Тёплый огонёк дружбы

Потом случился инцидент с Шуриком. Гениальный кибернетик зачем-то попёрся в окрестности старого лагеря, где и благополучно заблудился. А поскольку рассказать кому-то о своей экспедиции он не удосужился, то и искать его начали далеко не сразу. Когда к вечеру следующего дня его наконец хватились, Ольга быстро сформировала поисковые команды, в одной из которых внезапно оказался я. А в напарники мне досталась, внезапно, Алиса. Нельзя было сказать, что эмпатия между нами сильно выросла, но наши хотелки мало волновали вожатую. Выдав фонарики, Ольга Дмитриевна отправила пионеров в темноту соснового леса. Идти по ночному бору было довольно стремно, но в то же время довольно интересно. Свет фонарей перед нами освещал тёмный мох и стволы вековых сосен, за которыми на многие километры стояли точно такие же сосны. Изредка мы вспугивали спящих зверьков и птиц, которые пулей давали стрекача, пугая до чертиков. На крики «Шурик» никто не отзывался. Алиса наигрывала мелодии на предусмотрительно взятой с собой гитаре и всем видом старалась показать, что совершено не боится окружающей нас темноты. Как-то сам собой завязался разговор за жизнь, в котором Алиса пыталась узнать мои музыкальные предпочтения, коих я почти не имел. Я лишь скромно рассказал, как мне дали диплом об окончании музыкалки с условием, что больше я этими руками никогда ничего играть не буду. Она также расспрашивала меня на тему, кто я такой и откуда взялся, но и на эти вопросы ответа я дать не мог. В лучших традициях успешных политиков, я отвечал максимально общими и длинными фразами, чтобы при этом ни сказать ничего. Когда аналогичные вопросы пошли уже от меня, то ситуация получилась прямо зеркальная — Алиса оказалась музыкантом-самоучкой, так что жанры музыки сама разбирала плохо, а по личной жизни также не могла сказать многого — жила в райцентре, ходила в школу, иногда выступала в местном Доме Культуры. Ну и ещё до кучи троллила всех и вся себе на потеху. И в этом плане мы стоили друг друга. Дальше Алиса захотела сыграть мне кое-что из своих сочинений, как вдруг где-то очень далеко раздался грозный рёв. Рыжая вздрогнула и прекратила играть на полуаккорде. — М-м-м, Сема? — ненавязчиво поинтересовалась Алиса — А ты совершенно случайно не знаешь, как поступать при встрече с медведем? — Ну… — Неуверенно протянул я — Вообще-то, с медведем я встречался лишь один раз, и именно тогда он наступил мне на ухо. После чего я попросил у Алисы гитару и прошелся пальцами по струнам. Кое-какой способ отогнать зверьё я все-таки знал. — Знаешь, Алиса, а ведь лесные звери сами боятся нас! — заявил я, маниакально улыбаясь — А чтобы они поняли, как мы любим животных, я спою им волшебную песенку… Тактично кашлянув, я наиграл вступительные аккорды и выдал: — У меня болезнь зоофилия! Меня очень тянет на собак… С первых же слов Алиса выпала в осадок. — Бросила меня девчонка Лия, и сказала то, что я чудак… Распевая во все горло припев, я все больше вводил Алису в ступор, а всю окрестную живность заставлял бежать в ужасе. На середине песни Рыжая не выдержала и рассмеялась, не то от содержания, не то от моих потуг походить на Цоя. А ближе к концу она вырвала из моих рук гитару, заявив, что, кроме животных, я насилую её уши. Но позже попросила как-нибудь наиграть аккорды. Ну а дальше Шурик нашёлся, как ВИЧ у проститутки — неожиданно. Когда мы подошли к старому лагерю, на нас из кустов выбежал незадачливый кибернетик, безумно вопя о таинственных «них», которые направляли его действия. Одиночество в лесу крепко ударило по его хрупкому разуму, а теперь он ударял стальной палкой всё остальное. Когда Шурик с яростным криком кинулся на нас, я успел встать в защитную стойку и… Больше ничего не успел, потому что отправился в страну весёлых сновидений. К сожалению, мне почему-то не пришла в голову мысль, что лезть с голыми руками на психа с оружием — такая себе идея… Очнувшись у Виолы, я узнал, что Алиса перевыполнила план по спасенным из леса идиотам. Девочка сумела вырубить безумного кибернетика, и на своем горбу дотащила нас обоих до лагеря, матеря при этом всеми возможными словами. И хотя потом Рыжая заявляла, что я очень тупо подставился под удар Шурика, на самом деле я просто защитил её, поставив секретный блок головой! Несколько дней я провалялся в медпункте вместе с Шуриком, собирая раскроенную башку по кусочкам. Очкарик, находясь в полусознании, несвязно пытался извиниться за произошедшее, но я и не держал на него зла — в конце концов, у кого бы кукуха не поехала от пары деньков в лесу? Виола заявила, что «Сотряс — не простатит, за часок пролетит», а потому просто выписала нам постельный режим и таблетки — мне от, а Шурику для головы. К сожалению, от этих таблеток возникла интересная побочка — почти постоянное возбуждение. Теперь и без того сексуальная медсестра казалась нам вершиной красоты. Груди медсестры едва не срывали пуговицы халата при каждом движении, а задница была чуть ли не самой толстой в лагере. Расхаживая в чёрных чулках по всему лагерю и цокая каблуками, она через линзы очков глядела разноцветными глазами прямо в души оглядывающихся на неё пионеров, видя в них первобытную страсть. Иногда Виола подходила к понравившемуся симпатичному мальчику и предлагала счастливчику внеочередной осмотр, после чего тащила в неприметное местечко вроде душа, туалета или подсобки. Где пионер мог исполнить любое свое извращенное желание, творя с телом медсестры все, что пожелает. Каждый раз, когда Виола высасывала семя из вылизанного члена или кончала от удушья мощными руками во время жесточайшего секса, она подтверждала свой статус королевы разврата. И конечно, ей ничего не стоило заметить наши твёрдо стоящие члены, пока мы пялились на неё чуть ли не весь день напролет. Войдя в наше нелегкое положение, Виола выписала нам довольно необычное лечение, заявив, что нашу эрекция надо обязательно снимать, дабы не было проблем в дальнейшем… Ну а дальше каждый день я и Шурик просто лежали в карантине и ожидали прихода медсестры, которая развлекалась с нами, как могла. Её методы были специфическими, но нравились безусловно всем пионерам лагеря. Да и сама медсестра была рада двум свалившимся на неё парням, с которыми она могла играться вволю, чему, впрочем, были рады и мы. Садомазохистская натура Виолы открывала множество возможных способов лечения… Однажды утром я проснулся от первоклассного минета Виолы, которая заглотила мой утренний стояк и старалась снять мужское возбуждение. Её носик уперся в лобок, а длинный язык облизывал наполненные спермой яйца. Я взял Виолу за волосы, связанные хвостом, и легонько надавил, прося ублажать мой член теплым горлом и дальше. Виола стала двигаться по члену вверх и вниз, работая ротиком, как профессионалка, и вынуждая меня стонать от удовольствия. Она облизывала головку, заводила член за щеку и снова отправляла себе в глотку. Больше всего на свете я хотел снять напряжение, мучащее мои шары, и медсестра только этого и хотела. Наконец, я не выдержал, резко прижал Виолу к паху и радостно облегчил яйца в горло медсестры. Я лежал и спускал в неё, а Виола покорно принимала всё, что извергал мой член, пока я сам не отпустил медсестру. Она аккуратно выпустила мой уставший член из себя и медленно облизнулась, а затем повернулась к Шурику, все это время мастурбировавшему рядом. Стоило ей снова открыть рот, как он со стоном кончил на подставленный язык Виолы. Завершив эту утреннюю процедуру, Виола принесла нам завтрак и оставила одних до обеда. — Сидите смирно и не безобразничайте, пионеры. — наказала медсестра. — А чтобы не скучали, у меня тут выписана стопка журналов «Вокруг Света»… Настоятельно рекомендую прочитать выпуск об управляющих механизмах голландских парусных кораблей. Ближе к полднику она вернулась, аккурат к новому приему таблеток. Проследив, чтобы мы выпили все по расписанию, Виола закрыла дверь медпункта и включила видеомагнитофон. В кассетоприемник оказалась вставлена самая извращенная порнуха, которую только можно было найти. На экране показались несколько распутных голых девиц, окружённые толпой брутальных мужиков. Девушки улыбнулись и покорно опустились на колени, открывая ротики своим новым хозяевам, прежде чем огромные нигерские члены ворвались в их глотки. — Виола? — спросил я. — Подожди ублажать себя, пионер. Ты ведь хочешь испытать… Новый опыт? Она провела ладонями по возвышеностям на наших трусах, а затем опустилась перед нами и расстегнула халат, после чего на свободу выпрыгнули два наполненных бидона. Виола взяла в руки свои сиськи и поводила их в разные стороны, после чего её тонкие пальчики переместились к соскам и ловким движением раскрыли маленькие дырочки. Тело медсестры оказалось способно на многие фокусы… Я сначала удивился такому повороту, но Шурик наоборот быстро всё схватил и пристроил свой член у алого соска. После чего охватил сильными руками грудь Виолы и вставил конец в эластичную дырочку. Виола томно застонала, когда её грудь начала сопротивляться незаконному вторжению, пока член медленно протискивался внутрь. Но тут Шурик напряг бедра, сжал дойку медсестры и резко влетел до упора, заставив Виолу вскрикнуть от удовольствия. А затем перевёл свой взгляд на экран с порно и начал трахать грудь Виолы. Медсестра же посмотрела на меня. — Чего ждёшь, пионер? Никогда не видел кассетах отца подобного? — По правде говоря… — Тогда заполни этот пробел в знаниях… Вместе с моей грудью. Она легко сжала свободную дойку, утопив тонкие пальцы в мягкой плоти. Я тут же неуверенно последовал примеру Шурика, и вставил свой член в маленькое отверстие. Грудь Виолы была невероятно горячей и нежной, так что ощущения были не хуже, чем от лона женщины. Протиснувшись в Виолу полностью, я крепко сжал её сиську и почувствовал, как она сжала меня внутри. Теперь грудь напоминала онахол, которым по факту и являлась, и я начал использовать его по прямому назначению. Мы смотрели, как сотня негров по очереди насилует юных дам, превращая их тела в спермоприемники, а сами жестко трахали груди медсестры, сжимая их как можно сильнее. Виола с улыбкой наблюдала, как её бидоны постепенно теряли форму и становились просто мясом для удовлетворения мужских фантазий. Вскоре первый негр натянул матку девушки и кончил, а мы застонали, сдавили мягкую плоть и излились в сиськи Виолы. Пульсирующие члены вылили в груди много густого семени… А затем мы снова начали мастурбировать, глядя на творящийся на экране разврат. Мы кончали в Виолу без остановки, заполняя её бидоны, пока не затрахали до непригодного состояния. Тогда мы достали свои члены из уничтоженных отверстий и с дрочкой спустили последнюю порцию на похотливое лицо медсестры. Так проходили наши деньки в медпункте. Виола легко восставливала своё тело после использования нами, и тем слаще было снова оттрахать вылеченные дырки. Когда я вышел из медпункта, то еще долго даже не смотрел на груди пионерок, не говоря уже о самоублажении. Но черт возьми, оно явно стоило того!