Приключения Винчестеров в России

Первым делом, когда я проснулась, то поняла, что проснулась на диване. А уже вторым — что у меня снова поднялась температура. Эти двое голубков ещё гуляют себе по городу, разговаривают и смеются, а я в квартире пью чай, лежу и болею. В падлу мне было идти на свою кровать, поэтому, как только Дин и Диана ушли ещё два часа назад, я сразу отрубилась. Мне сейчас положено отсыпаться, лежать и пить побольше водички. Сэма я доставать не желаю, развлекать меня не надо, поэтому, пожалуй, почитаю книжечку. И надо ещё темпу померить. Я встала с дивана. Так вот, что имели в виду люди, когда говорили: " Встал с дивана — в глазах потемнело». Ладно, переживём. Поставив себе градусник, который лежал на кофейном столике, я поплелась на кухню и развела себе целебный чаек с малиной, лимоном и медом. Всегда пила такой в детстве, когда болела. Было прохладно, поэтому я до кучи накинула на себя ещё и плед и села обратно на диванчик, включив телевизор. Просмотрев все каналы, я остановилась на моем любимом фильме — «Операция «Ы» и другие приключения Шурика». Всегда любила советские комедии. Вытащив градусник, я посмотрела на полоску. Тридцать семь и семь. Ну, будем лечиться. Я отпила чай и забралась на диван с ногами. У меня есть одна особенность — температура тела всегда ниже среднего, около тридцати пяти. И она постоянная.       — Знаменитые советские комедии? — хмыкнул Винчестер-младший, заходя в комнату и усаживаясь рядом на диван.       — Именно. Бессмертные хиты, — улыбнулась я, попивая чаёк.       — Не помешаю, если с тобой посижу? — Сэм поджал губы, я удивлённо фыркнула.       — Сиди конечно. Просмотр фильма шел отличненько. Я временами поднималась и ходила на кухню, чтобы снова набрать себе теплой воды с лимоном, поэтому к концу просмотра я даже дышать нормально не могла и чувствовала себя водяным с булькающим животом из русских народных сказок. Удивительным моментом, который я до сих пор не могла понять, было то, что Винчестеры свободно говорили на русском языке и понимали его, хотя из расспросов я выведала, что они даже ни разу не интересовались его изучением. Такая штука что-ли есть — когда попадаешь в другой мир, начинаешь говорить на его языке? Или что-то в этом роде.       — Ты как себя чувствуешь? — о мой бог, опять эти щенячьи глазки, прекратите пожалуйста, я смущаюсь.       — Нормально, — я улыбнулась и посмотрела на часы. — Загуляли наши ребята. Даже не знаю, ждать их, или нет.       — Все не настолько плохо, как ты думаешь, — усмехнулся парень.       — А с чего ты взял, что я думаю, что все плохо?       — Обычно с такой интонацией это и произносят.       — Русские — не американцы. У нас около шести фраз, где присутствуют слова которые используют и как сомнение, и как утверждение, обозначают лишь отрицание.       — Например?       — Нет, наверное. Да нет. Конечно нет. Да нет, наверное, — я широко улыбнулась.       — Поражаюсь вашему языку.       — Это ты ещё детские загадки не отгадывал. У меня знакомый был в универе, студент по обмену. Мы ему с одногруппниками чуть мозг не взорвали.       — Жестокие вы люди… — засмеялся Винчестер, наклоняя голову вперёд, от чего несколько прядей волос упали на лоб, и я невольно засмотрелась на них. — Что? — заметив мой взгляд, охотник недоуменно на меня посмотрел.       — У тебя красивые волосы. Всегда думала, что они выглядят даже лучше, чем мои, — хмыкнула я, опираясь подбородком на кулак.       — Всегда — это сколько?       — Это твою жизнь, начиная ровно с того момента, как вы с Дином охотились на женщину в белом.       — На мосту что-ли?       — Ага.       — Ты серьезно?       — Абсолютно.       — Мне становится страшно общаться с человеком, который практически видит меня насквозь, — парень нервно перевел взгляд.       — Я смотрела сериал давно, поэтому, можешь выдохнуть, — я махнула рукой. — А ты скучаешь по своему миру?       — Да. Не так сильно как раньше. Просто я уже свыкся с тем, что мы здесь.       — Ты так говоришь, как будто я тебя здесь как на каторге держу. Звонок в дверь прервал разговор. Я пошла открывать дверь. Кто ж знал, что в такой ответственный момент мой мизинец решит попробовать на прочность ножку стола? Издав негромкое «ау» я схватилась за мой ушибленный палец и запрыгала по направлению к двери.       — Аня, ну ты чего? — позади послышались шаги, и мою талию обхватили руки, не давая упасть, пока я выдыхала, корчась от боли.       — Я в порядке, Сэм. Открой пожалуйста дверь. Я зажмурилась, щёлкнув языком и тоже пошла ко входу, прихрамывая.       — Анечка, — как только Сэм открыл дверь, я услышала писклявый голос соседки и, наступив на больную ногу, отпихнула парня к вешалке, встав на его место и открыла дверь.       — Здравствуйте. Вам кого?       — Тебя, тебя. Вот, карантин закончился, а сразу кражи. Коврик наш украли.       — А ко мне какие претензии?       — Ну, ты ж журналист, может, напишешь в газетку?       — Я не в газетки пишу, а в новостной портал.       — А какая разница? Напиши, всё равно ж народ читает!       — Мы с Вами на «ты» не переходили. Я писать я никуда не буду. Всего доброго, — я захлопнула дверь перед носом женщины, та возмущённо фыркнула и принялась приговаривать о том, что для журналюг должен быть отдельный котел в Аду.       — Неприятная женщина, — Сэм наконец-то вышел из своего временного укрытия и облокотился на дверь.       — И выглядит, и говорит как базарная хабалка. Бесит до жути, — раздражённо выдохнула я. — «Ты ж журналист»…       — Все соседи в России немножко…       — С прибабахом?       — Да.       — Нет, не все. Бывают сумасшедшие, но в хорошем смысле. В квартире, где живут мама с Лизой, стоит синтезатор, поэтому я, пока мы жили там, проигрывала и пела. А соседом снизу был оперный певец. И когда в один момент я учила песню и забыла слова, он допел строчку, а заканчивали мы уже дуэтом. Винчестер усмехнулся.       — Наверное, интересно…       — Не то слово, у нас даже вкусы совпадали! — восторженно заявила я, снова отмечая, что зрительный контакт затянулся. Неловко улыбнувшись, я похромала к кухне, чтобы выпить целебный чаек. Безынтересно листая новостную ленту в соцсетях, я даже завидовала тем, кто уже проводит время с семьёй, ездит по каким-то делам, а мне приходится во имя собственного здоровья безвылазно торчать дома и не подпускать к себе никого ближе чем на метр… Мои глаза поползли на лоб от того, что в городе в следующие две недели будет потепление до тридцати градусов максимум. Для Новосиба, как говорит Диана, это просто пекло. Надеюсь, что к этому времени я уже поправлюсь и можно будет вылезать из квартиры. Жару я не люблю страх как, потому что никогда не загораю. Моя кожа просто становится красной, появляется раздражение, в общем, я всегда обгораю, а потом снова становлюсь белой. Поэтому даже не море с семьёй я постоянно носила закрытую одежду, чтобы лишний раз не вопить от того, что с меня, как с ящерицы, слезает кожа.       — Высокая пожарная опасность, ну-ну… — протянула я, сохраняя пост в переписку с самой собой.       — Ты что-то сказала? — Сэм выглянул из-за угла.       — Следующие две недели будет очень жаркая погода, поэтому я планирую всех вас выпереть на улицу. Имитируя злобный смех, я вскинула руки к небу и тут же закашлялась, портя весь момент.

***

Но, к сожалению, в тот день мы не вышли погулять, так как к вечеру мне стало хуже и я опять легла спать в восемь. Дин вернулся только в семь, светящийся от счастья. Я позвонила Диане, специально по видеосвязи, чтобы постебаться над ней. А по правде говоря, я была рада за нее, хоть и немного беспокоилась о ветрености старшего Винчестера. Но она меня заверила, что ничего такого не случиться. В конце концов, это вам не Америка, а матушка Россия. Сейчас прошла уже неделя и мое выздоровление, к счастью, случилось. В редакции я отработала полный день, пусть он вышел и не очень приятным, а потом решила зайти в магазин и купить там мороженого. Я чувствовала себя немного туповатой. Вот только я после болезни могу купить ведёрко мороженого. Ну, хотя бы не буду его есть одна. Саша опять гостит у Арины, говорит, что планируют поехать за город, чтобы побыть наедине. За хорошие статьи я получила премию, поэтому скоро хочу сходить в парк аттракционов или в какую-нибудь кофейню… В общем, после карантина жизнь налаживается и возвращается в прежний ритм. Я доехала до дома, поднялась на лифте на свой восьмой этаж и начала открывать дверь ключом, как вдруг, откуда ни возьмись, возле меня возникает женщина лет тридцати, довольно полная одна из неприятных жильцов нашего дома. Вспомнила я ее лишь по одной неприятной ситуации давно минувших дней. Если мне не изменяет память, она хотела отжать у меня довольно дорогой утюг, потому что детям нельзя ходить в мятой одежде. Да, да, типичная яжемамка. Я долгое время надеялась, что сий феномен минует меня, но надеялась зря. Мать троих детей стояла в каком-то халате и тапках с помпонами. Теперь мне нужно стать такой же белой, пушистой и беззащитной, как этот самый помпон.       — Здравствуй, Анечка.       — Здравствуйте, Валентина Петровна, — я пыталась быть максимально вежливой и милой.       — А кто это у тебя там ходит по квартире? Уж не грабители ли? — она с ехидным выражением лица уставилась на мою руку, зажавшей мертвой хваткой ключи в скважине.       — Нет, не думаю, — ответила я, улыбаясь.       — А кто же это?       — Наверное, брат с друзьями пришёл.       — Да? Ну-ну… А еды дать можешь? У тебя ее много, а живёте вы с братом вдвоем… — как бы невзначай упомянула она, опуская взгляд в пол. Ах, да, о той ситуации. Как-то раз эта яжемамка просила у меня различную технику в долг, потом вроде все отдавала до одного момента. Валентина, видели ли, мать-одиночка с тремя детьми и айфоном, поэтому ей был нужен позарез мой утюг. Мол, «Детишки в мятой одежде ходят постоянно. Может, дашь утюг? У тебя квартира вон какая большая, денег много и утюг себе ещё один купишь…». Тогда я отдала ей утюг на время, а в итоге мамаша принесла его испачканным, грязным, и мне пришлось его чистить, ещё неизвестно от чего. Когда ситуация повторилась, я ответила ей отказом, а она ещё долго ругалась на счёт того, что я бессердечная скотина, что детей у меня нет, мужа тоже, и чтоб я сдохла, тварь такая. Ну, это, так сказать, в общих чертах. А теперь снова вернёмся в настоящее время.       — Нет, она нам самим нужна, извините.       — Ну у тебя ж детей нет, а ты ещё себе купить можешь, — продолжала протестовать мать. Ну, опять свою шарманку крутить будет.       — Но мне еда нужна сейчас. Тем более, хочу поделиться с друзьями.       — А с матерью-одиночкой, которая троих детей растит, поделиться не хочешь? У тебя друзья сами себе купить могут, мне нужнее! — Валентина начала повышать голос по мере продолжительности своей тирады.       — Простите, но нет. Мне пора, — я вошла в квартиру и спрятала ключи в карман, начав закрывать дверь.       — Ну дай хотя бы в долг, я потом тебе отдам! — соседка сделала шаг ко мне, поставив ногу в дверной проем.       — Это как с утюгом? — спросила я, инстинктивно пятясь назад. — До свидания.       — А ты мне хамить ещё вздумала? А ну, пакет отдай!       — С чего бы это?       — За моральный ущерб!       — Не буду я вам ничего давать. Продайте свой айфон или браслет от Прада, — нарочито спокойно произнесла я и невозмутимо посмотрела прямо в глаза женщине.       — Да как ты смеешь?! Хамка! В следующую секунду ее толстая рука тянется к моему продуктовому пакету и тащит его на себя, я, в свою очередь, делаю то же самое. За спиной слышатся шаги и рука яжематери ослабевает хватку, а ее полные ненависти и хамства глаза переводят взгляд на стоящего сзади. Обернувшись, я увидела только подбородок Винчестера-младшего, который, наверняка, испепелял взглядом Валентину.       — Ишь чего, ещё и телохранителей себе наняла? Журналюг никто не любит… Я поспешно собрала рассыпавшиеся продукты и повторно стала закрывать дверь.       — Валентина Петровна, уйдите пожалуйста, — произнесла я, когда поднялась на ноги и поставила пакет на кушетку. На матерную ругань пришел и Дин, после чего женщина ахнула.       — Друзей к себе позвала, чтобы они меня, мать троих детей, избили, да?! Мразь такая! Я поджала губы и глубоко вздохнула. Буквально спиной почувствовала как напрягся Сэм. Пытаясь не взорваться и не наорать на хабалку матом, я как можно спокойнее ответила:       — Мне бы на тебя свои силы тратить. Убери свой окорок от моей двери и больше здесь не появляйся. Я выпихнула ногой ее стопу из дверного проема.       — Мужиков себе наприводила домой, шлюха! — выкрикнула мать и дала мне пощечину. Щека тут же вспыхнула, четко оставляя след широкой лапы соседки. Винчестер за спиной шагнул вперёд, тяжело дыша мне в спину. Я выставила руку в сторону, загораживая ему проход. Конечно, я проход ему не загородила, так как моя рука на его фоне просто выглядела как щепка рядом с бревном. Неудачное сравнение. Я просто не хотела, чтобы он срывался на эту базарную хабалку.       — Слушай ты, ненормальная. Отвали от моей подруги, или тебе придется плохо. И не только от нее, — подал голос Дин.       — Ты мне угрожаешь что-ли? Я в суд на вас всех подам… Ты-то, специально дружишь с теми, кто выше тебя на две головы, как этот лось, — она кивнула мне за спину.       — Неадекватная, — я, чтобы не слушать дальше ее нецензурщину, которой она яростно плевалась, захлопнула дверь перед ее носом. Несколько секунд братья хранили гробовое молчание. В конце концов, мне это надоело и я подхватила пакет с продуктами и понесла его на кухню. Поставив его на тумбу, я оценила ущерб. Он был небольшой, всего лишь от ее нарощенных ногтей остались дыры, пара помидоров в пакете помялась при падении на плитку. В целом, ничего страшного. Кто знает, что еще могла натворить эта бешеная мать-одиночка. Достав из морозилки лёд, я вытащила пару кубиков в целлофановый пакет, обернула его полотенцем и приложила к щеке. Между прочим, лапа у нее, как у медведя. И сила тоже. Останется синяк по-любому, поэтому завтра, пожалуй, поработаю дома. На пороге кухни появился Сэм. Угрюмо, обеспокоенно и, одновременно удивлённо (не представляю, как в одном взгляде могло содержаться столько эмоций) он посмотрел на меня, а потом подошёл и тоже облокотился на край тумбы.       — Ты не подашь на нее в суд? — наконец спросил он, поворачивая голову ко мне.       — Нет, зачем? — я достала из пакета зелёное яблоко, помыла его, протёрла и откусила приличный кусок. — Ещё буду я тратить время на таких неадекватов.       — Дай посмотреть. Я отодвинула импровизированный компресс от щеки. Парень пальцами, аккуратно взял меня за подбородок и отодвинул его чуть влево, осматривая красный след, который уже больше приобретал оттенок фиолетового. Чтобы не смущать ни себя, ни его, я посмотрела в окно, за которым виднелось светло-розовое небо. Переведя взгляд за спину Винчестера, я увидела Дина, который слабо улыбался. Даже не так, как он улыбается обычно — сейчас это была добрая улыбка. А после старший охотник тактично удалился, на что я закатила глаза. Сэм убрал пальцы с моего подбородка и сделал шаг назад. Я снова приложила полотенце со льдом, повернув его другой стороной и посмотрела на парня.       — Ну? Что показал осмотр эксперта? — Я продолжила жевать яблоко.       — Силы у нее достаточно. Будет синяк, это точно, — Винчестер поднял глаза и устремил на меня свой щенячий взгляд, который я так обожаю. Интересно, он специально так делает, или нет?       — Ну, это понятно было с самого начала, — пожала плечами я, отводя взгляд. Долгий зрительный контакт для меня становится каким-то испытанием.       — Да, ты права… Несколько минут мы стояли в молчании. Слышалось только мое жевание яблока. Вскоре я выкинула огрызок в урну и помыла руку. Убрав полотенце, я вылила воду из пакета и, разложив все из пакета по местам, решила покинуть комнату, затем, чтобы наконец-то переодеться.       — Подожди. Так, ты всё-таки не собираешься подавать на нее в суд?       — Ответила же, что нет. Смысл?       — Почему нет? Смысл в том, что она причинила тебе вред, обозвала и должна получить по заслугам.       — Сэм… — я вздохнула. — Если бы я бегала и писала заявления на каждого, кто меня обидел, нанес удар, и сморозил какую-то ерунду, то даже бы и не выходила из зала суда.       — Русские такие флегматики? Или просто пофигисты?       — Блин, почему все надо сводить к нации? Я не говорила тебе, что… — я сделала несколько каких-то неопределенных взмахов рукой, потом вовсе опустила ее. — Короче, плевать мне на моих чокнутых соседей. Особенно на нее. Она мне и так в прошлом году утюг испортила, так что, вообще пофигу.       — Ты просто так собираешься игнорировать ее?       — Нет. Просто не хотела показаться такой же неадекватной и не обматерила ее при первых же фразах. Я поджала губы я удалилась в спальню. Ну вот в мои планы никак не входили разборки с этой истеричкой и матерью троих детей. Бедные дети… Как она там выразилась? «Специально дружишь с теми, кто выше тебя на две головы». Извините, но это прямо верх дебилизма. Как можно подумать, что я выбираю друзей по росту? Хотя, наверное у нее в принципе логика отключена и единственная трезвая мысль уже давно дрейфует на краю сознания. И к тому же, не такая я и маленькая. Рост у меня сто семьдесят шесть сантиметров, а у Сэма около ста девяноста семи, насколько я помню… Но да, на его фоне я выгляжу мелкой. Но это ее как бы касаться не должно. А, ладно, буду я ещё свои нервы тратить! У меня ж там есть вчерашний суп. Вот его и поедим. А потом мороженое. Идеально. Я надела свои легинсы, футболку, поверх нацепила спортивную кофту, так как постоянно мёрзну, и вернулась на кухню. Сэм и Дин о чем-то беседовали в зале, пока я доставала из холодильника суп и ставила его на плиту. Затем, сев на кресло, я залипла в телефоне, периодически помешивая еду. Когда все было готово, я позвала парней, а сама стала переписываться с Дианой. Стандартная беседа о том, как ку нас дела, что делаем и как проводим время. Когда я рассказала, что произошло с соседкой (надо же кому-то выговориться!), подруга поддержала меня и вместе со мной пару раз обозвала Вальку, как называли ее подруги, курицей. Душа теперь чиста, настроение поднялось и я с удовольствием покушала консервный супчик.       — Дин, ты будешь мороженое? — спросила я и положила все тарелки в раковину.       — Нет, у меня от холодного зубы сводит. Чувствительные. Я усмехнулась. Представила: охотник с чувствительными зубками, который поглощает ледяные коктейли, по три штуки за пятнадцать минут.       — Значит, мыть посуду сегодня тебе, — произнесла я, а когда встретилась с возмущённо-вопросительным взглядом Винчестера, то поспешила объясниться. — Не всегда же мне намывать.       — Ладно, не отстанешь ведь, — махнул рукой охотник и ушел к телевизору. Тем временем я достала из морозилки ведёрко шоколадного мороженого и ножом разделила его пополам, аккуратно выкладывая в глубокие тарелки, которые больше напоминали чаши. Поставив их на стол, я захватила чайные ложки и подала одну Винчестеру и присела на стул напротив него.       — Я так думаю, светские беседы за поеданием десерта будут тут неуместны, поэтому поговорим о планах на неделю, — произнесла я и, зачерпнув ложечкой мороженое, положила его в рот.       — Тебе бы лишь планы строить… — как-то отстраненно проговорил Сэм, глядя на то, как я кусками поедаю замороженный продукт.       — Что? У меня не чувствительные зубы, в отличии от Дина… Так вот, я получила премию, поэтому планирую сходить куда-нибудь. Дин с Дианой, возможно, пойдут тоже. Но это не точно. Ты-то как?       — Это приглашение? — Винчестер вскинул брови.       — Называй это как хочешь, — пожала плечами я.       — Хорошо. В таком случае, это приглашение… — он картинно игриво посмотрел на меня, выгибая бровь. Мы оба прыснули со смеху. Мне нравится, определенно нравится подобное общение — непринуждённое, свободное, с достаточным количеством милых и неловких шуток. Когда я немного краснею и смеюсь, а парень отводит взгляд и задумчиво улыбается. И пусть этот вечер не заканчивается.