Какое-то неправильное задание

— Военная выправка, видели? — Джи с интересом проводил молодого офицера. Примерил движения. — Ать-два такой, ать-два. Попытался повторить. Упс, тот услышал его маленькую шалость и оглянулся. — Бросай парадировать каждого встречного, ты выглядишь глупо, — забурчала расплывчатая фигура. Она рябила как экран старого телевизора, с таким же шумом. Повел глазами и воспользовался своим лучшим дразнящим жестом. — Ты невыносим! — А по мне вышло довольно похоже, — у тени побольше на черном непроницаемом фоне мелькнули белесые зубы. — Агент Саймон, ходят слухи – будущая правая рука Кромбеля, ну, среди военных. Тень кивнул в сторону ушедшего. — Ух, серьезно? Надеюсь, он не разозлился. — Джи сморщился, пощупал позвонки шеи. Рябящий телевизор с трекотом провела большим пальцем по горлу. — Будет тебе уроком. — Помилуй, меня и так пророчат в первые же списки смертников! — ужаснулся. Была небольшая традиция среди одногодок, предполагать, кто доживет до повышения, а кто первым погибнет. Результат не утешал. Довольно многообещающе оказаться лидером с конца. Скотины, никогда не забудет. И эта рябь по-любому проголосовала так же. Была бы возможность проверить… гребаная анонимность. — Пророчили, — поправил тень. Хотя и правда, за полгода часть проголосовавших уже оказалась в могиле. Даже если и помрет, Джи определенно даже не в первой пятерке. Подумали с рябью, переглянулись – часть ее фигуры распалась на маленькие пиксели, затем собралась обратно, создавая контуры неопределенных жестов. — Даю голову на отсечение, этот паразит просто в наглую тырит часть твоего везения, — обращалась та к тени. Джи поразился наглости, но не разозлился. — Очень может быть, да я не против. С начала списка быть определенно гораздо круче, и тень в полной мере это знал. Но не показывал, скромник, не бахвалился. Наверное потому что те, кто бахвалились, умирали первыми. Неизменный факт. Рябь нарывалась, чтоб ее дразнили, но в этот раз Джи сдержался. Та слишком импульсивна прощать дважды, не хотелось тратить редкую возможность на препирательства. — И никаких шансов, что дело в моей природной обаятельности? — Никаких. — Абсолютно, — тень довольно предательски поддержал. Джи сражено схватился за сердце, оперся на отвратительную белую стену. — Это было довольно жестоко, — в груди что-то хрустнуло подстать моменту. — Ауч, слышали? Умираю. Тут уже аномалии одновременно вздохнули. — Чтоб быть обаятельным, нужно хоть лицо собеседника запомнить, — говорил тень без лица, как тут запомнишь. — Довольно утомительно, знаешь ли, когда внимание можно привлечь только криком «Эй, склерозник!» — рябь показательно отвернулась, отвернулась в понимании ряби. — Такова старость, доживешь до моих лет… — Лять, ты всего на десять дней старше! — все ее маты походили на неудавшийся лай собачонки, этакой чихуахуа – всегда забавляло. — Не прожила – не поймешь. — Не актерничай, топай. Тень прервал домогательства до стены и подтолкнул дальше. Сколько Джи не старался, на них никогда не работали приемы, которым он учился. — Фотик купи тогда, что ли, не то с каждым разом все больше придушить охота. Не сдержусь когда-нибудь, даю слово. — Их цены видела? Я ж обеднею! — Будь мужиком, копи. Джи стараться, да бросил. Раз так редко видятся, то никто не помешает повеселиться от души. В какой раз они тогда встретились? Наверное, в третий. Джи подготовил коварную речь, нацепил на лицо подходящую ухмылку, как под ногами пропала земля. Ступил в пустоту, с силой толкнуло вниз, после чего выбросило с другой стороны пола. Джи приземлился в присогнутом положении на твердый кафель. Довольно занятно. Осмотрелся. Ни ученых в халатах, ни бесценного руководства, только краснеющие и развеселенные гражданские. Некоторые пьяные в стельку. Вот, допустим, как рябь, лежащая лицом в стол, какая что-то там бормотала. Джи кашлянул в руку, пытался скрыть гогот. И понял, что сидит неподалеку. Очень, очень занятно. — Друзья-товарищи, с первым годом! — о стол звякнул стакан. Джи был уверен, что эта фраза произносилась не впервые, потому что давно закончились торжественные слова. — Держишься там? Тень склонился к ряби, рябь, как ни странно, зарябила. Показала большой палец. С нее, видимо, хватит. Чтоб напиться, той хватило пары стаканов. Хотя, если глянуть, какие тут стаканы… — Крепись, это только начало! — Думается, Джи к ней не присоединился по одной простой причине – не мог осилить первый. Тот оставался полон больше чем наполовину. Одной тени хоть бы хны. Довольный своей приободряющей речью тот пригубил уже десятый. Пьет себе, как воду. Джи хмыкнул. Ну да, конечно, на кого тут оставили всю оплату, как на самого старшего? Дохвастал, дохвастал. — Одна четвертая за спиной, моргнешь, и до повышения недолго. Оптимистично, тем более для убийцы. Ряды урезались в половину, недавно Джи прикончил предателя одногодку. Дальше должно быть легче. — Мне вот интересно, что планируете делать? Взгляд на жизнь, помыслы на будущее. — Рановато пока думать, вот если бы то было два года… — мечтательно протянул, посмотрел на стакан, дунул – пена кляксой размазалась по стеклу. — Зря ты, думать никогда не поздно, советую попытаться. — Хэй! — Вот я, например, планирую попробовать лучшую выпивку этого мира. Запьюсь, пока она не заменит воду, нет, кровь в организме! — пафосность слов заглушало их содержание. Удивительно, но Джи и не ожидал другого. А ведь главное, тот не шутил. Тень утер то место, где должно быть лицо, кажется, избавлялся от постыдных усов из пены. Затем снова склонился над рябью. — А ты? — поднес ладонь к уху, — Что-что? Не слышу. Замуж выйдешь? Все-таки какие-то уроки актерства у тени отложились. Стол тренькнул – собеседница застучала кулаком. — Мне кажется, она клянется бросить так напиваться, — рябь испустила подавленный вой, но голову от стола не поднимала. И кто же ее в таком состоянии домой потащит? — Нет, этого не надо, второго непьющего я не вынесу. Лучше, все-таки, замуж. — Тогда придется искать, кто вынесет ее характер. — На Джи устрашающе поехал стакан. Так и остановился, рябь пыталась опрокинуть, да зависла на середине – кончились силы. А пнуть вот смогла. Джи обтер штанину. Будет возможность, завтра припомнит, или не поскупится, позвонит с утра пораньше, чтоб помучилась с похмелья. — А сам-то? Знаю, ерничаешь, но по-любому уже не одну ночь голову ломаешь. — Что, заметно? — Нас не обманешь, ты ж знаешь. Если глянуть на эту трекочущую на столе тушку… — Колись, все то же о своих пейзажах? — Мимо, — просмотрел за реакцией. Поднялось то, что, по идее, должно было быть бровями. Приятно удивлять, пусть и бесформенную черную массу. — Ну давай, срази, пока все это могут слышать, — тень по-пьяному заботливо потрепал то, что у ряби считалось волосами. Рябь икнула. — Жить буду, — пожал плечами. Мельтешащие на черном фоне глаза сощурились, подвох искали. — И все? — А что, нельзя? По мне довольно неплохая идея. Прожить как можно подольше. Какими бы не оказались жертвы, хотел добавить, но передумал. Тот задумчиво склонился, осмотрел содержимое почти пустого стакана. — Слишком по трезвому, так не интересно. Зря напивались, что ли? И почему Джи позволяет так над собой издеваться? — Но ты не грусти, впереди еще весь вечер. А пока общий тост! Вот, тот снова нашел повод напиться. — Я этого не вынесу, — выдавила рябь. Это она сейчас так, еще пару выпьет и попрет в танцы, с тенью силой не утащат. — Чтоб заданий поменьше, выпивки побольше, мужика кое-кому хорошего и никакого начальства! — тень торжественно поднял стакан, Джи свой, к тому же поднял кисть ряби с таким стаканом. Талантливо сдержался от усмешки. — А главное, долгих лет жизни! Звякнуло, и оба собеседника растворились. Лей осмотрелся. Здесь, то самое место. Каждый шаг раздавался едва слышимым эхом. Едва слышимым для обычного человека. Он же различал даже скольжение столь слабого ветра. Вдумчиво поднял ближайший булыжник. Безлюдно, посторонние звуки не мешают. Прикрыл глаза и бросил. Булыжник с грохотом покатился по асфальту, отскакивал от возникающих на пути преград. Первый удар, второй, третий. Четвертый раздался странным звуком. Как волнами. Значит, не показалось. Лей глянул на возвышающуюся крышу школы, не более пятидесяти метров. Это пределы ее территории, для чего даже здесь устраивать наблюдение? Когда многолюдно, никакой пользы. Или это рассчитано на… Сощурился, сделал пару шагов подальше. Во время работы никто без должной причины не ходит. Теперь он понимал, что имел в виду тот третьегодка, над защитой поработано на славу. Продолжит свои исследования позже, когда людей станет чуточку больше. Набрал номер. Гримостон сматерился. С одной стороны, утро выдалось весьма добрым. Во-первых, выпала отличная возможность оценить новое средство передвижение, которое он снял в ближайшем автопарке вчера, после заселения. Без транспорта передвигаются только лошки. А во-вторых, он воочию столкнулся с тем самым отделом безопасности. Пестрая худощавая тройка во внерабочее время, на перекрестке. Третьегодка говорил про одного – бездарность. Модифицированы все троя. Его чутье – хорошая штука, что бы без нее делал. Благодаря чуйке поиски никогда не составляли проблемы. С другой, его бесила цель. Точнее ситуация, в какой они столкнулись. Этот безрассудный пацан шел в компании с какой-то девкой, что-то бурчащим парнем и хромыгой, какой на последнего и опирался. Такой удачный случай и такие неудачные обстоятельства, даже по мнению Гримостона было чуточку многолюдно, за раз не устранишь, один обязательно свалит. Цель проплыла у него буквально перед носом. Это доводило до утробного рыка. — Да!? — рявкнул в трубку. — Что-нибудь обнаружил? — спросил спокойный голос. Настроение похерилось окончательно, Гримостон задумался, стоит ли оповещать о своих небольших находках. — Цель встретил, рядом ошивались два подозрительных типа, не модифицированные, но какие-то странные. — Насколько странные? — В душе не ебу, я только модификации определяю! Тот протяжно вздохнул. Придушил бы, чтоб так не делал. — Еще что-нибудь было? Гримостон вспомнил про охрану. — Пока нет. Говорить не стал, не захотел. Сами догадаются, если мозги позволят. — С тем связывался? — С отбитым? Мне оно не надо. Тот как сдрыснул куда-то, так и не появлялся. Джи смотрел на потолок, потолок, к счастью, в ответ не смотрел. Но плыл. Убийца проснулся с неприятной головной болью, обычно в такие моменты помогало прижать ко лбу холодную ладонь. Ладонь оказалась предательски горячей. Часы показывали давно за полдень. Вчера столько времени угрохал, дожидался своих, должен же был вернуть паспорт. Затем дожидались его, точнее не давали отдохнуть после заселения. На голову рушился шквал вопросов, на которые сходу так и не ответишь. На разного рода намеки, как бы Джи был рад видеть присутствующих за пределами комнаты, не реагировали. Истинные убийцы, пока не допытали все, что им интересно, не отпустили. Джи поступил бы точно так же, будь на их месте. Но он не был на их месте, поэтому люто всех ненавидел. По крайней мере, в тот вечер. Зато избавился от бессонницы, вырубило практически сразу. Чтоб их. Кажется, ему что-то снилось, но что – Джи не помнил. Да и какая разница, больше волновали нынешние проблемы. Заставил мысли двигаться в правильное русло, выбрался в коридор. Пусто. Прошелся по соседям, ни в одной не открыли, последняя оказалась незаперта, но пуста. Смотались с утра пораньше, так и думал. А у Джи даже номеров их нет. Вышел до ближайшего кафе. Два приема пищи проспал, только раскошелиться, чтобы поесть. За несколько недель оставшаяся сумма активно стремилась к отметке нуля. — Вам не кажется, что количество подозрительных личностей на горизонте вдруг увеличилось? — в обеденный перерыв поинтересовался Тао. И жадно вцепился в свой сэндвич. Словно б отобрали. Подумаешь, всего раз и не правда. До зарплаты была неделя, выживали как могли. — Ты про того мужика на мотоцикле? — как ни в чем не бывало поинтересовался Такео, предусмотрительно прикупивший пару уличных хоттоков. Разве это еда? — Видишь, ты тоже заметил. — Еще б он не заметил, так угрожающе пялиться надо уметь, — добавил от себя. — Тебе ли говорить? — Даже я так не умею, — М21 приоткрыл свой контейнер. Оттуда подул приятный еще теплый аромат. Хорошо обжаренного такого мясца. Вот что называется поесть на славу. А знать, откуда он взял эту прелесть, никому и не надо. Отчасти поэтому М21 стоял, а не сидел, делая вид, что не устал, что гордый. Все равно увидят, но он оттянет этот момент. — Как бы фальшивому туристу не прибыла подмога. — Довольно странно, учитывая, хм, методику работы. Не станет ли это проблемой? — Такео тоже приступил к трапезе. Слишком много совпадений. Неспроста. — Даже если прибыла, знать бы сколько. — И кто, — полюбовался, но брать до сих пор воздерживался. Не взял ни ножа ни вилки. А есть руками… — с этим мы уже «знакомы». — Опять не спать ночами, когда мне будут платить за двойную смену? Хакер почти всегда не спал. И хотелось бы заметить, ему за это и так платили. Хотя за такие выкрутасы с техникой и бесстыдной эксплуатацией собственных товарищей М21 бы, на месте Франкенштейна, отказался. М21 заключил, что нет ничего плохого в том, чтобы есть руками. Но стоило только приступить к задумке… — Что? — двойка пронизывала слишком подозрительными взглядами. — Оно хоть не сырое? — спросил Тао. Вопросы напрямую преимущество хакера, и недостаток. — Я снова дверь открытой оставил? — первые признаки присутствия убийцы подали таким вот незамысловатым вздохом. Подал, тот наркоман – любитель разбрасывать свои склянки где попало. — Теперь проверять, никто ли не ограбил. Который теперь с вымученным лицом топтался на пороге собственной комнаты. — Никто не заходил, можешь быть спокоен, — прокомментировал Джи, по подобию их дверного жителя оперся о стену в коридоре неподалеку. Юноша дернулся. Явно не заметил, как Джи вышел из-за угла. Такой дешевый трюк, а попался? Тот чуть ключи не выронил. — Я весь день у гостиницы торчу, если что и случилось – обязательно бы подметил. — Правда? Большое спасибо! — так быстро поверил? — Что бы я без тебя делал. Слишком много слов для такого пустячного дела. Не у двери же Джи караулил. Просто решил дождаться и составить план действий. — Не подскажешь, где остальные? — А они еще не вернулись? — Вы вместе уходили? — Не то чтобы… — замялся наркоман. Решили уйти они точно коллективно. — Хотели осмотреться, освоиться. Прости, что не предупредили. От прямого извинения опешил. Возражать Джи не собирался, просто отложил в мозгу, по мере сил запомнил. Но теперь за недовольство стало как-то неловко. Юноша вспомнил, для чего, собственно, стоит, сделал шаг. Запнулся о порог и повалился вперед. Джи едва поймал того за шкирку. — Ты всегда такой? — товарищ не упал, но завис ровненько по диагонали. — Всегда, — признался тот. Вздохнул. Это было слегка смешно. То, с какой безнадегой это сказал. Помог выпрямиться. — Зато пакет удержал, — приободрил себя наркоман, прижал названное, как самое дорогое. Так судорожно Джи не хватался даже за фотоаппарат. — Если не секрет… — Недостающие компоненты, что закончилось или не успел купить, — забредая в комнату, пояснил тот. — Некоторые запрещенные, но найти несложно, если знать, где искать. Правдивость на любой вопрос никого не спасала. Товарищу стоило бы поучиться врать. Или, на крайний случай, молчать. — Но было бы проблематично, если бы я сейчас это все разбил. Так что ты уже дважды мне помог. — Обращайся, — открыто повел рукой Джи. — Не стой, я не злой, можешь заходить, — пригласили войти. Джи задумался, но других вариантов как провести время не видел. От предложения не отказался. — Я то думал, за дополнительной информацией ходили, а ты по магазинам шастал, — наркоман стал бережно выгружать на стол покупки. Знакомые склянки с подозрительным содержимым, с кучей замысловатых названий. — Толку от меня в этом деле? Я и как цель искать особо не знаю, — юноша безразлично пожал плечами. Джи изумился, и что это за убийца? — Я больше в другом направлении, на высокопоставленных лицах. Их искать не надо, да и кому хочется, чтобы полиция определила способ смерти? Кажется, слыхал Джи нечто подобное по телевизору или в газете. Совсем недавно. Уже, правда, не вспомнит. — Что, определить совсем невозможно? Это слегка заинтересовало. — Ну не прямо невозможно… — звякнула последняя склянка, ударила близстоящую, та покатилась. Товарищ что-то шикнул на незнакомом языке, похоже, сматерился. Вещество в маленькой бутылочке соскользнуло, но до пола не долетело, Джи поймал. Поставил. Собеседник выдохнул. Поблагодарил снова незнакомыми словами. — Это какой язык? — Португальский, — тот принялся перебирать каждое вещество, что-то проверять. — А, прости! Привычка. Мне говорили, это мой родной… В общем, спасибо. Нет, такого языка Джи точно не помнил. — Ах да. Определить, что за вещество можно, но на это потребуется множество экспертиз, а их результаты зависят от времени нахождения трупа. Трупы, возникшие по приказу Союза, конечно, редко находят, но я немного косячу, и того... Прям родная душа, что ли? — Похоже, с тобой шутки плохи, — Джи оперся о тот же стол неподалеку. Не сильно, чтобы тот не пошатнулся. — Шутить то можно, но не советовал бы увлекаться, — с слишком серьезным выражением заметил юноша. Эта компания была поистине разношерстной. Джи не знал, от кого больше удивляться. Товарищ открыл третий ящик, пошарил, что-то рассмотрел, а после спрятал все покупки. Сложная система, все в ровные рядочки. Ни в какое сравнение с тем беспорядком, что царил в комнате. — О, вспомнил, — Джи достал оставленную находку. Удивительно, но за длительное путешествие оно все-таки не разбилось. — Держи. Еще удивительно, что в итоге Джи передал ее в руки. — Она у тебя была? Я изыскался! — юноша довольно бесцеремонно схватился за склянку и на знакомый манер стал рассматривать стекло, — недавно начали общаться, а ты спас меня от огромных лишних затрат. Джи усмехнулся. Странный тип, определенно странный. Товарищ закончил свои махинации, прошелся по комнате и сел на стул так скромно, что лучше бы сразу сел на пол. — Ну вот, — довольно прокомментировал. — Вот. Замолчали. Кончились темы разговора. ... — Можно рассчитывать, что ты таки покажешь фотографии? И чего все пристали к его фотоаппарату? Уклончиво вздохнул, искал должное оправдание, столкнулся с правдивой наивностью и почти щенячьим ожиданием. — С удовольствием, — насколько же Джи было нечего делать. — Неплохая погодка сегодня, — протянул незнакомец – беззаботно опирался о край крыши, с улыбкой встречал слабый теплый ветер и жмурился от поздних лучей солнца. Словно не он тут находился на огороженной забором территории. — Согласен? Такео слушал через коммуникатор предостерегающие слова Тао – тот просил дождаться его прихода. Каким образом посторонний прокрался мимо М21 – непонятно, но с некоторое время оборотень не отзывался. Этого еще не хватало. — Это закрытая для посторонних территория, на ученика вы не похожи, не покажете ли свой пропуск, — предпринял бесполезную попытку дружелюбия снайпер. В незнакомце что-то казалось странным. Допустим то, что он ни разу не моргнул. — Очень хорошая погода. Как думаешь, ты был бы счастлив умереть под такое ясное солнце? Такео показалось, или у врага вдруг удлинились руки? — Это Рим? — А куда ж без Рима? Кажется, совсем недавно побывал там, — перелистнул. — Базилика как раз оттуда. Как ее там называли, вроде Сан-Паоло-фуори-ле-Мура, четвертый век, Всемирное наследие. Говорят, один раз почти полностью сгорела,… года только не помню. — Ого! А наши все ругались, что у тебя память плохая! Прямо таки ругались? Стоит запомнить. Джи сам удивлялся, благодаря снимкам в голове всплывали факты, которые сам, казалось бы, никогда бы не назвал. Прошлись по той самой Португалии. Товарищ довольно требовательно просил останавливать на тех или иных, рассказывать подробней. Возможно, действительно верил, что это его родина. Джи не стал говорить, насколько это глупо. — Эти совсем недавние, — пояснил парочку бегло снятых снимков. Многие остались после слежки, но вышли неплохо. Допустим, если не приближать фотографию ближе, чтобы рассмотреть ту точку на крыше, школа вышла под довольно подходящим ракурсом. Прошел еще пару снимков. Остановился. — А дальше? Что-то тревожило, Джи не привык это игнорировать. В последнее время это становилось почти стилем жизни. — Дальше? — хотел было нажать, да не послушались пальцы. Не понял. — дальше… Что же там было? — Нахера нам эта осторожность!? — Угомонись, если этот чокнутый вернется... В коридоре послышались крики. Ух ты, обьявились. — Да насрать, я его прикончу! Я, сука, целый день держался, цель не трогал, чтобы этот в итоге… Всего день, всего гребаный день. Что они натворили?