Не исчезай из памяти.

Вы когда-нибудь задумывались о том, что происходит после смерти кого-либо?  Нет, не что происходит с трупом, а что происходит с когда-то окружающими нас людьми? Вы когда-нибудь думали о том, что на самом деле вы значите для окружающих гораздо больше, чем вы считаете? Ни одна живая душа не может прожить в одиночестве всю жизнь. Вы спросите: почему же тогда я ещё не нашёл своего человека? Возможно, вы были в нужное время не в нужном месте, либо просто не замечали того, что для кого-то вы являетесь всем миром. Допустим, вы умрёте, считая, что по вам будут плакать только ваши родственники, но так ли это на самом деле? Каждый проявляет заботу по-своему, так что понять, какое значение вы имеете для этого человека, действительно сложно. И тогда любящие вас люди начинают сходить с ума. Медленно и постепенно. Они теряют рассудок, потому что лишились своего смысла жизни. Лишились того, кого любили больше себя самого. Но вы не сможете понять это. Вы мертвы. Для остальных людей, не обращающих на вас внимание, вас просто нет. И вы ничего не сможете сделать. Не сможете что-то изменить. Вы когда-нибудь обращали своё внимание на то, что происходит с человеком после потери близкого? Будь то лучший друг или родственник, а может быть и любовь всей жизни — мы будем чувствовать себя опустошёнными, если действительно любили этого человека. Чтобы заполнить пустоту в своём сердце, уйдёт огромное количество времени. Теряя близкого человека, мы начинаем терять самого себя. В любой другой день в это же самое время суток он бы уже был дома со своими детьми, но сегодня всё совершенно иначе. Лёгкий осенний ветер пробирался сквозь его незастёгнутое пальто, от чего у коммуниста появились мелкие мурашки по телу. В это место следовало бы приходить днём, но работа ему не позволяет прийти домой раньше, другого выбора у него просто не было. Именно из-за этого он сейчас бродит по освещённому осенним закатом кладбищу, смотря на окружающие его надгробья. Слишком много людей погибло. Страшно даже представить, сколько людей погибло за последние сто лет, не говоря уже о том, сколько людей погибло за всю историю нашей планеты. Союз уверенно идёт по когда-то протоптанной тропинке, которая точно приведёт его к цели. Он знал об этом. Он до сих пор не мог забыть дорогу до нужного места на кладбище. Смотря по сторонам краем глаз, его внимание привлекло одно из надгробий. Остановившись, СССР повернул голову к этому объекту. Наклонившись, он принялся рассматривать надгробие.

«Российская Империя. 22.10.1721 — 01.03.1917»

Прочитав имя отца, коммунист сразу же встал и принялся идти дальше. — Противный старик…— Вырвалось из уст коммуниста, убравшего одну из рук в карман, ведь во второй он крепко держал букет алых тюльпанов. Подойдя к нужному месту, он встал у калитки, будто боясь зайти. Но, поборов мелкую дрожь, он всё же зашёл. — Я не смог не прийти в этот день, милая. Союз аккуратно положил букет тюльпанов на землю, под которой уже многое время находится бездыханное тело любимой. — Знаю, что на могилы принято приносить гвоздики, но я до сих пор помню, как ты любила эти тюльпаны. Помню, как ты радовалась этому букету, который я дарил тебе на любые праздники. Коммунист посмотрел на надгробие. Всматриваясь в каждую букву на нём, к горлу подступил большой ком, наполненный сожалением и болью. — Сегодня годовщина твоей смерти, — Сглотнув, коммунист продолжил.— С твоей гибели прошло пятнадцать мучительных лет. — Спасибо тебе за сына, дорогая. После того случая ему многое пришлось пережить, но он держится. Я горжусь им, и, знаешь…иногда я вспоминаю тебя, смотря на него. У России твои глаза, черты характера…да, он такой же упёртый, как и ты. До сих пор помню, как ты настаивала на том, чтобы я не подписывал пакт о ненападении. А я не послушал тебя, идиот…может быть, всё сложилось бы по-другому…но, несмотря на моё решение, которое позже стало ошибкой, ты поддерживала меня. Ты самая первая из республик начала помогать мне отбиваться от войска Рейха…такое ощущение, будто ты и до моего признания долго любила меня. Может, так и было на самом деле… Подняв голову вверх, коммунисту открылся вид на солнце, которое собиралась сменить кромешная ночная тьма через какое-то время. — Красивый закат…помнишь, как мы окончательно одержали победу на Третьим, а ты сидела рядом со мной, напевая «Катюшу» сквозь слёзы? Как раз такой же закат был. Я был тогда ранен, но ради тебя я смог произнести пару слов, ведь я не мог просто так лежать на земле и слышать, как ты плачешь. Это было слишком больно для меня.

***

Весна. Красивое время года, но уже четвёртый год люди не радуются этому. Они живут в страхе каждый день, ведь идёт жестокая война. Война, понёсшая за собой огромные потери. — Товарищ СССР, они приближаются к нам всё ближе! Мы не сможем отразить эту атаку, это просто невозмо… — МОЛЧАТЬ!— СССР повысил интонацию своего голоса, от чего Киргизская ССР встал в ступор. — Мы не должны отступать! Это приказ! Подойдя к шкафу с оружием, Союз протянул ему автомат. — Собирай остальных. Мы идём в атаку. Готовя патроны для своего автомата, СССР не услышал, как к двери приближается она. РСФСР. — СССР, как это понимать?! — Спросила девушка, открыв дверь и подойдя к коммунисту. — Твоё решение может понести за собой огромнейшие потери, Союз! — Знаю, РСФСР… — Он повернулся к только что пришедшей девушке. — Но по-другому нельзя. Это наш шанс. — Советский Союз…ты можешь погибнуть, — Обняв его за шею, произнесла РСФСР. — Я не переживу этого. — РСФСР, я не могу упустить этот шанс. Мы должны идти в атаку. Признаюсь, мне будет больно терять такую подругу, как ты. Ты действительно стала важна для меня и… Отстранившись, девушка не дала ему договорить. — Я пойду к остальным. Поле боя, на котором важно каждое твоё действие. Если ты сделаешь что-то не то, это обязательно отразится на твоей победе или проигрыше. Ты можешь быть готовым на всё, но не всё может идти так, как ты захочешь. В тот день СССР окончательно осознал это. — СССР, они уже рядом! — крикнула БССР, сидящая за рулём танка. — Что нам делать? Немного подумав, Союз заговорил. — Отступайте на какое-то расстояние. — В каком смысле? — Повернувшись к Союзу, спросила РСФСР. — Я собираюсь воспользоваться гранатами. — СССР начал доставать гранаты. — Подорву танки этих тварей, несколько гранат с этим точно справятся. — Союз, это путь на самоубийство, — РСФСР встала со своего места и подошла к нему, взяв пару гранат. — Я отправляюсь с тобой. — Я не могу так рисковать, РСФСР. — Я тоже. — БССР, будь готова. Я по рации дам сигнал. — Сказал СССР, собираясь вылезти из танка. — Так точно, товарищ СССР! — РСФСР, ты готова? — Спросил Союз, посмотрев на республику. — Готова. Собравшись, они  быстро вылезли из танка и разбежались по разные стороны. Сидя за деревом и держа в руках одну из противотанковых гранат, СССР включил рацию. — Танкисты, отступаем. Те, кто на земле, покиньте территорию и защитите себя от взрыва. Убрав аппарат, Союз посмотрел в сторону наступления своего войска — они постепенно начали уходить. Дёрнув за чеку, коммунист моментально кинул её прямо перед надвигающимся немецким танком, и, прильнув к земле, он услышал один взрыв, а затем и второй. Привстав с земли, коммунист собрался найти РСФСР, но прилетевшая пуля в ногу помешала ему это сделать. — Ой, прости, промахнулся. Хотел в сердце попасть, чтобы ты уж точно сдох. — Произнёс нацист с пистолетом, ухмыляясь. — Рейх… — Оскалившись, проговорил коммунист. — Что, не больно? Я могу повторить. — Я не хочу, чтобы мой враг видел мои настоящие эмоции. Слишком уж позорно. А вот с помощью твоей блядской улыбки ты скрываешь свои чувства, не так ли? — Оу, а ты гораздо умнее, чем я думал. — Проговорил Третий Рейх. — Чего ты хочешь? — На данный момент убить тебя. Я буду рад, если увижу, как ты умираешь. — Боюсь, тебе придётся всю жизнь быть грустным. — Очень жаль. — Проговорил немец, в то время как его танки начали взрываться с неимоверно быстрой скоростью. Союз прижался к земле, а Рейх кинулся бежать прочь. — Советский Союз! — Подбежавшая к нему Украинская ССР вздрогнула от ужаса, когда увидела раненного Союза. — Боже… — Как обстановка, УССР? — СССР?! — К коммунисту подбежала РСФСР. — УССР, иди к остальным, я его прикрою! — Что ты…что ты делаешь, РСФСР? Ты нужна им сейчас! — Не так сильно, как тебе. Боль становилась сильнее с каждой минутой. Опустившись на траву, Советский Союз взялся за простреленную ногу и зажмурился. — Невыносимая боль? — Спросила РСФСР, пододвинувшись к нему. — Ну, а ты как думаешь? — Я…я попробую найти что-нибудь для перевязки раны.— РСФСР встала с земли. — Не нужно. Моё время пришло, РСФСР. Я умру здесь. — Что за глупости ты несёшь?! — Из прекрасных голубых глаз потекли слёзы. — Ты вообще в своём уме или от взрыва гранаты умом тронулся?! Ты будешь жить, слышишь?! Я не позволю тебе просто так сдохнуть здесь, так и не узнав о моих чувствах к теб… — Ложись! — Крикнул СССР, схватив девушку и прижав её к себе, чтобы защитить её от очередного взрыва. Она успела вовремя принять нужную позу, чтобы защититься. Через две минуты она подняла свою голову и посмотрела на поле. — СССР, смотри! Немецкие танки…они отступают! Отступают! — Повернув голову к нему, она снова заговорила. — Мы победили, Союз! Но ответа не последовало. Поняв, что СССР лежит с закрытыми глазами, её сердце бешено заколотилось. — С-Союз?.. — РСФСР потрясла его и даже дала пощёчину, чтобы тот пришёл в чувства, но его глаза всё так же оставались скрыты под веками. — Нет… — Приложив руку ко рту, она зарыдала навзрыд. — Ты не можешь просто взять и умереть! Ты…ты не мёртв! Я не хочу верить в это! — Ты не можешь умереть, ведь так и не узнаешь, что я жить без тебя не могу, Союз…ты… — Поняв, что её надежды бессмысленны, она замолчала. Прижавшись к нему, РСФСР тихо напевала строчки из советской песни, в то время как слёзы из её глаз текли водопадом. — Расцветали яблони и груши, поплыли туманы над рекой… — Всхлипывая, тихо пела она. — Выходила на берег Катюша, на высокий берег, на крутой… Молчание Союза убивало её с каждой секундой. А сама она дрожала то ли от страха, то ли от льющихся слёз. — Выходила, песню заводила…про степного, сизого орла…про того, которого любила… — Про того, чьи письма берегла. — Раздался хриплый голос снизу. РСФСР опешила. Отцепившись от Союза, она улыбнулась, вытирая слёзы рукой. — Я думала, что ты умер, идиот! — Не дождёшься, — СССР присел и, посмотрев на раненную ногу, вскоре перевёл взгляд на девушку перед ним. — Так что ты там про чувства говорила? — Всё-таки услышал… — Произнесла РСФСР себе под нос, ведь не хотела, чтобы СССР слышал её недовольство. — Я люблю тебя, СССР. Вот о каких чувствах я говорила… Немного помолчав, СССР сказал: — Слушай, РСФСР… — Да? — Если я тебя поцелую, можно ли считать, что я признался тебе в любви? — Конечно же д… — Союз не дал ей договорить, ведь заткнул её губы поцелуем. — Я люблю тебя, РСФСР.

***

— Одно из лучших воспоминаний… — Сказал СССР, снова посмотрев на надгробье. — Я скучаю по тебе, РСФСР. — Ты, бесспорно, одна из самых лучших людей в моей жизни. Ты многое сделала для меня. Я до сих пор храню твои фотографии, и иногда я могу часами провести за их рассматриванием. Включив бесконечно вибрирующий телефон, СССР увидел несколько пропущенных звонков от России. — Наш сын звонил…надо домой возвращаться, а то я действительно засиделся…они же переживают за меня. Поднимаясь со скамейки и закрывая калитку, Союз в последний раз посмотрел на надгробие. — Ты навсегда останешься в моей памяти, РСФСР. И в сердце.