Я на твоей стороне... Всегда.

      Кацуки всегда был «взрывным», даже до такого как его причуда проявилась, до четырёх лет в характере огромную роль играла его мама. А когда дар всё-таки предасавился всем вокруг, его эго поднялось до небес. Все люди в окружении восхищались взрывами Бакуго, даже когда осознавали, что за красотой скрывается возможная боль.       С самого детства блондина окружали множества людей, что естественно поменяло его характер: высокая самооценка; высокомерность; неприязнь к людям которые и вовсе не имеют причуду, а потом и просто к слабым. Одним из таких людей был Мидория, всегда бегающий за взрывным мальчиков. Изуку был добрым с широкой искренней улыбкой, с стремлением, с мечтой стать героем как его кумир — Всемогущий. Только проблема в том, что не было у обладателя зелёных глаз причуды, а это означало, что без приреканий не могли контактировать.       В детстве они ещё могли контактировать, но мальчики взрослели, агрессивность и высокомерие Кацуки с каждым днём увеличивалось, и означало, что «общение» уже не было таким уж и общением, и проявлялось только в оскорблениях. А когда Бакуго узнал, что Мидория так же как и он поступил в Юэй, что казалось ему не возможным. «С каких это пор у отброса Деку есть причуда для поступления?» — проскальзывала у него мысль.       В академии всё было посложнее, ведь это уже не детский сад, где тебе всё простят. А после неоднократных нападений на 1-А класс, всё пошло прямо сказать по пизде. Вина, не отходящая за отставку героя номер один. А это вину и некому рассказать, но по какой-то случайности (ты сам виноват Баку) обо всём узнал Деку. Да как так можно было протупить и рассказать недо-другу все чувства? Блондин сам не знал. Но после схватки с Изуку в нём внутри бушевала истерика, ему повезло, что он уже вернулся в свою комнату в общежитии.       До Юэй Кацуки нравилось быть в одиночестве, но теперь видя под боком своих одноклассников улыбающихся друг другу, он хотел так же. Так же общаться. Но он не мог, не из-за того, что не хотел, Бакуго просто не в состоянии сделать из себя лучшую версию, уже слишком поздно для этого. Можно было и порадоваться, что рядом с ним есть хоть кто-то, кроме Мидории конечно, но блондин так сильно вжился в свою роль ходячей бомбы, что не мог «снизойти к смертным», чтобы начать адекватно контактировать.       Послышался тихий стук в дверь: — Бакуго? Ты здесь? — совершив небольшую паузу, голос продолжил, — Я могу зайти?       Киришима. Единственный человек, с которым Кацуки был на равных, как минимум так считал сам Эйджиро. Но суть в том, что противиться красноволосому просто не возможно: орёшь, брыкаешься, взрываешь в конце концов, а ему всё равно, так же бежит навстречу с улыбкой с ухо до уха.       Человек за дверью постоял пол минуты и тихо открыл дверь — Бакуго никогда не запирал её, а зачем? Люди не настолько придурки, чтоб заходить к нему в комнату, хотя есть особый придурок. — Бакуго? — красноволосый тихо зашёл в тёмную комнату, глазами ища хозяина пространства. — Не думал дерьмоволосый, что бы настолько тупой, — его голос неожиданно дрожал, вторя телу блондина. — Ты просто поздно вернулся, — Эйджиро подошёл к кровати, где как раз и сидел Кацуки, и встал напротив него, ожидая реакции, — Что случилось? — его голос был серьёзный, но мягкий.       «Какой ты тупой, боишься меня спугнуть, да? — кричал в своей голове Бакуго, — Не работает, я тебе скажу».       Парни молчали. Кацуки, потому что тихо плакал, и если издаст хоть звук, человек напротив заметит этот факт, захочет с этим что-то сделать. Блондин сам по себе ненавидел быть слабым, особенно перед кем-то. Он мог плакать спокойно до того как в его пространство зашли без разрешения. — Бакуго, — он придвинулся ближе, пытаясь разглядеть лицо напротив. Секундой позже мимика Эйджиро стала испуганной, — Ты плачешь?       Кацуки даже вздрогнул после этих слов. Его мысли путали, меняясь каждую секунду, от: «Да, я плачу. И чё дальше?» До: «Блять, он заметил. Чёрт. Чёрт. Чёрт…» — Уходи, — прошипел блондин, — Уйди. — Я не уйду пока ты мне не расскажешь, — красноволосый, боясь сел на край кровати, — Что случилось? — на Эйджиро упал мокрый взгляд, до этого слёз не было видно. Да и вообще никто, никто, не видел слёз Кацуки раньше. — Я слабак, — единственное, что смог сказать тогда парень перед тем как заплакать с новой силой. Он не хотел плакать перед кем-то, тем более перед Киришимой, но только с ним Бакуго мог сломаться. Только с ним у него и получалось быть мягче, не быть таким токсиком. — Это не так. Поверь мне, — прошептал тот в ответ и аккуратно положил свою ладонь на голову, боясь получить за прикосновение. Но ничего не произошло. По щекам блондина покатились струйки слёз, а его губы шептали с паузами о том, что он на самом деле чувствует, что его сломало. Пропуская некоторые детали, конечно. — Ты правда не слабак, ты самый сильный, мужественный, умный парень, которого я знаю, — говорил Эйджиро с восхищением, — И ты правда не виноват в отставке Всемогущего, это всё равно когда-нибудь должно было случиться. Я готов говорить всё это всю ночь, и мне глубоко плевать, что завтра мы собирались на прогулку. Можно даже считать, что мы целый день провели вместе. Как тебе идея? — Ты придурок, — погодя секунду ответил со смешком блондин. — Какой есть.       Эту ночь они провели вместе, шепчась о всяком, медленно засыпая. Киришима поглаживал предплечье друга, а тот как будто не замечал этого, не обращал внимание. А на самом деле сердцебиение Кацуки ускорилось, а внизу живота побежала дрожь.

***

      «Мы с Кацуки друзья… Ну, я так считаю.», — думал Бунтарь.       Они дороги друг другу, беспокоят, особенно, когда начинаются какие-либо задания на которых оба могут пострадать, блондин никогда на словах не показывал этого, но его действий делают свою работу. Случаи, когда на их класс, то и дело, нападали злодеи лучше вообще не упоминать. Киришима впадает в странные чувства и не может из них выбраться, чувствует себя беспомощным, тем, кто не может никому помочь, а его причуда с каждой секундой, кажется не такой уж и крутой.       «Я люблю Бакуго, хоть и считаю, что мы друзья. И нет, это не дружеская любовь, а самая настоящая», — думал красноволосый, — Но ему точно об этом не нужно знать. Я боюсь, как он отреагирует? Уж точно знаю, что не положительно, последует огромное количество взрывов и все они на меня. Всё это не важно, пока мы дружим.»       Парни общаются (как-то). Кацуки помогает в учёбе (блондин гений!). Тренируются время от времени (блондин также великолепен!). Гуляют по городу на выходных, если старший в хорошем настроении. Ходят по магазинам, но очень редко.       Мы просто близки, на этом всё, — думал красноволосый.       Прямо сейчас они собираются на обычную прогулку для их обычного маршрута: кино (может быть), кафе (почти всегда), прогулка по городу, также по пляжу обязательны.       Пляж для них обоих, как горы для Бакуго. Расслабляют. Дают чувство спокойствия.       Фотографии заката сделанные в каждый день их прогулок, считаются напоминанием. Самые хорошие фотографии — когда блондин попадал в кадр под различными цветами солнца, они восхитительны. Эйджиро сохраняет каждую из них, даже если фотография неудачная. Иногда показывает очень красивые взрывному парню, а тот в свою очередь ставил на аватарку в социальной сети.       Парни шли длинными ходами, чтобы поговорить побольше, следовательно подольше. Обычно Киришима и Кацуки обсуждали обучение, комиксы или видеоигры, больше всего первое.       Добравшись до пляжа, солнце только начало опускаться, окрашивая небо в жёлтый, совсем как волосы блондина. Это было достаточно иронично для красноволосого, так что он улыбнулся. — Чего лыбишься? — Да так. Просто заметил какой сегодня красивый закат. — Он всегда такой. — Не соглашусь, — с выдохом произнёс он.       Больше никто ничего не говорил, и просто смотрели в небо.       Время шло, а солнце опускалось всё ниже и ниже, заставляя небо покраситься в оранжевых, а потом и в красный, оставляя после себя красивые оттенки. Каждый новый оттенок они фотографировали, иногда, если кадр получался очень красивым, высылали в истории в Инстаграм.       В голову младшего вдруг что-то пришло, он спросил: — Что будет в трёх недельном лагере, как думаешь? — Ну как обычно, придурок. Будем развивать свои причуды. — Да, это понятно, — пропустив ругательство сказал красноволосый, — Я просто подумал, может ты что-нибудь знаешь. — Что тут можно знать, дерьмоволосый? Это обычная практика. Почему я должен и это тебе объяснять? — Айзава-сенсей говорил, что мы будем с другим классом. — С другой школой, долбаёб. — Серьёзно?       Блондин взглянул на своего друга с раздражением: — Серьёзнее некуда, — сказал он и повернул свою голову в сторону солнца.       Тишина. В ней не всегда было так спокойно. В начале дружбы Эйджиро боялся издать хоть маленький писк рядом с Кацуки, но время шло и он уже спокойно чувствовал себя рядом с ним.       После заката парни сделали последнюю фотографию и пошли в общежитие. Именно пошли, а не поехали, хоть завтра у них долгая дорога до лагеря, но они не отказывались погулять после. Всего каких-то пол часа и они уже здесь.       Как оба зашли в здание, к ним подбежали Каминами с Ашидо, улыбаясь. — Ребят, наконец-то вы пришли, мы хотим сыграть в правду или действие. Не хотите с нами? — весело пропела Мина под конец фразы. — Пожалуйста-пожалуйста, — затараторил Денки, — Нас не так много, а веселуха не приходит к маленьким компаниям, — парень смотрел на своих друзей с надеждой.       Киришима и Бакуго встретились взглядом, показывая свою позицию. Младший был совсем не против поиграть, он хотел провести время с другом и это был его шанс.       Ходячая бомба, закатила глаза и выдохнула. — Ладно.       Раздались крики и писки радости от двух человек напротив, что раздражало ещё сильнее блондина. — Если будете так же визжать, я уйду и не пожалею.       Двое людей сразу же замолчали и направили своих друзей в зал, где помимо них самих находилось 6 человек: Сэро, Асуи, Джиро, Урарака, Иида и Изуку.       Как блондин увидел зеленоволосого, свёл брови в недовольстве.       Игра проходила весьма весело, через какое-то время к ним присоединился Шото, а потом и Момо и подсели к своим друзьям.       По игры все узнавали что-то новое: Ханта любит вязать, Мина поёт в душе с фальшью, а Киришима любит танцевать под разные жанры музыки.       Когда Ашидо узнала последний факт, она загорелась целью увидеть, как её друг двигается под музыку. В её голове то и появлялись разные фантазии по поводу танцев со стороны Эйджиро, то ужасные не ритмичные, то слишком идеальные движения. Она не упустит шанс. — Правда или действие? — Действие, — он бы сказал совершенно другое, ведь видел стремление подруги, только вот он уже выбирал в прошлый правду. — Станцую под песню, которую ты слушал в последний раз.       Красноволосый напрягся, но взял свой телефон, открыл свой плейлист и сразу же расслабился — наверное песня хорошая. — И сколько мне танцевать? Мне надо включать музыку в колонках? — Думаю, тебе стоит станцевать песню полностью. И да, подключись к колонкам, — улыбаясь проговорил Очако.       Все закивали кроме одного человека — Бакуго. Но никто не обратил на это внимание. — Ну хорошо, — парень вздохнул, нажал на свой телефон несколько раз и отложил его.       По комнате раздалась музыка*, заставив всех пройти через атмосферу 80-х, не зная даже почему.       Все взгляды были направлены только на одного человека в ожидании, что смущало этого самого человека. Его движения были сжатыми — ему некомфортно. — Расслабься Киришима, танцуй так, как будто нас здесь нет, — сказала Мина в поддержку друга.       Услышав эту фразу, парень сделал глубокий вдох, закрыл глаза и отступил на шаг.       Теперь его движения были свободными, он танцевал как никогда. Красноволосый не занимался этим профессионально, что было видно — движения были простыми, но от этого его танец не становился хуже.       Его губы двигались под слова певца, давая ещё больше атмосферы. А глаза оставались прикрытыми.       Было видно, что каждое движение было от души, от чувств. Будь это мах руки или бёдрами. Взмах кистей или глаз вверх.       Танец был так прост, но до ужаса восхищал.       «Как же красиво», — думали все, эти слова были оправданы.       Так как, Эйджиро был в джинсах, были видны его мышцы, красивые мускулистые ноги. Кацуки до этого момента не замечал, что его возбуждают бёдра, такие сильные.       Песня подходила к концу, было понятно — музыка успокаивается.       Губы Киришимы бесшумно пропевали последние строки песни. Движения становятся более спокойными, не такими ритмичными как раньше. Он опускается на колени и смотрит в пол.       Песня окончена.       Все молчат, не издают и звука, что пугает красноволосого, он поднимает глаза и встречается с шокирующими взглядами.       «Я так плохо станцевал?» — недоумевал он. — Киришима… — начала Урарака. — Это было потрясающе, — закончил за неё Деку.       Все в подтверждению этого кивнули, Бакуго еле уловимо, но всё равно заметно, и то, только для двух людей, уж точно не Эйджиро. — Вы же сейчас серьёзно? — Мы бы шутили по этому поводу? — спросил его Каминари. — Откуда мне знать? Вы могли всё что угодно сказать, чтобы меня не обидеть. — Киришима, — позвала его Асуи, — Нам просто незачем это делать. Ты правда красиво станцевал, — проквакала она.       Парень и не знал как реагировать, он станцевал так просто, а людям понравилось. Он покраснел и улыбнулся. — Спасибо.       На его улыбку ответили такой же улыбкой. — Ну ладно ребятки, давайте продолжать.       Игра продолжилась, но не надолго, многие хотели спать, так что через час они уже поднимались на свои этажи.       Двое друзей уже стояли у своих дверей, когда заговорил младший из них: — Бакуго, я тут хотел тебе показать, — он достал телефон из кармана джинс и повернул дисплей в сторону друга, — Вот, — на экране была фотография блондина такого красивого под светом солнца на пляже, его лицо было спокойным, что делало эту фотографию ещё красивее, — Я долго думал, показывать или нет, ты обычно не в восторге от того что тебя фотографируют.       Кацуки смотрел на дисплей и молчал, потом перевёл свой взгляд на парня напротив: — Скинь мне, — сказал он и закрыл дверь.       Красноволосый заулыбался и конечно же отправил фотку в их чат.       На следующий день Киришима заметил эту же фотографию в социальной сети своего друга.