Нефилим старшей школы

- О... отец... Пред инкизитором предстала высокая фигура в позолоченных доспехах, возвышавшаяся над Люцио словно фонарный столб и одним своим видом внушавшая властность и благоговение.  Медленно подняв глаза на уровень головы Отца, Джованни смог разглядеть смутно знакомый из детства образ: длинные чёрные волосы, обрамлённые лавровым венцом и ниспадавшие на бронзового цвета лицо, впалые золотые глаза лучившиеся мудростью и силой духа, и большой орлиный нос гордого горца... Гигант подошёл чуть ближе к своему ошеломлённому творению, словно бы сравнивая его с другими примархами. Сделав в своём невероятно древнем и уже далёким от человеческого сознании необходимые выводы, Император сделал ещё один шаг, обратившись к Третьему: - Люцио Джованни... плоть от плоти моей, потомок моей крови. Пришло время. Замерший в ступоре инквизитор лишь бросил обеспокоенный и непонимающий взгляд на своего создателя, чувствуя предательский ком в горле. Растрёпанные волосы закрыли Люцио обзор, но он не смел даже двинуть пальцем, будучи подверженным генетически прописанным протоколом подчинения и смирения... - "Что это значит? Что ОН от меня хочет?" - испуганно подумал Джованни, чувствуя как по лбу скатывается пот. - "Проклятье, я..." - Я буду краток, сын мой. Ты отлично справился с доставкой дневника Гаспера Брандо. - громогласно молвил Император. - И поэтому, я предлагаю тебе занять причитающееся тебе место подле меня. Ты знаешь что я хочу, и твой генетический долг - присоединиться к своему отцу в моём праведном походе за будущее всего человечества. Древнейший протянул закованную в доспех руку к своему творению, в твёрдом намерении склонить его на свою сторону - наполеоновские планы десятитысячелетнего атланта требовали участия в них всех примархов, созданных каждый со своим собственным, особым предназначением. - Люцио... иди ко мне. Вместе мы будем править миром, как отец и сын... Инквизитор оказался охвачен сомнением и смятением. Сама кровь Люцио заставляла его подчиниться Отцу, но в памяти беловолосого ещё были живы картины жесточайших зверств Императора - он был едва ли не меньше далёк от обычного человека чем древнейшие чудовища или старейшие ангелы, и нормы человеческой морали, как и жизнь сотен тысяч людей, не имели для него никакого значения. Император преследовал одну цель - свержение власти Единого Бога, и цена этой цели совершенно его не волновала, пускай даже весь мир и всё человечество сгорит в огне Страшного Суда... и именно поэтому волевая душа Люцио побуждала его сопротивляться генетическому зову плоти, и он, привычный к воздержанию от всего мирского, с трудом, но поборол нечестивые позывы, мысленно читая священнейшие и сакральнейшие молитвы и питаясь их силой. Собрав волю в кулак, Джованни стоически поборол ступор и высоко задрал нос, посмотрев Отцу прямо в глаза. Разум его был очищен от сомнений и предельно спокоен, в нём присутствовала лишь железная решимость и невероятная сила воли... - Я... отказываюсь! - твердо отчеканил инквизитор, сурово скривив лицо. - Это та вещь что я, Великий Люций, люблю больше всего на свете - говорить "нет" в лицо обладающим силой! Император почувствовал абсолютное несогласие с его идеями и героическую решимость Третьего. Древнейший из людей даже почувствовал гордость за своё творение, чей дух был настолько силён и непреклонен, но в следующее же мгновение он забыл об этом, не намереваясь отступаться... - У тебя нет права на отказ. Ты - мой инструмент для постройки нового мира, а орудие труда безгласно и не имеет мнения. - произнёс Император, выпуская свою величественную ауру. - А если мне придётся насильно переделать тебя, то... таков путь. От слов Отца, Люцио воспылал праведным гневом. Инквизитор был разъярен высокомерием своего создателя, его показным холодным спокойствием, цели и идеалы его вызывали у Джованни лишь отвращение и презрение, а методы которые тот был готов применить, заставляли воина Церкви ужаснуться. Отец и сын были абсолютно несовместимы, и оба это полностью понимали, понимая и факт того, что добиться своего они могут только силой. - Я никогда не пойду за таким чудовищем как ты! - с презрением бросил Люцио. - Ты использовал меня, братьев, Церковь, и намереваешься проделать то же самое со всем человечеством... Это самый отвратительный вид зла, использовать невинных и ничего не подозревающих людей ради своих низменных целей! Джованни резко сбросил с себя пиджак, доставая спрятанный световой клинок. Инквизитор жалел о том что оставил своё личное оружие в машине, но в данной ситуации у него не было иного выбора. - О... ты предаёшь меня? Пойдёшь против своего создателя, Люцио Джованни? - повысив голос, вопросил Император. - Ты многое себе позволяешь, инструмент... - Нет! Это как раз ТЫ предал меня и мои идеалы! Ты будешь предан анафеме и наказан праведным судом Инквизиции! *** Люцио Джованни был одним из немногих удачных результатов эксперимента католической церкви по выведению генетически модифицированных суперсолдат, способных владеть демоническими мечами Сигурда. Эксмеримент проводился в условиях жесточайшей секретности под эгидой таинственного Отца, под именем которого скрывался будущий Император Человечества, пытавшийся искусственно вывести идеальных воинов для своих амбициозных планов, используя Церковь лишь в качестве ширмы. Для создания армии сверхлюдей Император использовал крайне разнообразный генетический материал, не ограничиваясь лишь легендарным Сигурдом - в крови Люцио и его братьев имелось наследие Иисуса и Мохаммеда, Геракла и Соломона, Карла Великого и Чингисхана... Практически каждый видный деятель человеческой истории оставил след в ДНК примархов, и венцом всего этого являлись гены самого Императора. Благодаря наследию лучших представителей человечества вкупе с евгенестической селекцией полезных признаков и максимальным улучшением физических характеристик тела, получившиеся в результате экспериментов примархи намного превосходили обычных людей. Но всё же, их душа оставалась человеческой и склонной к слабостям, что сделало большинство из братьев всего лишь детьми в сверхчеловеческих телах... Люцио Джованни, как и все из примархов, родился в пробирке сразу же во взрослом теле, созданном для него Императором. Сознание новорождённого просто физически не могло управиться с телом, поэтому первые месяцы жизни они провели в состоянии искусственной комы, во время которой обучались базовым жизненным навыкам посредством гипнотерапии. Достигнув полугодовалого возраста, все подопытные были подвергнуты жесточайшим системам тренировок, в результате которых были выявлены сильнейшие и совершеннейшие двадцать, остальные же были постепенно устранены либо подчинёнными Императора, либо же руками самих примархов в смертельных тренировочных схватках. Юный Люцио, бывший тогда просто Третьим, не знал никакой другой жизни кроме бесконечных адских тренировок с перерывами лишь на единичный приём пищи и четырёхчасовой сон. Даже для суперсолдат в лице примархов это было практически невыносимо, и многие сходили с ума, подобно Двенадцатому, Восьмому, и неизвестному количеству потерянных, утилизированных в первые месяцы и годы подготовки. Опорой для Третьего стал Семнадцатый, совместно с которым они разделяли тяготы жизни. Только благодаря его поддержке и вере в Бога, Джованни смог пережить своё детство, наполненное кровью и лишениями... Но в какой-то момент, Церковь узнала о богохульной сути проекта и попытках его руководителя поиграть в Творца, и распустило его, распределив потомков Сигурда по разным структурам. Большая часть попала в число экзорцистов, некоторые, подобно Люцио, в Инквизицию, оставшиеся стали частью духовно-рыцарских орденов или других организаций. Император не стал противиться этому, скрывшись в тени и начав очередной этап подготовки примархов, что заключался как раз в их "стажировке", намереваясь собрать оставшихся после начала своего грандиозного плана. Как известно, Третий был усыновлён влиятельным лордом-инквизитором Августо Джованни, попав в семью хранителей искусства Вращения. От своего приёмного отца Люцио узнал об известных деяниях и целях своего создателя, и возненавидел его за игры в Бога, собственное рождение и те испытания, что ему пришлось пережить в первые годы жизни... *** - Я буду бороться за правое дело по зову своего сердца, и ни за что не встану на твою сторону! Люцио Джованни стремительно бросился в бой, атакуя своего генетического отца в сочленение доспехов, однако его меч света был заблокирован огромным клинком ещё на подходе. - Да будет так. Ты будешь моим, хочешь ли ты этого или нет, инструмент! Император, взмахнув пылающим клинком, отвёл световое лезвие в сторону и атаковал сам, обрушив на Третьего мощный рубящий удар. Инквизитор смог уклониться, но инициатива была потеряна - сверхчеловечески сильные выпады огненного меча следовали один за другим, загнав Джованни в глубокую оборону и не давая провести контратаку. Люцио увернулся от стремительного взмаха раскалённого лезвия и накопив энергию Вращения, послал в сторону Императора слэш-полумесяц, одновременно с этим прячась за портовый контейнер. Он понимал что ни за что не сможет одержать победу в бою с Отцом, и поэтому принял лучшее на данный момент решение - побег вместе с дневником Гаспера, дабы он и его секреты не достались Анафеме, как прозвал Императора Третий. - Какого... где он? - воскликнул Люцио, не найдя в своём кармане дневник. - Не может быть... Инстинктивно увернувшись от пронзившего контейнер огненного лезвия, Джованни перекатился в сторону и увидел в руке Анафемы, прорезавшего себе путь прямо через его укрытие, ту самую старую книжку... - Проклятье! Я должен отбить дневник любой ценой, иначе всё будет потеряно! Император размахнулся исполинским клинком и обрушил его на заблудшего сына, что успел грациозно увернуться от атаки, отпрыгнув в сторону. Контратакой Джованни послужили слэши-полумесяцы, что были благополучно отбиты противником, неумолимо надвигавшимся на него словно скала. Загоревшись праведным гневом, Люцио храбро бросился в безрассудную атаку, чудом избежав обезглавливания. Стремительный выпад вперёд, и инквизитор обрушивает на своего генетического отца филигранно отработанную серию ударов, что были парированы красивым разворотом клинка Императора - пострадал лишь его доспех, обзавёвшись парой царапин. Повелитель Человечества нанёс богатырской мощи ответный удар, намереваясь располовинить своё неудачное творение, однако Джованни сумел избежать такой участи, внезапно упав на спину и протиснувшись в созданную Вращением воронку, мгновенно переместившись на некоторое расстояние от оппонента. - Твои трюки не помогут тебе. Лишь отсрочат неизбежное. - бросил гигант, развернувшись в сторону инквизитора. Люцио лишь хмыкнул и размахнулся мечом, послав в незащищённую голову Отца полумесяц Вращения, однако, чуть позже с удивлением обнаружил что атака не возымела эффекта - лик Императора был защищён психическим барьером. - Бесполезно. Тебе не победить! Император вскинул руку с мечом и обрушил на Люцио рубящий удар, однако, тот успел увернуться. В тот же миг в него полетел обломок контейнера, в ответ на что инквизитор спрыгнул на нижний уровень доков, стараясь спастись от бесконечных атак Императора. - "Чёрт! Что же делать дальше?" Инквизитор лихорадочно пытался обдумать тактику действий, ощущая что попал в тупик, ибо подобраться поближе к Анафеме теперь было равнозначно самоубийству - мощные и молниеносные удары меча не оставляли никаких шансов. Джованни мог сделать ставку на Вращение, однако, без Меча Небес его использование было крайне затруднено. Сил оставалось лишь на пару слэшей или один Священный Овердрайв, и поэтому Люцио решил поставить на карту всё и атаковать прямо сейчас... - Всё кончено, Люцио Джованни! Я стою выше тебя! Перекатившись в процессе уворота от брошенной арматуры, инквизитор наставил меч на Отца, вкладывая в атаку большую часть оставшихся сил, вместе с криком: - ТЫ НЕДООЦЕНИВАЕШЬ МОЮ МОЩЬ! СВЯЩЕННЫЙ ОВЕРДРАЙВ ЗОЛОТОГО ВРАЩЕНИЯ! Внезапный вихрь застал Императора врасплох, подхватив его и ударив об стену. Во всяком случае, так считал сам Люцио, услышав похожие звуки, и поэтому решил броситься в очередную атаку. Разогнавшись, Джованни использовал остатки Вращения и высоко подпрыгнул, выставив клинок подобно стилету, намереваясь пронзить грудь Анафемы. Сердце и разум  инквизитора были чисты и безмятежны, и сосредоточен он был только на своей священной цели... - Кха! П... проклятье... Ослеплённый гневом, Люцио совершил ужасную ошибку, не успев заметить молниеносное движение руки Императора, что уже ждал его сверху. Джованни слишком переоценил себя и недооценил Отца, и слишком поздно это понял... - Это твой конец, Третий. Я хотел сохранить тебе жизнь, но похоже, ты сам искал смерти. Джованни пропустил колющий удар Анафемы и был насажен на его пылающий клинок. Реки крови истекали из пронзённой груди, мучительная боль заиграла на задворках сознания, а разум до сих пор не мог понять того что он проиграл, по собственной глупости подставившись под удар. Бесконечная обида, неверие и непонимание заполонили разум Великого Люция, заставив его слабо прохрипеть: - Н-невозможно... этого... не должно было произойти... - Это великая потеря. На твоё создание я потратил столько времени и ресурсов, а ты оказался таким глупцом. - бесстрастно произнёс гигант, всё ещё держа клинок и насаженного на него инквизитора на весу. - Но всё же ты исполнил своё предназначение, передав мне дневник. Как жаль что на этом твоя полезность для меня кончилась. Император упёр клинок в пол, сняв с него тело своего мятежного создания. Люцио тяжело дышал, истекая кровью - жизнь медленно покидала его. Анафема, повидавший на своём веку многие тысячи смертей, знал что Джованни был обречён и осталось ему совсем немного. - Я... я не боюсь смерти... -вдруг прошептал инквизитор, собравшись с силами. - Я гордый потомк семьи Джованни... я верный служитель Церкви и Господа Бога... такому бесчеловечному монстру как ты этого не понять... Третий закашлялся кровью, пытаясь продолжить свою речь. Последние слова выходили из его глотки с огромным трудом, но волевой потомок Сигурда держался крепко, что заставило даже Императора с интересом прислушаться к нему, совсем не замечая крошащейся штукатурки падающей с потолка... - Я не могу позволить просто так погаснуть огню внутри меня... это символ духа Великого Люция... символ человечности что ты потерял уже давно! - произнёс инквизитор, держась за дыру в груди. Люцио схватился за броню Императора, вырвав подвешенный на его поясе дневник и бросив в созданный Вращением портал, пока на них обоих стремительно падали огромные куски потолка... - ШИНГО! Я СДЕЛАЛ ВСЁ ЧТО МОГ! НЕ ДАЙ НАДЕЖДЕ ПОГИБНУТЬ!