* * *
— Нахрен, что это? — Сэм содрал наушники. В галерее мельтешила цветная какофония фигур, контуров и меток, меняясь с такой скоростью, что в глазах рябило. — Грёбаный Барнс, — выругался Рамлоу, перекидывая ствол в левую руку. — Это не для девочек. Момент, — он защёлкал в настройках. — Не для мальчиков тоже, — буркнул на соседней позиции Роллинс. Сэм проглотил язвительный ответ и подумал, что, может, гранатомёт ему не так уж нужен. Мишени перестроились в привычный режим, и Сэм натянул наушники. Стрелял он неплохо. Для мальчика.* * *
— Командир, издеваешься? Ладно, глупый вопрос, но здесь не пройти вообще. Честно. Сэм застыл враскорячку на груде искорёженного бетона и арматуры, по ошибке названной полосой препятствий. И всё бы ничего, но здесь живого места не было от растяжек и мин. Вон проволочки поблескивают — только дёрнись. — Романофф! — рявкнул Рамлоу с вышки. — Я тебя, как холостяк вдову, просил: прибирайся за Барнсом сразу. Ты мне из кишок команду склеишь? Наташа вынырнула из пролома слева, скрутила сальто и ювелирно вписалась в крошечный чистый пятачок. — Лети, птичка, я смотаю силки, так и быть. Сэм задохнулся от возмущения, но ответить не успел. Наташа сделала стойку на руках, оторвала ладонь от бетона и помахала Рамлоу: — Ничего личного, командир! Яков Иванович просил оставить — сбросить стресс после миссии. Давно вроде бы переваренный завтрак взбрыкнул в желудке. Сэм поспешно оттолкнулся от земли, стараясь не отклониться ни на дюйм в сторону. Ветер заглушил отборный мат Рамлоу. Но «Барнс» там точно звучало.* * *
— Вау, какая задница, — выдохнул Сэм. — Куда я смотрел до сих пор? Обтянутая синим филейная часть кэпа мелькала в дыму и гари, как луч света в тёмном царстве надвигающегося абзаца — Сэм чуял его собственной пятой точкой. Потому что сегодня он за снайпера, ибо кэп ему доверяет, пока пресловутый Барнс на своей сверхсекретной миссии, а команда в жо... в бункере, где всё взрывается, и хрен знает, что в итоге выйдет. Или кто, и откуда, и когда. Он снял мелькнувшую тень в чуждо-зелёной форме, навострившую гранату на кэпа, и, холодея, понял, что абзац ближе, чем он думал: патроны в снайперке кончились. А из пистолета не особо прикроешь. Сэм приподнялся, моргая слезящимися глазами — оглядеться. Впереди полыхнуло, жаром залепило ноздри. — Т-твою мать, кэп! Живой? Командир. Кто-нибудь, приём, эй! В эфире трещало. Проскрипело чьё-то «вечно подставляется, как бессмертный», или показалось. Да нет же... За спиной обрушился свист двигателя и грохот. Сэм вскинулся и тут же вжался обратно: почти на него неслась машина, с крыши которой... прыгал человек. Наверное. Чёрно-металлическое нечто просвистело над головой, обдав запахом пороха и металла. С искрами впечаталось блестящими пальцами в бетон и тут же с бедра открыло огонь. Из гранатомёта с магнитными дисками. — Твою мать, — закашлялся Сэм. Выхватил пистолет и осторожно пополз вперед. Чёрная фигура скрылась в дыму. Ровно через пять минут эфир разразился командным матерным: хлёсткие, короткие приказы низкого голоса. Его перебивал другой: — Барнс, живыми брать, — Рамлоу трудно с кем-то перепутать. — Десять секунд, командир, — отозвался Барнс таким тоном, что у Сэма кишки смёрзлись в ком. — С-сука, Барнс, опять... Не думая, Сэм скатился в ближайшую яму, молясь, чтобы толщины вывороченного бетонного блока хватило для того, что случится через десять секунд. Он успел насчитать целых шесть вдохов, прежде чем оглох и ослеп. А пришёл в себя от чужого взгляда. Будто кто-то окунул в прорубь и держит голову под водой, одновременно наждаком сдирая кожу. Там же. В ледяной шуге. Кто-то вроде грёбаного Dedа Morozа, которого вечно поминает мёрзнущая в своих порно-шмотках Наташа. Сэм разлепил глаза и сглотнул сухим горлом. На фоне чадящих развалин над ним возвышался закованный в броню... солдат. Тёмные волосы скрывали лицо, только глаза горели — светлые, как у призрака. Спокойные, как у палача. Солдат баюкал на руках подозрительно знакомую тушку в синем, и костюм заманчиво обтягивал ту самую задницу. Сэм прилип к ней взглядом, сам того не желая; его бросило в жар — и тут же прошибло ознобом так, что колени свело. Эфир — чёртова связь, он же говорил вслух. Про задницу. — Я по девочкам, честно, Барнс, — ты же Барнс? — вскинул ладони. Солдат шагнул на него. Молча. Сэм хотел отползти и не смог — заледенел, как промороженный. — Руки, — негромко велел Солдат. — Я — Барнс. Будем на базе — почистишь мой гранатомёт. Нежно прижал кэпа груди и освободил одну ладонь. Металлическую. Медленно, очень медленно провёл вдоль набедренных ножен. «Пресвятые ёжики, кто-нибудь, Рамлоу-командир, я готов обратно на заминированный полигон, и я не хочу... того, чистить...» — Держи, — велел Барнс. — В медотсек его, к мониторам. Передаю координаты джета. Прозрачные, как стылое небо, глаза впились в душу. На руки упало тяжёлое тело кэпа. Чёрт-чёрт-чёрт. Сэм на автомате прижал кэпа к себе и, поднатужившись, встал. Пошатнулся. — Прикрытие не нужно, снаружи чисто, — сообщил Барнс невыразительным тоном, будто на мороз голышом вытолкнул — так что разом кожа занемела и не чувствует ничего. Даже немаленького веса кэпа. Сэм замер, а Барнс распрямился тягучим, нечеловеческим движением и в два прыжка скрылся из виду. Не оглядываясь. — Есть, сэр, — выдавил Сэм. Вопрос, взлетит ли он с суперкэпом на ручках, похоже, не стоял. Класс, мечты сбываются — он обнимает самую классную зад... Тушку. Эдакую монолитную и бесполую, точно. Сэм подхватил кэпа под колени и под лопатки, оттолкнулся, напрягся до красных звёзд под веками. Поднимался он, как пьяная и беременная моль. Сквозь треск помех в эфире прорезался радостный вопль Романофф: — Яков Иванович! А шлюз выдержал, как вы говорили! Командир, мы заходим, будут вам живые. Вау, тут лазерная мина. Сэм вильнул в воздухе. В люк джета он вписался с третьей попытки и волоком затащил бессознательного кэпа в медотсек. Про регенерацию и прочие суперсолдатские штучки старательно не думал: Барнс сказал к мониторам — значит, к мониторам. Может, он ему транквилизатор вколол, чтоб не подставлялся где ни попадя. Меньше думаешь, целее будешь, армия, чтоб её. Вентиляция гоняла профильтрованный воздух, тёплый и сухой, но Сэма потряхивало от озноба. Кардиоприборы мерно запищали. Сэм рухнул на пол, растирая пыль по губам. — Нахрен миссии. Нахрен тренировки. Только раз в год по праздникам, и только с кэпом. «Нахрен Deda Moroza и его гранатомёт».