Extremes meet

Вернуться к обычной жизни было очень сложно. Уроки, однокурсники, вечерние посиделки с приятелями… За четыре месяца я совсем отвык. Мне не хватало свежего лесного воздуха, я скучал по Ониксу и даже по Поси. Иногда я думал, а правильно ли я поступил? Может, стоило просто остаться там и жить счастливо? Я старался не думать о Снейпе. И все равно, совсем не желая этого, считал дни до его возвращения в школу. Без него тут было совсем пусто. С Драко мы почти не общались. Хоть и поговорили тогда в Выручай-комнате, но я никак не мог себя заставить относиться к нему как раньше. Мозгами я понимал, что ему было тяжело, но где-то глубоко в подсознании я был ужасно обижен за то, что он оставил нас тогда в Мунго. За то, что не нашел подходящих слов для Гермионы, за то, что оставил меня разгребать все это одному. Зато после событий в поезде мы немного сблизились с Уизли. Я особо не обращал раньше внимания, но тот очень изменился с первого курса. Из головы вылетела вся хрень, что внушали ему в детстве. За внешней шелухой скрывался прекрасный стратег и очень добрый парень. Жаль, что мы когда-то так плохо начали. Гермиона была совсем плоха. Нет, внешне она ничего не показывала, более того, никто в школе так и не понял, что она потеряла магию. Гермиона вытягивала прекрасным знанием теории, а с практикой я ей помогал. Но стоило нам остаться наедине, как все напускное спокойствие слетало с нее и становилось видно, насколько она на самом деле слаба и ранима. А еще я заметил, что ей теперь постоянно требовался тактильный контакт, как будто ей все время не хватало человеческого тепла. Поэтому я старался как можно больше обнимать её. Из-за этого по школе поползли слухи о наших якобы романтических отношениях. Мне было все равно, Гермионе тоже. Еще одной неприятной неожиданностью стал вызов к директору. Оказалось, он многое знал о произошедшем, более того, знал с подробностями. Он долго расспрашивать меня о заклинании Somnium; пришлось соврать, что я нашел его в библиотеке в Италии. Вряд ли он мне поверил. А потом директор сделал совсем неожиданную для меня вещь — показал мне воспоминания детства Темного Лорда и рассказал о крестражах. Понятия не имею, чего он хотел добиться, но мне было жаль маленького Тома. Никто не заслуживал такого детства. Когда я уходил, директор заверил меня, что в ближайшее время он вызовет меня еще раз, что бы «продолжить наши уроки». Чудесно. А сегодня утром случилось то, чего я так долго ждал и одновременно боялся. Придя утром в Большой зал и по привычке кинув взгляд на стол преподавателей, я увидел его. Он сидел, как обычно, по левую сторону от Дамблдора и, не обращая внимание на болтовню Трелони, пил что-то из большой чашки. Все такой же темный и угрюмый, как и последние семь лет. Как будто ничего не было. Как будто совсем ничего не изменилось. Аппетит пропал. Извинившись перед Гермионой, я покинул Большой зал. * * * Я спускался в подземелье, не чувствуя ног. Весь день я думал только об уроке зельеварения. Как я справлюсь? Как можно спокойно сидеть и смотреть на человека, который совсем недавно был для тебя всем? Видеть желанные губы и не сметь прикоснуться? Помнить о нежных объятиях и не иметь возможности приблизиться? Как пережить это? Прозвенел звонок, и я вместе со всеми зашел в класс. Он уже сидел там, за столом и не обращал на нас никакого внимания, увлечённо изучая классный журнал. Я нашел свою парту и достал учебник. На продвинутом зельеворении все факультеты занимались вместе, и у каждого ученика были своя парта и свой котел, никаких совместных зелий. Из-за этого Гермионе пришлось пропустить уроки зельеварения и брать у Снейпа теоретические задания. Зелья без магии — обычная бурда. — Ваши каникулы затянулись, — начал профессор, а по моей спине побежали мурашки. Тихий вибрирующий голос. Как же я скучал по нему. — Надеюсь, это не помешало вам заниматься, и из ваших голов вылетело не совсем все. Сегодня мы варим костерост. У вас есть час. Необходимо покрошить скорлупу и жабросли, добавить гной и измельченные перья. У вас должна получиться мазь, а не зелье, не забывайте. В качестве закрепителя используем пепел. Есть вопросы? Нет? Приступайте. Когда я на дрожащих ногах проходил мимо преподавательского стола за ингредиентами, мне показалось, что я поймал мимолетный взгляд. У меня начались глюки на фоне сильного желания? Но когда я резал перья, я опять почувствовал этот взгляд. Стоило мне поднять голову, как ощущения того, что тебя разглядывают, пропало. Это повторилось еще несколько раз, во время измельчения жаброслей и извлечения гноя. На этот раз я был уверен — мне не показалось. Зачем он смотрел на меня? Неужели что-то чувствовал? Возможно, не совсем все забылось? Или я выдаю желаемое за действительное? Но как проверить? Когда урок закончился, я переложил готовую мазь в колбу и понес к преподавательскому столу. Мы относили зелья сами, чтобы не испортить их магией, ведь хорошие работы отдавались мадам Помфри. И в тот момент, когда я ставил на стол колбу, я не выдержал и посмотрел Снейпу в глаза. Он не успел отвести взгляд, и я увидел то, чего так мечтал разглядеть. Интерес. Желание. И тоску. Что же ты вспомнил? * * * Всю следующую неделю я следил за Северусом Снейпом. Он вел себя так же, как и раньше, и больше странных взглядов в свою сторону я не замечал. К концу недели я почти убедил себя, что мне показалось, невозможно же так маскироваться. В субботу был разрешен поход в Хогсмид. Мы с Гермионой решили, что немного отвлечься не помешает, поэтому утром, одетые в теплые мантии, стояли у ворот школы. От холода щеки у Гермионы окрасились в розовый румянец, а непослушные волосы покрыли хрупкие снежинки. Невольно я засмотрелся на подругу; с каждым годом она становилась все красивее, но сама не замечала этого. Вздохнув свежий морозный воздух, я взял подругу под руку, и, прижавшись друг к другу, мы шли в Хогсмид, не обращая никакого внимания на галдящих школьников вокруг. У нас нет цели, мы просто бродили по магазинам. В «Шапке-невидимке» я уговорил Гермиону купить себе новый шарф, что так шикарно подчеркивал цвет ее волос. В отместку она уговорила меня взять зеленый свитер, уверяя, что он идеально сочетается с моими глазами. Ну и ладно, невелика цена за мимолетную улыбку подруги. Заскочив в «Сладкое королевство» за сладостями, неожиданно для себя я застыл у витрины. Там стоял маленький пряничный домик. Он был выполнен очень реалистично — аккуратные окошки, маленькая труба и даже кошка на крылечке. Меня посетила потрясающая идея. Кажется, я понял, как вывести Снейпа на чистую воду. Купив необходимое, мы отправились в «Три метлы», но, не дойдя пару метров, Гермиона меня остановила. — Пойдем, пожалуйста, в другое место. Присмотревшись, я увидел, что в кафе сидит Драко. Вздохнув, я развернулся, и мы пошли в кафе мадам Паддифут. Да уж, теперь мы точно никогда не отмажемся, после такого нас точно объявят парой. * * * В понедельник утром я сидел в Большом зале и с нетерпением ждал почты. Завтрак стоял нетронутым, мне было не до еды. Гермиона странно поглядывала на меня, но ничего не говорила, за что я был ей очень благодарен. Вряд ли я смог бы объяснить причину своих переживаний. Наконец Большой зал наполнится шумом крыльев и уханьем почтовых сов. В руки студентов летели посылки, письма, газеты. Но интересовали меня не они, мой взгляд был прикован к преподавательскому столу. И вот к нему подлетела серая сова. Снейп не сразу понял, что птица летит к нему. Развязывая посылку, он выглядел удивленно, а я не отрываясь ловил каждое движение. Вот он отпустил сову, заглянул в коробку… Одна бровь удивленно взлетела вверх. Аккуратно достал записку, она короткая, всего три слова. Ну же… Да! Я видел! Видел! Он понял, о чем там речь! О, профессор Снейп! У меня нет слов. Вы прекрасный шпион и, работая двойным агентом, чудесно научились скрывать свои эмоции. Но я выучил вас слишком хорошо. Я пододвинул к себе тарелку с тостами. «И не надо сверлить меня взглядом, уважаемый профессор, думая, что я не вижу». Настроение было чудесное. Не я начал эту игру, но я с удовольствием ее поддержу. * * * Никогда я еще так не ждал урока зельеварения. Во мне наконец проснулся спящий слизеринец, хотелось мести, изощренной и коварной! Наконец наступил вторник, а вместе с ним и сдвоенный урок зельеварения. Я зашел со всеми студентами, не обращая никакого внимания на профессора. Как обычно, после приготовления нового зелья у нас была проверочная. Стандартные вопросы по ингредиентам и способам приготовления. Что ж, начнем игру. «Важно не забывать не только о правилах обработки ингредиентов, но и о том, как правильно собрать их, — начал я писать. — Ни в коем случае нельзя обрывать, портить или мять растения. Необходимо их срезать, не повредив корень. Так же очень важно аккуратно идти к месту сбора, смотреть под ноги и не мять траву. Иначе можно нарваться на месть Духов леса, и, например, споткнуться и упасть в лужу. В дальнейшем, после такого приключения, вы не раз вспомните ваш поход в лес». Перечитав написанное, я довольно улыбнулся и дальше продолжил писать уже по теме урока. В конце работы я добавил: «Хорошая память — это лучшее качество зельевара». Собрав работы, Снейп дал нам практическое задание, а сам сел проверять самостоятельные. Я демонстративно не обращал на него внимания. В конце концов, у меня тут сложное зелье, нельзя отвлекаться от такого важного процесса. Но не тут-то было. В середине урока Снейп вдруг произнес. — Поттер! Я отложил нож, которым чистил корень имбиря. — Да, профессор? — Потрудитесь объяснить, о каких Духах вы писали в начале работы? — А что-то не так, профессор? — Это не относится к теме урока. Тем более, ваша теория не имеет никакого отношения к нашей программе. — Но, нам ведь не запрещено пользоваться дополнительными материалами? — Нет, если это не идет вразрез с теорией министерства магии. У нас есть программа, будьте добры ей придерживаться. — Да, профессор. — И пять баллов с Гриффиндора. — Да, профессор. За весь разговор, да и урок, я ни разу не посмотрел на преподавателя, зато отчетливо ощущал его пышущий гневом взгляд. Закончив с зельем, я начал потихоньку собирать вещи, как услышал: — Поттер, задержитесь. Я тихонько улыбнулся. Задело все-таки. Когда все студенты разошлись, я подошёл к преподавательскому столу, все так же не поднимая взгляд на профессора. — Что это? — спросил он, положив на стол бумажку. Присмотревшись, я увидел записку, на которой было написано: «Сильвестр, я соскучился». — Записка, профессор Снейп. — Поттер! — повысил голос тот. — Не надо играть со мной! Я пожал плечами. — Я действительно не понимаю, чего вы от меня хотите. Судя по всему, это любовная записка. Кто-то соскучился по своему любимому, — сказав это, я впервые посмотрел на Снейпа и, не отводя глаз, продолжил: — Она явно принадлежит не вам. Насколько я знаю, вас же не так зовут, да? Если это все, я пойду? Всего доброго, Сэр. И не дождавшись ответа я, резко развернувшись, вышел из кабинета. Кто бы только знал, чего мне стоило это напускное спокойствие. * * * Игра в «я знаю, что ты знаешь, о том, что я знаю» затянулась. Я задался целью заставить его сделать первый шаг. Для меня было важно, чтобы он сам понял, насколько был неправ, когда решил симулировать амнезию. Но Снейп оказался не менее упертым, чем я. Вот точно, баран — его тотемное животное! И Патронус небось баран. Упрямый такой и вредный. Тем временем приближался февраль, а вместе с ним и обожаемый всеми студенками Хогвартса День Святого Валентина. Стоит ли упоминать, что мужское население школы его недолюбливало, каждый год вспоминая Логхарта недобрым словом? Мне и Драко обычно доставалось особенно, как же, главные женихи школы. В этом году Малфой был в немилости, но я не сомневался, найдутся и те, кто фанатеет от «плохих парней». Была слабая надежда, что после того, как все решили, что мы с Гермионой пара, от меня тоже немного отстанут. Как обычно, надежда не подтвердилась. Все, как и всегда, началось утром. Стоило нам с Гермионой сесть за стол в Большом зале, милые совы высыпали на меня гору валентинок. Благо в этот раз обошлось без громовещателей — после происшествия в позапрошлом году, когда я немного поколдовал над внешностью одной особы, что решила прислать мне стихи во всеуслышание… В общем, желающих повторить ее эксперимент не было. Ну и хорошо. Сдвинув рукой кучу макулатуры, я вдруг заметил странность. Как и обычно, большинство писем было подписано, но в этом году часть из них была от парней! — Ты чего такой удивленный? — спросила Гермиона, заметив мое замешательство. Я показал ей свою находку. — А чего не так? — Тебя не смущает, что мне пишет куча парней? — Нет, а должно? Гермиона посмотрела на мою ошарашенную физиономию, тяжело вздохнула и отложила ложку. — Гарри… Как бы тебе сказать… Большинство студентов имеют глаза. Да, есть и те, что не теряют надежду, — подруга пренебрежительно махнула рукой в сторону писем, — есть и те, что дальше своего носа не видят, но, большинство не просто смотрит, но и видит. — Гермиона, я не понимаю, о чем ты. — Мерлин, Гарри, ты иногда бываешь такой… — она закатила глаза. — В общем, многие в курсе, что тебе нравятся не девушки. Вот. «Зря я в этот момент пил сок, ох, зря». Когда я откашлялся, Гермиона продолжила: — Гарри, не парься на эту тему. Мне все равно, честно. — И давно ты догадалась? Она задумалась. — М-м-м… Вроде на шестом курсе. Да, точно, когда вы расстались с Джинни и ты влюбился в Седрика. — Что? Ты и это знаешь?! — Естественно. Джинни бы никогда от тебя не отступилась, если бы мы не поняли… — И Джинни тоже? — Ох, Гарри, — Гермиона сочувственно похлопала меня по плечу, — серьезно, не переживай. В этом нет ничего такого. Как видишь, ты не один такой в школе. У волшебников к этому отношение проще, чем у маглов. Это, конечно, не особо одобряют, но и не возбраняется. У аристократов так вообще, главное — оставить потомство, а с кем ты… Кхм… Многие имеют любовников не только противоположного пола. Мое лицо все горело от стыда. Я так старательно скрывался, а оказалось, все давно в курсе! — А как же тогда эти слухи о том, что мы встречаемся? — Так все думают, мы решили пожениться, потому что друзья. Дескать, надо же Поттеру продолжить род. Ах, да — она наклонилась к моему уху и прошептала: — Если ты будешь продолжать так смотреть на профессора зельеварения, боюсь, не только я узнаю, о ком именно грезит наш Герой. И, задорно подмигнув мне, она продолжила есть овсянку. * * * «Ненавижу День Святого Валентина!» Весь день мне пришлось прятаться по нишам, чтобы ни наткнуться на очередное предложение свидания. Еще и Снейп на уроке не удержался и прокомментировал все происходящее и меня в эпицентре событий. Как вспомню его: «Поттер, осадите ваших кавалеров, ваша популярность мешает адекватным людям». Сволочь! Аж трясет. Лучше бы просто молчал и не общался со мной, чем вот так. Еще и Выручай-комната была закрыта. Кто бы сомневался, что какой-нибудь умник ее займет еще утром, чтобы весело провести время со своей второй половинкой. Вспомнив про класс веры, где пряталась раньше Гермиона, я взял первую попавшуюся книгу в библиотеке и отправился туда, Гермиона все равно больше этим классом не пользовалась. Трансфигурировав себе кресло из тетрадки, я завалился в него и погрузился в чтение. Книгу я взял в разделе магловской литературы, это оказался Джер Сэлинджер «Над пропастью во ржи». К моему удивлению, история Холдена меня так увлекла, что я не заметил, как пропустил и ужин, и отбой. Когда на небе взошла Луна, я решил, что пора выбираться. В гостиной, скорее всего, все уже или ушли спать, или разбились на пары. Вернув тетради прежний вид и накинув мантию-невидимку, я отправился к нашей башне. Но недалеко от туалета плаксы Миртл я услышал чьи-то крики. Прислушавшись, узнал голоса Джинни и Дина; похоже, ребята ссорились. Решив, что это не мое дело, я постарался быстренько проскочить мимо, но вдруг услышал звук удара и грохот падения. Он ударил Джинни? Подойдя поближе, я увидел отвратительную картину — Джинни сидела на полу и плакала, а над ней нависал Томас. Сбросив мантию-невидимку, я немедленно пошел к ним. Дин неплохой парень, и я бы никогда не поверил, что он может ударить девушку, но тут явно творилось что-то неправильное. — Что тут происходит? — спросил я, подходя. Томас, увидев меня, сделал шаг назад, что дало мне возможность встать между ребятами, прикрыв собой Джинни. Ситуация была отвратительная, они оба были в моей команде по квиддичу, к обоим я отлично относился и ссориться с ними не хотел. Но и пройти мимо я не мог. — Гарри, уйди. Это не твое дело, — зло сказал Дин. Я же подал руку Джинни, помогая встать. Она судорожно вытерла слезы и, поднявшись, прижалась ко мне, ища защиты. — Может, и не мое, но никуда я не уйду, пока ты не успокоишься. Что бы между вами ни произошло, ты считаешь, что ведешь себя правильно? Дин сжал кулаки; было видно, что его просто трясет от злости. — Да ты ж ни хрена не знаешь! — закричал он. — Она же чертова шлюха! Тут не выдержала уже Джинни. Слезы прошли, и теперь ее немного опухшие глаза пылали гневом. — Конечно, шлюха, а ты как думал? — закричала она. — Я ж всем даю! Я и с Гарри вон сплю, пока ты с Симусом обсуждаешь очередной футбольный матч! Правда, Гарри?! Выкрикнув это, она развернулась и неожиданно поцеловала меня в губы. Первым порывом было оттолкнуть Джинни, но, почувствовав, как она дрожит, я просто прижал ее поближе. У нее же самая настоящая истерика! И в этот момент мы услышали еще один голос. — Какая душещипательная история. Около нас стоял Северус Снейп. Отлично. Я уже говорил, что ненавижу день святого Валентина?