побег от себя

юта никогда прежде не любил никого так сильно, как тэёна. этот мальчишка запал в сердце, въелся в память своими тонкими пальцами и непослушными волосами. с ним юта не боялся смеяться во весь голос и рыдать, захлебываясь слезами. с тэёном рядом спокойно. он всегда был заботливым и послушным, отдавая всего себя семье, друзьям, учебе. просто замечательный мальчик, подающий большие надежды. юта правда любил и пытался окупить всю ту нежность, с которой тэён к нему относился. он приносил ланч, из-за готовки которого приходилось вставать на полтора часа раньше будильника, оставался в школе, ожидая конца его дополнительных уроков, желал спокойной ночи и доброго утра каждый день, подкладывал в кармашек рюкзака сладости, а после мастерски делал вид, что не понимает, кто же тратит деньги на шоколадки с клубничной начинкой. об их отношениях знали только некоторые друзья, а родителям оба не решались говорить. религия, все такое. мама и папа искренне верили, что юта просто очень близко дружит с этим мальчиком со шрамом под глазом и очаровательной улыбкой. пару раз он приводил тэёна в гости, а родители не могли перестать нахваливать талантливого друга. но они не знали, что потом в своей комнате на кровати юта будет хвалить тэёна тоже, целуя его щеки и сжимая в объятиях. он ведь правда такой замечательный. юта готов повторять об этом бесконечно, ласково гладя по спине и целуя в затылок. если бы мама зашла в самый неподходящий момент, он бы отстранился сразу и сделал вид, что болтает о фильмах, учебе или симпатичных одноклассницах. короче говоря, о всем том, о чем должны волноваться «нормальные» мальчики в их возрасте. юту же тревожит только то, как чувствует себя тэён, поел ли он сегодня, когда сможет отдохнуть и ещё несколько мелочей. дни проходили быстро. тэён все ещё улыбался, стоило увидеть юту в толпе учеников, осторожно прикасался к запястью. после школы они обязательно созванивались или встречались. обычно шли вечером, чтобы улицы уже немного опустели, а сумерки скрывали в себе две руки с переплетенными пальцами. юта на прощание нежно, аккуратно целовал его в уголок губ, а тэён смеялся в шею, обнимая. все было настолько замечательно и светло, словно так будет всегда, юта правда верил, что сладкие мечты сбудутся. они могут переехать вместе, подальше от внимательных глаз, осуждений. счастье так близко, оно осязаемо. юта готовился к контрольной работе по математике, он старался сдать ее на высший балл, поэтому сидел ночью перед ноутбуком, тратя время сна. лег в четыре, довольный результатом. тэён знал, он подбадривал его сообщениями и стикерами. юте приятно, что о нем беспокоются, но сам волнуется тоже, поэтому отправляет парня спать в одиннадцать. контрольная работа оказывается сложнее, чем он думал. но к концу урока он сдает тетрадь, довольный собой. тэёна оповещает первым, и юноша тянется к нему, обнимая. рядом стоит донен, о чем-то задумавшийся. увидев эту сцену, он восклицает: - вы такие милые! тэён тут же отстраняется, хмурясь. ему страшно слышать такое. пусть донен думает, что они милые, но какой-нибудь задира определенно будет настроен агрессивно. не все принимают любовь, какой бы чистой и невинной она не была. юта берет его ладонь, гладит, успокаивает. тэён может накрутить себя до трясучки, растрогаться и после сильно переживать. - спасибо. только не говори такого больше, пожалуйста. пойми, что не все думают так позитивно, как ты. - хорошо, я понял. наверное, нам всем нужно валить в штаты, подальше отсюда, - говорит донен, и юте становится горько от того, что это правда. после уроков тэён ведёт его к себе, расхваливая за то, как юта старался ради контрольной. родители в гостиной смотрят телевизор, о чем-то беседуют. - юта, как хорошо, что ты пришел! - восклицает мать, а юноша кланяется им. - мы как раз собираемся ужинать сейчас. проходи, не стесняйся. тэён улыбается, шепчет: «смотри, а ты волновался». они снимают обувь, куртки и моют руки. садятся за стол, благодаря за пищу. тэён рядом, кладет на колено ладонь, гладит. мать накладывает им много мяса, хвалит мальчиков. - юта, ты такой красивый парень, - говорит отец, - наверное, твоя девушка тоже? юта перестает жевать рис, к горлу подступает ком. он опускает руку, тэён сразу сжимает, переплетает пальцы, гладит по костяшкам. - папа, ну чего ты! - восклицает тэён раздражённо. - чего-чего? я жду, пока ты найдешь девушку, чтобы не быть одному! в твоём возрасте мы с твоей матерью уже встречались! - отвечает отец, и тэёну теперь некомфортнее вдвойне. - дорогой, что такое? не смущай мальчиков, - успокаивает мать, гладя мужа по спине, - у каждого в восемнадцать свои ценности. тэён - самая важная его ценность, близкий сердцу друг, долгожданный подарок, бесконечная нежность. юта готов на все ради него, хоть прогулять уроки, хоть отдать все свои деньги. не спать всю ночь, поехать в другой город за посылкой. взять на себя ответственность за чей-то проступок, защитить его от чужих грязных слов. у тэёна будет прекрасное будущее, настоящая любовь и всеобщее признание. им будут гордиться родители ещё больше, он найдет себе достойную жену и заведет детей. на его островке счастья нет юты, этого скверного влюбленного по уши мальчишки, таскающимся по пятам. там нет больше мест, все билеты распроданы, а он не успел на рейс. рис не лезет больше, от жирного мяса тошно. юте кажется, что через несколько минут его точно вырвет. он не любит показывать кому-то свои искренние эмоции, слезы - тем более. если сейчас осознание безнадёжности заставит его плакать перед родителями тэёна, то все будет определенно кончено. тэён замечает, что юта замкнулся. пожевав ещё пару минут, он встаёт из-за стола, кланяется и ещё раз благодарит. идёт к входной двери. тэён повторяет все тоже, подрывается и налетает, трепетно своими руками находит его трясущиеся пальцы. - милый, что случилось? - у него самого дрожит голос от такой резкой смены поведения. сердце липнет к ребрам, в ушах стучит. - нам нужно расстаться, - проговаривает юта шепотом, но тэён слышит, отчего сжимает его пальцы сильнее, переплетая со своими. горячие слезы стекают по щекам, в горле горит, вдохнуть становится тяжелее с каждой секундой. - о чем ты... - захлебывается тэён, вытирая лицо рукавом рубашки, как маленький ребенок. - давай... поговорим об этом? пожалуйста, не спеши. все хорошо... он одергивает себя, сжимает рот руками, чтобы не всхлипывать громко. юта стоит в куртке, обувшийся в уличные ботинки, смотрит вниз. будто бы ему всё равно, абсолютно безразлично. - спасибо. у тебя будет лучшая жизнь без меня. юта приближается, утирая слезы, коротко обнимает и шмыгает за дверь. звон статуэтки на полке у трубки домофона слышится слишком глухо, чтобы как-то задеть. // юта не собирается возвращаться больше. он так решил, убегая от многоэтажки прочь, пытаясь отчаянно стереть в памяти номер квартиры и телефона. мысленно заносит в корзину, будто бы мозг - это компьютер, а воспоминания - лишь файлы. его тоже душит что-то жгучее, противное, склизкое, страшное. он чувствует себя самым отвратительным на свете человеком, но в то же время считает свой поступок совершенно правильным. он не отвечает больше на сообщения тэена, безысходно избегает в школе. скоро экзамены, удастся съехать и не попадаться больше на глаза, не быть язвой. все безоблачные, сладкие, приятные планы были перечеркнуты осознанием своей ошибки. родители бы никогда не приняли их, быть может, даже отказались, запрещая видеться, бесконечно осуждая и ненавидя. они не поймут. им все равно на любовь, ведь самое главное - это «неправильно», «грешно», «порочно». на следующей неделе донен зовёт его трусливым и глупым, больше не говорит о новом альбоме группы, которую они пару лет уже слушают, а после и вовсе отдаляется. он спрашивал причину их расставания, конечно, на что в ответ получал... ничего. молчание и тишину. отпустить оказывается бесконечно трудно, почти невозможно: везде знакомые вещи, успевшие стать чужими, на каждом шагу воспоминания, такое странное чувство. тэён заполнил своим светом и запахом каждую улочку, не оставил и сантиметра без жуткого ощущения тоски. совсем, совсем скоро конец школы, а там уже не за горами и иная жизнь, может быть не такая и привычная, но всё-таки что-то. другое место, адрес, люди. десятки тысяч подделок, которые не сравняются с тэёном, но юта все равно будет искать похожую замену, стараясь обмануть себя. признаться, поначалу выходит правда неплохо - интересная специальность, нормальное общежитие, ладные соседи. захватывающее приключение не кажется чем-то заранее ужасным. недели мчатся за неделями, месяца - за месяцами. как и дата, юта меняется тоже, по крупинкам, медленно. он старается всеми силами отпустить прошлое и простить себя. учеба, сомнительные знакомства посреди ночи, изматывающая работа, соблазн плюнуть на все и хотя бы один день проваляться на кровати неподвижно, зарываясь в одеяле. самый настоящий микс из неожиданных моментов и сюрпризов, ощущение свободы. друзья, знакомые, чужие, свои, приятели, однокурсники, «те, к которым не лезть». общежитие, институт, парк аттракционов, ночной бар, кафе, сотни прелестных маленьких магазинчиков. юта забывается, прячась в бесконечных конспектах, чужих квартирах, незнакомых кварталах. кофе, источенные буквально до основания карандаши, папка с важным проектом, ноутбук в желтом рюкзаке. он впервые после расставания целует кого-то, проводя по волосам. нежно. потребовалось два года, чтобы разбиться, собрать себя снова, начать ненавидеть и в конце концов принять. его (уже!) парня зовут чону, он печет самые вкусные на свете вишнёвые пироги и умеет заставлять делать юту совсем невообразимые вещи. например, улыбаться по утрам, здороваться с каждым преподавателем, оставлять прелестные комплименты прохожим, наплевав на менталитет. «ваши волосы так красиво переливаются на солнце» и «уверен, тебя ждёт просто невероятно удачный день» могут вполне поднять чье-то настроение, а ему не очень уж сложно сказать несколько ободряющих слов. третий курс. грандиозные планы все ещё бурлят в голове. посоветовавшись, юта бросает общежитие и своих уже бывших соседей по комнате. они с чону съезжаются, арендуя маленькую, но уютную квартирку возле городской библиотеки. юта целует его нежные руки, переходит на плечи, шею, дарит приятные мурашки. чону шуточно отпихивает от себя, но после притягивает снова, чтобы ласково чмокнуть в лоб. - как насчёт отдыха после сессии? - спрашивает он, улыбаясь, - можем поехать в город к твоим родителям, я ведь понимаю, что ты скучаешь. юта соглашается, прикидывая в голове некоторые вещи, связанные с этой поездкой. с чону легко, его хочется баловать утренними поцелуями и спокойными днями вместе, хочется проваляться половину воскресенья в постели, что они умело практикуют, и принести новый цветок в ярком горшке на подоконник. они вместе готовятся к зачетам и экзаменам, даже будучи на разных факультетах. юта думает, как же сильно любит и дорожит. если бы предстоял выбор остаться одним или быть с чону, он без раздумий принял бы второе. юта называет его сокровищем. когда сессия с успехом была пройдена, юта может наконец выдохнуть с облегчением, но осознание того, что снова придется скрывать свои отношения от родителей... отягощает. это неприятно. хочется сказать, какой его парень замечательный, но он не для того поедет повидаться с ними, чтобы разочаровать и самому быть в отвратительном настроении. они без труда принимают чону за «близкого друга», ожидаемо спрашивая об отношениях с девушками. юта закатывает глаза, а он отшучивается, готовый к такому. спустя пару дней, проведенных вместе, родители уезжают к родственникам, которых юта видел, может, раза два за всю свою жизнь. свобода. // […] ливень. юта стоит под прозрачным зонтом, который ему предусмотрительно сунул чону в руки перед выходом из дома. раздается какой-то звук, и парень рядом начинает неясно бормотать. проходит пара секунд, а любопытность и желание принести пользу заставляют юту вымолвить: - вам не нужна помощь? единственный в округе фонарь светит слабо, но достаточно для того, чтобы юта заметил подозрительную или, скорее, странную вещь. до ужаса знакомую. - у тебя такой знакомый голос... - тихо говорит парень, и юта понимает сразу же. судьба вновь свела их так несуразно, смешно, комично, в неподходящий момент. - тэён? - окликает он, разворачиваясь лицом к лицу. юта подходит ближе, смотря на него. тэён ухмыляется. будто бы ранку, недавно засохшую корочкой, расковыряли. - тебе далеко? - спрашивает юта. он подходит совсем близко. - о нет! ты, должно быть, замерз? - я в порядке, - отмахивается тэён, доставая из кармана пачку сигарет и зажигалку, - ну, как сказать... меня выгнали из квартиры. теперь некуда идти. будто бы они совершенно незнакомые люди. - ... никогда не думал, что буду такое тебе говорить. ну что ж, можешь ликовать. только без тебя лучше не стало. юта приближается ещё ближе, остаётся только бояться следующего действия. он кладет зонт на скамейку, дотрагивается к его свободной руке. какое необдуманное, глупое, но приятное решение. холодный, как ледышка. три года назад юта бы отругал его, дуясь весь вечер, а потом поцеловал сначала в нос, после - в лоб. теперь он не уверен, что может обнимать его без разрешения, поэтому просто отстраняется, давая спокойно закурить. - извини, но... тебе ведь некуда идти, получается? переночуешь у меня? все в порядке. тэён выпускает дым и хмыкает. предложение заманчивое. не мёрзнуть же всю ночь, пытаясь спрятаться от ненастной погоды. - как хочешь. почему он ведёт себя, словно ребенок? разве сложно попросить помощи? наверное. для некоторых людей унизительно признать свою «слабость». тэён тушит сигарету, не решаясь сказать ещё что-то. да и нет необходимости. такси, которое юта вызвал ещё до их разговора, подъехало. забирая зонт, он открывает заднюю дверь автомобиля, пропуская тэёна первым. юта пишет чону: «нагрей, пожалуйста, чайник. жди гостя». тэён делает вид, что в ярком свечении экрана не заметил красное пятнышко сердца в полученном сообщении. юта расплачивается по приезду, аккуратно придерживает тэёна за локоть. просто так, необдуманно. они ведь не настолько близки, чтобы придавать касаниям какой-нибудь смысл. тэён узнает и этаж, и номер квартиры на железной двери. чужим кажется только рыжий парень у порога, мило улыбающийся. он приветствует тэёна, отступая вглубь квартиры, чтобы дать место пройти. гость не успевает разуться, как юта сразу же заходит в ванную комнату, включая горячую воду. он хочет сказать что-то вроде «веди себя как дома», но молчит. берет тэенову мокрую куртку, кивком показывая на дверь. он понимает без слов, закрываясь. тэён раздевается, становится холодно, но горячий душ за несколько секунд помогает согреться. сегодня был напряжённый день. он стоит минуту под душем, не двигаясь, просто смотрит куда-то в слив. раздается стук, и юта говорит: - я надеюсь, ты задвинул шторку. могу зайти? - конечно. он открывает дверь, кладет стопку одежды сверху контейнера с бельем. говорит, что постирает мокрые вещи, до завтра высохнут. одалживает пока свое. - шампуни и гели в твоем распоряжении. полотенце на крючке, - сообщает юта, забрасывая одежду тэёна в стиральную машинку, не включая ее. - спасибо. - что будешь пить? - что угодно, - отвечает, - а так ты знаешь. четыре ложки сахара. юта знает, поэтому молча выходит, закрывая дверь. он возвращается к чону на кухню, вдыхая запах кофе. парень отпивает из чашки, прикрывая глаза и улыбаясь. юта ставит его напиток на стол, притягивая к себе внимание. он приближается вплотную, обнимая. - тэён переночует в гостиной, хорошо? чону хихикает, обхватывая руками спину. - конечно. в конце концов, это не мое имущество, чтобы распоряжаться спальными местами. / в какой момент все так изменилось? когда тэён перестал быть общительным, энергичным, полным идей провести каждый вечер интереснее? настольные игры сменили бесконечные часы бездумного просмотра фильмов. ради того, чтобы услышать чей-то разговор. завидовать прописанным, картинным, нереальным диалогам, которым нет места в однообразных серых днях. очевидно, юта стал одной из причин. точнее, его уход. но это ведь не имеет смысла, потому что он забрал с собой все краски. совсем не акварель, которой тэён любил малевать незамысловатые пейзажные наброски, не акрил, засохший на дешёвых холстах. юта, сам того не зная, лишил его каждой красочной точки этого мира, каждого цветного пятнышка, ушедшего вместе с желанием жить, узнавая что-то. в местном кинотеатре вышел новый интересный фильм, многие критики гарантировали большую кассу, но тэёну все равно, ему некого теперь звать, делая памятные фотографии. некому рассказывать о том, как невероятно сегодня выглядит вечернее небо, на которое кто-то намазал тысячи маленьких искорок. они кажутся такими же почти бесцветными, как и будущее, усеянное страшной дымкой неизвестности. с ютой было совсем не боязно нырнуть в самое глубокое озеро, оно бы показалось жалкой лужицей. вместе с кровью в мозг бьёт  кажущееся правильным чувство безопасности. но он подвёл, не говоря причины расставания. другим, вероятно, это не показалось бы чем-то трагичным - ну, подумаешь, друзья поссорились. люди сходятся, расходятся, странниками ищут что-то: деньги, признание, здоровье, красивую внешность, отношения. тэён давно не ищет ничего, а просто плывет по течению. на автомате учится, подрабатывает, общается с кем-то. лица знакомых слились во что-то непонятное, будто ночной кошмар. когда же он возьмёт себя в руки? смешно думать об этом, сидя на диване в квартире родителей бывшего парня, пока тот в другой комнате наверняка обнимает рыжего мальчишку. дело даже не в ярком цвете волос, а в самом «мальчишке», потому что он выглядит на юные девятнадцать, но тэён сомневается, что это правда так. у них, скорее, много планов на совместное будущее, грез, серьезных целей. тэён сам будто застрял в своих нелепых восемнадцать - сладкая карамель в фантиках, сочная зелёная трава, чай с четырьмя ложками сахара, в рюкзаке на плече мнется книжечка в потрёпанной обложке, а голова забита не теми мыслями. он все ещё безумно скучает по старым-добрым фильмам в девять вечера по телевизору, домашним кастрюлям, разрисованным цветочным орнаментом, лёгкости школьных перемен. от себя становится противно, но все именно так. тэён листал новостную ленту в своем разбитом телефоне, задумался, а экран и вовсе потух минут десять назад. мыслей так много, что это становится невыносимым; иногда он думает, когда ступил на неверную развилку, свернув с поляны, усеянной счастьем и клубничной жвачной резинкой. в комнате темнота, только месяц из окна мягким свечением успокаивает расклеявшегося тэёна, из которого нельзя ничего нормального слепить. он будто бы расслоился, как бумага в альбоме после дождя. - не спишь? юта стоит на пороге, тихо спрашивая. один. - нет, - сглатывает тэён нетерпеливо. в горле пересохло, а глаза начинают слезиться от того, как долго он не моргал. - поговорим? - смотря о чем. если ты пришел пообсуждать очередное аниме, то я, наверное, не против. только не взрослые нудные вещи, пожалуйста. юта смеётся. тэён, закрывший глаза, пока говорил, слышит его улыбку, не видя. - мне жаль, что все так вышло... - он проходит к дивану, чтобы сесть на самый краешек, не мешая. - правда. если бы я знал, какие последствия за собой понесет мой необдуманный поступок, то молчал бы. - прекрати, - тут же говорит тэён, - о чем ты? какие последствия? я что, не успел заметить того, как умер? - вау, - восклицает юта, - некоторые люди не меняются. признаться, я этому рад. «хорошо, что ты рад» - я тоже. вы... милые. знаешь, донен правильно сказал, что нужно валить отсюда в штаты! юта вспомнит это ещё не раз. будет думать, смотря в потолок или прикрыв глаза. и о тэёне будет копаться в своих мыслях много. о его шраме под глазом, любви к сладкому и привычке мыть посуду сразу. тэён после этой нелепой ночёвки пойдет к психологу, разберётся с проблемами и перестанет мокнуть на остановках. после выпуска юта и чону правда «свалят в штаты», как и советовал друг из старшей школы когда-то. в творческом районе, где находится их новая квартирка, каждый месяц проходят выставки новых картин молодых художников, и юта знает, как чону любит это. он смотрит новости, готовя кофе, пока парень (практически жених!) принимает душ. диктор громким голосом сообщает про крушение самолета, направлявшегося в мичиган. юта выключает кипящий чайник, разворачиваясь к телевизору лицом. на экране проносятся имена погибших, и взгляд фокусируется на скромном «ли тэён». что-то внутри тревожно ноет, цепляясь за знакомые буквы.