***
Кагоме Хигураши, которой исполнилось 15 совсем недавно, очнулась от неприятного запаха плесени. Открыв глаза, она увидела старые, заросшие травой, мхом и плесенью, камни, которые возвышались, казалось бы, к самим небесам. Поднявшись и отряхнув свою юбку, девушка поняла, что не так уж и высоко протягивается каменное заточение. Найдя висящую лозу и, убедившись, что она не оборвется, Кагоме принялась лезть наверх. Она не помнила как оказалась здесь и почему в ее голове стоит такой туман, но размышлять об этом не было смысла — ей нужно было выбраться и понять, где она находится. Наконец-то выбравшись, Хигураши осмотрелась. От увиденного у нее даже приоткрылся рот. Она была в лесу. Неимоверно красивом, но все же в лесу. Она помотала головой в надежде, что это ей привиделось, но безуспешно. Лес все так же безмолвно смотрел на нее. Кагоме соскользнула с бортика колодца и пошла в лесную чащу в поисках какого-нибудь человеческого селения. Бродя вот так, она наткнулась на огромное дерево, не похожее на остальные более маленькие и тонкие, которое было полностью покрыто магическими талисманами. Посередине к дереву, словно плакат, был прибит серебряноволосый парень. Хигураши вздохнула, когда заглянула в лицо мертвого незнакомца. Какой же он был красивым, но…был один нюанс. У него на голове, вместо обычных человеческих ушей были собачьи уши. Немного покраснев, Хигураши подошла поближе и присмотрелась. Парень лет от 15 до 18 в традиционной японской одежде, но с какой-то, неизвестной брюнетке, ткани. Его черные густые ресницы, небольшой немного вздернутый к верху нос и изгибы губ были совершенны. Хотя его нахмуренные брови и портили общую картинку, но Кагоме не обратила на это особого внимания. Ее больше волновала стрела в его груди. Что же с ним произошло? Кто его пристрелил к дереву? Да и… — она оглянулась вокруг. — …где я в конце концов? Она отступила от дерева и посмотрела на лес. Теперь этот лес казался еще больше устрашающим чем раньше и девушке не оставалось ничего другого, кроме как остаться рядом с красивым трупом. — Хоть это и труп, но он не разложился за столько времени. Удивительно. — Кагоме решила внимательно осмотреть поляну вокруг дерева и заметила, что дерево намного старше, чем она решила сначала и, что парень висит так уже очень давно, несмотря на то, что ни одежда. ни внешность не пострадали. Казалось, что время коснулось всего, кроме парня. — Интересно, а стрела в его теле тоже осталась нетронутой или же, как и остальная его часть почти рассыпалась в труху? Стоит ли проверить это? Давай, Кагоме, не трусь! — Подбадривала она сама себя и, крепко ухватившись за стрелу рукой, выдернула её из груди красавца: — Прости, красавчик, но я должна узнать правду… Ничего себе! Она и вправду осталась, как новой! Неужели я попала в какой-то фэнтези-мир? Хахах, было бы забавно, но очень опасно, как по мне, а ты что думаешь, милый мой мертвый друг? — Она кинула взгляд из-под ресниц на парня и, ахнув, выронила стрелу на землю. На неё смотрела пара желтых агрессивно настроенных глаз. — Ты…ты живой?! Мать твою, как?! — Вырвалось из ее рта раньше, чем она успела понять всю степень опасности в которую попала. Труп молча осмотрелся вокруг, а потом снова перевел взгляд на Хигураши. На этот раз во взгляде сквозило отвращение: — Опять ты, Кикё. Я думал ты подохла тогда вместе с остальными людишками из твоего посёлка. Хах, смеешь сейчас смотреть на меня так, будто не знаешь меня… Я разорву тебя в клочья, как только разорву эти проклятые корни. — Сказав это, он рванул руки вверх, отрывая их от дерева вместе с корнями, что за года успели плотно обвить его тело. Кагоме от шока не могла даже дышать. За секунду, весь опутанный корнями и лозами, труп перестал быть мертвецом, сорвал с себя путы природы и угрожал ей жестокой расправой за то, что она его не знает. Это устрашало и…сильно раздражало. Никогда она еще не чувствовала такого раздражения раньше и не намерена была чувствовать его дальше. Смело развернувшись спиной к парню, она ринулась бежать, еще не зная какие способности могут быть у только что очнувшегося трупа и могут ли быть вообще. Вдруг это вообще был не мертвец и все задумано для того, чтобы поймать её в ловушку и убить, а что еще хуже изнасиловать. Пробираясь сквозь терни, она слышала шелест листьев и трещание веток за спиной. Красавец преследовал, не отступая от нее ни на шаг. Страшно…устала…нужно бежать. Этот парень…неизвестно еще, что у него в голове, кроме моего убийства… — А ну стой, Кикё! Куда же ты бежишь? Всегда такая храбрая и сильная, а сейчас дрожишь от страха и пытаешься скрыться в листве деревьев! Неужели растеряли всю свою гордость и самоуверенность? Ничего страшного, она вернется к тебе на том свете! — Возникая над головой девушки и намереваясь одним взмахом когтей разорвать нежную плоть, он прижимает её к земле и замирает, прислушиваясь к внешнему миру. — Ч-что… — Попыталась было воскликнуть Кагоме, но мгновенно была придавлена еще сильнее к сырой, поросшей мхом, земле. Повисла тишина и даже птицы перестали петь свою загадочную песню. Беловолосый парень с опаской прислушивался и осматривал территорию, а Кагоме тем временем смогла спокойно рассмотреть парня еще ближе, но уже с упором на возможную опасность. Он и правда невероятно красив со своими растрепанными волосами, обеспокоенно бегающими золотыми глазами и, подрагивающими с целью услышать не слышимое, собачьими ушами. Рассматривая парня, Хигураши успокоилась и на секунду позабыла, что она в руках трупа, желавшего убить её еще пять минут назад. Вспомнив об этом, она хотела было попытаться вырваться, но одного предупреждающего взгляда стало достаточно, чтобы девушка бросила свои попытки и заставить её молиться о том, чтобы её не убивали долго и мучительно. Через некоторое время, парень все же перестал напряженно что-то искать и обратил внимание на тело под собой. Совершенно не стыдясь своего взгляда, он оценивающе осмотрел фигуру девушки и насмешливо фыркнул, произнеся: — Ты не Кикё. У Кикё фигура получше будет твоей. Хотя, если тебя откормить, умыть и приодеть, то сгодишься для прислуги или наложницы какого-нибудь жирного хрыча. — Что?! — От возмущения у Кагоме перехватило дыхание. Её возмутило не столько откровенное высказывание о своем теле, сколько фраза про старого хрыча. Почему-то эта фраза болью отдалась в сердце шестнадцатилетней брюнетки, но вспомнить почему она не могла. — Что слышала. Я не убью тебя, раз ты меня освободила, но не думай, что я подарю тебе из-за этого свободу. Теперь твое тело, душа и жизнь принадлежат мне. — Его злорадная усмешка не смогла исказить красоту лица, но Хигураши захотелось плюнуть в него со своей искренностью и щедростью. Благо, он успел напомнить ей о последствиях опрометчивых поступков: — Если посмеешь сделать что-то мне в несогласие — познаешь всю прелесть быть использованной демонами низшей касты. Поняла, маленькая сука? — Поняла. — Демонами?! Тут есть демоны?! Хотя это обьясняет собачьи уши этого гада. — Кивнула она и вопросительно посмотрела в глаза своему «господину». Он, правильно истолковав вопрос, ответил с уже более мягкой усмешкой на лице: — Я Инуяша, полудемон собаки. Можешь звать меня господином. — Хорошо, Инуяша-сама, а я… — Мне не интересно твое имя. Ты не больше чем временное развлечение для меня, поэтому и не надейся на что-то большее чем еда и прислуживание мне. — Оборвал он её и, проведя когтями по её груди, сжал грудь рукой. — Не такая уж и маленькая, чуть больше моей ладони. Может и сгодишься на что-то, человечишка. Слова молнией пронеслись в мозгу Кагоме и она поняла к чему вели последующие действия и слова парня, когда красный галстук её школьной формы отлетел, оторванный вместе с частью рубашки. Не успев издать и звука, девушка была снова прижата со всей силы к земле с зажатым ртом, а полудемон тем временем склонился над её шеей чтобы оставить на нем своё клеймо.***
Все, что происходило после, Кагоме хотела бы забыть как страшный сон. Клеймо в виде укуса бесапощадно жгло кожу, а проступающая кровь придавала картине устрашающий вид. К несчастью для девушки, Инуяша не остановился на одном укусе и принялся кусать её плечи ключицы и грудь, постепенно срывая остатки одежды с тела. Оставляя красные следы от укусов, он с жадностью сжимал и мнял грудь Хигураши, заставляя вздрагивать и приглушенно вскрикивать от боли каждый раз, когда его уста касались, набухших от холода, сосков. Полудемон изредка останавливался, чтобы посмотреть на результат своих деяний, а потом снова возвращался к еще не тронутым частям тела, издавая рычание каждый раз, когда Кагоме хотела его оттолкнуть или увернутся от очередного несладкого поцелуя. — Сучка, а ты неплохо справляешься с ролью игрушки для зубов. Жаль только, что мне мало этого. — Притягивая её к себе на колени, он когтями царапает кожу спины и ягодиц. Кагоме успевает лишь взглянуть на голубое небо и зеленую листву деревьев, перед тем, как глаза застилает кровавая пелена острой боли. Хигураши вздрагивает и смотрит на клыкастую ухмылку демона, который без малейшего сочувствия все глубже насаживал девушку на себя. — Нгггх.! — Сквозь сцепленные зубы вырывается у неё и она прижимается к его груди, чтобы хоть как-то заглушить боль от того, что происходило. Инуяша же, все больше возбуждаясь, рвал изнутри упругую и нежную плоть, что так подрагивала и сжималась обхватывая член демона с каждым сильным и жестким толчком. В один момент, он оттянул её волосы, чтобы посмотреть на слезы, стекающие по щекам девицы, но увидел лишь почти безэмоциональное выражение, словно Кагоме пыталась таким образом отвернутся от пргоисходящего с ней. Удовлетворившись картиной безмолвного страдания своей жертвы, парень все быстрее и сильнее вбивался в тело Хигураши, желая унизить и убить все оставшиеся свободные чувства девушки. У него получалось настолько хорошо, что вскоре Кагоме начала ощущать больное, почти психическое, удовольствие от получаемой боли. Под конец, искусанная до крови, девушка вздрагивала от каждого получаемого толчка, ощущая, как возбужденный фалос все больше дрожал от сдерживаемой в нем спермы. Когда же Инуяша наконец-то выпустил её, Хигураши вздохнула. То ли облегченно, то ли просто принимая всё и теряя сознание от подступившей, с новой силой, волны боли.