Смотри в прицел

Тридцать секунд. – Где цель? Голос в наушнике жесткий, холодный, слишком резкий. Но это хорошо. Рафаэль прислоняется к прицелу своей винтовки. Осталось совсем чуть-чуть, но времени еще предостаточно. – Прибудет на точку через двадцать семь секунд, – отвечает, – я на позиции. В динамике наушника – тишина. Но это тоже хорошо. Он позволяет себе расслабиться ненадолго, пока еще есть время. Позже уже ему будет не до этого. Двадцать пять секунд. Ветер дует с севера, ветер холодный. Он поднимает глаза вверх к ночному небу – и просит у чего-то несуществующего помощи. Пусть просто сегодня все пройдет без происшествий. Не так, как в прошлый раз. Пожалуйста. Двадцать секунд. Спиной он чувствует чей-то взгляд, знает, что позади него кто-то есть, но этот кто-то не спешит его атаковать. Значит, все не так страшно. А Рафаэль продолжает делать вид, как будто все в порядке и он ничего не замечает. Это плохо. Это отвлекает, требует к себе внимания. Пятнадцать секунд. Но хуже всего то, что он знает того, кто стоит позади. Дерьмо. Лифт, везущий цель на точку, останавливается на первом этаже. Рафаэль этого не видит, но знает, что это так. Осталось совсем немного. Скоро все закончится. Цель выйдет на улицу, и тогда свою работу сделает лучший в мире снайпер. Если, конечно, все пойдет так, как было запланировано изначально. Десять секунд. Цель – человек, некогда наступивший Шреддеру на хвост, – выходит за пределы лифта и идет в сторону выхода из здания. Еще пара шагов, и Рафаэль увидит ее. Тот, кто стоит где-то позади, явно хочет поговорить. Но ждет чего-то. Чего? Рафаэлю плевать. Через прицел своей винтовки он внимательно смотрит на двери вестибюля. Пять секунд. Носки строгих женских туфлей показывается в его прицеле, а через секунду в перекрестии оказывается красивое личико с копной рыжих волос. Он вжимает курок без замедления. Грохот выстрела разносится далеко-далеко, и цель – молодая девушка – замирает на месте. На ослепительно белой рубашке расползается темное пятно. Работа выполнена. Рафаэль быстро скрывается с места своего гнезда, наплевав на стоящего позади. А Эйприл О`Нил отправляется туда, где за краем рыщет тьма. *********** Он возвращается на базу клана Фут ровно в положенный час. Раньше в нем не было такой пунктуальности. Теперь же это имеет какое-то значение. Клан встречает его со словами похвалы. Так, как никогда не встречала дома его семья. Наверное, от осознания такого должно быть грустно, но Рафаэль не испытывает никаких эмоций. – Прекрасный выстрел, Рафаэль, – комментирует Шреддер, едва мутант появляется на базе, – впрочем, как и всегда, отличная работа. Кто бы сомневался. – Благодарю, Мастер Шреддер, – чеканит он изученную фразу, – Я могу быть свободен? – Разумеется. Он сдает винтовку в оружейной и отправляется в свою комнату на заслуженный отдых. Не то чтобы миссия была сложная, нет. Один из бывших братьев ходит за ним немой тенью, и это не может не напрягать. В прошлый раз Рафаэль едва не провалил миссию из-за этой самой тени, которая решила напасть на него в самый неподходящий момент. Но Рафаэль справился. Впрочем, как и всегда. В комнате он позволяет себе расслабиться и отпустить ситуацию. Снимает броню, черную маску с эмблемой Фут. Когда-то он носил красную маску, но она осталась глубоко в его прошлом. Проверяет почту на планшете, и облегченно вздыхает, не обнаружив там новых писем. После долгого горячего душа он ложится спать, краем глаза замечая в окне ту самую молчаливую тень. Насрать. Он спит не крепко, и снов не видит уже много лет. ********* – Какого черта ты здесь забыл, Лео? Рафаэль злится. Удивительно, но после всего дерьма, что с ним сделал клан Фут и Шреддер, он все еще способен на кого-то злится. Удивительно, но он все еще помнит Леонардо. Но не испытывает к нему никаких эмоций. Никаких, кроме злости. И Леонардо. Вечная затычка в жопе, вечно крутится где-то за его спиной. Они не виделись хрен знает сколько, но все это время Рафаэль знал и чувствовал, что Лео всегда где-то рядом. Наблюдает. Пытается помочь и защитить. Даже после всего того, что Рафаэль сделал. Даже после того, как Рафаэль практически уничтожил их семью. – Что же они с тобой сделали, Раф? Всего лишь похитили, промыли мозги и научили пользоваться нормальным оружием. Ах, пустяки. Тебе ли не знать, Лео. Пережитый кошмар сделал его сильнее. Тяжелая снайперская винтовка в руках придала уверенности, стала продолжением его тела. Отсутствие эмоций превратило его в машину для убийств. Рафаэль не отвечает ему, но перекрестие его прицела больше не сверлит Лео голову. И поэтому Лео осмеливается подойти ближе. Опасно ближе. – Что тебе нужно, Лео? Лучше уходи, пока можешь. Но он не уходит. Рафаэль стоит перед ним каменным изваянием, с совершенно нечитаемым лицом. – Почему ты убил Донни? Первое его задание. Первое, которое поручил ему Шреддер после опытов. Донателло слишком много знал. Шреддер этого опасался. Ответ не заставил себя долго ждать. Рафаэль согласился. Потому что слово Мастера для него – закон. – А Эйприл? Раф, почему? – Прямые приказы Мастера, брат. Мастера? – хочет спросить Леонардо, но правильно молчит. Рафаэль слишком сильно изменился, чтобы спрашивать его о чем-то. Он подходит к снайперу еще ближе, и видит тупое безразличие в его глазах. Как будто Лео тут и нет вовсе. Как будто его никогда вообще не было. На этом рушится последняя опора, за которую держался лидер скудного семейства. – Ты всегда мог остановить меня, Леонардо. Нет, не мог, и они оба это знают. Хотя Лео пытался в самый первый раз, когда Рафаэль пришел за головой Донни. Изо всех сил пытался помешать, но не смог, потому что не смог убить своего родного брата. А иначе Рафаэля невозможно было остановить. – Что с нами стало? Не вопрос, а скорее утверждение. Рафаэль молчит, и Леонардо решается: в два шага преодолевает между ними расстояние и обнимает так крепко, как только может. Обнимает скованный лед, который когда-то был его братом. Целует как тогда, давным-давно, когда они еще были вместе. Прижимается всем телом, отчаянно требует большего. И Рафаэль отвечает ему. Неохотно, но отвечает. Большего и не нужно. Их секс похож на борьбу – на телах после такого точно останутся синяки и ссадины. Слишком резкий, слишком жесткий, слишком… Неправильный. Лео наслаждается каждым прикосновением, а по телу ползут мурашки. Рафаэль смотрит Лео в глаза и почему-то искренне рад, что не может вспомнить, как они жили вместе раньше. Леонардо изо всех сил пытается запомнить лицо брата, настолько чужое теперь. После лежат молчаливо вместе, наслаждаясь последними минутами. Рафаэль водит губами по плечу старшего брата, и это хорошо. Рафаэль улыбается, и совершенно точно знает, кто именно окажется в прицеле лучшего в мире снайпера в следующий раз.