Больше, чем дружба

      Тёплое весеннее солнце едва успело показаться из-за горизонта, а город уже оживал. Люди спешили на работу, дети в школу, студенты в университет, либо на подработки, каждый был занят чем-то своим. Некоторые уже успели полностью собраться, и двигались к своему месту назначения, некоторые ещё завтракали и одевались, а некоторые и вовсе всё ещё лежали в кровати, пытаясь заставить себя встать.       К последней группе, в частности, принадлежали и две девочки, на вид весьма похожие, но на деле совершенно разные. И при том, это никоим образом не мешало им любить друг друга. Едва противный звук будильника бесцеремонно ворвался в их сладкие сновидения, как тут же послышалось недовольное ворчание Чары, вперемешку с обещаниями в один день всё-таки сдать дурацкий механизм на металлолом. Впрочем, она говорила это почти каждое утро, потому Фриск уже успела привыкнуть. Не желая покидать тёплую и мягкую постель, она покрепче прижалась к своей возлюбленной, искренне наслаждаясь её мягким, почти бархатным, хоть и пестрящим весьма нецензурными оборотами речи, голосом. Она никуда не хотела её отпускать. Ей было тепло рядом с ней, и она прижимала её к себе так крепко, будто от этого зависела её собственная жизнь. Чара же в свою очередь, даже не открывая глаз, вырубила будильник крепким ударом, опять сбросив его на пол, и снова что-то проворчала, широко зевнув. –Пора просыпаться, Фриск… Мы в школу опоздаем… – сонно протянула та. –Ну нееееее… – ответила ей её возлюбленная. – Ну давай ещё немного полежим… –Нет, милая, прости, – та была непреклонна. – Мне-то всё равно, а вот ты потом будешь жалеть, что испортила свою безупречную репутацию отличницы. –Ммм… И то правда… – протянула Фриск, и тоже широко зевнула.       После этих слов они обе сели в кровати, почти синхронно потянулись, улыбнулись от этого, и стали вылезать из постели. Обычная одежда, как, впрочем, и бельё, каждой из них были сложены рядом с большой двухместной кроватью, на которой они и спали, как можно было догадаться, в чём мать родила. Какой был смысл прикрываться друг от друга? Ведь прошло уже несколько месяцев с тех пор, как они начали встречаться. Они уже успели настолько друг к другу привыкнуть, что такие вещи, как смущение, стеснение и прочие, коих было предостаточно в начале их отношений, там же и остались, освободив место для чистых близости и любви. Казалось бы, ничто в этом мире не может разделить их. Впрочем, пусть только попытается. Закончив одеваться, облачившись в свои любимые свитера, зелёный с жёлтой полоской у Чары, и фиолетовый с двумя розовыми полосками у Фриск, девочки направились в ванную чистить зубки. Чара на самом деле очень долго и упорно сопротивлялась этому, аргументируя это тем, что с её зубами и так всё в порядке, но со временем, Фриск всё-таки приучила её делать это вместе с ней. Но Чара всё равно при любом удобном случае не забывала упомянуть, как ей это не нравится, как её бесит вкус зубной пасты, какая у неё щётка, то слишком мягкая, то слишком жёсткая, но Фриск игнорировала это и лишь легко улыбалась в ответ. Никому ведь на самом деле не нравится чистить зубы. Просто одни понимают, что это необходимо, а другие будут упрямо сопротивляться очевидным вещам. Впрочем, чего-чего, а упрямства Чаре было не занимать. Дать ей волю, так она докажет тебе, что небо не голубое, а деревья не зелёные, лишь на своей собственной упрямости. Порой с ней было проще согласиться, чем доказывать, что она неправа.       Но вот время водных процедур подошло к концу, и девочки спустились в обеденный зал, где их уже ждала приготовленная с самого утра еда. Они сели за стол, и подтянули к себе тарелки с яичницей, тостами с сыром и ветчиной, а также чашки чая, который, к удивлению, умудрился остаться достаточно тёплым. Не было никаких сомнений, кто готовил эту еду. Единственным нормальным кулинаром в доме был их отец, и суть в том, что назвать его нормальным, это то же самое, что назвать дамасскую сталь металлоломом. Готовил он просто восхитительно. То ли дело было в каком-то даре от природы, то ли в том, что у него были столетия на то, чтобы практиковаться, но это по большей части не имело значения. Значение имело лишь то, что любая, даже самая простая еда, приготовленная им из продуктов, которые он сам и выбирал, становилась настолько потрясающей и невероятной, что говорить что-либо во время её употребления было бы просто кощунством. Потому все в доме всегда ели молча, наслаждаясь каждым мгновением от потребления столь восхитительных в своём исполнении блюд. Точно так же и девочки не проронили ни слова, пока тарелки не опустели, и не были заботливо сложены в мойку нежными ручками Фриск. На деле, их никто не заставлял это делать, но привычка к чистоте глубоко засела в самой её сути, и переучивать её никто не собирался, ибо в любом случае, привычка это была хорошая.       После всего этого, девочки уже собирались взять свои портфели, выставленные в коридоре ещё с вечера, чтобы с утра не искать их как угорелые, и отправиться в школу, но путь им преградил самый настоящий, живой, и вполне себе автономно двигающийся скелет. Много кого это могло бы удивить, напугать, или шокировать, но явно не этих двоих. И неизвестно, было ли дело в том, что они и сами знали как минимум двоих вполне себе живущих нормальной жизнью скелетов, то ли в том, что они уже привыкли, что их отец использует возвращённые к жизни кости в качестве прислуги. Уборщики, дворецкие, и все остальные, выполняющие подобные работы в этом громадном поместье, были скелетами некогда служивших здесь людей. –Ваш отец просил вас зайти к нему в кабинет прежде, чем уйдёте – сообщил им скелет низким, рокочущим голосом. –Ум… Ну… Ладно? – не слишком уверенно ответила ему Чара.       Удостоверившись, что его слова были услышаны, скелет легко поклонился, и ушёл заниматься другими делами. Девочки же переглянулись. –Как думаешь, что ему нужно? – спросила Фриск. –Не знаю, я вроде ничего такого в последнее время не делала… – всё так же неуверенно ответила ей Чара.       Дело было в том, что их отец, высокий рыжий лис по имени Мерфолк, владелец этого поместья, приютивший Фриск, а впоследствии, и Чару, вызывал их в свой кабинет лишь в том случае, если дело было действительно серьёзным. В основном, он был крайне мягким и добрым со своими приёмными дочерьми, порой даже, по мнению многих, позволяя им слишком многое. Да и сам он позволял себе делать с ними слишком многое, будь то обсуждение новых «игрушек» в коллекции девочек, или же совместное забрасывание шариками с водой не слишком приветливых соседей. Многие считали, что этот лис слишком часто позволяет себе валять дурака, но ему было плевать. На его-то должности, он мог себе позволить всё, что угодно. Но вот в своём кабинете он всегда был серьёзным. Возможно, дело привычки, ведь именно там он встречал вполне серьёзных гостей, или же обстановка настраивала на такое состояние, но факт оставался фактом. И опасения Чары были вполне обоснованы, ведь в большинстве случаем, вызов в кабинет отца сулил им разговор на тему их поведения, порой с вполне логичным продолжением в виде наказания. Но ведь на этот раз девочки были уверены, что не натворили ничего такого! Но что поделать, им не оставалось ничего другого, как подняться по лестнице вверх, постучать в большую дверь из чёрного дерева, и, услышав утвердительный ответ, осторожно войти внутрь. –Т-ты звал нас, пап?.. – робко спросила Фриск.       В кабинете же они увидели лиса, сидящего в своём крутящемся кресле, по какой-то причине не за столом, а где-то в стороне от него, так что между ним и девочками больше ничего не оставалось, впрочем, он был повёрнут к ним спиной. –Да, милые мои, звал – ответил им мягкий и почти нежный голос лиса.       Тот медленно обернулся в кресле, и девочки увидели, что он держал в своих лапах какую-то деревянную коробочку, размером чуть больше обычной книги, но всё равно ещё слегка выше. –Я хотел поговорить с вами кое-о-чём.       Девочки же мельком переглянулись, и подошли чуть ближе, начиная слегка нервничать. –Да, пап? О чём? – осторожно спросила Фриск. – И ещё… Это надолго? А то… А то нам уже в школу пора, и… –Забудьте про школу. – резко прервал её лис. – Сегодня вы туда не пойдёте. –Ум… Почему? – спросила та. –Потому что… Скажем так, не уверен, что вы вообще туда ещё пойдёте, – спокойно продолжал тот. – Дело в том, что сегодня ночью я получил срочное сообщение с результатами ваших тестов на профпригодность, которые вы недавно проходили. –Д-да? – уже более радостно спросила Фриск. – И что там? –А сейчас расскажу.       Лис медленно открыл коробку, и достал из неё первый листок. –Ты, Фриск, крайне коммуникативная, легко находишь подход к людям, всегда способна договориться, и найти выход почти из любого конфликта. Потому… – он засунул лапу обратно в коробку, вытащил что-то, и протянул девочке. – Твои навыки будут нам крайне полезны.       Девочка осторожно взяла протянутый лисом сложенный пополам лист бумаги, и осторожно развернула его. Когда она увидела, что там было написано, её глаза расширились от удивления, а затем та чуть ли не запрыгала от радости. –Д-дипломатический статус?! – радостно вскрикнула она. – Я что, теперь дипломат?! –Да, моя милая, – с улыбкой ответил ей лис. – Теперь ты один из наших дипломатов, и у меня уже есть для тебя первое задание. Так что иди готовься, скоро отправляешься.       Радости той не было предела, она чуть ли не левитировала над полом от счастья, а Чара же, посмотрев на это пару секунд, перевела взгляд на лиса. –А у меня там что? – с заметным интересом спросила та. –А у тебя, Чара… – лис слегка замялся. – У тебя картина не столь радужная…       Лицо Чары медленно приобрело разочарованные нотки, а затем, и толику страха. Что же теперь будет? –Ты конфликтная, не умеешь договариваться, упрямая, отчасти грубая, и привыкла всё решать через насилие. – огласил лис свой вердикт.       За эти пару секунд можно было заметить, как с лица Чары медленно пропадают все эмоции, оставляя место лишь опустошённости, чувству собственной бесполезности и никчёмности. Она часто слышала это, но услышать такое от того, кого называешь отцом?.. –И потому… – вдруг куда бодрее продолжил лис. – Твои навыки тоже нам вполне пригодятся.       Он засунул лапу в коробочку, после чего протянул девочке какую-то бумажку, какой-то документ в красной кожаной обложке, и… Пистолет. –Чара… – торжественным тоном заговорил лис. – Добро пожаловать в КГБ.       Выражение лица девочки в этот момент просто надо было видеть. Плавный переход от непонимания, к неверию в происходящее, и в итоге к такой же искренней и неподдельной радости, как и Фриск. Чуть ли не вырвав из лап лиса «подарки», так едва удержалась, чтобы не подскочить. –Спасибо, папочка! – в порыве радости выкрикнула та.       Лис же в ответ на это лишь легко улыбнулся. Ему было приятно видеть, что его девочки, такие с виду хрупкие и беззащитные, на самом деле чего-то стоят, и вполне способны заниматься не только полезным, но ещё и своим любимым делом. –Пожалуйста, малышка, – с доброй улыбкой ответил тот. – Рад, что вам понравилось. А теперь… Как я уже говорил, у меня есть для вас задание.       Девочки, услышав его слова, чуть успокоились, и стали внимательно слушать лиса, но едва тот хотел начать, как Чара перебила его вопросом, который только что возник в её голове. –Погоди, задание? Не заданиЯ? Одно на двоих? – спросила та слегка недоуменно. –Ах да, чуть не забыл… – снова слегка улыбнувшись, ответил лис. – Ты ведь будешь ездить с ней. Она дипломат, и ей нужна надёжная защита. И кто же сможет защитить её лучше, чем та, что безвозвратно в неё влюблена?       Услышав это, девочки чуть с ума от радости не сошли. Мало того, что каждой из них предстояло заниматься делом, которое ей нравилось, так ещё и они будут работать вместе, всегда рядом со своей любимой, ни на шаг от неё не отходя. Только сейчас, услышав это, они поняли, насколько ужасно было бы, приходясь им работать в разных местах, и не видеться целыми днями, и то и больше. Уже даже не обращая внимания на лиса, они крепко обнялись, и слились в нежном, но не менее страстном поцелуе, таком, что мог бы собой растопить все ледники на полюсах, и сделать Плутон более жаркой планетой, чем подсолнечная сторона Меркурия. Они уже не видели и не слышали ничего вокруг себя, им уже было всё равно. Всё, что для них сейчас существовало, это они сами, и их всепоглощающая любовь.       Лис же даже не стал их разнимать. Он лишь легко улыбнулся, встал, пробормотал что-то вроде «Ладно, потом вам расскажу», и покинул свой кабинет, оставляя его в распоряжении Чары и Фриск, впрочем, он знал, что больше всего в кабинете их сейчас интересует его мягкий и удобный диван…