***
Сакура мчалась так быстро, как позволяли ноги, и как раз около восьми утра она была в нескольких десятках метров от большого селения. Людской говор был слышен во всю — горожане спешили на работу, на учёбу, кому-то срочно нужно было что-то купить на шумном базаре. Коноха со своей достаточно развитой инфраструктурой потеряла ту романтику небольших городов, где люди казались ближе, отзывчивее и добрее. Даже детский смех тут будто не был обременён военными заботами, нежели в Листе, где шестилетние малявочки уже учатся кидать щурикены. Сакура начала чувствовать надвигающееся возбуждение, что почти неприятно скручивало живот, и ткань её белья начала намокать. Уже половина девятого. Два вызванных клона тут же пустились в свои места назначения, в то время как куноичи, обхватив себя руками, сидела на траве, облокотившись о молодой каштан. Она никогда не опаздывала в приёме лекарства за последние лет шесть, и сейчас Харуно вдыхала давно забытый запах своих соков — мягкий, ненавязчивый молочный шоколад и острый, чуть ли не жгущий язык, красный перец. Сакура хмыкнула, находя сходство своего характера со своим запахом, но тут её ухмылка с лица исчезла после очередной томной волны внутри её тела. Потрогать себя хотелось почти смертельно, в очередной раз представляя вместо истинного альфы с отрешённым взглядом вальяжного учителя с крепкими руками и потрясающей спиной. Короткий вздох сорвался с девичьих губ, и рука обхватила небольшую грудь, а ноги сами собой разъехались в разные стороны. Как настоящая течная сучка, Харуно больно кусала губы и ласкала своё тело через одежду, думая о жёстком вихре седых волос и тёплом дыхании с привкусом мяты. Абсурд ситуации, в которую она попала, а именно неприкрытая мастурбация в лесу перед самым городом, только подогревали возбуждённую куноичи продолжать заниматься этим непотребством, в тихую произнося имя сенсея. Девушка прокусила палец и коротко вскрикнула, когда всё её существо пробила предоргазменная дрожь. По её губам текла кровь, а по половым губам текла смазка, что впитывалась в ткань. Сакура была рада тому, что её концентрация чакры была не нарушена, и ни один из двух клонов не исчез. Возбуждение постепенно возвращалось, но, слава Богам, Харуно уже видела розовую макушку своего клона, который большими прыжками добирался к ней. Куноичи схватила банку, нервно открывая крышку, и после того, как таблетка была успешно проглочена, Харуно почувствовала небывалое облегчение. — Тех таблеток, которые нужны, не было в продаже, — нахмурился клон, — я взяла с более низкой дозировкой, но от того же производителя. Как меня заверили, от беременности защищает, однако не до конца перебивает запах и возбуждение. Сакура вздохнула от неутешительных мыслей, но, понимая, что делать нечего, поблагодарила клона, и тот растворился в белёсом облаке. Второго клона она развеяла до того, как тот подошёл, и из полученной информации девушка поняла, что комиссар был доволен их работой и с распростёртыми объятиями ждал группу шиноби вместе с горе-грабителями. Со всей этой суматохой и незапланированным оргазмом на девушку навалилась немыслимая усталость и, не заметив когда и как, Харуно уснула.***
Сакура почувствовала, как её резко схватили за плечи, тормоша, и куноичи лениво разлепила веки. Первое, что она увидела — глаза Какаши, полные облегчения и упрёка, Наруто, что стоял чуть поодаль, держа за кончик нарисованной змеи преступников вместе со своими клонами, и Сай, что нёс вещи свои и сокомандника. — Ты нас напугала, Сакура-чан! Твой клон часа два назад исчез, и мы тебя нашли тут без сознания, — Узумаки сильнее натянул живую верёвку. «Значит, всё же концентрация чакры нарушилась». Харуно вновь перевела взгляд на будущего Шестого и покраснела от внимательного взгляда мужчины. — Простите меня, — просипела розововолосая, и, откашлявшись, продолжила, — простите, Какаши-сенсей, ребята, что заставила вас поволноваться. Просто немного не рассчитала свои силы и уснула после такой беготни, — она неловко почесала затылок, неосознанно копируя привычку Хатаке, — И да, Наруто, с тебя новая сумка со всеми вытекающими. — Ох, Сакура-чан, ну прости, мне это сейчас не по карма… — Так шоколадом пахнет. В городе ярмарка? — неожиданно задал вопрос Сай. У Харуно все похолодело внутри, внутренности словно завязали в тугой узел. Казалось, что и тошнота подкатывает к горлу. Узумаки начал принюхиваться. — И точно, шоколад, молочный! С начинкой только странной. Похоже на… — Перец, — закончил за него Какаши, не сводя глаз с бывшей ученицы. Сакуре захотелось плакать — неужели слишком поздно? Неужели таблетки никак не исправили ситуацию? — Тебе на базаре предложили опробовать духи? — Да, — счастливо согласилась девушка, ловя идеальный шанс спасти ситуацию, — мне показался такой аромат интересным. Ну что ж, нам пора идти! — радостно подытожила и, вскочив на ноги, повела всех в сторону участка. Как же она здорово выкрутилась, шаннаро! Когда «процессия» выдвинулась в сторону города, Какаши, что замыкал её, незаметно от всех вдохнул полной грудью воздух, что был пропитан запахом любимой сладости. Его глаза заволокла вязкая дымка, а в паху начало наливаться теплом достоинство. Хатаке изначально прекрасно понял, что никакие это не духи.***
— Это большая удача, что такие сильные и известные шиноби помогли с поимкой этих негодяев! Я уже послал отчёт Цунаде-сама с моими глубокими благодарностями! — Комиссар, слегка пухловатый мужчина лет тридцати, с выразительными усами, бойко пожимал руки ниндзя, с восхищением рассматривая каждого. — У нас нечасто останавливаются шиноби, да к тому же герои войны! Для меня большая честь принимать вас в своем городе! Сам Узумаки Наруто, Копирующий Ниндзя, я счастлив, очень счастлив! Блондин смущенно улыбался на лестные слова, а Хатаке пребывал в небывалом напряжении. Начальник полиции остановился на хрупкой с виду ладони куноичи, и блеск в его глазах начал приобретать несколько лихорадочной оттенок. — Вы, конечно, уже тут побывали, но возможность вновь увидеть лучшую девушку-ниндзя всей страны Огня, Харуно Сакуру, является подарком судьбы. Вы драгоценность селения Листа, — мужчина припал губами к пальцам девушки, коротко вдохнув запах шоколада. «Он альфа», — догадалась розововолосая, борясь с внутренним желанием зарядить излишне галантному мужчине по морде. — «Как же я от этого устала всего за один день!» — Я сочту за честь показать вам наш скромный городок, — было неясно, к кому обращается начальник полиции — ко всей группе, или только к Харуно. — Не беспокойтесь, Господин Комиссар, — Какаши подошёл к своей ученице поближе и грозной тенью навис над ней, прожигая взглядом опешившего мужчину, — мы сами прекрасно справимся с осмотром вашего скромного городка и не смеем отвлекать вас от работы. Позвольте мы возьмём у вас свиток, за которым нас и послала к вам Хокаге-сама. Девушка подняла голову, и её глаза уставились на подбородок сенсея. Она на физическом уровне ощущала его раздражение и силу, которой хотелось в эту же секунду отдаться. Запах имбиря и можжевельника кружил голову чуть ли не сильнее, чем саке, который она попробовала впервые около полутора лет назад. «Как же хорошо, что Сай ничего не понимает в человеческих отношениях, а Наруто просто балбес, иначе они начали бы придумывать про нас с Какаши-сенсеем неизвестно что». Комиссар с некоторой неохотой отпустил руку девушки и приказал своему подчинённому передать документ шиноби. Взяв его, будущий Шестой придерживал за локоть ученицу и как можно менее нервно вывел её из кабинета, и на его злом лице чуть ли не скользнуло бешенство, когда услышал слова начальника полиции в догонку: — Если вы не против моей компании, Сакура-чан, вы в любой момент можете сюда заглядывать, как желанный гость! Хатаке чуть не вырвало от такой неприкрытой пошлости в словах альфы, что покусился на маленькую глупую розововолосую омегу. «Зачем он держит меня за руку?», — краснела Сакура. «Чёрт, я держу её за руку», — хмурился от своей экспрессивности джоунин. — Какаши-сенсей, зачем вы держите Сакуру-чан за руку? — совершенно невинно спросил Наруто, искренне не понимая перемену настроения, что витала в воздухе. Сай молчал. Ниндзя уже вышли из участка, и шум оживлённой улицы неприятно отзывался в голове шиноби, привыкших к тишине лесных дорог. — Сакуре слегка поплохело, я лишь помог ей выйти из здания, — бессовестно врал Хатаке своему ученику, — так ведь, Сакура? «Боже, зачем он так выделил моё имя?» — Именно так, Какаши-сенсей. Наруто, слегка сощурил глаза, потёр подбородок, и вдруг крикнул: — Блииин, бабуля послала нас на такую простецкую миссию, которую мы даже раньше срока завершили, может остановимся здесь ненадолго? Старик Теучи сказал, что тут его двоюродный дядька живёт, знающий особый рецепт рамена, я просто обязан его попробовать! Пойдёмте вместе! — Наруто, нам нужно немедленно вернуться в деревню, чтобы шишо дала тебе более крутую миссию! — Сакура должна была как можно быстрее попасть в Коноху, чтобы приобрести нужные таблетки. — Сакура-чан, ты же плохо себя чувствуешь, может, тебе отдохнуть немного? — Узумаки не услышал, как у Харуно заскрипели зубы. — Я провожу её в гостиницу, чтобы она отлежалась, — подал голос Какаши, поворачиваясь спиной к ученикам, — Вы с Саем можете пойти перекусить. Часа через четыре собираемся у выхода из города. Лазурные глаза героя войны налились счастьем и, схватив молчаливого брюнета под локоть, блондин унёсся в противоположном направлении искать раменную, желая куноичи скорейшего выздоровления. «Наруто-кун по запаху собрался лапшу искать?», — немо изумился Сай, стараясь поспевать за вечно голодным Седьмым. Когда парни скрылись за спинами прохожих, Какаши подошёл ближе к девушке, не смог удержать себя от глубокого острого шоколадного вдоха. В его рту началось обильное слюноотделение, и купить это кондитерское изделие было важнейшей потребностью на данный момент. — Какаши-сенсей, пустите меня вперёд, там у моей давней подруги день рождения, если я потороплюсь, то ещё успею к её празднику! — Я не могу тебя никуда пустить в таком состоянии, — строго отрезал мужчина, вновь поворачиваясь к ней спиной, но не отходя ни на шаг. — Иди рядом, я собой перебью твой запах. Чем дольше ты будешь рядом со мной, тем слабее будешь пахнуть, и Наруто с Саем ничего не заметят на обратном пути. Сакура ахнула и неосознанно сжала бёдра, словно пыталась скрыть щель между половыми губами, откуда медленно, но верно натекала смазка. — Так вы всё знаете? — обреченно подтвердила она. — И как давно? — Сегодня, около пролеска у города. — Но вы же сказали, что это духи, — нахмурив брови, произнесла куноичи. — Почему вы вдруг перестали в это верить? Мужчина повернул голову в сторону подопечной, и девушке показалось, что он облизнул губы. Господи, как же это возбуждает, чёртов Хатаке! — Потому что я изначально понял, что это не духи. Ты же не забыла, что у меня нюх острее, чем у Наруто с Саем? — Забыла, — честно ответила Харуно, прижимая руку к груди. Молящий взгляд патиновых глаз лишь взбудоражил фантазию джоунина, что представлял, как она будет на него смотреть в постели в моменты надвигающихся оргазмов. Только, для начала, нужно этой глупенькой омеге показать, что именно он её истинный, а не потомок клана Учиха, что давно нашёл свою омегу в лице Карин. — Вы же не расскажете никому? И не сделаете ничего со мной? Будущий Шестой тяжело вздохнул и аккуратно потрепал куноичи по волосам. — Сакура, я не сделаю ничего того, против чего ты будешь выступать. Ты мне веришь? Мгновение подумав, девушка без колебаний ответила: «Верю».***
Они решили немного прогуляться по городу, чтобы как можно больше времени провести вместе. Сакура, поначалу, очень переживала от того, что Хатаке знает её тайну, однако доверие к нему было намного сильнее всех волнений, и девушка спустя минут двадцать в конец успокоилась. Мужчина читал книгу, не смея отставать от куноичи, и в какой-то момент скользкие взгляды альф по телу очаровательной Харуно вынудили его неловко приобнять её за плечи, стараясь не касаться голой кожи, а опустить пальцы на нарукавники. У розововолосой вмиг спёрло дыхание, и, заметив страх в её глазах, джоунин произнёс: — Ты очень привлекаешь внимание местных альф. Потерпи, пока мы не дойдём до гостиницы. Благодарность к этому человеку затопила сердце девушки, и Харуно позволила себе наслаждаться этими неуклюжими касаниями Какаши, отмечая про себя, что её действительно осматривают прохожие, но с каждым шагом парочки любопытных становилось меньше. С Хатаке так хорошо и безопасно: он всегда поможет в трудную минуту и постарается уберечь от опасностей. В такие моменты розововолосая даже жалела, что не он её истинный — Саске-кун никогда не был особо заботлив к ней. — Мы можем сюда зайти? — Хатаке ткнул пальцем в кондитерский магазин. — Я бы хотел кое-что купить себе в дорогу. А ты хочешь что-нибудь? Девушка приложила палец к губе и лукаво улыбнулась. — Если можно, то тоже самое, что и вы себе собрались покупать. Хатаке с охотой принял её игривый настрой. — Тогда не подглядывай.***
Поднявшись в гостиничный номер, девушка ощущала мандраж, который пробивал всё её тело — она остаётся наедине с красивым (она не будет врать о том, что правильные черты лица под маской Хатаке выглядели привлекательно) альфой, что решил ей помочь в трудную минуту и не пользуется слегка неконтролируемым состоянием Харуно. Эта правильность мужчины в дни её течки сама собой наталкивает на мысль — у сенсея кто-то есть? Но она ни разу не видела с ним никого. Интересно, кто это? Они сидели на кровати почти касаясь друг друга, однако будущий Шестой в её сторону не смотрел — Ича-Ича всегда был намного увлекательнее его учеников, так думалось куноичи. Однако, она не догадывалась, как на самом деле сложно было джоунину сидеть рядом с источником сладкого запаха без возможности его почувствовать ближе: он знал, что она его омега, но напирать на девушку мужчина был не намерен — не в его стиле. — Какаши-сенсей, можно задать вам личный вопрос? — Шиноби высунул свой нос из книги, изогнул в любопытстве бровь, и Харуно приняла это за согласие. — У вас есть истинная? Он хмыкнул, придвинув чтиво ближе. — Истинный есть у всех, у меня тоже. Только она пока не знает об этом. — А вы ей не хотите сказать? Какаши вздохнул, закрывая книгу. — Я бы ей сказал, — он аккуратно повернул голову в сторону ученицы, подперев подбородок кулаком, — только вот она гонится за давно занятым альфой и даже не знает об этом, потому что они очень редко пересекаются. Возможно, она уже не воспринимает его серьёзно, но этот альфа с давних лет был её мечтой. — Вот оно как, — Харуно слегка кольнул этот факт, словно ей только что сказали про Саске. Хотя, если так подумать, не слишком и сильно её это задело — тепло рядом сидящего сенсея было намного важнее. — А вы не хотите ей это сказать? Мужчина сощурил глаза. — Мне больно собственными руками разрушать её мечты. Она очень сильна духом, но, в тоже время, чувствительна, мне просто страшно. — А вы не бойтесь, — Сакура зачем-то перешла на шёпот, — скажите обязательно, омеги же не знают до конца, кто их альфы. Счастье всех омег лежит в руках альфы, ведь вы чувствуете тот самый запах и понимаете, кто ваш истинный. А омеги этого не знают. Скажите, она, может, слегка расстроится, но… — Харуно запнулась, покраснела, и прошептала тихо-тихо, — но точно будет счастлива, потому что вы хороший человек. Какаши нежно улыбнулся и отложил книгу в сторону. — Думаешь, стоит? — Конечно стоит! — решительно ответила куноичи, хлопнув кулаком по ладони. Глаза Хатаке сверкнули по-доброму, но вскоре в них разлилось безграничное сочувствие. Он слегка наклонил голову в сторону, стараясь не смотреть на девушку. — Саске уже больше полугода вместе с Карин. Мне жаль. Со стороны Харуно не издавалось ни звука уже некоторое время, и Хатаке, конечно, боялся увидеть её слёзы, но, повернувшись, не заметил их. Он не увидел, что она, конечно, расстроилась, но позже её лицо залила краска, а глаза блестели, как бусинки. Пухловатые губы были приоткрыты, и неровное дыхание, соскальзывая с них, доносилось до маски Какаши. — Да? Ну… неприятно, конечно, — ответила Харуно, вплотную придвигаясь к мужчине, отчего Хатаке в изумлении вскинул брови, — но раз судьба так распорядилась… то я приму её. — Сакура? — вопросительно произнёс будущий Шестой, ожидавший, как минимум, невесёлое настроение со стороны девушки, но единственное, что он заметил — усилившийся шоколадно-перцовый запах. — Я… догадывалась по поводу нашей связи, — её щёки пылали румянцем и чертовским обаянием, — но проверить всё же хочется. Вы же знаете, что происходит с омегой при первом поцелуе с истинным? — ей, конечно, было стыдно, но она выдавила из себя эти слова, искренне поражаясь своей смелости. Запах сводил мужчину с ума, и не поддаться очаровательной омеге сил не было. Рывком снимая маску, единственное, что он успел сказать было: — Раскрепощённость тебе к лицу. Губы Харуно накрыл рот Хатаке в мягком и властном поцелуе, и Сакура вскрикнула от томно-приятного спазма во всём теле. Бельё второй раз за день обильно намокло, и Какаши простонал от обилия шоколадного запаха соков. В приступе страсти шиноби повалил девушку на кровать, не смея отрываться от уст омеги. Сакура скулила и пребывала в полнейшем восторге: непонятно как, но джоунин одновременно и напористо, и осторожно её целовал, не смея касаться ничего кроме её кистей, которые он прижал к постели. Чувствуя через одежду налившийся кровью член мужчины, куноичи подмахивала бёдрами, имитируя движения. Она понимала, что Хатаке может в любую секунду сорваться и завладеть ею прямо здесь, в номере гостиницы провинциального городка, однако этот факт мерк перед осознанием, что она, наконец, воссоединилась с истинным альфой, для которого себя берегла всё это время. Какаши насильно оторвался от Харуно и прокусил себе внутреннюю сторону щеки, чтобы прийти в себя: вид возбуждённой куноичи, почти удушающий запах её возбуждения и движения таза девушки было настоящей пыткой для Хатаке, который совсем не хотел, чтобы их секс с Сакурой произошёл наспех где-то в глуши. Как его омега, она заслуживает лучшей ночи и более подходящей атмосферы. — Я поставлю тебе метку? Тогда твой запах совершенно не будет слышен, — чёрт, это совершенно не то, что он хотел сказать! Если он в эту же минуту не уйдёт из этой комнаты, то его природа возьмёт над ним верх! — Да, обязательно, — розововолосая безумно хотела почувствовать его губы ещё хоть где-то. Отголоски сознания что-то бубнили про самоконтроль, про неправильность ситуации, но боги, как же это было сейчас неважно. Припадая к её шее, он смог себя отдёрнуть — эта метка будет очень заметна, лучше поставить куда-нибудь на ключицу. — Я… могу отметить тебя пониже? — голос мужчины хрипел и патокой разливался по пространству, как казалось женскому уху. — Да… только я сама выберу куда, ладно? — Конечно. Плавно расстегнув бегунок, шиноби вспоминал кодекс ниндзя, Гая, глаза Тензо — что угодно, лишь бы не поддаться возбуждению. Аккуратную женскую грудь скрывал чёрный бюстгальтер, строгий и дико сексуальный — как можно быть такой желанной, чёрт возьми! Хатаке припал к правой ключице, оставляя мокрый поцелуй, и уже собрался прокусить нежную кожу, как вдруг услышал: — Ниже. Почти не дыша, будущий Шестой провёл дорожку языком к небольшой груди, перемещая голову ближе к рёбрам, однако голос велел ему двигаться дальше. Не отрывая язык от чувствительного тела, Какаши послушно следовал всё ниже и ниже, пока не наткнулся на низ живота. — Прошу… снимите с меня… шорты… — горячий воздух отказывался должным образом поступать в девичьи лёгкие, сжатые мужские пальцы на кистях девушки мешали ей, наконец, потрогать жёсткие волосы желанного альфы. Хатаке хотел было возразить, однако молящие глаза, которые он уже сегодня видел, придали ему уверенности. Касания к этой куноичи стоили каждого сломанного ребра в будущем. Аккуратно приспустив одежду, Какаши опустил губы на маленькую коленку, и по велению омеги поднимался всё выше. Кто сказал, что в постели альфы «заведуют парадом»? Его голова оказалась непозволительно близко к белью Сакуры, когда та, наконец, остановила джоунина на внутренней части бедра. Это будет немного болезненный укус, однако, метку действительно никто не заметит. Он положил язык плашмя и лизал небольшой участок кожи несколько секунд, словно хотел подготовить Харуно к этому. С предельной осторожностью входя зубами в ногу, Какаши ожидал услышать хоть какие-то звуки недовольства, однако куноичи только громче простонала от смеси возбуждения и боли. Хатаке слизал выступившие капельки крови и хотел было подняться с девушки, однако та (честное слово, не специально!) опустила на его голову ладони и практически прижала его нос к своей промежности. Сакура ойкнула, а глаза Какаши потемнели, как грозовое облако. — Простите, сенсей, я не специально! — Не прощу, — коротко рыкнул мужчина и, отодвигая ткань белья, припал ртом к половым губам девушки, пробуя шоколадную остроту её соков. У Харуно, словно от удара, весь воздух вышел из лёгких, и если бы не добротная толщина стены номера, её крик услышали другие постояльцы. Девушка пальцами сжала серебряные локоны и громко дышала, плавясь под ласками чувственного языка джоунина. Мужчина с удовольствием слизывал её влагу, нежно и старательно, по стонам омеги определяя, как ей более приятно. Когда соков почти не осталось на поверхности, он аккуратно вошёл языком в её щель, и Харуно пробил один из самых мощных оргазмов в её жизни. От полноты ощущений из её глаз брызнули слёзы, а губы исступленно звали к себе мужчину. Слившись в очередном поцелуе, ниндзя гладили друг друга, не мочь насытиться. — Остальное… в Конохе… договорились? — Да, сенсей. — И наедине никаких больше сенсеев, а то по заднице дам. — Да, сенсей, — игриво произнесла довольная донельзя куноичи, чуть ли не мурлыкая. — Хулиганка, — улыбнулся мужчина и хлопнул ладонью по ягодице девушки. Она покраснела, но чёрт, как же это было приятно — получать такое наказание от своего альфы. В походной сумке мужчины дожидались своего часа две плитки молочного шоколада с перцем.