Слышишь?

Я играю мелодию крыш и ночного ветра, городских огней и звёздного неба. Помню, как ты однажды сказал: что бы мы ни делали, где бы мы ни были, звёзды всегда будут на нашей стороне. Мне хотелось смеяться, а ты задумчиво выдыхал сигаретный дым, всматриваясь вверх. Кем мы тогда были? Как давно? Я вплетаю это воспоминание в свою музыку. Добавлю-ка ещё светло-голубой цвет твоих внимательных глаз, сбитые костяшки пальцев и хрипловатые нотки до боли родного голоса. Слышишь? Я играю её для тебя, я помню нас. Помню время, когда казалось, что вселенная вращается вокруг нас, и так будет всегда. Горький малахитовый огонь, обжигающий горло, согревающий сердце - фляга из твоих рук. Вкус табака - дым вдруг превращается в курящийся ладан. И это идёт в мою музыку. Поношенные кеды, видавшая виды джинсовка с кучей карманов и булавок - твои неизменные доспехи. Неуязвимый. Мы привыкли воевать, мы могли себе это позволить. Мой фатализм и твоё бесстрашие - отличный коктейль. Самое то, чтобы выстоять против всего мира. Помнишь, ты слушал, как я, сидя на подоконнике, бренчу на гитаре - пытаюсь написать песню на твои стихи? Это было кошмарно, не так ли? Отголоски той песни тоже часть моей мелодии. Слышишь, слышишь? Я играю её для тебя: в лабиринте бетонных стен, заборов, решёток, фонарей и деревьев; среди таких же пропащих, какими были мы, на перекрёстках, в подвалах и на чердаках она звучит - только твоя и моя! Слышишь!? И эту тишину, это молчание и безответность я тоже вплетаю в мою мелодию. Финальный аккорд. Белый шум.