Навья кровь

Матушка говорила ─ не ищи цвета папоротника, не выходи из дома в ночь полной луны, судьбу свою на той стороне ищи. Право слово, права она ─ в деревне неплохо живется. Но неплохо ─ не для меня, для других, для тех, кому мила такая жизнь. Работать в поле, печь хлеб, венки с подружками плести, шелк длинных волос в косы заплетать. Вечерами выходить к деревенским ребятам, что гурьбою собираются у плетня, в душе смеяться над тем, как они умениями хвалятся ─ кто фигурку из дерева лучшую выстругал, кто лучше всех дрова рубит, кто на лютне может любой мотив наиграть. В воскресное утро на церковную службу пойти, склонить голову перед образами и молиться, пытаясь вымолить грехи за мысли дурные да и желания дивные. Подружки думают о том, как платья новые к светлому празднику Пасхи или к Троице пошить, а меня в лес ночью тянет ─ до ночей бессонных, до боли в висках, до слез. Светлячками свечи у икон сияют, благость дарят душам других, а мне до дурноты душно, выбежать хочется, и напиться воды ─ не святой, обычной. Но я держусь, лишь голову ниже склоняю, пытаясь вспомнить постоянно забывающиеся слова молитвы. Вышла однажды, так друзья решили, что захворала, а деревенский староста хмурил бровь ─, а что как догадался? Перед Купальской Неделей подружки венки плетут, а парни деревенские рассуждают, кому чей венок достанется. Большинство мой венок поймать хочет, я знаю ─ разве не вижу взглядов, не слышу пересуд, разве не за мною они все гурьбой ходят? Каждому улыбаюсь, с каждым в саду яблоневом гуляю, каждому надежду даю, не обещая ничего. Улыбаюсь, разговоры поддерживаю ─ абы не обидеть, потому что не люб мне никто, потому что очи алые ночами снятся, потому что голос вкрадчивый в лес зовет. И не ведаю я, что делать со всем этим ─ молиться неистовей, забыть о снах сладостных, выбрать одного из деревенских молодцев, что на нее заглядываются, выйти замуж, детишек нарожать? А коль тягостна жизнь такая, коль не хочется в церкви с нелюбимым перед иконами обеты давать? И так жаль каждого, но поделать ничего не могу с собою. На полянке у реки смех слышится да песни народные, а я не спешу веселиться идти. Подружки будут венки по воде пускать, а друзья мои верными ─ искать среди них мной, и пойти бы мне туда, тоже венок пустить, а потом с парнем, его поймавшим ─ через костер прыгнуть, но не могу я, не могу. Сжимаю венок в руках, а ноги застыли ─ шагу не ступить. А что меня держит здесь? Подружки? Не о чем мне с ними говорить. Парни деревенские ─ так все равно никого из них не выберу. И снова голос дурманящий слышу, но не хочу больше ему противиться. ─ Забудь обо всем, ─ шепчет пшеница на поле. ─ Иди к нему, ─ смеется ветер. И я иду, нет ─ бегу, чтоб никто не понял, чтоб никто не заметил. На сердце легко и спокойно, потому что мне больше не нужно притворяться. Ветви словно сами расступаются, крапива не ранит босых ног, но если бы и ранила ─ не заметила бы, потому судьба моя сегодня решится. Поляна находится в самой глуши, не добежать, не добраться до нее ─ соседский мальчишка рассказывал мне легенду, что нечисть тут водится, и что в Ночь Купальскую дорога к ней открывается, чтоб деву лесному царю привести. Мы даже пытались найти поляну эту. Но заблудились, а родители наши потом нам розог всыпали. Вижу царя лесного ─ высок, статен, весь в белых одеждах. Волосы длинные ─ чернее ночи, а глаза закатным небом пылают. ─ Подойди ко мне, милая, ─ речь медом льется, и я шагаю в распахнутые объятия, и запах вереска накрывает меня. ─ Станешь моей навсегда? Но знай ─ для всех остальных ты умрешь, готова ли ты ношу тяжкую за боль родных на душу взять? ─ Ношей тяжкою вся моя прежняя жизнь была, ─ нахожу силы в себе признать это. ─ Те, кто любят меня ─ вскоре забудут, совсем же молодые еще. ─ Не забудут, дева, кровь мавки в тебе течет, очаровала ты тех молодцев ─ вовек очей серых и кос русых не забудут. Кто мавку полюбит ─ сердце того она навеки заберет. Вспомнились бабушкины сказки, рассказывала она мне, что в нашем роду мавка была, но думала я ─ придумывает, чтоб меня малую развлечь. Нет бабушки больше на свете, и родителей тоже нет, и меня не станет скоро. Потому что решила все еще когда в сторону леса побежала. ─ Я хочу быть твоей, ─ впервые за все это время я говорю чистую правду, острые зубы лесного царя смыкаются на горле, и кровь навья растекается внутри меня, меняя полностью. Не пожелала я навязанной судьбы ─ судьбу свою я выбрала сама.