Бабочка в сетях паука

      Слышались громкие стрекотания цикад. Их глубокий и таинственный минор доносился из самой глубины леса, маня к себе, призывая войти и затеряться там навсегда. Солнце медленно скатывалось к горизонту, как одинокая дождливая капля по холодному стеклу. Небо безумно горело оранжевым и розовыми оттенками. Обычно, такие красивые закаты были предвестниками страшной и свирепой грозы. Несмотря на приближение вечера, погода стояла жаркая и душная. Облака со скоростью черепахи плелись по небу, словно их вынужденно заставляли двигаться. Последние лучи солнца, старались объять каждый уголок, ослепляя и даже раздражая. А цикады продолжали петь…       В перелеске было шумно. Стояло несколько больших грузовых машин, фургонов, а также пару чёрных легковых. Здесь было много мужчин, солдат мафии, одетых в строгие костюмы: одни выгружали оружие, другие курили и обсуждали какие-то моменты миссии, третьи проверяли технику. Все были более-менее расслаблены, пока не подъехал ещё один чёрный автомобиль. Каждый знал, кто в нём приехал. Из машины вышел Осаму, мрачный в своей манере, он окинул всех оценивающим взглядом. Абсолютно все солдаты выпрямились подобно сильно натянутым струнам, в душе дрожа от взгляда начальника. Дазай всегда внушал ужас, разбавленный уважением к его острому уму и сообразительности. С другой стороны машины вылезла взволнованная Мэзуми. Споткнувшись и чуть не вывалившись из транспорта, она тут же выпрямилась, отряхаясь и опасливо озираясь по сторонам. Закрыв дверь максимально тихо, так, что та даже не закрылась до конца, Ямадзаки не спешила выходить в «свет» и показываться сотрудникам мафии, аккуратно выглядывая из-за своего надежного укрытия. Только машина почти сразу тронулась с места, выдавая девочку с потрохами. Правда, её заметила лишь часть сотрудников, другие настороженно наблюдали за исполнителем.  — Мэзуми, где ты там? — безэмоционально произнёс юноша, продолжая идти куда-то вглубь. Девочка ещё раз осмотрелась, отряхнула тёмные брюки и поспешила к наставнику. Осаму понял, что юбка не самая подходящая вещь для миссий, поэтому посоветовал Ямадзаки сменить её на что-то более удобное и практичное. Вдобавок их миссия могла длиться всю ночь, поэтому ей нужно было накинуть что-то сверху. Поэтому сейчас на Мэзуми был ещё и чёрный длинный кардиган без пуговиц, за который одарённая то и дело хваталась, не зная куда ещё деть руки. Сердце без устали ускоряло ритм, из-за чего девочка считала, что буквально каждый слышал его стук.       Осаму остановился у самого входа в лес, приблизительно оценивая его масштаб. К нему шустро подошёл солдат, протягивая какие-то бумаги. Мужчина сильно нервничал, брови его слегка подрагивали, а на лбу выступила испарина. Дазай был также невозмутим, внимательно ознакамливался с собранной информацией. Девочка стояла подле него, но сохраняя определённую дистанцию, потому что тёмная и пугающая аура парня не подпускала к себе никого ближе. Разве что одного человека. — Чёртов Дазай! Тебя где носит?! — раздался пронзительный, буквально оглушающий крик. Его обладатель был очень чем-то недоволен и рассержен. Возможно, все услышали это обращение, ведь где-то вдалеке даже птицы разлетелись в сторону.       Раздались громкие и грозные шаги. Казалось, земля тряслась под ногами. Все солдаты напряглись ещё сильнее, кто-то поспешил даже уйти как можно дальше. На поляну вышел невысокий парень, вероятнее всего ровесник Осаму. Хоть он и был значительно ниже исполнителя, неизвестный явно имел более крепкое и жилистое телосложение, несмотря на худоватые ноги. Юноша походил на горячий быстро разгорающийся огонь. Его рыжие волосы блестели от последних солнечных лучей, только большая их часть скрывалась под черной шляпой. Глаза, два ярких блистающих сапфира, горели злобой и целым букетом сильных эмоций. Он уверенно приближался к исполнителю. — Ты какого хера опаздываешь, полудохлая скумбрия? — мафиози подошёл близко к Осаму, руки его были спрятаны в карманах.       Он производил впечатление и какого-то грубого, неотёсанного паренька, и грозного, крайне свирепого воина. Эти два образа бурлящими волнами смешивались в нём, из-за чего у Мэзуми тряслись коленки. Ей не нравился ни первый, ни второй образ. Как не посмотри, этот юноша был пугающим, но до строгого Дазая ему далеко. Наставник девочки был невозмутим, спокоен и даже расслаблен, продолжая читать бумаги, полученные ранее. Неизвестный остановился совсем рядом с исполнителем, злостно уставившись на того.       Воцарило минутное молчание, которое казалось вечным, разве что кто-то громко кашлянул два раза. Наконец, Осаму отвлекся от бумаг и поднял голову, посмотрев в сторону вспыльчивого юноши, но разглядывал что-то над ним, нежели самого парня. Тут исполнитель опустил голову вниз, даже слегка наклонился, рассматривая, казалось бы, зелёную свежую траву. Все всё ещё молчали, терпеливо и боязно ожидая следующих действий.  — А, вот ты где, Чуя! Прости, сначала не расслышал твой тоненький писк, — сказал Дазай, мило улыбаясь, разводя руки в стороны. Девочка впала в ступор. Он же подшутил над ним?  — Ах, ты, ебл… — парень замахнулся, чтобы хорошенько вмазать собеседнику, но тот тут же отскочил в сторону воспитанницы, заботливо и крепко закрывая уши своими ладонями, вставая за её спиной.  — Тише-тише, пёсик! Не рычи так грубо! Здесь же дети! — наигранно строго и недовольно произнёс Осаму, всё ещё держа голову девочки и закрывая ей уши. Та была немного испугана и попыталась посмотреть на наставника, потом на его собеседника. Она впервые видела наставника столь… несерьёзным? Да, именно таким. Слегка забавный, даже милый, улыбающийся и шутящий Дазай.  — Ты из какого детсада эту мелочь притащил? — хмуро и также недовольно спросил Чуя, надменно оценивая «букашку» напарника.       Воспитанница исполнителя казалась маленькой, трусливой и наивной, с такими живыми блестящими глазками, по сравнению со своим тёмным, бессердечным и хитрым наставником. Только пришедший мафиози совсем не понимал, почему Осаму выбрал именно её. В Акутагаве была хотя бы та мрачность и жестокость, что находилась в каждом сотруднике этой мрачной организации, но эта девчонка не имела ни того, ни другого. Как мафиози она ничего из себя не представляла, по мнению Чуи. Она была деталькой из абсолютно другой коробки пазла, может и имела похожие стороны, но в общую картину не вписывалась никак.       Мэзуми же пребывала в немом шоке. Из детсада? Она? Мелочь? Да, ростом девочка не блистала от слова совсем, но сравнивать её с пятилеткой… Уж, извините, это слишком. Этот юноша теперь казался таким самовлюблённым, напыщенным и даже противным, но он был более эмоциональным и «живым», по сравнению с Осаму. Эти двое, по мнению одарённой, были небом и землёй.  — Ну, вот, Чуя. Ты даже детей обзываешь. Как не стыдно. Я думал, вы сможете найти свой общий язык с Мэзуми. А ты поступил так низко с ней, — Дазай старался быть максимально серьёзным и тронутым, но чёртов смешок всё-таки проскочил в его голосе, из-за чего собеседник сжал кулаки. Осаму конкретно бесил своего напарника, но исполнитель это наигранно наивно не замечал и продолжил, наконец убирая свои холодные ладони с ушей воспитанницы, — Мэзуми, знакомься, этого агрессивного карлика зовут Чуя Накахара, он — мой напарник и ручная собачка…  — Прекращай врать, подонок. Я не твоя собачка вовсе! Это ты что-то напридумывал себе пару лет назад и до сих пор бредишь. Я — один из бойцов Портовой мафии и её верный солдат, — грозно и чётко произнёс юноша, поправляя шляпу у себя на голове, — а ты кто такая? — этот вопрос был адресован непосредственно девочке, но хмурая аура Чуи заклеила «букашке» рот, заставляя лишь дрожать перед ним.  — Я-я Мэзуми Я-Ямадзаки, приятно познакомиться, — этот человек пугал девочку, но если он напарник Дазая, то плохих отношений с ним стоило бы избежать, несмотря на его отталкивающее поведение. Поэтому стоит проявить дружелюбие и хотя бы пойти на контакт самой.       Дрожащая тоненькая ручка девочки поднялась для приветственного рукопожатия. Так ведь в мафии делают? Или нет? А вдруг нужно было просто поклониться? Он старше её по званию и сам по себе. Что теперь делать? Вдруг это его разозлит ещё сильнее? Одарённая взглянула на свою маленькую бледную ладошку, которая сейчас походила на молодой кленовый листочек дрожащий от сильного ветра. Что же она делает? Как теперь убрать руку?       Все мысли, вопросы и переживания Ямадзаки тут же обрушились разом, когда она почувствовала, как Накахара крепко пожимал её ладонь. Мэзуми удивленно уставилась на их руки. Ладонь Чуи была в тёмной перчатке, но даже через неё девочка чувствовала тепло. Он надёжно, но аккуратно сжимал её руку, уже без той агрессии, что читалась в его голосе ранее. Одарённая посмотрела на лицо юноши. Сейчас он был более спокоен и даже капельку мягок, да, былое раздражение всё также бурлило в нём, но оно казалось таким неважным. Этот человек… У Ямадзаки возникло ощущение, что в нём было что-то особенное, что-то необъяснимое, притягивающее и отталкивающее одновременно. А его глаза, такие синие, как далекое, чистое дневное небо, были такими искренними и надёжными. Он словно бессознательно извинялся своим внимательным взглядом за свою грубость. Теперь Мэзуми вообще не знала, что думать о нём. Такой другой, по своему загадочный, Накахара Чуя.  — Взаимно, Мэзуми. Будь осторожней. Это серьёзная миссия, — юноша убрал ладонь и спрятал её обратно в карман брюк. На его лице начала выступать напряжённость.       Во что втянул её Дазай?