Сводные сестры поневоле?

      Напряжение нарастает в воздухе, что комнатка, кажется, сжимается в стенах и начинает сдавливать ребра. Лекса не ослышалась. Она правильно поняла сказанное Кларк. — Но я думаю, ты в курсе, какие могут возникнуть проблемы, если в колледже узнают... о нас. Мы ведь с тобой что-то вроде разных брендов. У меня свои поклонники, у тебя — свои. — Поклонники и прочая хрень, поверь, меня волнуют меньше всего. Разные полюса чаще всего притягиваются. Мы с тобой разные, но, возможно, в этом и вся соль.       Кларк слабо кивает, соглашаясь со сказанным, а Лекса на выдохе опускает плечи. Определенно, создавшаяся атмосфера изрядно напрягла нервные окончания обеих девушек. — Мы скоро покинем колледж, возможно, даже Лос-Анджелес. И этот момент меня несколько тревожит. Стоит ли начинать что-то, когда все может закончиться после? — Ты боишься того, чего может даже не быть. Это глупо. Нужно уметь рисковать, Кларк. У нас недавно открылись на все глаза. Я поняла, что ты — не враг. Может быть, я даже…       Кларк прикрыла глаза, шумно выдыхая через нос и вбирая тут же побольше кислорода, расширяя и расчищая пространство в своих легких, когда Лекса коснулась подушечкой указательного пальца губ Кларк, которые она плотно сжала. Всхлипывание, вырвавшееся из глубины души Кларк, тронуло за живое Лексу. Она притянула девушку к себе и крепко обняла. Кларк не могла сдерживать себя, когда Лекса так близко. Она хочет быть с ней, но она боится остаться одна, боится, что все закончится также быстро, как началось. Ведь то, что она открыла для себя чувства к Лексе — чистая случайность, игра судьбы.       Лекса прижала к себе дрожащую Кларк, целуя ее в висок, и завела распушившуюся прядку светлых волос за ушко, приглаживая. От этого легкого нежного поцелуя у Кларк свело низ живота и она обняла Лексу настолько же крепко в ответ.       Девушки сидят на кровати, скрестившись друг с другом в объятиях, еще некоторое время. Им хорошо сейчас. Неважно, что будет завтра. Для Лексы это, конечно же, важно, но для Кларк, которая пока что весьма пессимистично настроена на будущее, безразличие к завтрашнему дню кажется обычным делом.       Через неделю Кларк и Лекса вообще не смогут избегать общества друг друга, потому что Мэтью и Эбигейл станут супругами и тут уже ничего не попишешь. Для девушек это станет воплощением минного поля. Шаг влево, шаг вправо, расстрел. И, словно прочитав мысли друг друга, Кларк немного отодвинулась от Лексы, чтобы заглянуть ей в глаза и, захватив пальцы Лексы, приблизила их к своим губам, едва касаясь тыльной стороны ее ладони. — Знаешь... Я готова рискнуть. Готова сделать исключение. Я, признаюсь, ни в кого так не влюблялась. Я не боялась потерять Октавию, потому что не любила ее, а тебя… я боюсь потерять. Не хочу даже думать об этом. Ты все еще хочешь, чтобы я стала твоей девушкой? — Девушкой? Насчет сестры я еще подумаю, а вот насчет девушки...       Кларк сейчас не понимала, шутит ли Лекса, за что особенно хотелось врезать той тумака. — А то, что мы тогда едва не… Постой, ты закрыла дверь? Вдруг родителям понадобится зайти. — Кларк, научись четче излагать свои мысли. Порой мне сложно расшифровать твои послания, хотя мне и удается это достаточно часто, — улыбнулась Лекса, а потом, в изумлении, раскрыла рот, когда Кларк стянула с себя майку. — Ты ведешь сейчас к тому, чтобы мы занялись любовью, уже будучи в отношениях? — блондинка не совсем уверенно, становясь пунцовой лицом, кивнула.       Лекса импульсивно стянула футболку через голову и забросила ее в дальний угол комнаты. Теперь они обе были топлес и на равных. Томительная для Кларк прелюдия распаляет еще больше сексуальное желание, и когда Лекса, задирая ее юбку, касается пальцами сквозь прозрачную ткань трусиков уже затвердевшего клитора, Кларк хватает Лексу за запястье и какое-то время молчит, удерживая девушку от проникновения. — Прости… Я не говорила этого никому, но… — Фак! Ты шутишь, Кларк? Ты все еще не позволила никому сорвать свой бутончик? — Кларк ожидает, что Лекса рассмеется ей в лицо, но девушка сохраняет полную серьезность. — Хочешь сказать, что ты… — Теперь мне надо заканчивать за тебя предложения? — краснея от взгляда Лексы, улыбнулась Кларк. — Нет, я просто. Честно, я удивлена, в хорошем смысле этого слова. Не сказать, что у меня было много девушек, но мне никогда не приходилось лишать их девственности. Ни у кого я не была первой. Ты уверена, что хочешь этого? — Если я и мечтала о первом разе, то лишь с тем человеком, к которому испытываю сильные чувства. Не сказать, что наша влюбленность претендует на метаморфозу в любовь, но я хочу, чтобы ты стала моей первой девушкой, которой я готова довериться.       Для Лексы стать первой, с кем Кларк займется любовью, огромная честь, но также и ответственность. Нельзя ударить в грязь лицом, ведь именно по первому разу складывается общее впечатление о сексе, по крайней мере, у девушек.       Грубость в сексе сегодня не уместна. Лекса знает это, хотя и является приверженницей грубости. Но Кларк, она — Принцесса, и с ней нужно обращаться как с цветком лотоса. Она кажется слишком уязвимой. Но если у них все сложится, Лекса обязательно ознакомит Кларк со всеми прелестями грубого секса и с почти животной страстью, с инстинктами дикой львицы. — Расслабься и просто доверься мне...       Хрипотца Лексы донеслась до ушка Кларк теплым потоком воздуха, а внизу живота закружились бабочки. Кларк доверяет Лексе, погружаясь в лоно страсти. Лекса же не нежна, но и не груба.       То, как длинные пальцы аккуратно проникали в нее, одновременно вызывало и слезы боли, и счастья. Пальцы не усердствовали, прорывая оборону, и медленно продвигались к эпицентру. Кларк приподнялась, расправляя лопатки, поясница оторвалась от простыни, а пальцы сжимали кожу предплечий Лексы, что будоражило ничуть не меньше самого проникновения.       Лекса сдерживалась изо всех сил, чтобы не усилить таран пальцами. Кларк притянула девушку к себе, что правая щека Лексы теперь упиралась в упругую грудь.       Соски моментально затвердели, когда их коснулось горячее дыхание шатенки.       Кларк зажмуривается, когда пальцы глубже проникают в нее, а Лекса приставляет горячий влажный лоб к выпирающей ключице, прихватывая зубами маленький участок кожи и слегка его оттягивая. С губ Кларк срывается уже не первый стон, но он оказывается самым громким. Лекса прикрывает свободной ладонью рот Кларк и запускает пальцы еще глубже. Судорога пробивает тело Кларк, и она умоляет Лексу не сдерживаться. Острые зубки вновь прикусывают кожу, от чего Кларк будто погружается в экстаз. Ее глаза от удовольствия, от одних только покусываний, закатываются за орбиты, как у торчка-наркомана от очередной дозы. Блондинка шумно дышит в ухо Лексы, от чего та интуитивно углубляется пальцами. — Шит! — срывается с языка Кларк и теперь она кусает Лексу, прямо в шею, в которую она уткнулась лицом, испытывая свой первый в жизни… Оргазм?       Лекса от выкрика Кларк затыкает ей рот грубым французским, рваным, небрежным поцелуем, потому что сосредоточенность на поцелуе минимальная, тогда как у пальцев идет работа по всем фронтам. Мат срывается уже прямо в губы Лексы и она оттягивает зубами горячие сладкие губы.       Только сейчас до Лексы начинает доходить суть происходящего. Она не решилась бы пойти на такое с Кларк, не будь в ее организме доброй бутылки шардоне, которое играет уже вовсю своими оттенками черного и серого, и… красного. — Черт, — ругается Лекса, когда стон Кларк с хрипом срывается с покусанных губ. — Кровь… Это сложно будет не заметить. Тебе больно? — встревоженный взгляд Лексы упал на несколько растерянную Кларк.       Лекса понимает, что продолжения не будет, но голубые глаз посмотрели на ее, словно приказывая завершить начатое. Блондинке плевать на то, что под ней образовалось ярко-бордовое пятно. Комната уже впитала в себя запах секса, пота, духов и вина.       Дыхание Кларк уже размеренное и девушка пристраивается на локоть, чтобы разглядеть лицо и тело Лексы. Грудь шатенки вздымается от частого дыхания, и Кларк захватывает пальцы Хэмсворт в свои, совмещая их в замок.       Судя по всему, Кларк надеется, что первой после секса заговорит Лекса, но та молчит. Гриффин заглядывает в помутневшие зеленые радужки и замечает в них тревожность. — Мне не стоило вот так… — отчитывает себя Лекса, извиняясь перед Кларк. — Извини. — Во-первых, я сама этого захотела. Меня никто не принуждал. Во-вторых, спасибо. Я обожаю тебя. — Прямо обожаешь, не смеши, — ухмыляется с ноткой издевки Лекса, вырывая свою руку из замка совмещенных пальцев. — Что за игра в самобичевание? — хмурится Кларк, снова взяв Лексу за руку. — Ты слышишь, как бьется мое сердце? — блондинка ведет ладонь Лексы к своей обнаженной груди и прикладывает ее к ней. — Слышишь? — Кларк видит, как венка на виске шатенки пульсирует, и как она сглатывает, на долю секунды прикрывая глаза, подавляя вновь накатывающее возбуждение.       Лекса лишь кивает, позволяя Кларк руководить ее рукой и елозить ею по груди. Позже Хэмсворт не выдерживает напряжения и спускает ноги с постели, начиная стягивать простынь вместе с сидящей на ней Кларк. Блондинка возмущается и пытается остановить девушку, но она остается непреклонной и будто не слышит, что ей говорят. Она слишком судорожными движениями сминает в клубок простынь, кидая ее на пол. Кларк не понимает причины такой взвинченности Лексы. Ведь все было хорошо. Не могла же Гриффин все испортить тем, что оставила такое яркое напоминание о своем первом разе на постельном белье Лексы? Или могла? — Лекса! — Кларк набирается терпения и ловит маячущую по комнате Лексу в свои объятия. — Что случилось, можешь объяснить?       Девушка присаживается на пол, опираясь спиной о платяной шкаф и опускает голову.       Обычное утро обычного дня. Или не совсем обычного? Лекса чувствует, как ее бросает то в жар, то в холод.       Найла обеспокоена состоянием подруги, которая последние два дня сама не своя. Лекса усердно молчит о той первой ночи, что она провела не дома, а у Рэйвен Рейес, первой своей девушки, которая была старше ее на три года.       Лексе было пятнадцать, когда у нее случился первый раз. Она не знала, что та первая ночь оставит в дальнейшем пятно в ее памяти, которое ничем не смыть. Пятно позора.       Рэйвен Рейес воспользовалась влюбленностью школьницы, которая была просто окрыленной и носила розовые очки, через которые не могла заметить реальности.       Ей было хорошо рядом со своей девушкой, которая, как ей казалось, тоже любила ее. Но после той ночи Лекса прочитала в телефоне сообщение о расставании и открыла прощальное фото, на котором была она, лежащая поверх белой простыни с алым пятном и блаженным влюбленным лицом, абсолютно голая и беззащитная.       Найла узнала о случившемся лишь через месяц, потому что Лекса прятала от нее свои эмоции, молчала. Если бы Лекса сразу поделилась случившимся с подругой, возможно, не было бы так тяжело сдерживать все внутри себя.       Сейчас Кларк пытается допытаться у Лексы, в чем причина и что она не так сделала. Лекса снова закрывается в себе, так четко вспоминая случившееся девять лет назад, уже после смерти матери. Но Лекса старается не жалеть о том, что доверилась первой своей девушке, которой было плевать на то, что чувствовала в тот момент пятнадцатилетняя девочка.       Вроде бы обычная ситуация, первая любовь, первый секс. И первое расставание сразу после секса. Лекса до сих пор не понимает, почему Рэйвен Рейес бросила ее. — Лекса? Если ты не хочешь меня видеть, то я уйду. Ты только скажи, — тихо говорит Кларк.       Нет, Лекса не хочет, чтобы Кларк уходила, она всего лишь хочет, чтобы та ничего не говорила и просто, молча, была рядом. И Кларк будто это поняла, когда Лекса покачала головой на ее вопрос. Блондинка присела на пол, рядом с Лексой, и устроила свою голову у нее на плече. Кларк слышала, как неспокойное сердце вышибало грудную клетку. Она начала тяжело дышать, стоило Кларк приблизиться губами к нежной коже ключиц. Мурашки моментально расползлись по коже, а следом — и у самой Кларк. — Мне хорошо, когда ты рядом, — прошептала Гриффин мимо губ Лексы, хотя их лица находились сейчас в паре сантиметров друг от друга. — Если ты считаешь ошибкой случившееся, то не стоит. Я хотела этого, а ты была предельно осторожна и нежна, хотя я чувствую, что это далеко не весь твой потенциал, а что ты прячешь бурю под стаканом. — Ты права. Я с трудом сдерживала себя, но все равно… — Кровь — обычное явление, хотя, как знаю, не у каждой девушки разрыв девственной пленки сопровождается им. Но зато, ты теперь точно знаешь — ты моя первая. — Ухмылка Кларк показалась Лексе несколько наигранной. — Мне жаловались, что первый раз болезненный, и да, не спорю, что сначала было больно, но вполне терпимо, а потом мне стало хорошо. Мне было классно. Все было прекрасно. Мой первый раз не на какой-то заброшенной автостоянке или в захламленном гараже, а в уюте и тепле. С тобой. — Много слов, — резко слетело с языка Лексы. Она нервничает, снова вспоминая свое прошлое, свой первый раз.       Лекса запрокинула голову, которая оказалась за пределами матраса, а ее руки были прибиты пальцами Рейес к бетону. Никакой романтики, лишь неосторожный, влажный секс, который был первым в жизни Лексы. Слегка пьяные карие глаза смотрели на нее с каким-то презрением. Рейес соскользнула со стройного влажного обнаженного тела и с довольным видом улыбалась. — Спасибо тебе, Лекса. Это было непередаваемо.       Вот и все, что Лекса услышала от своей девушки, в то время как та даже не пыталась поинтересоваться самочувствием влюбленной девчонки. Рэйвен отвезла Лексу домой поздно ночью, за что отец наказал ее на следующий день домашним арестом.       Но разве сравнится домашний арест с тем, что случилось? Арест и неудачный первый акт — такие разные вещи...