Кислый сок

Они часто играли в этой части королевского сада. Юный принц слишком часто сбегал от своих занятий, прихватив своего личного слугу. они мило беседовали о всяких глупостях, рассматривали цветы и насекомых, ну а после делились нежными мечтами о будущем. Но после их обязательно находили и гнали в зашей. Через пару лет когда мальчики по естественным причинам начали просыпаться в мокрых постелях, после того как ночь на пролёт прелставляли себя в объятиях друг-друга. Тогда слуга решился действовать первым. Он отвёл своего господина в уже знакомую часть сада, и подарил свой первый в жизни поцелуй. Всё было так трепетно, очаровательно. Сердце билось как бешеное ожидая реакции любимого. Когда же молчание слишком затянулось, слуга решил уйти, но не ожидал что его сразу же схватят, и прижмут к груди. а его губы сразу же окажутся в отчаянном плену страстного, всепоглощающего поцелуя

***

Помидор нервно вжал свою голову в плечи, его губы скривились, глаза зажмурены, в ожидании удара, и на уголках выступили слёзы. Он сейчас сильно походил на беспомощного зверька, зажатого в угол. Они были знакомы всего пару недель, но этот приставленный к нему мальчишка явно не справлялся со своими обязанностями! Мало того что тот забыв о своих обязанностях ухлёстывал за герцогинями вишнями, так ещё и сильно повредил бумаги которые принц так старательно заполнял. Он терпел, стрательно игнорировал все недостатки слуги, ведь миловидное лицо пухлеша всегда так мило краснело до кончиков ушей, напоминая помидор. Сейчас ощущая крайнюю степень раздражения, это лицо снова подействовало на принца неожиданным образом. Принц понял, что не хочет причинять вред этому милому существу, а скорее наоборот, принести ему радость. Заодно утолив дикую жажду его самого. Синьор резко распахнул глаза, когда почувствовал чужие пальцы на своём подбородке, он перевёл недоумевающий взгляд на господина. Тот лишь внимательно рассматривал его лицо, казалось, что ещё секунда, и губы кронпринца тронет легкая улыбка, но прежде чем увидеть подобное синьора крепко сжали в ласковых объятиях. Он почувствовал неимоверное тепло наполнившее его сердце, не хотелось терять этой простой, но такой редкой ласки. Но руки сами, слегка подрагивая, взаимно легли на спине Лимона. Лицо господина, которое он «прятал» за плечом Помидора, вновь оказалось перед командором, но на этот раз в нем отражалось какое-то неясное желание, и даже страсть. Синьор едва раскрыл уста, для того чтобы задать вопрос, но принц, видимо, предпочёл действовать. Чужие губы лобызали его собственные, сердце болезненно сжалось, и застучало как сумасшедшее. Но одновременно с этим, в животе приятно порхали бабочки, а мозг непривычно превратился в кашицу, тело непроизвольно расслабилось. Это дало больше свободы действий для принца, его язык совершенно безнравственно проник в рот командора, и властно начал изучать каждый уголок. А крепкие руки обвили его мягкое тело, не давая упасть. Приятное тепло расползалось по всему телу, принося при этом сладкое удовольствие. Он не знал, что же ему предпринять. Он всегда стеснялся своего влечения к правителю, понимая, что недостоин внимания к своей персоне, особенно сейчас, когда он сильно подвёл своего господина. Сейчас хотелось ответно впиться в губы принца, углубив поцелуй, но всё на что его хватало, это отдаться действиям Лимона ещё сильнее. А чужой язык продолжал ласкать его рот, и зубы изредка покусывали нижнюю губу, заставляя прильнуть сок к влажным губам Помидора. От подобной неожиданной страсти синьор слегка постанывал в губы Лимона, подтверждая его право на дальнейшие действия. Хотя ему это особо и не требовалось, было приятно знать, что твоя ласка не напрасна. Глубокий французский поцелуй затягивал их всё сильнее. Разум медленно начинал туманиться, а тело реагировать, на ласки, даримые такими желанными руками. Помидор сильно вздрогнул от неожиданной ласки на ягодицах. Страстные губы партнера переместились в другие эрогенные зоны, мягко пройдясь по ключице, они впились в шею, оставляя за собой яркий засос. Помидор от подобного издал тихий вздох блаженства. Он томно взглянул на правителя, который всё это время продолжал ласкать его шею. — В-ваше В-величество… П-по-позвольте. П-прошу… -Чего же ты желаешь? — страстно прошептал Лимон. -В-вас… Я-я хочу доставить вам удовольствие… -И что же ты сделаешь? — Тихий, но властный голос партнера будоражил комок нервов, что тянулся внизу живота, от подобных действий волны возбуждения немедленно расходились по телу несчастного командора. Он глубоко втянул воздух, что был наполнен неудержимым желанием. Помидор робко преклонил колени перед владыкой. Он стоял прямо напротив паха. Помидор уставился на принца, словно спрашивая разрешения на прикосновение к такому драгоценному телу. Тот снисходительно рассматривал его раскрасневшееся лицо, и глаза, укутанные пеленой жажды. Они оба были в плену своих желаний. Робкая рука приспустила штаны из очень нежного и приятного материала. Затем так же поступили и с шёлковыми трусами. Наконец помидор узрел детородный орган принца. Его сейчас не волновало, что этот агрегат является дорожкой в будущее для империи, ведь голова была пуста, от спутанных мыслей, а пухлые губы плотно обхватили орган. Язык жарко ходил по стволу, а налитые кровью губы обхватывали то головку, то мягко ласкали яйца. Правители одобрительно смотрел на это зрелище, изредка томно вздыхая, и издавая тихие, едва слышимые стоны. Через какое-то время он схватил командора за предплечье и поднял его с пола. Он прижал его прямо к входной двери. Заставил раздвинуть ноги, и упереться руками о дверь. Удовлетворенно кивнул, когда любовник выполнил его требования. Он ловко стянул до колен штаны с нижним бельём и быстро достал эфирное масло, что находилось в кармане его камзола. Он вылил масло на средний палец, и начал массировать сфинктер. Помидор раздался полу-громким охом. За это получил предупредительный шлепок по заднице — Будь тише, пусть никто и не имеет право входить в мой кабинет без разрешения, но, если кто-то пройдет по коридору, и услышит твои стоны. Это кончится не очень хорошо для нас обоих. — Помидор прикусил нижнюю губу, старался не произносить больше ни звука. Но они так и рвались наружу. Принц тем временем почувствовав, что масла на его пальце не хватает, добавил масло на указательный палец и начал медленно вводить два длинных пальца. Помидор глубоко дышал, стараясь держаться в одном положении. Ведь его собственный половой орган давно истекал в эякуляционной жидкости. От нетерпения он непроизвольно подался бедрами, больше насаживаясь на пальцы правителя. Тот понял, что стоит продолжить. По началу пальцы медленно входили и выходили, будто проверяя командора на прочность. Затем принц начал раздвигать пальцы, от подобного сдерживать свои стоны было намного труднее. Глубокое дыхание стало прерывистым, а в уголках глаз скопилась влага. Но принц добавил ещё и третий. Помидор инстинктивно постарался уйти от проникновения, но ему не позволила твердая рука, лежащая на его бедре. После довольно длительной разминки, после которой командор уже не в силах сдерживаться, едва ли не кончал. Он не успел сообразить, как оказался прямо на рабочем столе принца. Твердая древесина, покрытая лаком, была отличной опорой, и могла выдержать два десятка тяжелых мужиков, но своей жесткостью она причиняла некоторые неудобства спине. Помидор почувствовал, как его верхняя одежда, вместе с рубашкой безжалостно рвалась под натиском могучего принца. По идее подобная сила должна была шокировать командора, но вместо испуга слуга ощутил ещё большее томление в груди. Затем произошло резкое проникновение, и более томительное вдалбливание. Стоны рвались один за другим. Помтдор молил о том чтобы кончить, но основание члена было пережато. Протяжный стон наполнил собой маленькую комнату с большой кроватью и нежный балдахином. Единственный источник света: пара свечей в канделябре на столе.