Вкус зубной пасты

«Уснула», — шёпотом себе под нос говорит Джерард, умилённо глядя на маленькую дочь. Он подоткнул ей одеяло и аккуратно, на носочках, вышел из детской. …Уэй устроился на диване в гостинной, и, нетерпеливо ерзая на подушках, дрожащими от волнения пальцами, принялся набирать номер, который знал наизусть. Он затаил дыхание, чувствуя, как сердце пропускает удар. Пара гудков, и вот, тот самый голос — такой родной и до боли любимый — произнёс негромкое: — Я слушаю, малыш. У Джерарда внутри всё перевернулось. Он сам не понимал, почему так происходит каждый раз, когда он слышит его голос. Почему он, на минуточку, взрослый мужчина, который уже давно перерос тот период подростковых влюблённостей, краснеет каждый ебучий раз, когда Фрэнк называет его «малыш» или «детка», а на лицо лезет дурацкая улыбка? Почему, когда они видятся, он так волнуется, будто девчонка на первом свидании, постоянно поправляя волосы и трогая пуговицы на рубашке? Почему он, чёрт его подери, изменяет жене, а потом, как ни в чём не бывало, смотрит на неё своими кристалльно честными глазами и целует в волосы их общую дочь? Разве так должно быть в нормальной семье? Джерард ненавидит себя за это. Он не хочет быть предателем в глазах дочери, когда (если) она подрастёт и всё поймёт. Он не хочет, чтобы Линдси ненавидела его, когда правда всплывёт наружу (а это, непременно, произойдёт, ведь, как известно, рано или поздно тайное становится явным), чтобы она жалела, что связала свою жизнь с этим неверным и подлым человеком. Но Джерард всё равно звонит сейчас Фрэнку. Любовь к нему всегда побеждает в борьбе с совестью и здравым смыслом. Кто бы мог подумать, что на заре своего тридцатилетия он втрескается по уши, как мальчишка, испытает то самое сильное и долгожданное чувство, о котором пишут в книгах и восхваляют в фильмах. — Фрэнки… — наконец, говорит Уэй, прижимая телефон к уху. — Ты приедешь? Джерарду так стыдно, его не покидает это ужасное ощущение, ведь он окончательно сошёл с ума, если звонит своему любовнику прямо сейчас и спокойно приглашает к себе домой, как только жена ушла за порог, а в детской спит их маленькая дочь… Айеро молчит, но Джи готов поклясться, что сейчас он улыбается. Той своей особенной улыбкой, которая только для Джерарда. — Лин уехала загород, она приедет только завтра к вечеру, — продолжает Уэй, зачем-то нервно поглядывая на часы на запястье, — а Бэндит уже спит. Ты…приедешь? Фрэнк по-прежнему молчит и на Джерарда накатывает паника. А что, если… А что, если он уже надоел ему? Если он слишком навязчивый и жалкий, когда вот так вот буквально умоляет его приехать? — Я приеду, детка, — смеётся Айеро, прерывая поток мыслей Джи. — Жди. — Я люблю тебя, — неуверенно произносит Джерард, зажмуривая глаза от неловкости.

***

Через полчаса Фрэнк уже прижимает Джи к стенке в ванной, вдыхает аромат его рубашки и оставляет на шее нежные поцелуи. — Хорошо, что Линдси уехала, — шепчет Айеро, проводя губами по груди Джерарда, — я очень соскучился. — Я тоже… — Покажешь мне, как сильно ты скучал? Джерард кивает и опускается на колени. Фрэнк довольно улыбается и запускает руки в его волосы, наблюдая, как парень освобождает его тело от лишней одежды, затем смачивает свою ладонь слюной и оборачивает её вокруг напряжённого члена Айеро. Джи несколько раз проводит рукой вверх-вниз, заставляя Фрэнка сжать зубы и касается головки губами, легонько целуя. Мужчина всегда сходит с ума от этой нежности Джерарда, он тихо стонет, просит его продолжать и взять поглубже, как Фрэнк любит. Джи вбирает член наполовину и ласкает его языком, заставляя Айеро стонать все громче и громче, подаваясь бёдрами вперёд и крепко вцепившись в волосы парня. «Только бы Бэндит не проснулась…» — запоздало промелькнуло в голове у Джерарда. — Я больше не могу, Джи… — шепчет Фрэнк, — вставай. Я хочу тебя… Уэй послушно поднимается и разворачивается спиной к Айеро, ощущая его сильные нетерпеливые руки на своих бедрах. Фрэнк спускает штаны Джерарда вместе с бельём, опускает пальцы во флакончик со смазкой, которую он предусмотрительно оставил на стиральной машине, и вводит в него два пальца. — Я смотрю, тебе не нужна растяжка, детка… — произносит Айеро, добавляя ещё два пальца. — Ты…о, теперь я вижу, что ты очень сильно скучал без меня. Джи смущённо бормочет что-то, но тут же прерывается на протяжный стон, когда мужчина начинает быстро двигать пальцами внутри него. — Хочу трахать тебя всю ночь, — говорит Фрэнк в самое ухо Джерарда, слегка прикусывая мочку, — во всех возможных позах… Боже, малыш, я правда соскучился. Уэй нетерпеливо двигает попой, сильнее насаживается на пальцы Фрэнка, желая получить ещё больше удовольствия, как вдруг их прерывает испуганный детский голос: — Папочка, что случилось, почему ты плачешь?! Они тут же отстраняются друг от друга, как нашкодившие коты. Фрэнк смеётся, вспоминая, что стоны Уэя и правда напоминают жалобный скулёж, а Джерард закрывает его рот рукой, и быстро застёгивает штаны и рубашку. — Папочка! — продолжает надрываться Бэндит. — Одевайся, — шипит Джерард, пихая Айеро в руки его одежду, — быстрее! Через пару секунд они выходят к ребёнку, она тут же кидается к Джи и испуганно переводит взгляд с него на Фрэнка. — Всё хорошо, крошка, — прижимая Бэндит к себе, произносит Джерард, — мы с дядей Фрэнком просто…просто. Джерард собирается с силами, лихорадочно соображая, что сказать, чтобы успокоить дочь, но Айеро его опережает: —… учились правильно чистить зубки! Я помогал твоему папочке. Уэй возмущённо пихает Фрэнка в бок и быстро переводит тему, глядя на удивлённую дочь. — Почему ты проснулась, малышка? Что случилось? — присев на корточки перед Бэндит, спрашивает Джерард. — Я просто захотела в туалет… Потом услышала, как ты плачешь… испугалась. Фрэнк опять сдавленно хихикает, но под укоризненным взглядом Джи перестаёт. Джерард отводит дочь в туалет и возвращается к Фрэнку. — Подожди меня в спальне…я уложу её и приду. Айеро быстро целует его в губы и кивает.

***

Когда Джерард заходит в комнату, Фрэнк вновь начинает смеяться, и Уэй раздражённо шикает на него: — Это не смешно! Я думал, Бэндит спит… Может, мы её разбудили? Хотя… — Брось, Джи, она ничего не поняла. Иди ко мне. … Остаток ночи проходил спокойно, но Джерард игнорировал Фрэнка потому, что боялся, что ребёнок опять застанет их врасплох. — Джи, малыш, ну прекрати быть таким параноиком… Мы же не закончили. Мы же оба этого хотим… Неизвестно, когда удастся увидеться в следующий раз, — говорит Айеро, целуя спину прижавшегося к нему Джерарда и обнимая его за живот. Уэй прижимается к Фрэнку ещё сильнее, попой чувствуя его возбуждение, а по его спине проходится ворох приятных мурашек. — Перевернись на спину и раздвинь ножки, — шепчет мужчина, покрывая плечи Джи поцелуями. — А если… — Т-ш-ш… не думай ни о чём, детка. Джерард послушно лёг на спину и расставил ноги. Фрэнк довольно улыбнулся и расположился между ними. Он обхватил тонкие щиколотки Уэя и положил его ноги на свои плечи. — Фрэнки…ты… — пробормотал Джи, когда мужчина начал аккуратно его раздевать. Айеро полностью лёг на Джерарда и тот тихо выдохнул, обхватывая его за спину, наслаждаясь такой приятной тяжестью его тела и горячими губами, которые оставляли мокрую дорожку поцелуев от груди до шеи. — Мне так хорошо с тобой, — говорит Уэй, когда их взгляды встречаются, — я так люблю тебя… — Я тоже люблю тебя, малыш, — произносит Фрэнк, убирая красные волосы парня с лица и впиваясь губами в его губы. Джерард стонет ему в рот и сильнее прижимает к себе, крепко обнимая за спину. Он с нетерпением ёрзает по простыне, когда Айеро задевает его возбуждённый член своим. — Фрэнк… войди…войди в меня, пожалуйста! Хочу чувствовать… хочу быть твоим. Умоляющий голос Джи, изнывающего от желания, который уже буквально на грани, заставляет мужчину окончательно потерять над собой контроль, и он, приподнимая ноги Уэя повыше, входит в его разгорячённое податливое тело. — Блять, Джи, ты… — говорит Айеро, прижимая руки Джерарда к кровати, — ты разрабатывал себя? Боже, ты такой… — Да… — отзывается парень, закрывая глаза и рвано выдыхая, — да, пальцами… — Сука, — стонет Фрэнк, представив, как Уэй трахает себя пальцами, мечтая, как вместо них там окажется его член, — я еле терплю, чтобы не кончить прямо сейчас. Ты так крепко сжимаешь меня… Айеро входит на всю длину и Джерард, сам от себя не ожидая, громко кричит, а затем тяжело дышит, хватая ртом воздух. Фрэнк опять полностью ложится на Уэя, всем своим весом прижимая его к кровати, и тот чувствует себя до безумия хорошо, ощущая над собой власть мужчины. Он любит всё контролировать. А Джерард любит подчиняться. Они оба возбуждены до предела, долгая разлука и воздержание сделали своё дело, и буквально через пару минут быстрых толчков Фрэнк кончает в Уэя, кусая его губы до крови, чтобы заглушить их стоны, и рукой помогает ему достичь разрядки. Джерарду кажется, что он вот-вот потеряет сознание, он давно не получал такого сильного и бурного оргазма, и сейчас его просто трясёт от переизбытка эмоций. Айеро аккуратно скатывается с Джи, ложится рядом и притягивает его к себе, накрывая их обоих одеялом. — Хочу ещё, — тихо говорит Джерард, потёршись носом о щёку мужчины. — Я затрахаю тебя до смерти, — улыбается Фрэнк, — обещаю. Дай только передохнуть.

***

Весь следующий день Джерард был как на иголках, ожидая приезда Линдси. Почему-то он чувствовал какую-то странную тревогу, хотя как обычно хорошо уничтожил «улики» и привёл спальню в порядок. Но на душе тошно. Каждый раз после измены он чувствует себя невероятно счастливым, потому что действительно любит Фрэнка, и их «отношения» продолжаются достаточно давно, это явно не секс на пару раз. Но, вместе с тем, жуткое чувство вины перед женой и дочерью убивает Джерарда. Он не может решиться на развод. ...Линдси приехала вечером. Джерарду полегчало на душе, за разговорами с женой он успокоился. Она рассказывала про родственников, у которых была, про их замечательную собаку и красивый сад. Но Уэй рано расслабился... Ближе к ночи он заметил, что Линдси сама не своя, на его вопросы отвечает односложно, будто не хочет разговаривать, хмурит лицо. Чёрт. Что-то не так. Явно что-то узнала. Сердце неприятно ноет и Джерард решает спросить напрямую: — Что-то не так, милая? Линдси откладывает стопку глаженного белья, которую она собиралась положить в шкаф, и поворачивается к мужу. — Милая? А как зубная паста Фрэнка на вкус? Хороша́? Джерарда бросает в пот. Он молчит, уже понимая, что дочь проболталась жене. — Бэндит рассказала мне, как среди ночи застала тебя и твоего паршивого дружка, будь он неладен, в ванной, где он «учил папочку правильно чистить зубки»... — Лин... — Собирай вещи и проваливай. Мне противно даже разговаривать с тобой. Джерард понимал, что теперь отпираться бессмысленно. Когда-то этому должен был прийти конец, и, похоже, этот момент настал.