Химическая свадьба

25-26 Декабря 1994 г., Хогвартс — Док, ты что, тут загорать решила? Иванна лениво обернулась на Федорин голос и скроила в её адрес рожицу. — Сплю не там, загораю не там, чего вы все ко мне пристали? — проворчала она. Анна ускакала обратно в карету минут пять тому назад, сославшись на необходимость срочно записать пришедшую на ум мелодию, оставляя Иванну наедине с остатками кофе и разгорающимся утром. — Да кто пристаёт-то, я вообще, может, хотела предложить шезлонг тебе притащить! — картинно всплеснула руками Федора, которая появилась на палубе, вопреки обыкновению, совершенно бесшумно. — Да ладно уж, признавайся, чего надо? — благодушно прищурилась Иванна, перебираясь в тень мачты. Федора подошла ближе, огляделась в поисках нежелательных свидетелей и, понизив голос, затараторила: — Сочувствия и совета! Мне тут Гусь принёс посылку: родители с небольшим опережением прислали днерожденный подарок, обалденный наряд, хочу надеть на бал. Беда в том, что наряд сильно далёк от вида классического бального платья… Родители путешествовали по Индии, купили мне там пенджаби… Шальвары широченные, хоть гопака пляши, ткань пёстрая, в блёстках и зеркальцах. Конечно, по-хорошему, стоит Дня рождения дождаться, но сил нету терпеть… Тем более, потренироваться надо, каково в этом лазить будет. Я уже придумала, из чего чалму намотаю… Только, боюсь, за неуставную форму одежды мне мозголомных кренделей выпишут… Сама знаешь, кто. — Тёмный лорд? — хмыкнула Иванна. — Светлый, — проворчала Федора. Иванна уверила, что полна сочувствия, и посоветовала не употреблять при местных такую конструкцию, ибо ассоциация будет одна единственная, не имеющая положительных коннотаций. Федора оживилась и поинтересовалась, не видит ли Иванна некий пробел в логике: ведь по идее этого одного-единственного конкретного Тёмного лорда нужно именовать через определённый артикль — «The You-Know-Who». Так и путаницы меньше, и вообще. Иванна, неуверенная, что над подобными вещами уместно шутить, тем не менее, не сдержала смешка и посоветовала обратиться с вопросом к профессору Льюису, предупредив, впрочем, об угрозе риска: преподаватель английского вполне может на такое обидеться и побить тапкой. Фигурально, конечно же, но всё равно радости мало. — Погоди, а что за гусь? — недоумённо спохватилась Иванна. — Гусь — наш семейный совец, — охотно пустилась в объяснения Федора. — Он… — Отлично, вопрос снят, — поспешно перебила Иванна. — Ладно, я точно могу сказать, что до конца бала Игорь не будет там торчать, он это дело не любит, да и необходимости нет. Ты, как он уйдёт, можешь смело идти и переодеваться хоть в костюм летающей морковки. — Вот! Я знала, что ты избавишь меня от страданий! — в восторге запрыгала вокруг неё Федора. — Решено, на открытие бала и торжественную часть я наряжусь мальчиком, так меньше отсвечивать буду… Пенджаби спрячу у Луны, при первой же возможности переоденусь. А что до морковки — оч-чень интересная идея! Это надо обмозговать! Но позже… — Ох, Федя, взрослая девушка, без пяти минут выпускница… — Иванна демонстративно поджала губы и покачала головой. — Ой, вот чья бы мычала, — в тон ей парировала Федора, подбоченившись. — Ты-то сама в чём пойдёшь? — Ни в чём! Что я там забыла? — отмахнулась Иванна. …Твёрдое намерение не ходить на бал вовсе не избавило Иванну от подготовительной суеты. Первой её ангажировала всё та же Федора, попросив помочь подогнать по фигуре запасной парадный мундир, одолженный у наиболее близкого к ней по комплекции сокурсника. После, под иванниным наблюдением, она принялась тренироваться в скоростном переодевании. Василиса, которая, к сожалению, всё же не устояла и поддалась всеобщей предбальной истерии, в течение получаса предъявила Иванне три варианта причёсок, требуя выбрать лучшую. Потом в гости заглянули Смиты, чтобы поделиться восторгами от средства для завивки и сообщить, что заказанный каталог имел огромный успех среди их сокурсниц, заинтересовавшихся продукцией малоизвестной восточноевропейской марки. Отдельно, с особым ехидством они упомянули, что даже викторова пассия совала нос в каталог, так что стоит ожидать чуда. После обеда студентов угнали на генеральную репетицию вальса (неделю назад прибыла лично мэтресса Ангелина, и два часа в день детишки посвящали бальным танцам, даже каникулы этому не помешали), но не успела Иванна вздохнуть с облегчением, как её взял в оборот Каркаров, попросив помочь разобрать корреспонденцию из Дурмштранга. Как она и предполагала, просьба была лишь предлогом учинить ей допрос с пристрастием: занявшись изучением Метки вплотную, Иванна постепенно прекратила расспросы на эту тему, что, разумеется, не могло не настораживать. На все его расспросы она только невинно хлопала ресницами да уверяла, что беспокоиться не о чем, и вообще, сейчас нужно о торжественном мероприятии думать, а Метка — ну, что Метка? Проявляется, темнеет, но пока сделать ничего конкретного всё равно нельзя, так что, зачем лишняя суета? За час до бала на выходе из камбуза, куда она отправилась за травяным чаем, Иванну отловила Василиса и потащила в свою каюту. — Доктор Мачкевич, я сейчас одеваться буду, нужен взгляд стороннего наблюдателя, проконтролируйте, всё ли у меня безупречно с платьем, — поясняла она на ходу. — Васьк, рано же ещё, — попыталась возразить Иванна, следя, чтобы случайно не грохнуть чайничек о стену узкого коридора. — А, хотя, пардон, даже запаздываешь… — спохватилась она; действительно, в рамках воспитания пунктуальности, студентов последовательно приучали собираться на разного рода официальные мероприятия с запасом времени. — Вот именно! — возмутилась Василиса. В каюте обнаружилась Федора, мучительно решающая дилемму: намотать ли ей в сапоги каноничные портянки или же воспользоваться носками. Правильно намотанные портянки сильно прибавляли в комфорте парадным сапогам, но с носками было проще обращаться. Представив, какая начнётся теснота, когда обе начнут наряжаться, и ощутив сгущающееся в воздухе напряжение, Иванна решительно заявила, что принимать результаты будет в капитанской каюте, и поспешила удрать, пока её не затоптали, не затёрли в угол и не заразили этим дурацким лихорадочным состоянием. В капитанской каюте, впрочем, атмосфера сгущалась точно так же, но с Каркаровым единолично ей было справиться гораздо проще, чем с двумя буйными неконтролируемыми барышнями. Невозмутимо выслушав эмоциональный монолог о невозможности нахождения вещей на своих привычных местах, Иванна вручила Каркарову чашку с чаем, отыскала все рассованные по разным закуткам каюты обереги, поправила на шнурке одного из них узел и, пригласив обращаться к ней за любой помощью, взяла жестянку с гуталином, обувную щётку, сказала, что сегодня её очередь чистить сапоги, прихватила свою и его пару и скрылась в дальнем углу кают-компании. Уход за обувью всегда воспринимался ею как некий медитативный процесс, а запах гуталина действовал умиротворяюще. В кают-компании кроме Иванны находились несколько преподавателей из числа таких же нелюбителей светских мероприятий, как она, остальные либо вместе со студентами готовились к балу, либо прятались по своим каютам. Едва она закончила со всеми четырьмя сапогами, в кают-компании в сопровождении малость сникших Федоры и Василисы возник раздражённый Каркаров и посоветовал Иванне впредь при смене дислокации информировать об этом своих миньонов, чтобы они не мешали занятым людям. И вообще, куда катится этот мир, родная племянница идёт на бал с редкостным охламоном, чемпион от Института — с магглорождённой ведьмой, а сам он вынужден всё это терпеть, хотя предпочёл бы сейчас быть подальше отсюда. Слегка изгваздавшаяся гуталином, но пребывающая в мирном расположении духа Иванна вручила ему его пару сапог и ободряюще уверила, что бал не вечен, и потерпеть нужно всего ничего. К тому же стоит концентрироваться на положительных моментах: родной племянник, например, совсем не прогадал с выбором партнёрши. Каркаров, который, должно быть, ожидал услышать в ответ располагающую к острой полемике отповедь, лишь обречённо кивнул и удалился. Не успела Иванна одобрить и Василису, и Федору, как в кают-компании появились Виктор, Макар и Яков и застенчиво попросили оценить их готовность. Виктор с Макаром были признаны годными к балу, а вот пятка правого сапога Якова показалась Иванне тусклее левой. Примерившись так и эдак, она решила не разувать его и, скомандовав «кругом!», несколькими взмахами щётки восстановила равновесие. Яков патетически воскликнул «спасибо, мама», на что Иванна отвесила ему дружеского пенделя, впрочем тут же об этом пожалев — на чёрной ткани брюк теперь красовался пыльный отпечаток её туфли. Под общий гогот, изрядно разрядивший обстановку, несовершенство исправили. В последний момент Иванна заметила, что одна из пуговиц макарова мундира держится на честном слове, и затребовала иголку с ниткой. В разгар её швейной деятельности в кают-компанию вернулся Каркаров, поинтересовался, долго ли Иванна собирается менять всем пелёнки и вытирать носы, и разразился обличающей тирадой, раскрывающий его взгляд на вопрос «почему до сих пор студенты не выстроились на палубе для финального смотра и инструктажа». Иванна, понимая, что высказывать своё мнение об умственных способностях господина директора при студентах весьма непедагогично, смиренно промолчала, двумя взмахами иголки закончила шитьё, завязала узелок и перекусила нитку. Вернув иглу Василисе, Иванна выстроилась перед Каркаровым по стойке «смирно» и доложила, что вверенная ей группа к труду и обороне готова. Затем она подошла ближе и на ушко сообщила, что он забыл надеть агатовый перстень, и вообще, нечего тут шуметь, если всё так сурово — стоит задуматься об успокоительном. После этого, убедившись, что её действия не рассмотрит никто из присутствующих в кают-компании, приподнялась на цыпочки, молниеносно прихватила губами его ухо и в ту же секунду отстранилась. Каркаров глянул на каминные часы, тяжко вздохнул, одарил Иванну испепеляющим взглядом и, объявив студентам сбор на палубе через две минуты, смиренно удалился за забытым перстнем. Студенты дружно потопали прочь из кают-компании, только Василиса задержалась, пряча иглу в несессер. — Доктор Мачкевич, а как вы натренировали терпение? — поинтересовалась она, поправляя кисет. — Мама на папу сразу бы наорала, она считает, держать в себе эмоции вредно. — Боюсь, это врождённый талант, дорогая, — пожала плечами Иванна. — Вредно-то оно, может, и вредно, только вот легче от «наорать» лишь в самом процессе «наорания». Потом я чувствую себя идиоткой и страдаю от этого. По-хорошему, страдать тут не от чего, но я всё равно предпочитаю не терять лицо. К тому же, многие вещи со временем начинаешь воспринимать гораздо проще. Ты догоняй ребят, позже эту тему обсудить можем… Дождавшись ухода Василисы, Иванна подхватила щётку, гуталиновую жестянку и свои сапоги и отправилась в капитанскую каюту. Похоже, она всё-таки переобщалась с детишками: её исподволь начинало глодать любопытство. — Милочка, ты разве на бал не собираешься? Оглянувшись, Иванна обнаружила выглядывающую в коридор из дверей своей каюты Яблонскую, облачённую в бирюзовое платье, отороченное соболем. — А ты почему до сих пор не там? — удивилась Иванна. — Преподаватели могут войти в зал позже студентов. Мне банкет неинтересен, например, — утомлённо закатила глаза Яблонская, как будто объясняла какую-то прописную истину. — Кстати, у тебя вакса на носу, — брезгливо поморщилась она. — О, спасибо, — рассеянно кивнула Иванна, принимаясь тереть нос о рукав блузки и надеясь, что не нагуталинила случайно Каркарова; успокаивая себя, что Василиса наверняка заметит и предупредит его, если что, Иванна двинулась дальше. Яблонская утомлённо подняла очи горе, покачала головой и убралась обратно в каюту. Ото всей условно связанной с чарами Метки литературы Иванну уже откровенно воротило, так что она решила сделать перерыв до разговора с господином МакКормиком. Чтобы развлечь себя, она сначала поговорила по зеркалу с Адей, немного поработала с корреспонденцией от Янко, безуспешно попробовала вздремнуть, но в итоге пришла к выводу, что от визита в Хогвартс ей не отвертеться. Как была — в чёрных джинсах и форменной блузе, она натянула свеженачищенные сапоги и, перекинувшись в кошку, устремилась на берег. Надевать зимнюю мантию она не стала, чтобы потом не ломать голову, куда её положить и не забыть. Красующийся на лужайке перед замком волшебный сад с гротом и скульптурами Рождественского Деда и его северных оленей был полон разноцветных огоньков. Среди пышно цветущих розовых кустов были расставлены каменные резные скамейки, на некоторых из которых уже расположились воркующие парочки. Пушистый зверёк, не привлекая ни малейшего внимания, проскользнул в как обычно сумрачный холл замка и замер, прислушиваясь и принюхиваясь. Торжественная часть давно закончилась, в Большом зале, судя по доносящемуся шуму, уже вовсю шли танцы. Кошка, стараясь держаться ближе к стенам, побежала вглубь Хогвартса; согласно всем логикам и утренним словам Снейпа, он сейчас занят патрулированием местности в целях предотвращения морального разложения студентов, а Каркаров, наверняка, таскается следом. По пути изредка попадались студенты и — ещё реже — кто-либо из Хогвартских преподавателей. На нижнем пролёте лестницы в башню Рэйвенклоу неожиданно обнаружилась компания, состоящая из Смитов, их кавалеров, Василисы, Полякова, Луны и Федоры, причём последняя была всё ещё в мундире. — Да Яшка у нас ко всему, что хоть отдалённо лошадь напоминает, подход найдёт! — с энтузиазмом нахваливал Макар тихонько перебирающего струны неизвестно откуда добытой гитары товарища; тот скромно делал вид, что рекламируют не его, и молча раздувался от гордости. Спрятавшаяся за гобеленом неподалёку кошка злорадно подумала, что Макару повезло: окажись англичанки мнительными, могли бы воспринять это как намёк на характерный для своих соотечественников удлинённый овал лица и крупную верхнюю челюсть. — …А ты на танцы идти передумала, что ли? — допытывалась Луна у как всегда что-то рисующей Федоры. — Всему своё время! — загадочно улыбалась в ответ та. — Кстати, Луняш, а ты сама-то не хочешь станцевать пойти? Ребята проведут. Или я. — Нет, спасибо, я и платьем-то подходящим не озаботилась, — Луна демонстрировала крайнюю степень незаинтересованности. Пока Иванна гадала, как бы ей незаметно выяснить нынешнюю локализацию Каркарова со Снейпом, к компании присоединился Виктор, появившийся в одиночестве и со слегка озадаченным видом. — Ты чего, наплясался уже? — удивлённо поприветствовал Никита, пересаживаясь на ступень выше и освобождая ему место между Василисой и Хоуп. — Только не говори, что оттоптал ноги своей Эрме-Онне, и она удрала. — Ничего я не оттаптывал, — запротестовал Виктор. — Всё было нормально, но потом она, кажется, немного повздорила с друзьями… Я не очень понял, что произошло, но надеюсь, что они всё-таки вернутся. По крайней мере, она. Попозже схожу, поищу. — Рыжий к тебе приревновал, — деловито пояснила Федора. — Рональд не очень понимает, что происходит в его сердце, — добавила Луна. — И это его беспокоит… — Чего-о-о?! — уставился на них Виктор. — Что за бред? — Ох, Витя-Витя, — укоризненно покачала головой Василиса, похлопав его ладонью по макушке. — Ты безнадёжен. — Яшк, сыграй что-нибудь бодрое, — попросил Макар. — Вить, а там товарищ директор давно не показывался? В зале-то, — спохватилась Федора. — Чёрт, углём чёркнула… Бату меня убьёт, — засуетилась она, делая судорожные пассы волшебной палочкой над манжетом мундира. — Да, давно уже, — пожал плечами Виктор, всё ещё пребывающий в смятенных чувствах. — Наверное, ушёл совсем. Всё-таки, пойду, поищу её… — решился он. — Правильно, нечего девушку в дурном настроении на празднике оставлять! — одобрил Никита. Федора, чрезвычайно оживившись новостями о расчистившемся горизонте, потеряла интерес к испорченному манжету и принялась прятать карандаши; Иванна, также найдя услышанную информацию важной, поспешила возобновить поиски. Совершенно очевидно, что эпицентром морального разложения студентов нынешним вечером является романтический розовый сад, а значит, Снейпа стоит поджидать именно там. В холле, почти у самых входных дверей пришлось резко взять левее — из сада, как ошпаренная, неслась парочка с крайне раздосадованными лицами. Несколькими секундами позже их нагнали товарищи по несчастью, и все четверо побрели в Большой зал, экспрессивно недоумевая, зачем нужно было городить сад, которым нельзя пользоваться. Переходить на личности прямым текстом они не решались, однако виновник их недовольства был очевиден. Едва они скрылись, в холл приплелись ещё двое — рыжий ревнивец и его приятель-очкарик; оба были озадачены, но если первый был чем-то как будто потрясён, второй скорее пребывал в недоумении. Убедившись, что находится на верном пути, Иванна шмыгнула в сад и стала вынюхивать след. Уловив среди резкой смеси ароматов разнообразных парфюмов и праздничных сладостей чёткий шлейф лабораторного запаха с сильной смолистой нотой, она устремилась по следу, по пути спугнув со скамейки ещё одну парочку, принявшую её за миссис Норрис. На дорожке из-за поворота показался донельзя раздосадованный и утомлённый Снейп с волшебной палочкой наизготовку, за ним по пятам следовал Каркаров, что-то негромко ему выговаривая и явно изрядно нервничая. Иванна шмыгнула с дороги в кусты, рассчитывая немного разведать обстановку перед появлением. — Северус, чёрт тебя дери, ты что, вообще ничего предпринимать не намерен? — на фоне повышенной нервозности Каркаров был изрядно разозлён. — А что я, по-твоему, могу предпринять? — процедил в ответ Снейп, явно еле сдерживаясь от того, чтобы послать в собеседника какое-нибудь проклятие. — Тебя что, совсем не беспокоит, что в это дело втянута Иванна? — вкрадчиво поинтересовался Каркаров. Они остановились в нескольких шагах от куста, где она пряталась, так что слышно было очень хорошо, даже без скидок на отличный кошачий слух. — Это ты втянул её в «это дело», — почти ровным тоном напомнил Снейп. — И только исключительно из-за твоего слабоволия она до сих пор здесь. Давно следовало отправить её в Дурмштранг. — Да, ты, наверное, прав, но я не могу заставить себя отослать её. Она — мой воздух, — каким-то непривычным, не имеющим отношения к стандартному публичному воспеванию дифирамбов тоном отозвался Каркаров, заставляя Иванну разнервничаться. — Полагаешь, мне это интересно? — поднял бровь Снейп, внезапно посылая Редукто куда-то за спину Каркарову. В воздух взлетело облако лепестков, волшебные светляки искрами фейерверка метнулись во все стороны, из куста на противоположной стороне тропинки вылезла очередная парочка и, получив взыскание, понуро поплелась к замку. — Она в последнее время не задаёт вопросов, но это наверняка оттого, что задумала что-то, — как ни в чём не бывало переключился Каркаров. — В таком случае, весьма разумно не упускать её из поля зрения, — ехидно прокомментировал Снейп, не переставая зорко оглядывать местность. Иванна, погрузившаяся в смятенные раздумья, неловко переменила диспозицию, задела вибриссами ветку и чихнула. Следующее Редукто основательно проредило крону её убежища; понимая, что удирать и прятаться бессмысленно, Иванна вернулась в человечью форму и выбралась на дорожку. — Здравствуйте, мальчики, — изобразила максимально невинную улыбку она, беря обоих под руки. — Вы оба так милы с этими лепестками в волосах, — мечтательно прикрыла глаза она, в то время как оба «мальчика» затрясли головами в стремлении избавиться от избыточной красоты. — Коллега, будет вам детишек третировать, лучше идёмте пить чай, — обратилась Иванна персонально к Снейпу. — Бал заканчивается в полночь, — в лучших традициях отозвался тот. — Очень за вас рада. Значит, чай пьём не в кухне, а у вас? А то мало ли, студенты забредут, — сделала свою трактовку его высказывания Иванна. Снейп издал сложный звук, красноречиво отображающий всю глубину его утомлённости дурмштрангскими гостями, и пригласил следовать за ним. Каркаров, которого тихое негодование Снейпа развеселило, издал ироничный смешок, но тут же спохватился и принялся выговаривать Иванне за хождение по морозу без верхней одежды. Та уверила, что если он имеет целью довести её до белого каления, пусть продолжает в том же духе. На самом деле, в саду было совсем не холодно, даже пар изо рта не шёл — видимо, это было предусмотрено чарами. — Коллега, расскажите, что же вы задумали? Наш друг переживает, что вы готовите каверзу, — поднял провокационную тему Снейп. — Я? — искренне удивилась Иванна. — Скажете тоже… Игорь, чего ты выдумываешь, какие каверзы? Я тише воды, ниже травы. — Это-то меня и беспокоит! — мрачно отозвался Каркаров. — Ничего, я найду способ всё выведать. Иванна осуждающе скривила губы и выразила неодобрение мужчинам, которые вечно не знают, чего хотят: задавала вопросы — не нравилось, перестала вопросы задавать — опять не нравится, угодить просто нереально. Каркаров, пропустив критику мимо ушей, остановился, вынуждая и остальных прекратить движение, и предложил Снейпу озвучить его видение выхода из ситуации. Снейп посетовал, что кроме веритасерума и легилименции ему на ум ничего не приходит, но оба варианта неприменимы: есть вероятность, что даже под действием веритасерума Иванна найдёт способ выкрутиться, а легилименцию против неё он применять отказывается, ибо связываться со столь беспринципной и грубой окклюменткой опасно для здоровья. Иванна, выпустив обоих, чтобы выразительно подбочениться, возмущённо фыркнула, заявила, что некоторым вообще не следует рта раскрывать на тему грубости в ментальных практиках, и вообще, невежливо обсуждать людей, тем более, в их непосредственном присутствии. — Веритасерум, легилименция, — передразнил Каркаров. — Северус, скажи честно, ты их сейчас упомянул только ради красивого звучания? Нет резона усложнять, ты бы ещё Империо предложил. Есть же простые и гораздо более эффективные способы выяснить правду. — Ты чего задумал? — подозрительно прищурилась Иванна. — Даже и не думай… Договорить ей не удалось — Каркаров быстрым движением схватил её за локти и развернул лицом к Снейпу. — Проверь: все ли рёбра на месте? — деловито распорядился он. — Я сейчас кому-то так проверю! — взвизгнула Иванна, попытавшись освободиться; увы, парадные форменные сапоги изготавливались из довольно плотной кожи, так что её попытки пнуть Каркарова каблуком по голени эффекта не возымели. — Коллега, только попробуйте! — грозно уставилась она на Снейпа, который с нарочито индифферентным выражением лица изучал их обоих. — Я ничего не скажу, хоть до смерти меня защекочите! — Тут налицо явная попытка укрыть информацию, но, честно говоря, Игорь, я не рискнул бы… — задумчиво склонил голову Снейп. — Правильно-правильно! — воинственно поддержала Иванна. — …хотя, с другой стороны, риск — дело благородное, — продолжил размышления Снейп. — К тому же, коллега, у вас ремешок на сторону сбился, — он принялся деловито совершать неопределённые манипуляции по бокам в районе её талии. — Прекратите! Совесть у вас есть?! — захихикала Иванна, не в состоянии даже пополам сложиться. — Ничегошеньки вы не добьётесь! Из-за поворота со стороны замка неожиданно показался вертящий головой по сторонам Виктор. Обнаружив творящееся мракобесие, он замер в ступоре и поспешил убраться обратно за поворот, правда, мгновением позже явился снова. — Э… прошу прощения, а вы не видели… Хер-р… Эрм… — нерешительно подал голос он. — Если вы о мисс Грейнджер, молодой человек, то попробуйте поискать её в библиотеке, — поморщился Снейп. — А? — было не очень понятно, то ли Виктор не понял юмора, то ли британское произношение. — Нет, Вить, в саду я её не видела, — получившая небольшую передышку Иванна смогла говорить почти без смеха. — Может, оно и к лучшему?.. — ни к кому персонально не обращаясь, прокомментировал Каркаров. — Ну, я тогда пойду, поищу её? — неуверенно предложил Виктор, глядя в основном на Иванну. — Обязательно поищи, а то она себе какое-нибудь развлечение придумает, — одобрила Иванна. Виктор кивнул, немного потоптался на месте и скрылся по направлению к замку. — Хм, счастье, что сегодня Малфоя здесь нет, он был бы в восторге, — тихо пробурчала Иванна. — Гляньте-ка, а ваш юный чемпион хоть и пустоголовый, а с характером! Жизнью клянусь, он готов был броситься вас защищать, — удивлённо воскликнул Снейп, проводив взглядом Виктора и повернувшись обратно к Иванне. — Ваша жизнь сильно укоротится, если попробуете ещё раз пустить в ход ваши шаловливые пальчики! Я вам ещё не показывала приёмы Школы Боевого Страуса. Поверьте, это ещё менее приятно, чем моя окклюменция! — выпалила та. — Витя не пустоголовый! — вступился за любимчика Каркаров. — Это Поттер твой пустоголовый. — Ещё какой! — горячо согласился Снейп. — Если бы ещё «моему» Поттеру хоть каплю этого благородства и понятий о чести… — Меня ваша манера людям кости мыть просто убивает! — безнадёжно вздохнула Иванна. — Хуже двух старых сплетниц! Давайте лучше что-нибудь доброе обсудим! И отпусти меня уже! — рявкнула она на Каркарова, который от неожиданности моментально дал ей свободу. …Чаепитие у камина в апартаментах слизеринского декана протекало прямо-таки по-семейному тихо и спокойно. Снейп с Каркаровым, памятуя о недавно высказанном возмущении, наперебой транслировали байки из преподавательской практики, как на подбор — такие весёлые и добрые, что Иванна усомнилась в их подлинности. Рассказчики на это, разумеется, поспешили в один голос обидеться, уверяя, что не пожирательской юностью единой они живы. После этого оба попытались было вернуться к теме затеваемой Иванною каверзы, но вновь потерпели фиаско. В третьем часу ночи из тайников профессора Снейпа появилась бутыль огневиски, на что Иванна, зевнув, сказала «без меня», скинула сапоги и завалилась в кровать. Наверное, стоило бы всё-таки выпить… Тогда, возможно, ей удалось бы гораздо проще воспринять привидевшийся сон. И, да, уж точно пора прекращать ночевать не в своей постели. …Огромные металлические створки, покрытые облезающей краской и пятнами ржавчины, были приоткрыты ровно настолько, чтобы между ними можно было протиснуться. За высоким каменным забором открывался вид на засыпанный снегом двор и старое заброшенное здание из красного кирпича. Красное, клонящееся к закату солнце светило в огромные окна с тыльной стороны здания, создавая иллюзию пожара. — Сев, подожди! — крикнула она вслед решительно шагающей сквозь сугроб тёмной фигуре. — Догоняй, — не оборачиваясь, отозвался он, ускорив шаг. Сон был очень странный по восприятию. Иванна видела его от первого лица, но в то же время и как будто со стороны. Девушка лет восемнадцати, одетая в хогвартскую униформу со знаками различия Рэйвенклоу, была разом и ею, и не ею. Иванна ощущала, как подмёрзли её колени в почти не греющих чулках, как в боку покалывает от быстрого шага, как хрустит снег, сминаемый подошвами высоких ботиночек, и при этом могла наблюдать всё отстранённо. Если бы не это странное задвоение, запросто можно было бы легко усомниться в нереальности происходящего. Заколоченные окна погружали первый этаж в темноту, и только припорошенные снегом лестничные пролёты освещались закатными бликами. Помещение второго этажа оказалось уже знакомым Иванне по другому сну цехом, разве что целых стёкол в огромных окнах было гораздо больше, кругом громоздились обломки каких-то станков, да вместо жёлтого летнего света помещение заливало красное зарево зимнего заката. — Зачем ты притащил меня сюда? — девушка перешагнула через какой-то обломок и приблизилась к одному из окон. — Нельзя было поговорить в лаборатории? Слепящее солнце сильно снижало видимость, скованное льдом узкое русло протекающей прямо под окнами речушки с берегами, густо поросшими кустарником, различалось с трудом. — Нельзя, — отрезал Снейп, присаживаясь на подоконник окна рядом с нею; он выглядел сильно моложе и был одет в слизеринскую мантию, что, видимо, символизировало период его обучения на выпускном курсе. — Когда ты, под предлогом интереса к Тёмным Искусствам, выпрашивала допуск в Запретную секцию, это было возмутительной наглостью, но всё же более-менее в рамках разумного. Однако мне рассказали, будто ты заявляла о желании принять Метку, и это столь абсурдно, что даже несмешно. — Самое эффективное изучение предмета — методом погружения, — сказала она. — Метка — весьма интересный, уникальный феномен, мне действительно интересно узнать о нём больше. Снейп на это заявление вышел из себя, назвал её легкомысленной дурой и принялся объяснять, что изучение Тёмных Искусств и непосредственное участие в делах Тёмного лорда — вещи разные и подразумевают разную глубину ответственности. — Северус, друг мой, ты пригласил меня послушать твою антипропагандистскую речь? Появление третьего участника действа случилось незаметно. Каркаров, также в значительно омоложённой версии, подошёл к их окну и, посмотрев на девушку, обратился к Снейпу: — Ты, безусловно, весьма красноречив, но тут совершенно нет причин для таких страстных речей… То есть, если ты не стремился произвести впечатление на юную мисс, — он перевёл пронизывающий, довольно неприятный взгляд на девушку. — Тёмный лорд не отмечает огульно каждого встречного и поперечного, — он взял её левую руку за запястье и сдвинул рукав мантии вверх, обнажая предплечье. — Метка — знак отличия за особые заслуги. Это символ особой приближённости к Тёмному лорду, получить который можно лишь верным служением или же доказав наличие какого-нибудь полезного таланта, — негромко заговорил он, водя пальцем по нетронутой коже. — К чёрту таланты и символику, как работает Метка? — требовательно уставилась на него Иванна, вполне осознанно интересуясь от своего имени. — Об этом знает только её создатель, — ответил Каркаров. — Но Метка — гораздо большее, чем просто рисунок на коже. Её чары внедряются очень глубоко, за счёт чего Тёмный лорд обретает огромную власть над слугой… Но зачем эти знания милой юной девушке? Знаешь, Северус, а я, кажется, понял причину твоего беспокойства. Признайся, ты опасаешься конкуренции, поэтому отговариваешь эту любознательную леди от попыток заслужить Метку, — с усмешкой перевёл он взгляд на Снейпа, который встал и шагнул ближе к ним. — Разумеется, трясусь как осиновый листочек, — в тон Каркарову ответил он. — Если у тебя нет идей, как отвадить идеалистическую дурочку от опасных поступков, лучше промолчи — за умного сойдёшь. — Приверженцами Тёмного лорда становятся либо вслед за кем-то авторитетным, либо от недостатка теплоты общения с нормальными людьми, — Каркаров стёр с лица ухмылку и смотрел на собеседников весьма серьёзно. — Некоторые идут в Пожиратели за славой и властью, — возразил Снейп. — А эти «некоторые» — всего лишь подгруппа, относящаяся ко второй категории последователей. Вот вы, мисс, признайтесь, наверняка весьма популярны среди однокашников, являетесь автором множества весёлых выходок, но, несмотря на это, остаётесь любимицей преподавателей за пробивной характер. И, наверняка, у вас великое множество друзей. Иванна ощутила, что девушка занервничала под этим пронизывающим взглядом. Она попыталась высвободить свою руку, но безуспешно. — Всё с точностью до наоборот, Игорь, — ответил за неё Снейп. — Что и требовалось доказать, — кивнул Каркаров. — Но, Северус, разве ты ей не друг? — Я не могу быть ничьим другом, — глухо отрубил Снейп. — Ты всё зализываешь раны? — Каркаров неодобрительно цокнул языком. — Пора забыть глупую магглу, из-за своего упрямства ты не видишь, что творится вокруг. А ты можешь уберечь кого-то от опрометчивого шага, просто проявив дружеское участие. Вы оба идиоты, что не поддерживаете друг друга. Давай, обними её! Девушка вздрогнула от неожиданного поворота темы. В следующий момент оказавшийся сзади Снейп обвил руками её талию и прижал девушку к себе, зарывшись лицом в её волосы. Героиня сна не была эмпаткой (да и щекотки, похоже, совсем не боялась), но Иванна прекрасно чувствовала, что в его жесте чисто дружеское участие было далеко не главной составляющей. Понимая, как дальше станут развиваться события, она вместе со своим альтер эго заволновалась ещё больше. — Действительно, почему бы немного не подбодрить того, кто в этом нуждается? — задумчиво проговорил Снейп ей в затылок. — А ты-то сам, Игорь, из какой категории будешь? — поинтересовался он, медленно скользя руками вверх с талии девушки. — Понемногу к обеим, — отозвался Каркаров, ослабив её форменный галстук, чтобы добраться до верхней пуговицы блузки. Дальнейшее Иванна смотрела, постоянно напоминая себе, что это всего лишь сон, к тому же, похоже, не совсем её собственный. Поначалу она пробовала дистанцироваться, пытаясь ограничиться наблюдением со стороны, но в итоге её всё же затянуло. В общем-то, никогда не считая себя дремучей пуританкой, Иванна была, пожалуй, несколько смущена отдельными аспектами поведения этой абстрактной рэйвенкловской барышни, которая, судя по всему, как раз и подразумевалась невинным ангелом по сценарию. В одной из сцен Иванна даже узнала созданный ею самой в памятный день их со Снейпом первой попойки в Кабаньей голове мыслеобраз. Правда, мыслеобраз этот явно прошёл весьма творческое переосмысление, ибо теперь был рассчитан на троих участников с вовлечением узкого подоконника. Скудность интерьеров ничуть не сказалась на насыщенности действа; помимо подоконников, весьма пригодными оказались несколько обломков станков, лестница, перила лестницы и даже пролом в стене. Собственно, эти объекты были в целом необязательны, так как правильно распределённая нагрузка и равновесие позволили в какой-то момент обойтись без вспомогательных средств поддержки. Чёткость картинки и яркость ощущений были до курьёзного реалистичны; проснувшись, в конечном итоге, от сильного, так сказать, экстатического пароксизма, она какое-то время не могла сообразить, что к чему. Это. Был. Всего. Лишь. Сон. Понимание это успокаивало, но всё равно до состояния полного душевного равновесия было ещё очень далеко. Нет, ну это надо! Видимо, стоило, всё-таки, опрокинуть перед сном стаканчик-другой; после «коктейльного соревнования» они заснули ровно так же, как сейчас, но никакого мракобесия, подобного нынешнему, ей не городилось. Снейп в этот раз даже ничем в неё не утыкался, спокойно лежал себе у неё за спиной, весьма скромно положив руку ей на талию. То, что сон был именно его, Иванна уже не сомневалась. Причём, именно сон: картинки были слишком последовательны и логически обоснованы, воспоминания о подлинных событиях всегда выглядели совсем не так. Размеренное глубокое дыхание Снейпа вдруг пресеклось, он вздрогнул и, должно быть, проснувшись, убрал руку. Понимая, что притворяться спящей бессмысленно, Иванна сосчитала до пяти и изобразила пробуждение, удивляясь, что пылающие уши и щёки не рассеивают полумрак комнаты. Потянувшись, она с трудом подняла слегка гудящую голову с плеча всё ещё спящего Каркарова и надела очки, которые перед сном положила на изголовье. Тщательно демонстрируя полное безразличие к чужим сновидениям, она пожелала Снейпу доброго утра и принялась будить Каркарова. Стоило тому проявить признаки сознания, Иванна выбралась из кровати и занялась приготовлением чая. Обнаружив на журнальном столике опустошённую примерно на треть бутылку, она схватила её, выдернула пробку и судорожно присосалась к горлышку. Слишком реально, слишком осязаемо. Вот стыдобища-то. — Оригинальное начало утра, Ива, — озадаченно прокомментировал Каркаров, перебравшийся в кресло-качалку. — Может, вам джину добыть? — поддержал его Снейп. — Спасибо, не надо, это я так, для сугреву, — невнятно пробурчала Иванна, отставив бутылку обратно; на фоне общего потрясения она даже не ощутила обычного омерзения от вкуса огневиски. Взяв чайник, она отправилась в лабораторию, запретив себе оглядываться. Если сейчас её накроют образы из сна и она станет их транслировать, может неудобно получиться. Пока набиралась вода, Иванна, воспользовавшись моментом, завела руку за спину и потёрла пальцами вдоль позвоночника, стараясь избавиться от ощущения впившихся в кожу пуговиц. Странно, откуда это вообще? Во сне Снейп был в хогвартской униформе, а его реальный сюртук сейчас висел на дверце шкафа, спал он без него. Видимо, мозг сам домыслил. Вынув из кармана двустороннее зеркало, она стянула с плеча блузу и придирчиво осмотрела себя на предмет следов, указавших бы на реальность произошедшего. Никаких компрометирующих улик, к счастью, замечено не было, только слева на шее виднелся небольшой отпечаток от складки наволочки. Сон сном, но вообразить такое в реальности… Иванна призвала на помощь всё воображение, объективность и логику, и тут её разобрал смех. Даже если не брать в расчёт то, что ей физически столько не выпить, чтобы просто допустить подобную ситуацию, можно было поспорить на что угодно: эти двое непременно возьмутся давать друг другу умные советы и всячески изощряться в остроумии, так что до дела вряд ли вообще дойдёт. Со стороны посмотреть, наверное, было бы забавно, но вот участвовать лично — нет уж, спасибо! Такого слаженного взаимодействия добиться от них просто нереально, да и, к счастью, не за чем. — Коллега, что вы там смешного нашли? — в лабораторию сунул голову Снейп. — Да просто сон весёлый приснился, вспомнила вот, — стараясь не смотреть на него, хмыкнула Иванна, переставляя чайник из раковины на горелку. — Не переживайте, мы быстро чаю попьём и на корабль, сегодня у одной студентки День рождения, я обещала быть. — Я забросил переживания на эту тему за бесполезностью сего занятия, — с благодушным безразличием отмахнулся Снейп, скрываясь в комнате. Радуясь, что она слишком благоразумна, чтобы поинтересоваться именем его рэйвенкловской подружки, Иванна понадеялась, что господин МакКормик не станет тянуть с разговором, и ей удастся разобраться с Меткой как можно скорее.