we shout

      шу нежно перебирает волосы назуны, слушая ее тихое сопение на своих коленях. лучи закатного солнца играют на щеках яркими красками, цепляясь за короткие ресницы будто несмело, неаккуратно. ицуки улыбается — весь ее мир прямо перед ней, выглядит как самое совершенное произведение искусства. назуна — ангел, святая, созданная по воле чьих-то умелых рук.       назуна открывает глаза медленно, будто совершенно не хочет вставать, знает, что шу не хочет отпускать такой мимолетный момент, которых у них осталось совсем немного. скоро их расстояние увеличится на несколько часовых поясов, несколько тысяч километров и миллион потерянных прикосновений, затерявшихся где-то в легком теплом ветру. ицуки касается слегка впалых щек нито, проводит по ним длинными пальцами, пока красные глаза девушки снизу смотрят прямо на нее. — ицуки? — что такое, назуна? — шу растягивает ее имя по слогам, будто пытается насладиться этим моментом чуть дольше, чем положено. в глазах нито начинают сверкать звезды, краснеют щеки, ведь слышать свое имя из уст ицуки непривычно совершенно. — я… я просто хотела спросить, — сглатывает ненужный ком в горле и облизывает губы, — можно мне поцеловать тебя?       шу нравится когда назуна не спрашивает, а действует — хлопает дверью, когда приходит в швейный клуб и берет за руку, не стесняясь сидящей за столом цумуги. целует в щеку на прощание, пусть ради этого ицуки и приходится наклоняться. назуна словно свободолюбивый ребенок, которого хочется защищать каждую секунду своей жизни. — конечно.       назуна поднимает голову с колен шу и развернувшись к ней лицом, закрывает глаза. нито легким движением правой руки касается волос ицуки и целует в губы, а другую руку оставляет на теплой весенней земле в качестве опоры. ее сердце бьется в быстром ритме — не от волнения, а скорее от наслаждения. когда она целует ицуки, то чувствует себя в безопасности. а затем просыпается. на щеках соленые слезы, обжигающие хуже всякого огня.       весна имеет свойство кончаться, потому что наступает обжигающее лето, от которого назуне хочется спрятаться дома, пока шу шлёт фотографии из ближайшего кафе с самой милой улыбкой на свете. от ее улыбки у нито на секунду останавливается сердце, испаряются все мысли и остается лишь чувство спокойствия. ей, назуне, наконец можно понять то, что ицуки испытывала все эти три долгих года. потому что она начинает чувствовать то же самое в ответ.