***
На следующий же день все вещи были собраны: чемодан Эдгара был погружен в грузовой отсек вместе с вещами остальных отбывавших, среди которых была и семья Кристи. Девушка стояла на причале, снизу наблюдая за двумя младшими братьями, резвившимися на борту корабля, и за улыбающимися родителями, что следили за неугомонными сорванцами. Агата скрестила руки на груди, позволив себе немного улыбнуться, но, почувствовав, что к ней подошел Аллан-младший, тут же вернула себе самообладание. По шел рядом с двумя мужчинами в полицейской форме, которые вели Мори Огая и Хигучи Ичиё со связанными за спиной руками. Позади них шествовал чинной, но хромой походкой мистер Кэрлайл, чуть сгибаясь вперед из-за неподходящей по росту трости. Чуть поодаль от всех уже стоял, ожидая конца действий, судья. В руках он перебирал желтоватый лист бумаги, чуть смятый под натиском его рук, желавших успокоить нервы мужчины. Дженкинс заметно вспотел, отчего он суетно убрал бумажку во внутренний карман пиджака и достал из другого платок, которым начал судорожно подтирать капли пота. Он обрывисто дышал, переходя на мокрый хрип, отчего приходилось изредка откашливаться. — Поздравляю вас от лица Америки, мистер По, за выигранное дело. — Роджер протянул руку в белоснежной перчатке графу, крепко пожимая ее и смотря Эдгару в самые зрачки. — А вы оказались проворнее, чем я думал, и смогли увести моего лучшего переводчика! Надеюсь, мы когда-нибудь повстречаемся вновь… — Д-Да… взаимно, мистер Кэрлайл… Благодарю за. поздравление… — немного замявшись, проговорил прерывисто и неуверенно писатель. Кэрлайл попрощался и с Агатой, поцеловав даму в кисть. Он помог ей взобраться на трап, чтобы та прошла к семье, и отошел чуть назад, не задерживая остальных пассажиров лайнера. Рядом с ним стоял По, наблюдавший за тем, как к кораблю провожали Мори и Хигучи полицейские, которые затем отвели их в их номер. К графу подошел судья, откашлявшись и вновь протерев пот. Он усердно пошарил по карманам пиджака, забыв, в какой именно положил пергамент, и, найдя его, дрожащими руками протянул Эдгару. — Мистер По, прошу, прочтите это письмо по прибытии домой… — проговорил Дженкинс, сбиваясь из-за неровного дыхания. — Я буду весьма благодарен… А сейчас извините, мне необходимо торопиться. — подняв шляпу-котелок и показав лысеющую макушку, развернулся мужчина и резвым шагом направился из порта в город. Аллан-младший не успел ничего ответить — лишь безмолвно открыл рот, уставившись на Дженкинса, — как тот убежал. Он оглядел письмо: синяя восковая печать с гербом семьи Дженкинсов, затертая пальцами бумага, на краях темнее из-за упавших на них капель пота. Сразу поняв, что настрой сообщения будет не из лучших, Эдгар тут же поднял голову на убегавшего мужчину, желая остановить его, но понимая, что это не выйдет. Он лишь тревожно глядел ему вслед, рефлекторно складывая письмо к рукописям в сумку и закрывая ее вновь. По поклонился мистеру Кэрлайлу и направился по трапу на палубу корабля, придерживая сумку с рукописями и смотря себе под ноги, а не перед собой. Он подошел к мисс Кристи, что стояла неподалеку от вдоха, облокотившись о бортик и закуривая длинную тонкую трубку. Девушка смотрела вдаль, думая о чем-то своем, недосягаемом. Выпустив сизый клуб дыма, Агата прикрыла глаза, глубоко вдохнув свежий морской бриз. — Спасибо. — Эдгар удивленно посмотрел на нее, выпрямившись на своем месте и положив руки на бортик. Женщина не торопилась с продолжением своих слов, вновь закурив трубку. — Спасибо, что забрали меня и мою семью отсюда. — Кристи смотрела вдаль, делая медленные затяжки и не обращая внимания на Аллана-младшего. Лишь редкие выкрики ее младших братьев, а затем и гул, предупреждающий об отбытии корабля, не давали ей полностью абстрагироваться от реальности и забыться в собственных блужданиях по мыслям. — Д-да, конечно, мисс Кристи. — проговорил Эдгар, повернув голову в сторону девушки. — Агата. Не нужно этих глупых правил, Эдгар. — она выпустила еще один сизый клуб дыма, не поворачивая на мужчину головы и тело улыбаясь. — Их придумали, чтобы скрыть свою недоброжелательность, главенствующие, чиновники, помещики и короли. Напыщенная услужливость — не более. — Д-да, конечно. Наверное, вы действительно правы, мисс… Агата. — повисло затянувшееся молчание, прерываемое лишь ревом паровых двигателей судна, разговорами подходивших слишком близко к паре людей. Кристи смотрела на водную гладь, провожая взглядом расплывающиеся в стороны против течения небольшие волны, созданные лопастями корабля. — Что вы… — неуверенно предпринял попытку завести разговор вновь Аллан, — что вы будете делать по приезде на Родину? Прежде чем ответить на вопрос По, Агата усмехнулась, показав ряд белых зубов, и выпустила клуб дыма из ноздрей, вырвавшийся совершенно случайно. Она устремила взгляд еще сильнее вниз, на секунду задумавшись, и ответила теплым тоном, без капли самодовольства: — Тем же, чем и ранее, Эдгар, — голос ее звучал тихо, мирно, граф почувствовал в нем нотку умиротворения, самого настоящего спокойствия, — вновь буду работать на господина Фицджеральда. Вновь помогать родителям с хозяйством. Заниматься братьями и их воспитанием в помощь маме… На рассказ собеседницы Аллан лишь промычал «угу», так же засматриваясь на бурную водную гладь. По не расслышал слов женщины о том, что им следовало бы проследовать внутрь — к остальным пассажирам, собирающимся отобедать. Он дернулся, когда ее сильная худая рука коснулась его плеча, чем рассмешил путницу, что попыталась скрыть широкую улыбку за тканью белых перчаток на руке.***
В каюте графа стоял полумрак, освещаемый тремя свечами в канделябре на пошатывавшемся от укачивания волнами столе. Эдгару было безразлично на поздний час, на буйные волны, не дававшие кораблю держать прямой курс до порта. Ему хотелось покончить скорее с романом, ведь по возвращении его ждало новое письмо от Эдогавы, на ответ к которому он обязательно должен прикрепить новый детектив, ведь это давно стало их собственной традицией. Писатель старательно выводил каждый знак, закорючку, иероглиф, чтобы, несмотря на неподходящие условия для творческого порыва, Рампо понял текст целиком. Он не торопясь расписывал каждое действие преступника, картины пейзажа той местности, где находились главные герои. Каждая важная для понимания деталь, каждая засечка для единственного читателя — все было наделено вниманием Аллана. Закончив детектив лишь к четырем утра, граф все же удосужился прилечь на кровать, сняв лишь сюртук и ботинки. Он не накрывался простыней, не поправлял подушку — через пять минут уже был погружен в глубочайший сон, лишь голова его коснулась мягкой накрахмаленной перины. Лишь к часу дня, услышав настойчивый стук в дверь, Эдгар смог оторваться от плена Морфея и проснуться. Аллан-младший наскоро накинул сюртук на плечи, неопрятно запихав рубаху в брюки и натягивая на ходу ботинки. Он слишком резко раскрыл дверь, чуть не ударив себя ей по носу, и заприметил на другой стороне арки Агату, стоявшую скрестив руки на груди. Женщина снисходительно улыбнулась, увидев сонное, отекшее и бледное лицо По, что удивленно и непонимающе смотрел на нее, пытаясь понять, что происходит. Писатель часто моргал, перед этим зажмурившись, когда яркие солнечные лучи начали слепить его. Эдгар закрыл лицо ладонями, начав ребром потирать их, отчего голова мужчины слегка закружилась. — Думаю, будет нахальством сказать «доброго утра», Эдгар. Тогда, думаю, мне следует хотя бы поинтересоваться, как прошла ваша ночь? — с усмешкой в голосе спросила Кристи, наблюдая за действиями графа. Аллан-младший несколько секунд непонимающе смотрел на девушку, точно вопрос ее звучал на не ведомом для него языке. Восприняв информацию, По стал вспоминать, на что было потрачено ночное время, в это же время бубня что-то непонятное себе под нос. — Кажется… да, точно… — он смотрел на свои руки в черных пятнах, вспомнив страницы книги перед глазами. — Я дописывал детектив для Эдогавы. Слишком все плохо?.. — Агата сразу поняла, что речь идет о внешнем виде писателя, потому усмехнулась и лишь предложила помощь: — Я, конечно, могу помочь вам, Эдгар, но позволите ли вы мне использовать кисточку для макияжа? В вашей ситуации поможет лишь макияж и толстый слой пудры. Позволите? — Что угодно, лишь бы меня не принимали за сумасшедшего или мертвеца. — тяжело выдохнул Аллан-младший, осознавая, что на небольшом корабле ему некуда деться от десятков глаз, что будут устремлены на него. Агата понимающе кивнула, прикрыв глаза, и попросила графа подождать в каюте, пока она не вернется с косметичкой. По присел на край стула за рабочий стол, окидывая взглядом недавно законченную работу и ища в ней недочеты: кляксы, пропущенные ночью, кривые иероглифы и прочее, что могло бы затруднить работу Рампо. Не прошло и десяти минут, как Кристи вернулась к Эдгару, держа на руках, согнутых в локтях перед собой, шкатулку, наполненную чуть ли не до не закрывающегося замочка. Она снисходительно улыбалась, присев на край кровати и кладя шкатулку рядом с собой. Аллан пододвинул стул ближе к кровати и наклонился к девушке, что открывала пудру и заглядывала в зеркальце. Агата отвлеклась от отражения и взяла тремя пальцами кисточку, дунув на щетинки, отчего белесый порошок рассыпался перед глазами По. Он удивленно посмотрел на то, как пудра рассыпалась на ковровое покрытие каюты, а затем слегка вздрогнул, когда колкие щетинки кисточки коснулись его носа. Эдгар чихнул, успев прикрыть нос рукавом сюртука и случайно выбив кисточку из рук Кристи. Он извинился и поднял ее, отдавая обратно в руки девушки. Агата продолжила манипуляции над лицом графа, придерживая его свободной рукой за щеку. Когда черные круги под глазами Эдгара были более или менее не заметны, а излишняя бледность превращена в изящную королевскую белизнцу, они оба вышли из его каюты и направились в буфет, чтобы успеть хотя бы к окончанию трапезы. За столом их уже давно ждала семья Агаты: дети с большим аппетитом накинулись на жареную курицу и картофель, взрослые обсуждали что-то, распивая чай и тепло улыбаясь друг другу. Кристи и Аллан подошли к столу и поклонились старшим, присаживаясь на противоположные места. Родители девушки задавали По вопросы насчет того инцидента, ведь до Америки новости дошли абсолютно искаженными, прошедшими не одну пару ушей. И несмотря на щепетильность темы, граф пояснил истинную историю, не забыв рассказать и об обмане Мори Огая. Родители Кристи оказались очень теплыми, душевными людьми не без чувства юмора, поэтому оставшиеся два дня путешествия до Родины оказались незаметными ни для кого из них: все были заняты беседой, планами, просто разговорами о прошлом, шутками и многим другим. По ночам же Эдгар продолжал написание детектива, которое завершилось за день до прибытия в порт. Но и эта ночь не прошла спокойно: писатель требовательно проверял каждый символ, каждый иероглиф на правильность и четкость. Но в последний день он уже отказался от помощи Агаты и не стал пудрить лицо: его можно будет спрятать длинной челкой, которой нельзя было прикрыть глаза на корабле по правилам уважения к другим пассажирам и экипажу. Корабль приближался к порту, и среди десятков или даже сотен других людей Аллан заприметил Вирджинию, стоявшую в толпе возле самой пристани. Она придерживала рукой шаль, а в другой граф заприметил корзинку. По не задержал на этом своего внимания, решив собрать сумку и подготовиться к спуску по трапу через огромную толкающуюся, бесцеремонную и нахальную толпу чиновников, крестьян и помещиков. Он прижимал к себе сумку с рукописями, пробираясь к порту, и помогал семье Агаты, взяв на руки младшего сына Кристи старшего. — Вирджиния! — кричал Эдгар, пробираясь сквозь людей и ища взглядом гувернантку. — Вирджиния, где ты? Аллан заметил вытянутую руку старушки, а затем и хриплый выкрик ее. Он направил семью Кристи за собой, и, вырвавшись из плена толпы, они заметили со старушкой мистера Фицджеральда, стоявшего чуть поодаль. Он скрестил руки на груди, довольно улыбаясь Аллану-младшему и заглядывая на трап корабля, где последним выходившим пассажиром был Огай со своими спутницами. Они с охранниками ждали, когда остальные сойдут, чтобы затем сразу посадить преступника в полицейский кэб и увести в участок. — Эдгар, родной! — выкрикнула Вирджиния, подойдя к писателю и протянув ладони к нему. На локтем все так же висела, пошатываясь, корзинка с чем-то, очевидно, тяжелым, ведь рукоятка серьезно надавливала старушке на кожу. Аллан забрал у нее корзинку, и оттуда показался хвост енота, мирно ставшего среди выпечки, что гувернантка приготовила для голодного и уставшего с долгой дороги графа. — С вами все хорошо? Как с вами обращались, милорд? — В-Вирджиния, прошу, все в полном порядке. Зачем ты взяла Карла? Он же не любит большие толпы… Мистер Фицджеральд? — только заприметив графа, удивился По. — Мистер Мори доставлен, дело выиграно, милорд. — он учтиво наспех поклонился, чуть не выронив из рук сумку. Эдгар не знал, на кого обращать внимание: то ли на гувернантку с енотом, что сразу заключили его в объятия, то ли на Фрэнсиса, то ли на семью Кристи, что стояла рядом с ним. Он тяжело выдохнул и понурил голову, решив просто промолчать и подождать, когда остальные решат свои вопросы. Агата сразу же прошла к Фицджеральду, протянув ладонь для поцелуя и сделав реверанс. Граф занялся своей коллегой, напрочь забыв об Аллане, поэтому тот вновь посмотрел на Вирджинию и помог ей поправить слетевшую с плеч шаль. Он тепло улыбнулся ей, обняв еще раз, и та все же ответила на его вопрос. — Вирджиния, твой голос хрипит. Ты простудилась? — он огладил ее полное морщинистое лицо своей большой холодной рукой и почувствовал небольшую температуру у гувернантки. — Зачем ты не осталась в постели? Лекаря наверняка не вызывала… Вирджиния… — По мягко поцеловал ее в ладонь, которую все это время держал. — Все в полном порядке, милорд, — она тепло улыбнулась ему, посмотрев в глаза. — Сейчас лучше обеспокоиться о мистере Мори. — Об этом можно теперь забыть, Вирджиния, дорогая. Теперь он пойман и скоро понесет наказание. — Мистер По! — радостно воскликнул Фицджеральд, подходя к графу и резко пожимая ему руку обеими ладонями. — Вы не только выиграли в деле у Америки, но и вернули моего лучшего сотрудника! Я неимоверно благодарен вам, Эдгар! Пройдёмте же в карету, король ждет нас. — Фрэнсис уж было потянул Аллана за рукав, как одернул руку и повернулся к Вирджинии полубоком от графа. — Подождите, Мистер Фицджеральд. Извольте семье Агаты остаться на некоторое время у вас в имении. — Фрэнсис согласился без единой секунды раздумий на эту просьбу. Тогда По обратился к гувернантке, повернувшись чуть сильнее к ней. — Вирджиния, проводи на нашей карете семью Кристи до имения мистера Фицджеральда, а потом вместе с Карлом возвращайся домой. Прошу, до моего возвращения не вставай с постели. Я вернусь с лекарем. — У Говарда есть медицинское образование. Я передам ему приехать и осмотреть вас, Вирджиния. — Фрэнсис поклонился и прошел к карете, приглашая с собой Эдгара и Агату. Все расселись по кретам, а их лакеи почти одновременно ударили лошадей сбруей. Экипажи разъехались в разные стороны, все быстрее и быстрее удаляясь от порта. Аллан смотрел в окно экипажа, провожая взглядом знакомые улицы и ища знакомых людей. Он вслушивался в разговоры прохожих, в трели ранних птиц и в шелест родной листвы, умиротворенно прикрывая глаза из-за нахлынувшего ощущения блаженства.