Красная лента

Дед говорил, когда придёт вечная зима – всем худо будет. Не соврал. Юстина безуспешно мучила приёмник: из динамиков раздавалось лишь шипение. Давно бы забросить его на полку в кладовой и не вспоминать, но заветы деда попирать нельзя. Вдруг всё же получится поймать хоть какой-нибудь сигнал. Дед надеялся. Так почему бы и ей не сохранять надежду? Метель бушевала снаружи. На маленьком кривом деревце, стоявшем в керамическом горшке у окна, едва заметно колыхались красные и белые ленточки. Посвистывал, выплёвывая воду, начинавший закипать чайник. Громко тикал советский механический будильник, требовавший завода каждый вечер. Безуспешно скрипел приёмник. Наваждение появилось внезапно, как это и случалось всегда. Толчок, зов, быстро переходящий в крик. Юстина не слышала – чувствовала, что нужно срочно идти. Снятый с огня чайник обиженно плюнул вслед. Горячий чай откладывался на неопределённое время. Она не брала с собой ружьё: местные звери её не трогали. А против того, кто действительно представлял опасность, ружьё не помогало. Зато с большой длинной палкой, прозванной в деревне «выручалочкой», Юстина не расставалась никогда. Ноги утопали по колено в снегу, но в тёплых меховых штанах и унтах бояться было нечего. Подарок деда. Последний. Ветер резко сменил направление и теперь словно подталкивал Юстину в спину, перестав задувать снег ей прямо в лицо. Она шла, но чувствовала, что уже поздно. Ей не успеть. Но надо было идти. Среди шума в ушах от порывов, она наконец услышала то, чего боялась. От чего кровь стыла в жилах. С гор эхо и ветер принесли мерзкое хихиканье. Когда Юстина прошла лес и поднялась на склон Малого холма, ветер утихомирился. Присмирел и снег, опускаясь теперь на землю красивым белым пушком. Дед шутил, что так с неба стряхивают мешки, проверяют, всё ли высыпали им или ещё осталось. Поднявшись чуть выше и развернувшись раскрасневшимся лицом в сторону деревни, Юстина увидела внизу тёмно-бурое пятно, увеличивавшееся в размерах прямо на её глазах. Кто бы там ни был, до склона он не дошёл совсем немного. Спускалась осторожно, помогая себе «выручалочкой», внимательно выискивая следы, ещё не успевшие спрятаться под слоем снега. Знакомый след босой ноги нашёлся рядом с телом. Вернее, с тем, что от него осталось. Труп был разорван на части: руки и ноги были отделены от тела, словно от куклы, ровно в тех местах, где сходились кости, и разбросаны вокруг. Пальцы отсутствовали – от них остались лишь закостеневшие неровные обрубки со следами зубов. Кровь, окрасившая снег в бурый цвет, витиеватой красной лентой петляла от одной части склона к другой. С трудом преодолевая тошноту, Юстина приблизилась к телу и опустилась на колени. Живот был вспорот острыми длинными когтями, причём плотный слой одежды никак не помешал этому. Из глубоких ран вывалились наружу кишки, местами вытянутые и надкусанные. Юстина сняла рукавицу и оттянула рукав шубы, чтобы медленно погрузить руку внутрь живота. Внутренности ещё сохраняли остаток тепла. Она действительно просто не успела. Грудина была не тронута, а значит, в этот раз сердце было на месте. Но вот голову найти Юстина так и не смогла. Она ещё раз осмотрела одежду, нашла металлический кулон в виде солнца и полумесяца, вздохнула. Парень был из местных, из деревни. Наслушался глупых сказок о лете, о линзах, о чёрной башне на Старшей горе. Лучше бы хорошо слушал про хихикающего демона. Рядом взвыли волки. Напомнили, что их добродушие к Юстине не может распространяться вечно. Пора было уходить. Тело забрать она с собой не могла. Только кулон. При случае передать в деревню, поговорить с местными. Втолковать в который раз, что лучше б идти к ней, чем пытаться попасть в башню. Дед был прав. Вспыхнули тысячи солнц и погасли. Пришла вечная зима. Всем стало худо, и не только людям. Снег плохо смывал кровь с её руки, на морозе кисть стянуло, и пальцы всё ещё липли друг к другу. Чувствуя, как пот скатывается по спине, смертельно уставшей шла она обратно в свой дом, чтобы там на кривое маленькое деревце повязать красную ленточку. Снова поднявшийся ветер ещё долго разносил мерзкое хихиканье по округе. Волки подъедали труп.