***
— Ты чего так долго? — бурчит Юнги, когда Чимин наконец-то выходит из дома, аккуратно ступая на скользкие ступеньки. Чимин смеется, ведь хён похож на маленького и недовольного ребенка, что очень устал ждать своих родителей. — Тэхён не хотел меня отпускать, — отвечает Чимин, завязывая на шее теплый длинный шарф. Зима в этом году выдалась холоднее обычного. Чимину, который мерзнет даже при плюсовой температуре, тяжело дался этот декабрь. Спасают новые шапка с шарфиком, что подарил ему Намджун на день рождения. Как никак, а брат знает его вдоль и поперек. — Ох уж этот мальчишка. — Вообще-то этот мальчишка тебя очень сильно любит. — Ага, любит. Ты слышал, как он меня назвал? Мало того, что гномом, так ещё и старым. Чимин наблюдает за негодованием старшего и тихонько хихикает. — Ну, знаешь, хён, в чем-то Тэхён-и был прав, — бубнит себе под нос Чимин, а после поправляет шапку и уверенным шагом идёт за Юнги к выходу из дворика. Парни шли в тишине, которую иногда разбавляли рождественские песни, радостные восклики детишек и гул машин. Гирлянды на деревьях снеговики, детишки в красных шапочках, неоновые вывески, желающие счастливого Рождества, тут же поднимает предрождественское настроение Чимина. Блондин медленно плетется за Юнги, кутаясь в свой темно-синий шарф, вдоль магазинов с косметикой, одеждой и различными штучками для декора. Они успели дойти до огромного торгового центра, когда Юнги резко остановился и с хмурым лицом спросил Чимина: — А, так куда мы идём? — Мм, ну мы уже пришли. Мне нужно купить подарки Чонгук-и и Тэхён-и. Правда, я забыл спросить у Сокджина-хёна, что им нужно и теперь не знаю, что купить. — А что тут думать, Чонгуку купи фигурку «Железного Человека», он весь год выпрашивал её у Намджуна, обещая, что будет самым лучшим сыном в мире. А Тэхёну как раз нужен новый набор масляных красок. А лучше сразу несколько, этот малыш рисует так много, что я вообще удивлен, как у них дома всё ещё есть пустые стены. Так что, купи это и я уверен, они будут в восторге, — сказал Юнги так, будто это было самым элементарным. Чимин задумался: во-первых, почему он сам не додумался до этого, а во-вторых, возможно Юнги-хён в самой глубине души всё-таки любит мальчишек, раз с такой теплотой в голосе и легкой улыбкой рассказывал о подарках. — О, точно. Спустя час нахождения в детском магазине, Чимин всё-таки находит идеальные подарки для племянников. Чимин даже радуется, что хён выше его, ведь ему нужно лишь тыкнуть пальцем на нужную коробку на верхней полке, тепло улыбнуться, смотря прямо в глаза, и Юнги тут же её достанет. Так же намного проще. Хён вообще делает всё намного проще. — Чимин? — А, что? — Мы нашли подарки, но ты выглядишь грустным. Что-то случилось? На самом деле блондин не хотел ныть или жаловаться, но это получилось само собой. — У меня есть список дел, которые я делаю каждое Рождество. И вот один из пунктов был — украсить ёлку с Намджуном и мальчишками, но ребетня уже сделали это, — Чимин сильнее погрустнел, пока рассказывал Юнги о том, что это была их традиция с Намджуном-хёном — украшать рождественскую ёлку вместе. Потом к этому обязательно эму действию присоединились маленькие Чонгук и Тэхен. И каждый год они выделяли целый день, чтобы полностью погрузится в процесс украшения. Но в этот раз Чимин приехал прямо в канун Рождества, потому что его не отпускали с работы, и он был расстроен, когда увидел уже наряженую, стрящую возле камина, огромную зеленую ёлку с большой звездой на верхушке. — Я, конечно, понимаю, ждать меня было бы глупо, но они даже звезду нацепили! Хотя это всегда делал я, — возмущался Чимин, не заметив как хёна и след простыл. — Хён? — Чимин оглядывался по сторонам в поисках блондинистой макушки, но видел лишь незнакомых ему людей. — Держи, — Юнги вышел из-за угла, хотя Чимину казалось, будто хён появился прямо из воздуха, и протянул младшему миниатюрное дерево. — Бонсай? — с удивлением спрашивает Чимин, рассматривая растение. — Ага. Это не ёлка, но его ты тоже можешь украсить, даже звездочку повесить, верхушка же прямая. И, если захочешь, потом забрать с собой в Пусан. Говоря эти слова и вообще принося эту миниатюрную копию дерева младшему, Юнги не представлял, как много это будет значит для Чимина. Блондин стоял там, посреди магазина с игрушками, держа в руках маленький подарок, и смотря на Юнги такими влюбленными глазами, что ещё немного и они превратились бы в сердечки. — Спасибо, — тихо выдавил из себя Чимин, прижимая к себе бонсай. Чимин так и стоял бы дальше, краснея весь и глупо улыбаясь самому себе, если бы не увидел хёна, что решил примерить парочку маскарадных масок. Чимин любил подобные изделия, поэтому сразу же направился к Юнги, который как раз пытался нацепить на себя бороду Санты. И если из далека старший казался вполне счастливым, то, подойдя ближе, Чимин услышал слова, которые не следовало слышать детишкам, что бегали вокруг. — Так, хорошо, поначалу это было весело, но сейчас я весь в блестках, а эта мишура даже у меня во рту, поэтому бери подарки и пошли отсюда. Чимин отставал от хёна как минимум из-за того, что постоянно смеялся, а закрытые глаза буквально лишали его возможности видеть Юнги перед собой. Он даже не сразу понял, что старший сам оплатил все покупки и спокойно шёл за ним к выходу из торгового центра, прижимая к себе подарок от хёна. — Что ещё есть в твоём списке? — спрашивает Юнги, как только Чимин ровняется с ним. — Приготовление пряничного домика, — выдает младший спустя пару секунд размышлений. — Чего? — переспрашивает Юнги. Он не услышал, что там говорил Чимин, ведь вся его голова забита мыслями о том, что он хочет побыстрее поставить куда-то эти тяжелые пакеты. Но несмотря на то, что ему было правда трудно держать все покупки в руках, вариант «отдать хотя-бы половину подарков Чимину» он тут же отбросил. — Ты не знаешь, что это такое? — Неа, — кидает Юнги, ставя пакеты на пол, разминая попутно ладони. — Я сейчас покажу, — Чимин копошится в карманах, а после протягивает старшему свой телефон с фото маленького съедобного домика, который явно нуждался в помощи. — Это что, скотч? — спрашивает Юнги, пытаясь увеличить фотографию. — Ну, у меня были проблемки со строительством, — хмурится Чимин, стыдливо поджимая губы. — И ты решил на печенье наклеить скотч? — спрашивает парень, скептически рассматривая фотографию. Он держит в руках телефон дольше, чем собирался, и рассматривает фото тщательнее, чем до этого. А всё потому, что на фото запечатлен не только пряничный «шедевр», но и Чимин со своей привычной яркой улыбкой. Юнги старается скрыть улыбку, поджимая губы. — Но красиво же получилось! — Вообще-то нет. Чимин, мы не будем это делать. Следующий пункт. — Фу, хён, ты и правда как старый недовольный гном. — Что? — Ничего, — передразнил его Чимин. Всё ещё дуясь, младший осмотрелся по сторонам, а когда заметил одно заведение, снова обратился к Юнги: — Хён, пошли, следующее желание тоже связано с едой. Зайдя в кофейню, Юнги тут же побрел к столику с диванчиками, не стесняясь заваливаясь прямо на один из них. Он устало раскинул руки по бокам, расположив пакеты ближе к окну. Чимин же, нетерпеливо стоя возле прилавка, заказал им обоим по напитку. Юнги не знал, что именно хотел попробовать Чимин, поэтому просто ждал, что же такого младший захотел в этот раз. Спустя несколько минут Чимин сел за столик, попутно ставя на него две кружки кофе и какие-то печенюшки. И если Юнги сразу же принялся за напиток, то Чимин так и продолжал смотреть прямо в кружку. — Ты купил его, чтоб смотреть? — Нет, просто я никогда не пил кофе? — Ты никогда не пил кофе? — Угу. Мне знакомые все уши прожужжали об этом орехово-ирисном латте. Они так о нём рассказывали, будто это самое лучшее, что они когда-либо пили. Вот я и подумал, что мне стоит его попробовать. — Ну, как человек, что буквально живет благодаря кофе, могу сказать, что не такой уж и классный этот твой латте, — говорит Юнги, отодвигая чашку с горячим напитком. — Да и если ты никогда не пробовал самый настоящий кофе, то удовольствия точно не получишь. — Я заплатил за него двадцать долларов, — спокойно уведомляет Чимин размешивая сливки и ореховую посыпку ложечкой. — Сколько? Ужас, мне придется выпить это дерьмо до конца, — как обычно, не особо стесняясь в выражениях, проговаривает Юнги, возвращая кружку с латте обратно к себе. — Ну давай, пей. Я не хочу один мучиться. То, какие эмоции отображались на лице Чимина, сразу помогло понять Юнги, что они ненадолго зашли в эту кофейню. Он видел, как младший пытался не выплюнуть сладкую жидкость обратно в посудину. — Ну как, вкусно? — Юнги смеялся, не сдерживая себя и свои издевки. — Видимо я не был создан для кофе, — как-то грустно мямлит Чимин. Они быстро собираются, Юнги хватает пакеты и почти что смеется в голос, когда Чимин на вопрос девушки за прилавком: «Всё ли вам понравилось?», ответил: «Да, всё было просто волшебно! Спасибо!». Чимин, не жалея старшего, предложил пойти обратно домой пешком через парк. Юнги почти сказал «нет», ведь с него хватит приключений на сегодня, но почему-то как-то через чур легко кинул «конечно» в ответ. Они шли в тишине, лишь иногда тяжелые вздохи старшего прерывали некую идиллию. Юнги в мыслях уже лежал дома у семейства Ким на диване, ел вкусную лапшу и грелся возле камина, но, чтобы это стало реальностью, им нужно идти ещё минут пятнадцать, а это слишком долго по меркам самого Юнги. Поэтому он в очередной раз останавливается и, с максимально хриплым вздохом, снова поставил пакеты на землю. Он замечает, как Чимин мнется, не решаясь забрать пакеты себе, и придумал, как ему отвлечь младшего от этого. — И какое твоё последнее желание? — спрашивает Юнги, потирая ладони. Пальцы ужасно горели, что не очень то и радовало. — Хочу, чтобы кто-то поцеловал меня под омелой, — мечтательно тянет Чимин, рассматривая парк в поисках заветной омелы. — А у тебя есть желание, хён? — Хм, ну возможно прямо сейчас я бы хотел стоять под омелой, — тихо протянул Юнги, не ожидая, что Чимин правда услышит его. — Что? — Что? — Хён, что ты только что сказал? — Я молчал. — Ой, хён, взрослый вроде, а врать так и не научился. — Я сказал, что хотел бы сейчас стоять под омелой. Такая внезапная правда от хёна ударила по Чимину сильнее, чем он когда-либо мог представить. Да, со стороны эти слова кажутся обычными, но мозги Чимина нашли тот (не совсем) скрытый подтекст, что заложил Юнги в свои слова. И это заставило его задуматься. Он часто представлял различные ситуации, связанные с хёном, но к такому он был явно не готов. И вот что сейчас делать? Посмеяться и перевести всё в шутку или лучше молчать и дать время Юнги действовать? Слишком сложно. И Юнги правда собирался продолжить говорить, но миловидная старушка, что стояла неподалеку от ребят, то и дело протягивая прохожим маленькие букетики, прервала его: — Рождественская омела! Возьмите букетик, пусть он принесет вам счастье! Парни одновременно обернулись, смотря прямо на пару веточек омелы, что держала женщина. Юнги, нащупав руками мелочь в карманах джинс, развернулся и двинулся прямо к ней, попутно спотыкаясь об пакет с подарками. Но он слышал, как хихикнул Чимин, поэтому вместо раздражения на его лице появилась легкая улыбка. — Нет-нет, не нужно денег, — запротестовала женщина, когда Юнги протянул ей немного помятые купюры. — Не нужно? — Счастье за деньги не покупают. Берите так, — говорит она, перевязывая красной ниточкой веточки с белыми ягодками. Юнги взял в руки букетик и, благодарно улыбнувшись, вернулся обратно к Чимину, что всё ещё стоял возле пакетов. — Уверен, не о таком ты думал, когда записывал это желание, но я стараюсь, — говорит Юнги, немного нервно вертя в руках купленные веточки. Лицо Чимина зарумянилось ещё сильнее после этих слов. Юнги же заулыбался, когда, подняв голову, увидел младшего, что стоял весь такой покрасневший, со сбитым дыханием и закрытыми глазами. Ох, если бы он только видел, насколько нежный и влюбленный взгляд был у Юнги. — И да, следующий раз, когда будешь говорить о желаниях, говори прямо, что это я, а не просто «кто-то», — уточняет Юнги, в упор глядя на смущенного парнишку. Чимин аж глаза открыл от такого заявления. Ведь старший прав, на листочке, что остался лежать дома, действительно написано имя хёна.Хочу, чтобы кто-то Юнги-хён поцеловал меня под омелой.