Silence

      — Нам нужен победоносный бой! Какая-нибудь стычка с автоботским шлаком! Несколько десятков циклов прошло в бесполезной возне!       … распинался Старскрим, играя на публику. Его высокий голос раздражающе вибрировал в аудиосенсорах. Члены десептиконской ставки переминались с серво на серво, с опаской поглядывая на Мегатрона. Мегатрон молча слушал, подперев шлем громадным кулаком. Только багровые оптики углями тлели в полумраке, в котором тонул величественный трон.       Бесполезной возней высокомерный сикер только что назвал колоссальные работы по укреплению линии фронта и позиций десептиконов на уже завоеванных территориях. Затраты ресурсов, рабочей силы и шаниксов, сложность логистики и площади фуражирования достигали гигантских размеров. Тысячи мехов буквально лезли вон из брони ради общего дела, чтобы громоздкий механизм работал как часы. При всем своем неординарном уме джет не трудился уложить в процессоре важность таких очевидных вещей, как своевременные поставки оружия, расходников и медикаментов. Мегатрон с ленцой поймал себя на мысли, что в другое время уже колотил бы выскочку шлемом об пол за одну только узколобость.       — Наши воины засиделись! Мы занимаемся какой-то ржой, пока автоботы окапываются в Иаконе и сгребают наследие всей кибертронской расы! — продолжал заносчивый летун.       Бить Старскрима практически бесполезно. Он быстро зализывает раны, словно турболис. Заваривает трещины, разглаживает вмятины, вправляет суставы, заполировывает царапины, встряхивает крылья, затаивает злобу и начинает строить козни с нуля. Временами лебезит и пресмыкается, чтобы голову не оторвали с концами. И не делает абсолютно никаких выводов. Такого отбраковка только дезактив исправит.       Многие удивляются, почему владыка держит настолько вероломного, изворотливого кона на месте первого зама так долго. Строят предположения одно другого нелепее. Но ответ лежит на поверхности. Он до безобразия прост. Старскрим полезен. Не только в качестве отменного бойца, неплохого стратега, громоотвода для автоботов и одного из конкурентов, ведь именно в его эгоистичные и до крайности кривые ручонки попадет дело всего актива в случае промаха. Старскрим — лакмусовая бумажка. Ненависть к нему ничуть не меньше, чем к Прайму. О, Мегатрон с радостью раздавил бы его искру собственноручно. Но… Бывают моменты, как этот. Когда надменное брюзжание полное самодовольства и нескрываемого презрения к действующему лидеру не вызывает даже доли естественного раздражения. Плохой знак. Знак, что вдохновение снова утеряно.       Кто бы знал, что чудовищем вроде Мегатрона могут двигать тонкие материи. Когда искра пылала, рождались самые глубокие стихи и самые зажигательные речи. Когда искра пылала, сумасшедше амбициозные планы претворялись в жизнь буквально по щелчку пальцев. Жалобный стон разрываемого металла и предсмертные вопли врагов были песней для аудиосенсоров, служили топливом для пламени, бушевавшем за тяжелой броней честплейта. Победы сопутствовали вдохновению.       — Нужно напомнить, что мир принадлежит десептиконам! И поднять боевой дух наших бойцов! — Старскрим, наконец, изрек дельную мысль.       Поднять боевой дух бойцов очередной речью — не проблема. Мегатрон умел мастерски обращаться со словами, строить в нужной последовательности, играть с полутонами, использовать в качестве самого эффективного оружия, разить ими, воскрешать, вселять трепетный ужас и благоговение. Заставлял умы и искры гореть. Но произносить что-то в нынешнем эмоциональном состоянии было в высшей степени лицемерием. Потому что сейчас слова потеряли силу для него самого. Тишина. Тишина была хуже поражений. Хуже боли. Хуже дезактива. Все порывы и стремления тонули в ней. Вязкая, вездесущая. Она сжимала процессор цепкой лапой. Предостережения Терминуса оказались пророческими. Пока он зажигал чужие искры, некому было зажечь его.       — Довольно, — прервал Мегатрон. — Не время для боев ради забавы. Нужно поберечь армию для более важных дел.       — Когда это великий Мегатрон превратился в нерешительного перестраховщика? — голос Старскрима сочился ядом. Он умел удивительно тонко чувствовать настроения лидера. Это, буквально звероформерское, чутье помогало ему понять, в какие моменты всемогущего можно уязвить сильнее. — Такими темпами мы заржавеем раньше, чем выиграем в этой затянувшейся войне. А ведь кое-кто обещал нам светлое будущее под своей железной пятой!       — Я сказал, довольно! — громоподобный рев сотряс стены Калькуляра.       Самонадеянность всегда играла злые шутки со Старскримом, он и опомниться не успел, как его шея оказалась стиснута в железной хватке. При всех своих габаритах Мегатрон двигался молниеносно. Секунду назад он расслабленно сидела на троне, а в следующее мгновение уже вздернул сикера на вытянутой руке, словно тот ничего не весил. Старскрим рефлекторно взбрыкнул ногами, но предпочел не сопротивляться в полную силу, опасаясь более плачевных последствий, чем пара вмятин на крыльях. Тщетно вцепился в предплечье лидера десептиконов. Ярко-синие пальцы казались хрупкими на грубой серой броне.       — Ты дурак, Старскрим! И с каждым кликом бесишь меня все больше своим непробиваемым идиотизмом! — низкий рык Мегатрона заставлял энергон стынуть в магистралях всех, кто оказался рядом. — Может, мне стоит оторвать тебе голову, раз ты не используешь ее по назначению?       — Владыка Мегатрон, — сикер преувеличено испугался, его голос почти правдоподобно задрожал от ужаса. — Пощади, не оставляй свою авиацию без командования!       Ведущий первой триады даже молил о пощаде с плохо скрываемой иронией. Он боялся. По-настоящему. Но недостаточно, чтобы действительно переживать за свой актив. И шваркнуть бы его об стену с хорошей оттяжкой, чтобы шестеренки в разные стороны полетели, но у Мегатрона были планы. Серьезные. Далеко идущие планы, в которых фигурировала сильная, сплочённая авиация. И совсем не было вдохновения. ТИ-ШИ-НА.       — Не будь самонадеянным идиотом, я легко найду тебе замену, — пророкотал Мегатрон, глаза Старскрима оскорбленно полыхнули. — Ты всего лишь инструмент, даже своими боевыми апгрейдами ты обязан мне. Помни, инструменты теряют пользу со временем.       Лидер десептиконов поставил Старскрима на пол и легонько отпихнул от себя. Такой тычок был куда более унизительным, чем размашистый удар в полную силу. Сикер едва устоял на ногах, неловко переступил и схватился за шею, растирая тяжи и магистрали. Он болезненно шипел и скалился, не справляясь с выражением покорности. Его фейсплейт перекосило от обиды и унижения.       — Возвращайтесь к своим обязанностям. Немедленно, — приказал Мегатрон. — Это касается абсолютно всех.       Ставка зашевелилась, потянулась к массивным створкам дверей. Никто не нарушил молчания, радуясь, что сегодня под горячую руку скорого на расправу владыки попал кто-то другой. Старскрим порывисто растолкал десептиконов на пути к выходу, чтобы покинуть зал переговоров первым. Скрепер что-то буркнул ему в след, Шоквейв проигнорировал случившееся, а сотриадники недоуменно переглянулись.       Оставшись один, Мегатрон вернулся в свое кресло, водрузил локти на массивные подлокотники и сомкнул пальцы перед лицом. Оптики сфокусировались на фалангах. Сколько энергона на этих руках? Сколько отнятых жизней, вырванных искр, раздавленных мозговых модулей? Бывало, чужое масло после ожесточенных боев забивалось в сочленения суставов так глубоко, что пальцы практически не разгибались. Приходилось тратить груны на то, чтобы вычистить каждую из фаланг. Мегатрон всегда делал это сам, не доверял ни Хуку, ни Флэтлайну, ни кому-либо другому. Монотонный процесс имел сакральное значение. Это был знак, что он все еще функционирует, пока корпуса его поверженных врагов гниют на свалках. Знак, что он преодолел очередной рубеж и вырвал победу вместе с нейростволами тех, кто пытался встать у него на пути. Преодоление. Необходимость действовать на грани физических и умственных возможностей заставляла искру Мегатрона пылать, рождала в ней самые мощные электронные метели. И самые яркие рифмы. А вынужденное спокойствие и отсутствие достойных соперников пожирали не хуже ржи.       Нужно было брать Иакон. Срочно.       Справа раздался едва заметный шорох. Мегатрон вскинул пушку и повернулся на звук. Саундвейв буквально материализовался из густой тени, отбрасываемой троном. Крупный, с виду нескладный, он мог двигаться абсолютно бесшумно. Не было никаких сомнений, шорох — своеобразное приветствие, попытка обозначить себя. Зарождающееся чувство гнева тронуло контуры жаром. Связист осмелился ослушаться приказа, остался, не запросив личной аудиенции. Еще и скрыл свое присутствие.       Мегатрон никогда не питал иллюзий насчет своего ближайшего окружения. Саундвейв не из тех, кто не станет пользоваться возможностями, проявляя уважение к повелителю. Наоборот, его слепая преданность, наверняка разжигает интерес к тому, что таится в уме главного вдохновителя десептиконов. Замечает ли он, как меняются настроения? Ощущает эту пустоту так же, как и сам Мегатрон? Каким Саундвейв видит того, кто навсегда изменил историю Кибертрона, в моменты, когда он теряет вдохновение? Лидер нарушил затянувшееся молчание первым:       — Саундвейв, не испытывай мое терпение. Если подобное повторится, я повешу твой смятый шлем на самый высокий шпиль Калькуляра.       — Предупреждение принято. Цель визита: доклад.       — Хм… Докладывай, — снизошел Мегатрон и откинулся в кресле, подмечая, что дека аутлаера пуста. Значит, информация действительно очень ценная, раз телепат явился без кассет.       — Шоквейв ведет сторонние исследования. Выявлены потенциально полезные планеты. Возможно решение энергетического кризиса, — рубленые, четкие фразы не несли ни капли эмоций, дроновский голос телепата не имел интонаций. Саундвейв предпочитал говорить только по делу. — Обнаружена подозрительная активность Старскрима на месте дислокации комбатиконов. Вывод: возможен заговор.       Обязательный аутлаер протянул Мегатрону два датапада, где наверняка были исчерпывающие доклады со всеми сведениями, которые Саундвейву удалось достать. И это было кстати. Очень кстати.       — Какие будут указания, владыка Мегатрон? — сплошной визор телепата горел ровно и уверенно.       — Не своди оптики с Шоквейва. Я хочу, чтобы все его исследования оказывались на моем тактическом столе. Я хочу знать о каждом его шаге, — Мегатрон подался вперед, выцеживая слова в сплошную маску подчиненного. — Старскрима оставь в покое.       — Логика не ясна. Очевидна опасность, — Саундвейв не спорил, он лишь пытался понять суть приказа.       — Мне интересно, что получится у Старскрима, если ему не мешать. Неужели ты думаешь, что ему удастся свергнуть меня?       — Ответ отрицательный.       — Спасибо за службу, Саундвейв. Иди.       В этот раз приказ был выполнен безукоризненно.       Мегатрон посмотрел на датапады, не спеша открывать папки. Их содержимое сулило массу перспектив, хотелось посмаковать момент. О, это был серьезный вызов судьбы. Дерзкий. Захватывающий. Несколько сильных противников, изворотливых, непревзойденных в личных талантах и умелых на своем поле. Мегатрон ощутил знакомое чувство азарта. Совсем как на арене, когда приходилось выходить против уже сплотившейся группы отъявленных головорезов. Энергон ускорил свой бег в магистралях. Искра запульсировала в камере, в нетерпеливом трепете, отгоняя пустоту, будя в контурах задорную злость. План сложился в процессоре за секунды. Осталось дождаться шага Старскрима.       И взять Иакон.