Ни капли стыда

Вера не знает, когда она посмотрела на Митю иначе. Возможно, в момент первого поцелуя. Возможно, и того раньше. А возможно, когда мысли о нем перекрыли злость на Никитина. Вера не любит лишний раз анализировать, для этого у нее есть спорт. С Митей хочется просто чувствовать и отдаваться, растворяться в нем. — Ты молодая, красивая женщина, — говорит Митя, и она верит. «Тетя Вера» встает комом в горле. Она ведь старше его всего на девять лет. Сейчас эта разница в возрасте кажется нелепой, теперь он взрослый. Девчонки наверняка и впрямь табунами за ним ходят. Веру они не трогают, Митя же рядом с ней. — О чем думаешь? — он тихо подходит со спины и целует в плечо. — О тебе, — легко улыбается она. Митя хмыкает и обнимает ее. — Можно просто поцеловать и никуда не отпускать. — Вера вопросительно выгибает бровь и разворачивается в его руках. — Все равно не уйду. Она смеется. Ей легко и комфортно — спокойно. Она давно забыла это ощущение, тем удивительнее, что его дарит Митя. Кто бы мог подумать? Точно не она. — Тогда придется тебя усыновить. — Очень смешно, — Митя фыркает, но прижимает ее к себе крепче, словно в подтверждение того, как именно он к ней относится. Можно подумать, у нее остались сомнения. — Скоро Кир вернется. — Поверь, он знает, чем мы занимаемся за закрытыми дверями, — усмехается он. — Подробностей не спрашивал, но, думаю, догадывается. Вера закатывает глаза и мягко бьет по груди. — Ни капли стыда. — Не вижу в этом ничего плохого. Митя опускает руки чуть ниже, добирается до ягодиц и чуть сжимает ладонями. — Ты же помнишь... — Что тебе так нравится? — он нагло ухмыляется. — На то и расчет. — Соблюдай приличия, пожалуйста, в этом доме, — она чуть прикрывает глаза, с трудом подавляет стон. — Будь так любезен. — Можем поехать ко мне. Туда Кир не приедет. Вера на пару секунд позволяет себе придвинуться ближе и отстраняется. Еще немного, и они уже не остановятся. Не то чтобы она против, но судорожно приводить себя в порядок при сыне, еле сдерживающем смех, не прельщает. И уж тем более заниматься сексом, зная, что сын дома, она не собирается. — Расслабься, — шепчет на ухо Митя. — Он взрослый мальчик. — Я все еще его мать, а ты — друг, — слабо улыбается она и собирает волосы в хвост. — Вы в детстве играли вместе. — Но не в одной песочнице. — В одном бассейне, — смеется она и идет на кухню, чтобы накрыть на стол. — Помочь? Митя не отпускает. Не прикасается, но ощущение, будто вот-вот его руки лягут на талию или сожмут грудь. — Разве что по возможности не возбуждать еще больше, — фыркает она и давится воздухом, когда Митя все-таки притягивает ее к себе, и она чувствует его член. — Извини, — без капли сожаления тянет он. — Слишком тебя хочу. — Кир вот-вот придет... — Это я уже слышал, — усмехается Митя, подхватывает ее и усаживает на стол лицом к себе. — У него свидание после занятий. — Почему я об этом не знаю? — Потому что он написал мне смс, — Митя обводит пальцем контур ее губ. — Спрашивал совета и заодно дал добро на любые развратные действия. — Ох, получит вечером. Митя приподнимает брови и склоняет голову набок. — Что именно тебя так возмущает? — Предупреждать надо заранее, — фыркает Вера. — Он так и сделал. — Мить.... — Ладно, сдаюсь, грозная тетя Вера, — он поднимает руки вверх и делает шаг назад. — Я ему сказал, что зайду к тебе. Он решил не мешать. — Тетя Вера? Серьезно? — передразнивает его она. — Тогда я вынуждена отчитать тебя за то, что плохо влияешь на Кира, и наказать. — Поставишь в угол? — картинно округляет глаза Митя и прикрывает рот рукой. — Возможно, еще и ремнем отшлепаю. Во взгляде Мити разгорается такой огонь, что Вера сглатывает. — Если после этого позволишь себя связать, — абсолютно серьезно говорит он, глядя прямо в глаза. Напряжение висит в воздухе, и она почти видит, как между ними летают искры. — А ты этого хочешь? — А ты? Вера судорожно облизывает губы. Она уже спрыгивает со стола и тянется к Митиным губам, когда на столе вибрирует телефон, и она вздрагивает. — К черту, — шепчет он, покусывая мочку уха. — Мало ли, — спорит из последних сил Вера. — Вдруг Кир. Митя с разочарованным вздохом отпускает ее. Стоит отдать должное, ему не нужно объяснять, что семья — святое, хотя с Киром они всегда прекрасно ладили. Вера удивленно вскидывает брови, когда видит номер Петрова. Ему-то что нужно? — Да? — видимо, от неожиданности берет она трубку. — Митя у тебя? Вера кивает, забыв о том, что Петров не видит, и смотрит на Митю. — Что-то случилось? — Он не берет трубку, а нам нужно поговорить. Митя подходит к ней, прижимает к себе и забирает телефон. Кажется, он понимает куда больше нее. — Я уже сказал, что зайду, когда буду в центре, — немного устало говорит он. — Сейчас я занят, — и нажимает «отбой». — Мне нужно об этом знать? — Ничего нового, — Митя пожимает плечами. — Но если что, ты узнаешь первой. Вера смотрит на него не отрываясь пару секунд, а потом порывисто обнимает за шею и целует. Доверие и уважение куда важнее даже самого жаркого секса. У них и правда может получиться что-то действительно серьезное. Не то чтобы она сомневалась... — Надеюсь, не голос отца на тебя так действует, — между поцелуями выдыхает Митя. — Ревновать к нему было бы слегка странно. — Замолчи, — шипит Вера, откидывает голову, давая доступ к шее. — А если Кир вернется раньше? — ухмыляется он. — Издеваешься? Вера встречается с ним взглядом и сгорает в пламени, что там пылает. — Контрольная проверка готовности, — хрипло откликается он. — Потом точно не смогу остановиться. Вера глубоко вздыхает, кладет руки на грудь и резко дергает на себя. Митя понимает. Подхватывает под бедра и усаживает обратно на стол. — Здесь? — А ты против? — И как потом спокойно завтракать? — Куплю тебе новый. Вера фыркает, а в следующую секунду уже стонет, потому что Митя стягивает футболку, одним движением срывает бюстгальтер и грубо сжимает грудь. Именно так, как надо Она тянется к нему, но Митя перехватывает руки и фиксирует за спиной. Кажется, о связывании он говорил серьезно. Митя наклоняется, по очереди втягивает в рот соски, играет с ними языком, напрочь игнорируя, что Вера уже не стонет, жалко всхлипывает. Ей слишком хорошо, но она хочет большего. Хочет чувствовать его запах, ощущать судорожное дыхание на своем теле, жаждет принадлежать ему. — Нетерпеливая, — довольно выдыхает он, но и сам на пределе. Вера читает это в чуть суетливых движениях, севшем голосе, прерывистых выдохах. — Хочу тебя, — помимо воли вырывается у нее. Ей просто необходимо ощутить его в себе, иначе она взорвется. Он видит это в ее глазах, отпускает ее руки, лихорадочно стаскивает с нее джинсы вместе с бельем, стягивает свои и входит в нее одним движением. Его рык сливается с ее вскриком. Как же хорошо, как правильно. Как он ей подходит. Митя двигается рвано и хаотично, опрокидывает ее на спину и совсем не щадит. Вера скользит спиной по столу, и ей приходится закинуть ноги ему на плечи, чтобы найти точку опоры. Митя хрипло постанывает, сжимает бедра так, что наверняка синяки останутся, и трахает, не отрывая от нее взгляд. Ей настолько хорошо, что даже почти стыдно. — Я люблю тебя, — шепчет он, когда она уже почти полностью теряет связь с реальностью. Он сдерживается из последних сил, пытается довести до оргазма сначала ее, и Вера улыбается. Сжимается вокруг него несколько раз, чувствует, как по всему его телу идет дрожь. Митя крупно вздрагивает всем тело и успевает из нее выйти в последний момент. Все-таки успевает. Она восстанавливает дыхание долгие пару десятков секунд, садится на столе, обнимает его ногами за поясницу и притягивает к себе. — Я тоже тебя люблю, — обнимает поперек груди и прислоняется к ней лбом. — Но ты же не... — Тс-с-с, — она вскидывает голову и накрывает его рот ладонью. — Иногда это не главное. Он хочет возразить, но внезапно по ушам режет звук ворочающегося в замочной скважине ключа. Кир! Похоже, они совсем забыли о времени. Черт! Так быстро Вера, пожалуй, в жизни не одевалась. Что может быть унизительнее, чем оправдываться перед собственным несовершеннолетним сыном? Вроде бы и должно быть стыдно или неудобно, но вместо этого она не перестает глупо улыбаться. Она взрослая женщина, в конце концов, могло быть и еще более нелепо, наверное. — Похоже, я помешал, — усмехается Кир, когда заходит на кухню. — Вообще-то Вера собиралась накрывать на стол. Она прыскает и утыкается Мите в плечо. — Поэтому и такая лохматая, — широко улыбается Кир, а ей хочется его стукнуть, и Митю тоже — за такое же довольное выражение лица. — Не умничай, — хмыкает она. — Мой руки, будем ужинать. — Часа через два? — улыбается он. — Если оставлю вас вдвоем, опять будете обжиматься. — Кир! — одергивает его Вера, на этот раз серьезно. — Пошутили и хватит. Кир кивает и выходит из кухни. — Строгая мама, — усмехается Митя и целует ее в шею. — А ты тоже не зарывайся, — откликается она, но все же жмурится от его ласки. — Чуть не попались, — тут же совсем по-девчоночьи хихикает. — Нам нечего скрывать. — Но и выпячивать ни к чему. — Останешься сегодня у меня? — он обнимает ее за талию и кладет голову на плечо. — Пожалуйста. — Или ты можешь остаться у меня, — как само собой разумеющееся говорит она и улыбается, глядя, как загораются его глаза, — надеждой и счастьем. — Я не против, если кого-то интересует мое мнение, — усмехается Кир, шаги которого, естественно, никто не услышал. — Ну раз уж самый большой босс разрешил, — отвечает Митя, но смотрит только на Веру. — Куй железо, пока горячо, — Вера щелкает его по носу, — лишь бы он не передумал. Вера боится думать о будущем, но ведь здесь и сейчас она может насладиться настоящим. Впереди наверняка множество проблем и трудностей, любопытных и сердобольных всегда больше, чем нужно, но она будет охранять идиллию в своем крохотном мире, где Митя и Кир обсуждают тренировки, а она разогревает ужин. Это слишком хорошо, чтобы быть правдой, но происходит прямо сейчас. Вера умиротворенно улыбается и думает, как бы не сглазить. Говорят, счастье любит тишину, у нее же под окнами выведено огромными буквами «Я тебя люблю». Плевать, если осудят, это ее жизнь и больше Вера не будет оглядываться. Она любит и любима, о большем Вера и просить не могла.