Своя правда

- Делай всё возможное, - сказал адмирал Бриггс, когда Мэйсон, пройдя сканирование, открыл дверь в камеру. - Я буду на мостике. Войдя в камеру, Мэйсон поставил опрокинутый стул и сел напротив Менендеса, который был прикован наручниками к столу. Мэйсон задумчиво смотрел на заклятого врага, отнявшего у него отца. Менендес был избит, его лицо опухло, но выглядел он совершенно невозмутимо. Как если бы был всего лишь зрителем. Салазар расхаживал взад-вперёд за спиной у Менендеса, но одного взгляда Мэйсона хватило, чтобы он отошёл в уголок и стал вести себя тише воды ниже травы. - Ну, что ты хотел рассказать? - спросил наконец Мэйсон, переключив всё своё внимание на Менендеса. Тот пожал плечами. - А что ты хочешь услышать? - Сейчас не до твоих игр. - Мэйсон сжал кулаки, давя ярость. - Мне нужна правда. - Правда у каждого своя, Дэвид... - проговорил Менендес философским тоном, всё так же совершенно невозмутимо. Мэйсон сорвался. Вскочив, он в буквальном смысле перемахнул через стол, и, схватив Менендеса за волосы, треснул головой о стол, потом начал бить под дых, потом по животу. И, наконец, успокоился, вернувшись на своё место и подняв упавший стул. Менендес же лишь рассмеялся. - Что ты смеёшься?!! - с негодованием воскликнул Мэйсон, чувствуя, что вполне в состоянии всё повторить. Он прекрасно знал, что камера из угла всё это видит, видит его срыв, но ему уже было всё равно. - Просто... чем сильнее ты злишься, тем более ты слаб, - ответил Менендес. - Я давно это понял. Давно понял, что злость ослабляет. - Кто бы говорил, - процедил Мэйсон. - Не ты ли делаешь всё это со злости? - Я давно не делаю ничего со злости, - ответил Менендес. - В молодости - да, я был склонен срываться и впадать в ярость, наблюдая губительные последствия. - Так для чего ты всё это делаешь?! Зачем все эти смерти? Ради власти? Ради садистского удовольствия? - Видишь ли, мой мальчик... каждое действие имеет своё противодействие. Исаак Ньютон. Подходит не только к физике... - Я тебя слишком сильно головой треснул? - поинтересовался Мэйсон. Менендес же, как мог, пожал плечами. - Может, и слишком, но способности связно мыслить я отнюдь не утратил... Посмотри на мир, Дэвид. Посмотри на постоянные войны, нищету, разруху... Ты думаешь, от хорошей жизни люди устремились в "Кордис Ди"?.. - Что это доказывает? - То и доказывает, глупый ты мальчишка... Кто на протяжении последних столетий ведёт такую внешнюю политику, провоцирующую локальные войны, революции, упадок экономики в слабых странах?.. Кто утопил в крови половину земного шара ради полезных ископаемых и сфер влияния? Ответь мне, Дэвид, что за героическая страна наделала таких делов больше, чем кто-либо. - Намекаешь на нас? На Америку? Да мы только и делаем, что устраняем диктаторов, боремся с терроризмом и помогаем нищим странам становиться богаче. - Это твоя правда, - кивнул Менендес. - И ты в неё веришь. У меня есть своя. Ты не задумывался, что мной может двигать что-то большее, чем жажда мести и жажда власти?.. - Нет. Менендес хмыкнул. - Каждое действие имеет противодействие... Ваша внешняя политика вырастила и воспитала меня... и я положил жизнь на то, чтобы помогать вашим жертвам... бороться с вами. И жертв оказалось удивительно много. Куда ни плюнь - все ненавидят Америку... хм... не ужасного злодея-бандита-террориста Рауля Менендеса, а добрый и справедливый Запад... Как так, Дэвид?.. Может, я их так науськал и возвёл на вас напраслину?.. Мэйсон молчал. - Молчишь,- улыбнулся Менендес. - Не одного тебя я об этом спрашивал... в других обстоятельствах. Когда был не пленником, а тюремщиком. - Он улыбнулся, так мерзко, что Мэйсону снова захотелось как следует его приложить. - Хватит болтать, - стиснув кулаки, сказал Мэйсон. - Как ты собираешься уничтожать неугодные тебе страны? Говори! - Как похоже на вас, правда? - улыбнулся Менендес. - Неужели не видишь сходства? Неугодные страны... - Хватит болтать, я сказал! - выкрикнул Мэйсон. - Или получишь добавки. - Боль - это ничто, Дэвид... Боль можно вынести... она даже может сделать сильнее... - Сейчас точно нарвёшься, - процедил Мэйсон. - Валяй, отводи душу... ведь в итоге тебе всё равно останется лишь признать, что мы с тобой - две стороны одной монеты... оба пытаемся добиться мира и справедливости, но оба... вершим зло. Так уж устроен этот мир... - Если не перестанешь, я тебя, может, даже убью. Менендес пожал плечами повторно. - Я же говорю: валяй... Может, тебе даже станет легче. Я только прошу: помни про действие и противодействие... Это очень важный закон жизни... Не хочешь рассматривать пример вашей внешней политики и "Кордис Ди" - ладно... Давай попроще... твой отец и его дружки отняли у меня сестру, мою Джозефину, которая была смыслом моей жизни... И вот... теперь твой отец мёртв. На связь с Мэйсоном неожиданно вышел адмирал Бриггс. - Да... - отозвался он, перестав слушать Менендеса. Впрочем, тот и так замолчал. На его лице появилась очередная мерзкая ухмылка. - Надо разобраться, - ответил Бриггс. - В воздушное пространство "Обамы" вошёл пассажирский самолёт... стоп, это... птицы?.. На своём наручном компьютере Мэйсон видел множество красных точек, направлявшихся к кораблю. - На нас напали! - воскликнул Мэйсон, вставая со стула. - На нас напали! - Я б раздавал. Законы строгие. Среди этих. Дикарей, - отчеканил Менендес, с превосходством глядя на Мэйсона.