Химическая свадьба

30 октября, суббота. Лаборатория. За оставшиеся полдня нужно было многое успеть. Во-первых — приготовить затравку для огненной эссенции, во-вторых — срочно сделать обещанные Смитам подарки, в-третьих — договориться с домовиками о завтрашнем угощении. В-четвёртых — ради Дня рождения стоило, наконец, заняться своим внешним видом. Хотя бы немного взбодрить цвет лица: тональник уже, кажется, не справляется. — Уважаемые коллеги, — повязывая на голову одолженный шейный платок, начала речь Иванна. — Сейчас вы приобщитесь к таинству, в которое кроме меня самой до сих пор были посвящены ещё пятеро волшебников, двое из которых — моя мама и моя научная руководительница. Моя так называемая «огненная эссенция» по сей день официально не признана регулярным зельем и считается экспериментальным объектом. Однако это не мешает мне (и всем пятерым посвящённым) стабильно получать положительный результат по итогам разработанного синтеза. Ряд специалистов вовсе отрицает само явление «изначального огня», считая его профанацией, — незаметно для себя она начала цитировать свой старый доклад. — Что же представляет собой так называемый «изначальный огонь»? Известен он давно, разные источники называют разные даты первого упоминания о нём. Внешне это явление действительно выглядит как огонь. Опытный волшебник, будучи в хорошей форме, может концентрировать и поддерживать его своими силами. Известно, что некоторые магические субстанции способны облегчить поддержание «изначального огня». Серьёзных работ по его исследованию не проводилось… — Иванна замолчала, переводя дыхание. Даже столь непродолжительное выступление далось ей с трудом — со времени последней защиты она успела отвыкнуть произносить речи. — В общем, — она перешла с академического штиля на общечеловеческий, — вроде как этот огонь — просто внешнее проявление особого рода концентрации смеси ментальной энергии и магии. Отдельные недалёкие личности считают изначальный огонь плохо исполненным заклинанием Патронуса. — Я читала, что изначальный огонь достаточной силы не просто отгоняет дементоров, а развоплощает их, — подала голос Хоуп. — Это действительно так? — Есть такая версия. И не только дементоров. И, кстати, именно это является почвой для яростных дискуссий о правомерности его применения, — кивнула Иванна. — Да-да, я именно в таком контексте читала, — подхватила Хоуп. – Мол, это же убийство. В Азкабан за такое надо. — Да ты всё в таком контексте читаешь, — не удержалась от шпильки её подруга. Хоуп на это весьма самодовольно улыбнулась, и возражать не стала. — Так вот, да будет вам известно — а известно это пока только маме и научной руководительнице — что когда я работала над многострадальным составом, который до сих пор у меня в работе, случилось мне непреднамеренно приготовить зелье, оказавшееся почти идеальным субстратом для поддержания изначального огня. К слову сказать, выяснила я это его свойство тоже случайно, — сообщила Иванна. — Весь идиотизм ситуации заключался в том, что ради того, чтобы опубликовать отчёт о проделанной работе, мне пришлось за уши притягивать предпосылки и разработку методики. — Вы довольно убедительно с этим справились, хотя, конечно, при прочтении докладов я был весьма обескуражен вашей логикой, — признал Снейп. — Уж как я сама была ею обескуражена, вы не представляете, — улыбнулась Иванна. — А мы можем научиться вызывать изначальный огонь? — спросила Тори. — Мне Реджинальд рассказал, как вы справились с тремя дементорами… Вы их действительно развоплотили? Не думайте, что он нарушил слово — он видел, что я с вами общаюсь, и просто случайно оговорился, думал я в курсе. Посторонний человек ничего не понял бы, — поспешно добавила она. — Не думаю, — рассмеялась Иванна. — То есть, не думаю, что он нарушил слово. Полагаю, да, развоплотила… По крайней мере, на время — точно. Никто пристально не изучал их, с позволения сказать, физиологию. А научиться вы вполне можете, но это сложнее, чем Патронус, точнее — отнимает больше сил. Вы Патронуса на Защите от Тёмных Искусств изучили? Ученицы отрицательно замотали головами. — Не уверена, что мы вообще его изучим, — загрустила Тори. — Да с такой текучкой кадров мы вообще сильно плаваем в вопросах Защиты! — горячо поддержала её Хоуп. — Только при профессоре Люпине стало реально чему-то приличному научиться. Эх, если бы он с самого начала у нас преподавал! Иванна как бы невзначай бросила взгляд на Снейпа и убедилась, что он действительно скроил кислую физиономию при упоминании имени Люпина. — Хоуп с первого года не оставляет надежды чему-то дельному научиться на этих уроках, — весело пояснила для Иванны Тори. — И теперь с профессора Люпина с живого не слезет, пока всему не научится. Искренне его жаль. Видно было, что только присутствие совсем заскучавшего декана удерживает слизеринку от демонстрации языка подруге. — Ладно, поскольку теорию я вам рассказала, давайте перейдём к практике, — поспешила сменить тему Иванна. — А то так до вечера не управимся. Для начала мы сделаем основу, она сродни опаре для теста. Отстоится дня два и станет годной для последующего синтеза. Смиты синхронно выудили из карманов мантий листки с Иванниными абстрактами, молча демонстрируя готовность к действию. Иванна, уже давно не нуждавшаяся в записях, на память назвала ингредиенты, оборудование и последовательность операций, разрешив девушкам начинать. Те, старательно воздерживаясь от суеты, достали из шкафа пять ступок разных размеров — агатовую, малахитовую, гранитную, фарфоровую и нефритовую, парные им пестики, две стеклянные, две деревянные и одну гранитную доску для нарезания ингредиентов, четыре скальпеля двух размеров, эбонитовую миску и стеклянную палочку для перемешивания, а так же шестипинтовый широкогорлый штангласс тёмного стекла. Снейп, блеснув феноменальной памятью, без шпаргалки доставил к рабочему месту необходимые ингредиенты. Внимательно наблюдая, как девушки тщательно измельчают сырьё, Иванна параллельно комментировала каждый шаг методики. Когда дело дошло до каллитриса, она сама встала к столу и принялась осторожно отделять от веточки тонкие листики, затем ссыпала их в малахитовую ступку и стала растирать в тонкую суспензию. Медитативно водя пестиком по кругу, Иванна осознала момент настолько отчётливой, острой и яркой радости, что у неё перехватило дыхание. Такой благостности она давно не испытывала. Ей определённо было очень уютно в Хогвартсе — несмотря на отсутствие душа, ледяные полы, невозможность ходить по коридорам не таясь, хроническое ожидание подвоха со стороны Дамблдора и его команды и даже внезапные перепады настроения Снейпа. Только необходимость неусыпного внимания к ступке удержала её от немедленного признания в любви ко всем присутствующим в лаборатории вместе и каждому по отдельности. Очевидно, её эмпатия в этот раз непроизвольно сработала на трансляцию, так как было похоже, будто Снейп и Смиты ощутили некую волну эмоций с её стороны: Тори, растиравшая в гранитной ступке волосы из гривы единорога, и Хоуп, нарезавшая побеги омелы, на миг замерли и продолжили свою работу с рассеянными полуулыбками. До Снейпа, хищно контролирующего действия учениц, «волна» дошла секундой позже, застав того на середине критического монолога на тему их манеры работать с оборудованием. — Мисс Смит, если вы продолжите махать скальпелем в том же духе, вы рискуете присовокупить к измельчаемому материалу половину пальца. Возможно, вам его не жалко, но, уверен, доктор Мачкевич не одобрит самовольного изменения рецептуры своего зелья с вашей стороны. …Мисс Смит, я в недоумении, как получилось, что за шесть лет обучения вы так и не освоили техники верного хвата пестика? Держите твёрже, это каменная болванка, а не… хм, букет ландышей! Я решительно не понимаю, как вы обе ухитрялись стабильно получать «превосходно»… — тут он осёкся и машинально оглядел лабораторию. Взгляд его упал на Иванну и озарился неким пониманием. Он пожал плечами и не стал завершать обличительную тираду. — Ну, теперь, когда мы подготовили ингредиенты, их нужно смешать, — блаженно улыбаясь, пропела Иванна. Смиты, с приблизительно такими же улыбками отошли от стола, давая Иванне доступ к большой гранитной доске, на которой, как на палитре, были разложены кучки измельчённых ингредиентов. Снейп, из которого даже атмосфера общей эйфории не смогла выдавить ни малейшей улыбки, подал Иванне эбонитовую миску. Поблагодарив его, и принимаясь за перемещение туда ингредиентов, Иванна, тем не менее, отметила, что правый край его губ направлен скорее вверх, нежели вниз, и, очевидно, в его исполнении это означает максимально возможную степень радости. — Итак, последовательность на этом этапе крайне важна. Как вы могли заметить, ряд ингредиентов здесь составляют естественные антагонистические пары. Но, если добавлять их и размешивать в определённой очерёдности — она указана в абстрактах, — этот эффект исчезает, — она неторопливо иллюстрировала свои слова действиями. — Но, самое интересное — мандрагору и конопляные соцветия нужно добавлять одновременно и в последнюю очередь… — она быстро сгребла двумя руками оставшиеся горки и, слегка потерев между ладонями, ссыпала порошок в миску. — Теперь тщательно перемешать… Несмотря на то, что подавляющее большинство исходных ингредиентов было зелёными растениями, порошок в миске приобрёл истошно-жёлтый цвет. Иванна настрого запретила лезть в порошок пальцами — смесь имела тенденцию разъедать всё, подобно кислоте (именно это обуславливало необходимость применения посуды из фарфора, стекла или эбонита) и с величайшими предосторожностями переместила его в штангласс. Порошок занял примерно пятую часть штангласса, остальной объём добрали спиртом. — Теперь нужно оставить это на сутки в тёмное место, — резюмировала Иванна, закрывая штангласс пробкой. — Коллега, будьте любезны… Коллега сделался любезен и убрал штангласс на нижнюю полку шкафа с оборудованием, плотно прикрыв створку. Дожидаясь, пока Смиты приберут рабочее место, Иванна поблагодарила всех за содействие, стянула с головы реквизированный шейный платок и, обмотав его вокруг запястья, чтобы не потерялся, предложила отметить хорошее начало рюмочкой чая. Снейп милостиво пригласил устроиться в его кабинете и даже лично заказал у домовиков чай и сэндвичи. 30 октября, суббота Лаборатория — Ванная Нормального чаепития не вышло. Разговор невольно зашёл на тему последующих этапов синтеза и Иванна со Снейпом погрязли в препирательствах. Каждый, разумеется, лучше знал, как делать правильно, и готов был отстаивать свои взгляды насмерть. Введя в глубокий шок Смитов, Снейп предложил переместиться вместе с чаем и сэндвичами в лабораторию и продолжить дискуссию там. …Лабораторный стол со скоростью прилива покрывался исписанными листами. Чайные чашки и блюдо с сэндвичами были отставлены на полочку под самым колпаком вытяжки и благополучно позабыты. Спорщики метались от одного листа к другому, воинственно размахивали письменными приборами (Иванна — стального цвета механическим карандашом, Снейп — щёгольского вида чёрным пером кондора) и увлечённо возражали аргументам друг друга. Смиты, в попытках уследить за нитью спора, признали собственное бессилие и взялись за доведение порядка в лаборатории до совершенства — разумеется, обходя стол, на котором разворачивалось сражение, по максимальному радиусу. Вскоре от постоянного мельтешения у них слегка закружились головы. Под предлогом отнести в кабинет найденную в секретере стопку эссе своего курса, они улизнули из лаборатории, на всякий случай, оставив приоткрытыми обе двери — и лабораторную, и ту, что отделяла кабинет от спальни. Хоуп и Тори присели возле письменного стола и, в качестве смены занятия, стали изучать спасённые эссе (в том, что они рано или поздно пошли бы на черновики, девушки не сомневались). Они спокойно допили чай и отдали посуду домовику. Затем, обратив внимание на книжные шкафы, девушки бросились исследовать их, надеясь под шумок выпросить у Снейпа почитать что-нибудь интересное. Где-то через полчаса Смиты обратили внимание, что голоса в лаборатории стали звучать тише. Осторожно заглянув в лабораторию, они лицезрели картину истинной идиллии: бок о бок, одинаково бледные и слегка встрёпанные, Иванна и Снейп с безмятежными лицами, каким-то чудом уместившись на одной табуретке, едва не сталкиваясь лбами, склонились над единственным листком, в который по очереди вносили пометки, очень мирно, вполголоса, переругиваясь. — …ну, всё-таки, давайте попробуем заменить цветок папоротника рогом единорога? — вкрадчиво, почти нежно, увещевал Снейп. — Да что вы к этому рогу прикипели так, — выражала решительный отказ томным мурлыканьем Иванна. — Вы представляете, если зелье опять рванёт? Вам не пойдёт быть блондином. — Не рванёт. В любом случае, я готов рискнуть. Вот увидите, это значительно упростит дело. Рог единорога значительно эффективнее цветка папоротника, да и достать его проще. — Знаете, куда Вы можете засунуть свой рог единорога? .. — Примерно туда же, куда и Вы. В частности — в огненную субстанцию. — И не только. — Вы желаете поговорить об этом? — Всенепременно. — Хорошо, мы обязательно вернёмся к этой проблеме по первому требованию. …Но для начала, всё-таки, может быть, вы согласитесь на моё предложение? — Ладно, ладно, вам просто невозможно отказать. Но за последствия я не ручаюсь. …Да, кстати, всё-таки, как вы относитесь к сублимационной очистке на третьей стадии? Я испытываю некоторые сомнения… Смитам стоило титанических усилий беззвучно покинуть апартаменты Снейпа. Только в коридоре подземелья они смогли позволить себе как следует отсмеяться. — Неужели мы рискуем до такого же докатиться? — вопросила Хоуп, переведя дыхание. — Всенепременно, — передразнила Иванну Тори. Девицы вновь разразились хохотом. — Ладно, давай вернёмся, а то ещё подумают, что мы тут над ними ржём, — взяла себя в руки Хоуп. — Может, им стул второй притащить, — предложила Тори и сама же себе возразила: — Нет, думаю, это лишнее. — Ты чего, я б на месте доктора Мачкевич этот второй стул тебе б об голову разбила, если б ты с ним сунулась, — зафыркала Хоуп. — Ну, вот да, я про то же подумала… Они вернулись в лабораторию с демонстративно нейтральным видом. Иванна и Снейп уже даже не спорили, только окончательно согласовывали внесённые в методики коррективы, допивая остывший чай и дожёвывая сэндвичи. Девушки ненавязчиво влились в разговор, предусмотрительно списывая себе обновлённый рецепт. Внезапно Иванна поинтересовалась который час и, узнав, что уже почти семь, всполошилась. Она планировала сегодня успеть купить где-нибудь два ручных зеркальца, которые намеревалась использовать при изготовлении сувениров для Смитов и рассчитывала, что после этого ей ещё хватит времени на себя любимую. Смутно подозревая, что купить зеркальце на ночь глядя ей не удастся, Иванна решила отложить это на утро, а пока, попрощавшись со всеми, предупредила, что следующие несколько часов искать её бесполезно, так как она будет в ванной, и отбыла в свою комнату. После продолжительного сосредоточенного копания в своих запасах Иванна нашла мешочек с порошком для приготовления так называемой «ванны Дракулы». Процедура оказывала самое благотворное воздействие как на внешний вид кожи, так и на общее самочувствие. Иванна, прихватив всё необходимое, и, на всякий случай, предупредив МакГонагалл, что надолго оккупирует её личную ванную, скрылась в указанном направлении.

***

…Часа через два после того, как все разошлись из лаборатории, профессор Снейп, движимый исследовательским любопытством, решил проверить, нормально ли проходит экстракция. Поведение содержимого штангласса несколько озадачивало: тёмное стекло не позволяло определить цвет жидкости, но было очевидно, что за пять минут пристальных наблюдений она то темнела, то светлела. Никаких упоминаний об этом в записях Иванны не было, потому вопрос требовал уточнений. Понимая, что вытаскивать человека из ванной для научной беседы было бы несколько неэтично, он для начала вызвал к себе занятых в синтезе младших научных сотрудников. Тори и Хоуп явились незамедлительно, тщательно перерыли как свои абстракты, так и содержимое корзины для бумаг (туда были отправлены все промежуточные варианты, что были созданы во время спора и забракованы), но не нашли никаких ссылок. После этого Смиты на всякий случай были откомандированы в комнату Иванны. Там её, разумеется, не оказалось, но на обратном пути в подземелья девушкам повстречалась профессор МакГонагалл, от которой они узнали, что её ванная до сих пор занята. Последние сомнения о местонахождении Иванны отпали, Тори отправилась караулить под дверью ванной, а Хоуп побежала докладывать декану разведданные. Снейп, теряя терпение, велел ассистенткам любой ценой проникнуть к Иванне и спросить, всё ли в порядке с экстракцией. Хоуп прибежала к макгонагалловской ванной и передала поручение подруге. Тори грустно сообщила, что выполнить его будет сложно — она уже и стучалась, и дверь дёргала — безрезультатно. Со стороны доктора Мачкевич никакой реакции не последовало. Хоуп насторожилась и побежала сообщить новость декану. Тот принял ещё более утомлённый вид и спросил, что же помешало воспользоваться Аллохоморой? Хоуп, не растерявшись, процитировала строчки закона, регламентировавшего применение отпирающих заклинаний. Снейп, недовольно бурча себе под нос, отправился вслед за ней. Дверь была без труда отперта и Тори, со словами: «Доктор Мачкевич, извините, пожалуйста, разрешите войти?» целеустремлённо прошествовала в ванную. Тишину прорезал неожиданный взвизг. Хоуп, задержавшаяся в дверях, была решительно водворена внутрь аккуратным тычком в спину. Посреди просторного помещения с альковом и тремя окнами, убранными витражами, исполненными в гриффиндорских цветах, высилась большая бронзовая ванна на ножках в виде львиных лап. Вокруг неё были расставлены разноцветные свечи и курящиеся благовония, отчего в ванной было довольно тяжело дышать. В ванне, погружённая в насыщенно-красную жидкость, возлежала доктор Мачкевич, с закрытыми глазами и безвольно откинутой на бортик головой. Спала она или была без сознания — было неясно. Также было неясно, жива ли она вообще. Тягучие красные капли падали на пол с потемневших волос, свешивающихся через край ванны, собираясь в зловещую лужицу на оранжевом кафеле. Застывшая без движения, будто под парализующем заклятием, Тори внезапно издала придушенный звук и стала крениться. Снейп успел подхватить её и осторожно опустил на пол. — Придержите её, — велел Снейп Хоуп, заворожено уставившейся на ванну. Та вышла из транса и занялась подругой. То, что ванна наполнена вовсе не кровью, было очевидно — а что рэйвенкловка сознание потеряла, было исключительно проблемой её личного воображения. На всякий случай пошарив в воде, Снейп вытянул по очереди руки Иванны и оглядел запястья — они были неповреждены, как и ожидалось. — Чт-то это? — раздался нетвёрдый голос приходящей в себя Тори. — Какая-то очередная дамская причуда, — раздражённо буркнул Снейп. — Неужели не ясно, что от одного человека столько крови натечь не может? — А п-почему она без сознания? — Откуда я знаю, может, напилась до голубого изумления. — Ой, я, кажется, знаю, это «ванна Дракулы», — вспомнила не терявшая ясность мысли Хоуп. — Троюродная сестра мне про неё как-то писала. Восстанавливает силы, наводит красоту, все дела… В процессе действительно можно отключиться… Ну, чего разлеглась, вставай, — обратилась она к Тори. — Уже полежать нельзя, — отозвалась та, поднимаясь на ноги. Теперь, когда Тори знала, что крови тут нет, ею овладел интерес, и она также припомнила, что слышала что-то про подобную процедуру. Время уходило, Иванна не проявляла признаков возвращения в сознание, не реагировала на громкие звуки и тормошение, так что Снейп решился взбодрить её лёгким Энервейтом. Получив заряд заклинания, Иванна дёрнулась, забарахталась, на секунду скрылась под водой, вынырнула и, откашливаясь, обвела аудиторию ошалевшим взглядом. — Вы… вы чего тут все, совсем рассудка лишились? — спросила она; то есть, выразилась она немного иначе — по-русски и гораздо короче, но, как ни странно, и Снейп, и Смиты прекрасно её поняли. — А я-то всегда пребывала в счастливом заблуждении, будто англичане уважают чужое уединение! — перешла она на язык Шекспира.