Химическая свадьба

20 — 21 августа 1994 г., Дурмштранг Пройдя в ванную, Иванна с недоумением обнаружила на вешалке для полотенец плечики с одним из своих редко носимых платьев, по всем признакам — специально подготовленным для того, чтобы она надела его к совещанию; на тумбочке поблизости обнаружилось бельё и гольфы, рядом, на полу — пара туфель. Пожав плечами, Иванна приступила к спешным водным процедурам, гадая: подкалывает ли Каркаров её таким образом или же просто без задней мысли проявил заботу? В любом случае, выбранное платье не было в числе любимой одежды Иванны, и она решила, что успеет надеть что-нибудь попроще. Не став вытираться с целью экономии времени, она накинула халат и устремилась к зеркальной панели, скрывающей дверь на лестницу в её апартаменты. И тут её ожидал большой сюрприз — дверь не поддалась ни на обычный пинок, ни на Аллохомору, ни на ворох экспрессивных выражений. Время стремительно кончалось, так что Иванна на всякий случай оделась в то, что ей было предложено, и через гостиную выбралась ко внешней лестнице — ей хотелось убедиться, что потайной ход не открывается по чистому недоразумению. Парадная дверь апартаментов Иванны даже не шелохнулась, когда она потянула дверную ручку. Приказав себе не впадать во фрустрацию, Иванна напоследок пнула упрямую дверь и решительно зашагала вниз. Дойдя до промежуточной площадки между этажами, она увидела, как в директорский кабинет входит процессия в составе доцента Льюиса (одного из преподавателей английского с кафедры Иностранных языков), профессора Кузнецова (кафедра Практических чар) и подгоняющей обоих доцента Королёвой. — Ива, не спи, давай скорее! — заметив Иванну, Ярослава, которая определённо успела проникнуться возложенными на неё почётными обязанностями, призывно замахала рукой. Иванна хотела было ответить что-нибудь в своём духе, но услышала, как выше открылась дверь. Обернувшись, она испытала порыв протереть глаза, но не смогла этого сделать, будучи поражённой до глубины души. Из её апартаментов, позёвывая и громыхая по мраморным плитам пола гэта, выплыла Анна Тсучия, в девичестве Куканье, облачённая в легкомысленный вышитый драконами шёлковый халатик, едва доходящий ей до середины бедра. — А, Ива, это ты тут буянишь? — просияла она. — Слушай, где тут чаю заварить можно? — спросила она, спустившись к застывшей с отпавшей челюстью Иванне. — Кстати, привет, — она чмокнула её в щёку, после чего зевнула и сладко потянулась. Вопреки всем опасениям Иванны, её халатик при этом не задрался до неприличного. Ярослава, наблюдавшая весь спектакль, открыла было рот, чтобы высказать какой-то комментарий, но передумала, тем более, события продолжили разворачиваться ещё интереснее. Из-за полуоткрытой двери иванниных апартаментов послышался приглушённый стук шагов, следом — грохот падения и выразительный возглас «ксо!», после чего взорам публики явился сам прекрасный Дайсукэ, тоже в чём мать родила — в шёлковом халатике и гэта, слегка взъерошенный и потирающий правый локоть. Очевидно, он с непривычки споткнулся об архитектурную изюминку гостиной. — Ива-сан! — радостно воскликнул он, увидев Иванну. — Рад вас видеть! — почти без акцента добавил он, поклонившись. Ярослава, окинув взглядом парочку, закрыла рот и поспешно скрылась за спасительной дверью директорского кабинета. — Чай на кухне можно, — сообщила Иванна, машинально поклонившись в ответ на приветствие Дайсукэ, отчаянно надеясь при этом, что мозг её не откажет. — Вниз до упора, налево. — Спасибо! Ладно, позже увидимся, — Анна широко улыбнулась, сказала что-то супругу, должно быть, приглашая следовать за нею, и они оба потопали вниз по лестнице. Стряхнув оцепенение, Иванна устремилась в кабинет Каркарова. Думать будем потом, сейчас стоит поберечь рассудок… Помимо уже замеченных Льюиса, Кузнецова и Королёвой, которая вооружилась Прытко-пишущим пером и стопкой пергаментов, в кабинете обнаружились: сам Каркаров, мэтресса Ангелина, профессор Густаффсон, профессор Сальватьерра и, внезапно, Яблонская. Перед столь обширной аудиторией Иванна не рискнула выставить себя полной идиоткой, потому не стала озвучивать крутящиеся на языке вопросы и молча прошла к свободному стулу неподалёку от директорского стола. — Опаздываете, Иванна Мирославовна, — изобразил неодобрение Каркаров. Иванна, смутно подозревая, что именно он причастен к тому, что в её комнате внезапно завелись Тсучия, открыла рот и втянула воздуха, чтобы сообщить ему всё, что о нём думает, но мыслей было слишком много, поэтому она, не решив, с чего начать, просто воздержалась от высказывания. Продолжая переживать своё потрясение, Иванна вполуха слушала, что там вещает Каркаров. Тот сообщил о грядущем Турнире и объявил, что все присутствующие приняты в состав инициативной группы, которая будет отвечать за подготовку кандидатов в Чемпионы от Дурмштранга. Собравшиеся преподаватели (за исключением доцента Королёвой, которая уже знала про Турнир и теперь сидела с крайне самодовольным видом) пришли в волнение. Каркаров дождался, когда буря эмоций стихнет, и продолжил речь, сообщив, что, прежде всего, им предстоит отбор самых достойных кандидатов в Чемпионы. — Отбирать будем изо всех желающих, по самым жёстким критериям — кандидаты в Чемпионы должны быть лучшими из лучших, ибо они представят собой лицо школы, — с расстановкой произнёс Каркаров, пристально глядя на всю команду. — После того, как группа кандидатов будет сформирована, вы приступите к их тщательной подготовке, — преподаватели после этих слов молча заозирались друг на друга. — Если вас удивляет состав оргкомитета, я готов пояснить, — продолжил Каркаров, отметив их реакцию. — Полагаю, присутствие доцентов Кузнецова и Льюиса, равно как и мэтрессы Ангелина никаких вопросов не вызывает. — Несомненно, — подал голос профессор Сальватьерра. — Но, неужели вы считаете, что им пригодятся навыки боевой магии и что-либо из области Тёмных Искусств? — Уверен, что это не помешает в любом случае, — кивнул Каркаров. — Впрочем, точно нам об этом расскажет доцент Яблонская, которая внимательно изучит все доступные архивные материалы, связанные с Турнирами. Яблонская вытаращила глаза, тут же быстро кивнула и гордо приосанилась. — А два представителя от кафедры Алхимических дисциплин — это тоже как-то исторически обосновано? — не отступал Сальватьерра, который традиционно находился в лёгкой конфронтации с директором. — Разумеется, обосновано. Дело в том, что доцент Королёва присутствует здесь не в качестве представителя кафедры Алхимии, а как персона, обладающая хорошими организаторскими талантами, — уточнил Каркаров. — А доктор Мачкевич в рамках нашего дела — эксперт по Хогвартсу, месту предстоящего театра военных действий и родному дому наших будущих соперников. Иванна, оторвавшись от созерцания надувшейся от гордости Ярославы, перевела взгляд на Каркарова, всем своим видом демонстрируя нереализованный порыв покрутить пальцем у виска. — Может быть, вы ещё и эксперта по Шармбатону нам обеспечите? — с ироничным смешком осведомился Сальватьерра. Не успел он закончить фразу, как у Иванны в мозгу разорвалась пригоршня петард осознания и понимания. Сняв очки, она закрыла глаза ладонью. — Вы совершенно правы, коллега, — елейным голосом сообщил Каркаров. — В этом году выступить с концертом на параде в честь начала учебного года я пригласил мировую звезду, музыканта Тсучия Дайсукэ. Его супруга, к слову сказать — подруга доктора Мачкевич, по счастливому стечению обстоятельств является выпускницей Шармбатона, — с плохо скрываемым самодовольством сказал он. — Госпожа Тсучия сейчас отдыхает с дороги, потому я сегодня не стал приглашать её на собрание. Иванна вернула очки на место и уставилась на Каркарова, качая головой в священном ужасе. Нет, ну, это надо же было додуматься?! Остаток совещания она провела в некоем ощущении абсурда, даже не вслушиваясь во всеобщие попытки составить черновой план подготовительных мероприятий. Когда все разошлись (дольше всех задержалась Ярослава, которой было дано персональное поручение подготовить объявление для преподавателей и студентов), Иванна сложила руки на груди и внимательно уставилась на Каркарова. — По лицу вижу, что ты хочешь о чём-то спросить, — отметил тот, усаживаясь напротив неё. — Господин директор, не перегибаете ли вы палку? — не выдержав, захихикала Иванна, которая всё же смогла немного прийти в себя. — Ты уверен, что вся эта бурная деятельность так уж необходима? — Естественно! — возмутился Каркаров. — И вообще, что значит — бурная деятельность? Турнир Трёх Волшебников — это очень важное событие… — Я вот тебе как эксперт по Хогвартсу говорю: Дамблдор уж точно не станет устраивать подобную суету с тренировками кандидатов в Чемпионы, — скептически заметила Иванна. — И тебе советую с него пример взять. — Вздор, как я могу детей без подготовки туда заслать? Там же смертельно опасные задания могут быть, — отмахнулся Каркаров. — Дамблдор может делать всё, что угодно, а я предпочитаю… Хм… не думал, что в здравом уме попрошу тебя об этом, но всё же… — задумчиво посмотрел он на неё. — Не могла бы ты в ближайшее время связаться с Северусом и аккуратно узнать у него, что предпринимает Дамблдор? — Знаешь, что! — взвилась Иванна, не только покрутив пальцем у виска, но ещё и постучав себе по лбу костяшками пальцев для большей убедительности. — Ты уже совсем того! Не собираюсь я такими глупостями заниматься. Тебе надо — сам с ним связывайся. Знаешь, что он мне скажет?! Нет, ну, придумал же! — Тише, тише, угомонись, — увещевающе призвал он к порядку разбушевавшуюся Иванну. — Я же просто попросил, я не настаиваю… — он развёл руками и сделал очень добрые глаза. Она обречённо покосилась на него, точно зная, что в переводе на общечеловеческий «я не настаиваю» означает «я не настаиваю сделать это немедленно, время ещё есть». — Ладно, чёрт с тобой, — махнула рукой Иванна. — Перейдём к самому интересному. Когда ты успел загнать в мою комнату целую толпу прибабахнутых персонажей? — Хм, по-моему, у тебя в апартаментах всегда примерно так и было… — скептически отметил Каркаров. — Но если ты говоришь конкретно о твоей подруге с мужем, то они прибыли, когда я ходил за кофе. Тебе говорить не стал — хотел сюрприз сделать. — Считай, он удался, — нервно хохотнула Иванна. — Надеюсь, они мне разрешат взять кое-какие вещи… А чего ты именно это платье выбрал вообще? — поправив манжет на рукаве, поинтересовалась она. — Да я не выбирал, взял, что под руку подвернулось, — пожал плечами Каркаров. — Да и вообще, тебе очень идёт, — он окинул её оценивающе-одобрительным взглядом. — К тому же, ты к ночи наверняка напьёшься с Анной, а из платья тебя извлекать будет гораздо проще, нежели из раздельного костюма, — завершил он. Иванна, которая собиралась было поблагодарить за комплимент, рассмеялась, дотянулась до стола, схватила лежащую на нём папку и шмякнула его ею по голове. — Порядочный мужчина остановился бы на фразе про то, как мне к лицу наряд! — назидательно сообщила она, возвращая папку на место. — Прости, наверное, в этой суете я напрочь забыл, что с некоторых пор являюсь порядочным мужчиной, — с искренним сожалением вздохнул Каркаров. — Но тебе действительно очень идёт.

***

Тсучия заявились в директорский кабинет в начале двенадцатого, бодрые, свежие и одетые, против предположений Иванны, вполне по-человечески. После короткого обмена вежливыми любезностями, разговор зашёл о праздничном выступлении. Каркаров, частично сам, частично — с помощью Анны, рассказал Дайсукэ о грядущем Турнире и сообщил, что желает хорошо замотивировать студентов на подвиг, потому готов приложить все усилия и предоставить все доступные ресурсы, чтобы воплотить эту идею в реальность. Дайсукэ с готовностью кивал, азартно сияя глазами в предвкушении грандиозного шоу. Иванна вдруг вспомнила про свою одежду и убежала наверх, чтобы перенести часть вещей из шкафа в её временное пристанище. Вернувшись к гостям, она обнаружила, что Каркаров успел сменить тему и расспрашивает Анну про Шармбатон. — Не знаю, мадам Максим вполне может устроить некоторое количество муштры для кандидатов, но вообще я точно знаю, что она собирается присутствовать на финале Чемпионата Мира, — вещала она. — И кто-то из учеников с ней будет, особо отличившиеся, естественно. — Вот видишь, бери благой пример! Забудь пока о Турнире, — моментально включилась в разговор Иванна. — Хорошо, как скажешь, — с готовностью согласился Каркаров. — Пойдём, покажем артистам концертную площадку. На главном плацу, расположенном со стороны фасада крепости, обращённого к побережью, кипела работа: напротив гостевых трибун плотники возводили сцену, обслуживающий персонал сантиметр за сантиметром проверял состояние брусчатки и зрительских трибун, на одной из расположенных по углам плаца мачт освещения пара волшебников укрепляла дополнительные прожектора. Дайсукэ немедленно поднял кипучую активность: обежал весь плац, проверил, какой обзор открывается со зрительских трибун, затем взобрался на полуфабрикат сцены и придирчиво изучил местность. Перепрыгивая с балки на балку, он добрался сначала до одного края помоста, затем перебрался на второй, потом вернулся на середину, подошёл к краю рампы и неожиданно издал громкий вокализ, заставив работавших неподалёку плотников в ужасе шарахнуться в разные стороны, теряя молотки и рассыпая гвозди. Вернувшись к остановившимся на плацу в нескольких метрах перед сценой Каркарову, Иванне и Анне, Дайсукэ с крайне огорчённым выражением лица сообщил, что акустика никуда не годится. Каркаров сказал, что над сценой возведут купол, который, как уверил ответственный архитектор, спасёт ситуацию. Дайсукэ воспрянул духом, вновь пробежался по площадке, нашёл чертежи будущего купола и окончательно успокоился. Вопреки мрачным прогнозам, убойных возлияний в тот вечер не произошло — в целях акклиматизации японские гости выпили с хозяевами немного вина. На следующий день было назначено знакомство со специально вызванными с каникул музыкантами школьного оркестра, которых пригласили аккомпанировать звёздам, и согласование графика репетиций, поэтому Анна с супругом, скрепя сердце, вынуждены были устоять перед соблазном устроить грандиозную попойку, а Иванна прекрасно справилась с извлечением себя из платья самостоятельно, так как Каркарова в очередной раз унесло куда-то что-то проверить. Не зная, чем себя развлечь, она села за письма. Написав Смитам по письму средней содержательности и быстро черкнув по приглашению прибыть на торжества по случаю начала нового учебного года Аде и Янко, она приступила к написанию послания Снейпу. После вопросов о самочувствии и здоровье, Иванна сообщила о своём решении провести дополнительные исследования замораживающего зелья и пригласила его при случае наведаться в Прагу. Подумав немного, она сходила в спальню, где лежала её мантия с двусторонним зеркалом в кармане. Достав зеркало и бросив на него тоскливый взгляд, она вздохнула и решительно вернулась за письменный стол, где добавила в письмо ещё несколько абзацев, и упаковала артефакт вместе с письмом в один свёрток. Полуденную росу, конечно, жалко, но себе она ещё сто таких зеркал сделает, а отправлять Снейпу серийную штамповку не позволяла ни профессиональная гордость, ни собственные моральные принципы. Завершив на сегодня эпистолярные подвиги, она сходила до совятни, отправила письма и улеглась спать в гордом одиночестве, не став дожидаться возвращения Каркарова. Двадцать первого августа Иванна изнывала от безделья. На репетицию её не пустили, мотивируя это тем, что артисты не любят показывать недоработанный продукт. — Что до меня — я бы запросто тебя допустила, но вот Дайсукэ — стеснительный, пока не отточит до хорошей кондиции — никого постороннего в репетиционной! — с покаянным видом пояснила Анна, грудью встав на защиту дверей Большого лектория — зала на втором подземном этаже под учебным крылом, в котором, при необходимости, можно было собрать учащихся всех семи курсов. — Мы чуть попозже тебя позовём, пока разучиваем песни — это будет сюрприз, — она лучезарно улыбнулась и ускользнула в зал, плотно закрыв за собой двери, из-за которых доносилась мелодия «Адастры», школьного гимна. Существовало множество вариантов переводов текста на разные языки, однако, во избежание разночтений и недопониманий, официальным и единственно верным считался изначальный вариант, на латыни. Иванна, не найдя от возмущения ресурсов, оправилась прогуляться, тихонько напевая себе под нос «sub vexilli aurorae alas expandamus… »; ноги занесли её на кафедру Артефактологии, которую она нашла безлюдной. Хайдарага ещё не вернулся с каникул, его примеру следовали и его подчинённые в полном составе. Послонявшись между стеллажей подсобки, Иванна решила скоротать время за изготовлением пары волшебных палочек в виде хаси. За этим занятием её и обнаружила Василиса. — А меня почему не позвали? — сделала та несчастные глаза. — Ты же зельями, а не артефактами интересовалась, — неопределённо отозвалась Иванна, которой, на самом деле, просто в голову не пришло, что можно было позвать её для компании. Василиса в очередной раз показала себя толковой ассистенткой — под непринуждённую беседу об артефактах и взаимосвязи артефактологии с зельеделием, Иванна с её помощью довольно быстро воплотила задумку в жизнь. В процессе работы Иванна продемонстрировала Василисе свой веер и с интересом изучила её палочку. Дед говорил, что это вопрос практики и чутья — наработка навыка распознавания материала палочки и руки мастера, но только сейчас Иванна осознанно поняла, как это происходит на практике. Палочка Василисы была изготовлена из древесины сибирской пихты, с сердечником из волоса малахитницы; прикосновение к ней давало очень необычное ощущение. Артефакт обладал аурой древнего предмета и чем-то напомнил Иванне сделанную из сандала и клыка наги палочку Хоуп Смит, завоёванную в магической дуэли с индийским раджой дедом слизеринки. Иванна припомнила пересказанную Смитами родословную ассистентки и невольно улыбнулась. Правда, после того, как Василиса сказала, что палочка эта раньше принадлежала её прабабке Татьяне, Иванна призадумалась, однако наводящих вопросов задать не успела: на этой лирической ноте в мастерской появился Каркаров, с утра отправившийся в Московское отделение Министерства магии. Он внимательно ознакомился со свежим творением Иванны и произнёс восторженно-торжественную речь на эту тему. Иванна, имея богатый опыт общения с ним, ни на минуту не обманулась; и действительно, после виртуозной смены тем, Каркаров перешёл к главному волнующему его вопросу: старательно делая самое невинное выражение лица, он поинтересовался, не общалась ли она со Снейпом; Иванна, которая уже поняла, к чему он клонит, издала трагический вздох и попросила одолжить зеркало. Каркаров, сделав вид, что не удивился, выдал требуемое, Иванна, надеясь, что её посылка уже дошла до адресата, послала вызов. — Коллега, я, надеюсь, не отвлекла вас от чего-либо важного? — поприветствовала она возникшего в зеркале Снейпа. — Нет, знаете ли, я недавно получил ваше письмо, и всё гадал — когда же вы объявитесь лично, — отозвался тот. — На самом деле, я не хотела беспокоить вас так скоро, — виновато продолжила Иванна, силясь рассмотреть, где он находится; из-за головы Снейпа виднелся только краешек книжных полок, и понять его местоположение было крайне затруднительно. — Дело в том, что Игорь меня попросил посредством вас провести разведку предпринимаемых Дамблдором действий касательно грядущего Турнира. Ему это безумно интересно, а сам спросить он, видимо, стесняется, — мило улыбнулась она, демонстративно не глядя на Каркарова. — Увы, я ничем не могу удовлетворить его любопытство, я сейчас дома, и не вполне осведомлён о каких-либо действиях Дамблдора, — с ехидной полуулыбкой отозвался Снейп. — Не рановато ли Игорь обеспокоился? — Я вот тоже считаю, что рановато, но его же не убедишь, — вздохнула Иванна, отодвигая табурет от стола, откидываясь спиной на стену и закидывая ноги на стол, явно давая понять внимательно наблюдающим за ней Каркарову и Василисе, что их ожидает долгий разговор. Василиса делала вид, что не слушает, Каркаров же, напротив, изобразил страдальческое выражение лица. — Кстати, коллега, что вы думаете по поводу моего письма? Есть опасение, что наше зелье обладает рядом дополнительных свойств, помимо заявленных… — Как я успел убедиться, с вашими детищами так всегда, — усмехнулся Снейп. — Однако видеть столь здравый подход к вопросу с вашей стороны более чем отрадно. — Ну, без вас это детище ждала бы более тяжкая судьба, — убеждённо отметила Иванна. — Именно поэтому я бы хотела, чтобы вы как-нибудь заехали в лабораторию холдинга, где я буду заниматься изучением его свойств. В конце концов, «детище» отчасти ваше. — Не рассчитывайте вытрясти из меня алименты, — хмыкнул Снейп. — Я уже смирился с тем, что от вас не отделаешься, — видно, что он пожал плечами, не было, но Иванна готова была поклясться, что он это сделал. — Так что заглянуть в Прагу мне, очевидно, придётся. Иванна охотно закивала и пустилась в пространные рассуждения о гипотетических недокументированных свойствах замораживающего зелья. Каркаров, который до сих пор выразительно кривился, окончательно убедился, что дело гиблое, и с демонстративно-удручённым видом покинул мастерскую.