ты сейчас серьёзно? Милая тут как-то... — Тайвин лениво окинул девицу взглядом. — Хороша, не правда ли? — Ты меня за идиота держишь? Или что? — Или что. Умой, приодень, и она, пожалуй, даст фору многим леди. — Серьёзно?! — Да. — НЕТ. — Слабо? — Бессмысленно! — Я всё возьму на себя. — Ты этого не сделаешь! — Ты даже не представляешь, насколько я теперь этого хочу. — Псих, озабоченный! — Всё, сам напросился. Как же её зовут? Ох, ладно, неважно. Погнали! Бриенна Тарт задумчиво брела по парковой дорожке, и мысли её одолевали невесёлые. За последние дни она похоже чересчур привязалась к сиру Джейме, хоть тот сперва и был редкостным засранцем... — Ох, леди, видимо, совсем витает в облаках, — высокий благообразный старик в винно-красном камзоле смотрел на неё снизу вверх с некоторым укором. — Я не леди! — привычно буркнула дева-рыцарь. — Изви... — Бриенна осеклась, увидев, как по лицу старика расползлась несколько зловещая улыбка. — Уж леди от джентельмена я отличить смогу, — заявил тот, подхватывая девушку под локоть. — Не стоит извинений, у меня к вам есть предложение... Вы ведь хотите понравиться некоему молодому человеку? — Откуда?.. — Я сам был когда-то молод... О, даже не смейте благодарить, у меня своя корысть! Милая леди может обещать мне пару танцев? Нет, не прилюдно, разумеется, хотя признаю, шутка бы вышла неплохая. Бриенна переминалась с ноги на ногу. В платье она себя чувствовала жутко неловко. Надо признать, старик выбрал неплохое место, просторное, безлюдное и здесь было слышно, как где-то внизу репетировал оркестр. — Позволите? — голос старика, приведшего её сюда, гулко разнёсся под сводами. — Да, конечно, — Бриенне хотелось поскорее покончить со всем этим: она ненавидела свидания, те всегда плохо кончались, да и не начинались толком чаще всего. Музыканты сделали паузу и заиграли что-то медленное. Старик протянул ей руку. Что ж, сейчас он обзовёт её уродиной и... Он кружил её по залу, а Бриенна пыталась подстроиться под его движения. Когда, наступив в очередной раз ему на ногу, она решилась извиниться, глядя ему в глаза, то не увидела ни презрения, ни обиды, ни раздражения. Он улыбался, и теперь его улыбка была настолько тёплой и искренней, что все тревоги Бриенны улеглись. — Я вспомнил, кто вы. Леди Тарт, я... Ох, да к чёрту, — он сжал её ладони в своих. — Спасибо, что вернули мне сына. И, если вы всё же хотели бы стать его женой... Я вас благословляю! — Но... — Если пожелаете. Что я, идиот? Мой сын наконец-то нашёл девушку, притом из благородного дома! Да, уж прости, ты не самая выгодная партия, но если ты сможешь притащить его в септу... Неофициальный девиз моего дома не поминает только ленивый. Надеюсь, мы друг друга поняли. — Ты что творишь? — Спасаю твой дом. А твой сын наконец-то смотрит на кого-то кроме сестрицы... Радовался бы. — КААКОГО?! Кубок звонко проскакал по ступеням. — Ты знал. — Да — Ты знал и ничего не сказал. — Прости, но так будет лучше. Думаю, ты сам видел достаточно, чтобы понять, он опасен для страны. А теперь возьми себя в руки! Тайвин сжал кулаки так, что ногти впились в ладони. — Кто? — Не знаю. — Зря. — Просто мне это было не нужно. Физическая боль немного отрезвила, и он огляделся, запоминая лица гостей. Он подумает об этом чуть позже. Серсея упала на колени над трупом короля. Гости замерли. — Сделай что-нибудь! Ты нужен ей, возможно, давно поздно, но ты нужен ей! — Кому?.. — Чёрт, я, конечно, был не самым хорошим отцом, признаю, но ты просто какой-то пиздец! Повисла гробовая тишина. — Кто только что говорил мне о самообладании? — Ты слишком сдержан там, где не нужно. Любовь не слабость, если знать, кому и когда её показываешь! Тайвин Ланнистер опустился на колени рядом с дочерью и прижал её голову к своему плечу. — Если хочешь плакать — плачь, пока они не видят, но за твои слёзы они заплатят. Я найду того, кто сделал это, — его взгляд почему-то зацепился за встревоженное лицо леди Оленны. — Обещаю. Во дворце творился полный бедлам. Сансу поймали и заперли в её покоях. Бэйлиш, Варис и Тирион были препровождены в подземелья и рассажены как можно дальше друг от друга. Серсея заперлась у себя. Гостей вежливо разогнали по их покоям под предлогом следствия. Красный замок затаился в ожидании развязки. — Кому, как не мне, его допрашивать? — до боли знакомый голос резал слух. Каждый чёртов раз, когда он пытался с ним поговорить, тот срывался и говорил не совсем то, что хотел, и отец закономерно злился на него. Но ярость была приятнее безразличия, хоть и больно жгла. Тяжёлая дверь отворилась, и порог, преклонив голову (чтобы не врезаться в низкую притолоку), переступил отец. Он совершил это с таким достоинством и естественностью, что Тирион снова невольно засмотрелся на него. — А теперь мы поговорим начистоту, — тихо произнёс Тайвин Ланнистер и без малейшей тени брезгливости уселся на пол камеры, скрестив ноги, жестом руки поманив собеседника к себе. — Я не хочу твоей смерти. У меня есть догадки, но их слишком мало, а спугнуть преступника я бы не хотел. — Кто ты и куда ты дел моего отца? — Да в принципе... — пришедший ненадолго задумался. — Хах, пожалуй мы оба не рады такому положению вещей, но давайте будем оптимистами. Заткнись! Не ори. И не смей потом всё испортить, я знаю, ты его недолюбливаешь, но тем не менее нельзя винить ребёнка в смерти матери, даже если это кажется удобным, но это глупо — объявлять войну младенцу! — Какого?! — сдавленно вопросил Тирион, глядя в несколько ошалевшие глаза отца. Он находился непривычно близко, у него просто не было сил бежать. И когда его обняли он не успел сделать ничего. — Меня зовут Чарли, и я очень прошу, прости этого старого идиота, пока ещё не поздно и вы не порушили всё окончательно. — Ты ведь оставишь его? — Да, — старик вздохнул. — По крайней мере, я на это надеюсь. Мой мир нравится мне куда больше. — Я могу, — Тирион осёкся. — Я могу поговорить с отцом? — Разумеется... Тирион встряхнулся и встретил давно привычный презрительно-холодный взгляд. Или всё же он стал немного теплее? Что-то сместилось в этом мире, песчинка попала в зубцы механизма, сбивая привычный ритм и внося диссонанс. Но механизм перемолол её, не заметив. Игра продолжалась. Где-то забулькал будильник на телефоне и немедленно был выключен привычным движением руки. Начинался новый день.