***
Сказать, что пробуждение было неприятным — ничего не сказать. Из омута сна его вырвал телефонный звонок. Противная протяжная трель цепко хваталась за усталое сознание и выдёргивала из сладкой черноты, возвращая в мир насущный. Наруто с громким стоном вынул руку из-под одеяла и взял мобильный. Незнакомый, но довольно короткий номер. Узумаки фыркнул и взял трубку, хриплым от сна голосом произнося: — Алло? — Да, здравствуйте, вы Узумаки Наруто? — Да, я. — Вы являетесь альфой Учихи Саске? Странный укол в груди. — Да. А что? — Тогда можете прийти сегодня на опознание? Всё внутри похолодело. — Что.? Какое ещё опознание?! Вы шутите что-ли?! — Нет. Сегодня, примерно в четыре часа утра в морг №5 был привезён Учиха Саске. Задавила машина. Соболезную. Но Наруто не слушал. Телефон выпал из рук, звонко ударяясь о пол и чуть отскакивая. Сердце в груди словно остановилось, прекращая способствовать кровотоку, а то почему пальцы таки холодные. Глаза расширены, в потемневших зрачках виднелся ужас. Холодный и липкий, как медленное осознание сказанных абонентом слов. Как… так? Наруто вскочил и молниеносно переодевшись выбежал из квартиры. И плевать, что сейчас шесть утра. Ведь это же шутка, да? Так хотелось в этом убедиться… Узумаки как ненормальный бежал по улицам спящего города в попытке ускорить время. Или замедлить, чёрт его знает. Ноги сами несли в сказанное место, а сердце до сих пор отказывалось биться, словно в шоке дожидаясь подтверждения новостей, или же наоборот, их опровержения. Сердце колотилось как ненормальное, а реальность всего вокруг невольно вызывала вопрос: «а не сон ли это?». Но до этого ему не было никакого дела, ведь что-то внутри так протяжно выло и скреблось в попытке побыстрее оказаться рядом с Учихой. Как он оказался в морге, он помнил как в тумане. Вокруг было холодно и жутко. Веяло смертью. Что-то внутри кричало и просило уйти отсюда поскорее, но остальное молило остаться и найти своего омегу. Здесь не было запахов: как известно, после смерти альфа или омега перестают его источать и он исчезает. Работник морга в свою очередь был бетой, что в данной атмосфере навевало ощущение, что он тоже мёртв. Жутко. Жутко и страшно до ужаса. Мужчина средних лет посмотрел на него, выслушал и попросил следовать за собой. Он блуждал взглядом по выдвижным ящикам, будто вспоминая, а потом резко открыл один из них. Тело накрыто белой простынёй, которая в некоторых местах пропиталась потемневшей кровью. Работник выжидающе посмотрел на альфу, словно ожидая разрешения откинуть ткань с лица. А Узумаки в свою очередь замер, боясь пошевелиться. Внутри всё похолодело едва ли не ниже температуры морга, он боялся, дико боялся, что сейчас белоснежная простынь откроет ему Саске. Паника и леденящий ужас сковали сердце, но он взял себя в руки и кивнул. Врач всё понял и откинул ткань. Наруто хотел закричать. Громко, пронзительно и горько. Всё внутри стянуло в тугую спираль, давящую на сердце. А ещё было больно, больно-больно-больно… Перед ним лежал Саске. И без того бледное лицо приобрело мертвенный оттенок, обескровленные губы, тени под глазами и сеточка синих вен. Чёрные пряди растрепаны на металле, ресницы не дрожат, а на губах остались следы крови. Пара бурых пятнышек, резко выделяющихся на общей бледности. Дыхание не прорывалось сиплым вдохом или выдохом, брови не хмурились. Он вообще был спокоен. Мертвецки спокоен. Наруто закрыл рот рукой. Внутри всё обожгло неимоверной болью, на глаза навернулись слёзы. Работник всё понял без слов и ушёл. Узумаки, услышав, как захлопнулась дверь, громко выдохнул и коснулся чужой щеки. Холодная. А ведь когда-то он так же ласково касался её, чувствуя тепло кожи и смотря на охватывающий её румянец. Но не теперь. Теперь она холодная. Узумаки сжал руку в кулак и уткнулся лбом в чужую грудь, цепляясь за простынь. Его сотрясали рыдания, и он, в глупом, наивном порыве прижался, словно щенок, наконец-то нашедший своего хозяина. Альфа тихо заскулил. Он столько раз, когда проблемы непосильным грузом наваливались, так же утыкался под боком своего омеги и слушал его сердцебиение и растворялся в поглаживаниях по голове. Ну где же пульс? Ну где же тот постоянный ритм жизни, успокаивающий лучше любого другого средства и дающий сил? Где же он? Пожалуйста. Пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста, пусть он услышит его! Пусть его сердце забьётся… Пожалуйста… Неужели это так трудно, вернуть сердцебиение? Сиплый шёпот разнёсся по моргу: — Саске… Саскее… Пожалуйста, ответь… Саскеее… Пальцы бессознательно перебирали угольные пряди, а с ресниц скатывались слёзы. Тоска, сожаление и горечь сжигали изнутри, и единственный человек, способный их унять, лежал на столе перед ним, холодный и безжизненный. И какая-то часть Наруто, та, что ещё сохранила невинность и детскую веру, всё ещё тянулась к нему, в поисках того тепла, толкала бережно касаться плеч и прижиматься, в надежде вновь нырнуть под тот барьер, защищающий от боли и несправедливости мира, который каждый раз воздвигал над ним Учиха. Но не теперь. И от этого становилось ещё больнее. Узумаки завыл. Почему то сейчас ему захотелось отдёрнуть простыню. Поддавшись желанию, он отодвинул ткань. И ужаснулся. Бледная кожа тела в некоторых местах была изорвана и окрашена свернувшейся бордовой кровью, в ранах виднелось перемолотое колёсами мясо и местами… кости. Нога сломана, что было видно даже невооружённым глазом, руки и тело в синяках. В воображении невольно вспыхнула мысль: «сколько же его протащила машина на подвеске.?». В морг вошёл врач. — Вы опознали его? — Да… — Это Учиха Саске? Наруто несколько долгих секунд молчал, стараясь сглотнуть тугой ком в горле. — Да… — Спасибо, вы можете идти. Наруто развернулся и выбежал из морга. Солёная пелена мешала нормально видеть, но его это не волновало. Он мечтал сейчас вернуться домой и увидеть своего ворчливого омегу, который дал бы ему подзатыльник и обругал бы, но они бы помирились. Как и всегда. Ну почему, ну почему, ну почему он повёлся на эту жалкую провокацию своих коллег? Почему не выслушал того, кого надо? Почему позволил убежать из квартиры ночью? Почему-почему-почему?! Вернулся домой альфа как в тумане. Холодные стены встретили его молчанием и пылью. Узумаки опустил голову ещё ниже и снял уличную одежду. В нос ударил еле различимый запах свежескошенной травы. Колыхнувшаяся в груди надежда вонзилась в сердце ядовитыми осколками. Нет больше обладателя этого запаха. Нету. Наруто как в трансе, тяжёлом и глубоком, прошёл в спальню и грохнулся на кровать. Втянув носом воздух, он снова почувствовал любимый запах, и его накрыла ласковая, но жестокая иллюзия, что рядом с ним лежит Саске. В глазах снова защипало и Узумаки с отчаянием вцепился в подушку, прижимая её к себе, как самый яркий источник аромата, и вдыхая запах снова и снова, роняя крупные слёзы. — Прости… Прости меня, боже, Саске, пожалуйста, прости меня пожалуйста, прости-прости-прости… Изнутри колотила дрожь и хотелось завыть волком. Вина на пару с горем обволокла с ног до головы, и Наруто задыхался. В итоге Узумаки забылся тяжёлым, беспокойным сном…***
Альфа подскочил с кровати как ошпаренный, ошалело глядя перед собой и пытаясь унять колотящееся от ужаса сердце. «Это… сон?». Наруто шлёпнул себя по щекам и пытался прийти в себя. Кошмар, который он только что пережил, был таким… реальным. Мёртвое тело Учихи снова возникло перед глазами, и Узумаки тряхнул головой. Он соскочил с постели и, быстро одевшись, побежал на улицу, на квартиру омеги. Благополучно забыв про транспорт, который каким-то чудом ходит в час ночи, Наруто с остервенением бежал по мокрому от дождя асфальту. Наконец добравшись до заветной квартиры, альфа бешено заколотил в дверь, забыв про звонок. Он до дрожи в коленях боялся, что с той стороны не послышатся шаги, и дверь никто не откроет. Но — слава Богам! — за дверью послышались шебуршания, а через пару мгновений дверь отпер заспанный Учиха. Он сонно уставился на Узумаки и как-то пропустил тот момент, когда его крепко зажали в объятиях, утыкаясь носом в макушку и нервно покачиваясь. — Господи, живой, Саске, прости меня, пожалуйста, прости-прости-прости! Я такой дурак! Зови как хочешь, только прости меня пожалуйста, Саске… Наруто ещё долго что-то бормотал, бесконечно прося прощения, вдыхая запах травы и поглаживая по спине. Саске минуту не мог понять происходящего, но потом улыбнулся в чужое плечо и обнял альфу в ответ. — Прощаю, уссуратонкачи. Так как Узумаки намертво вцепился и отпускать не собирался, Учиха осторожно пятился и завёл их обоих в дом. Только спустя десять минут Наруто отпустил его и вытер рукавом слёзы. — Ну ты чего разревелся? — Нет, нет, ничего… Просто соринка в глаз, ттебаё… — Ага, минут уже двадцать соринка, да? Узумаки покраснел, а потом снова прижался к омеге. Недавний кошмар всё ещё стоял перед глазами, и при воспоминании о нём ужас холодил внутренности. Незаметно они легли в кровать, всё ещё тёплую от тела Саске. Наруто всё ещё обнимал Учиху, закрыв глаза и растворяясь в тепле и запахе. Чувство безопасности и правильности затопило грудь, и он смог расслабиться, отпуская кошмар и потихоньку засыпая. Вдруг Саске заговорил: — Наруто… почему ты прибежал ко мне в час ночи? Узумаки чуть нахмурился, обдумывая слова. — Я… Мне приснился кошмар. Где тебя нет. И я понял, что не хочу такого. Чтобы ты исчез, всё ещё обижаясь на меня… Чтобы ты вообще исчез. Мне было так страшно, что я не мог отличить сон от реальности. Теперь я никогда такого не допущу… Прости меня, что накричал на тебя и не выслушал… — Ничего страшного… Учиха минуту осмысливал сказанное, а потом продолжил. — Знаешь, ведь слухи не просто так были. Я… я ходил к врачу — Орочимару, знаешь его? Узумаки чуть напрягся. — Знаю. Скользкий тип. — Да, но профессионал. Ну так вот. Я ходил к нему на обследование… Наруто. — М? — Пора нам ещё одну комнату готовить… Альфа широко раскрыл глаза и пару минут пытался догнать смысл слов. А потом широко улыбнулся и уткнулся лбом в чужой, заглядывая в полуночные глаза. — Да ладно, Саске! Учиха кивнул, тоже улыбаясь. — Господи, я так счастлив! И он снова крепко обнял омегу, вдыхая запах и чувствуя под ладонью стук сердца. И это ни с чем несравнимое ощущение дарило покой и тихое счастье. Когда Саске в его руках уснул, в кармане завибрировал телефон. Узумаки осторожно, чтобы не разбудить парня, вынул технику и посмотрел на экран. Сообщение МЧС. Он хотел уж было плюнуть на это, но случайно разблокировал экран и перед глазами встало прочитанное стихотворение. Альфа хмыкнул и поставил лайк, крепче обнимая Саске и забывая про недавний ужас. …Обиду держишь? И дуешься ещё? Твой выбор! Только мой тебе совет: Когда на любимых держишь зло, Представь, что их на свете больше нет…