Мне жаль, малыш

Вормир. Такое странное, не вызывающее никакого доверия место. От него веет холодом как снаружи, так и внутри, веет страхом и сердцем, разбивающееся на миллиарды мелких кусочков. —Чтобы получить камень, нужно пожертвовать тем, кого любишь, — без эмоций в голосе и с устрашающим спокойствием проговорил Красный Череп. —Душа за душу. Услышав условия получения, Питер не смог удержать разочарованный вздох. Тони продолжал смотреть вниз, куда должен упасть дорогой тебе человек. —Пожалуйста, мистер Старк, только не говорите мне о том, что это то, о чём я думаю. Тони не поворачивался к Питеру даже после сказанных слов. Конечно же, он прав. Один из них не выйдет из этого устрашающего места живым. —Значит, это именно то, о чём я думаю.. — протолкнув комок в горле куда-то глубже, выговорил Паркер. —Мы зря согласились приходить именно сюда, это было огромной ошибкой, — Питер ломается изнутри. Он не выдерживает и переходит на крик. —Мы оба знаем, чем это всё закончится! — подросток замолчал на некоторое время. —Смертью кого-то из нас! Раньше паучок не позволял себе, чтобы его эмоции контролировали им. Но как только он оказался здесь, всё изменилось. Проявлять отрицательные эмоции перед человеком, который стал ему отцом, раньше являлось чем-то сверхъестественным. Раньше. А сейчас Паркер не мог прекратить лить слёзы отчаяния. Слова «смертью кого-то из нас» дались с особым трудом, потому что Питер безумно боялся потерять Тони. Именно из-за этого его обычные слова переросли в крик, эхом отзывающиеся от каменных скал. —Мистер Старк, почему Вы продолжаете стоять спиной ко мне? Тони повернулся, тем самым заставив Питера умолкнуть. В его глазах стояли свежие слёзы, которые быстро катились вниз. Человек-паук не понял, почему миллиардер плачет. —Почему.. Почему Вы плачете? —Это слёзы скорби. — вместо Железного Человека ответил Красный Череп. Питер удивлённо повернул голову к Хранителю, который напомнил о своём существовании, и вновь посмотрел на наставника. —Что?.. — без притворского удивления задал вопрос он. Тони внезапно сделал два шага вперёд, Питер — назад. Словно мальчишка, который боялся отца, собирающийся ударить его ремнём за плохое поведение. —Ты услышал условие, малыш, — Старк смахнул слёзы тыльной стороной ладони, а затем провёл ею по кудрявым волосам подростка, на которые медленно оседали хлопья снега. —Душа за душу. И тут Питер догадался. Понял одну единственную вещь, которая сразу же начала терзать его душу изнутри. Понял, что Тони хочет пожертвовать им ради дурацкого камня. Сбросить с обрыва, увидеть, как Питер разобьётся на этих ледяных скалах. Да, они оба провели много времени вместе, прошли множество испытаний и поняли, что не смогут жить друг без друга. Они действительно стали друг другу сыном и отцом, хоть и не родными. Понимающими, любящими и поддерживающими. Неужели несмотря на всё это Тони готов пожертвовать Питером ради камня души? Паркер с трудом вывернулся из мягкой хватки ладони, и отвернулся. —Я знаю, это нелегко принять, — Тони с трудом вздыхает. —Я все пять лет только и делал то, чтобы оказаться здесь и спасти миллиарды жизней. И мне придётся.. —Нет. Нет, нет, я не верю Вам! — Питер рыдал и практически задыхался слезами. Но он знает, что если бы был другой способ добыть камень души, Тони обязательно воспользовался бы им. —Я не верю ни одному Вашему слову! Он заметил, что показывает свой один из самых больших страхов — умереть. Конечно, какой же подросток захочет расстаться с жизнью в 16 лет? Господи, так страшно осознавать, что близкий тебе человек хочет добиться твоей смерти. И одновременно с этим понимать, что от железного человека будет больше толка, чем от человека-паука. —Мистер Старк.. Пожалуйста.. — подросток всё ещё плакал, ведь умирать никак не хотелось. Питер заметил, что Старку тоже не особо хотелось жертвовать им. Он не хотел терять Питера, но на кону жизни половины всего сущего. Тони смотрел в слезящиеся глаза Паркера, раньше в них он видел доброту, любовь ко всему окружающему и смелость, а сейчас в них только страх, страх, и ещё раз страх. Старку было больно от того, до чего он довёл Паркера, но ещё больнее будет то, что он сделает прямо сейчас. Он всегда защищал его от всех опасностей, оберегал от ошибок и помогал, он бы обязательно продолжил это делать, если бы не этот чёртов Вормир. Тони не даст никому убить Питера. Никому, кроме себя. —Мне жаль, малыш. Дальнейшее происходило слишком быстро. Тони мёртвой хваткой сжал запястье мальчика. У Питера было два варианта, как спастись. Первый — вырвать свою руку из руки Старка, но Старк находится в железном костюме и благодаря этому невероятно силён, поэтому этот вариант отпадает. Второй — использовать паутину. Но Питер оставил веб-шутеры на базе мстителей, наивно поверив, что они ему там не пригодятся. Итог: ни один вариант не поможет ему выжить. Питер пытался вырваться, бил свободной рукой руку Тони, выдавив из себя одно единственное «нет». Он пытался зацепиться ногами об холодную землю, но это не помогало. Наконец, они дошли до края обрыва. С тяжестью на душе и сердце Тони отпустил Питера, и тот с невероятно большой скоростью полетел вниз. Ветер дует в спину, хочет заставить поёжиться от холода. Одна рука вытянута вверх, словно в надежде зацепиться хоть за что-то. Рот Питера раскрыт в крике, кудрявые волосы треплются перед глазами, однако они не мешают смотреть на то, как Тони до конца падения не отводит взгляда с него. В голове паучка стояла лишь одна мысль: «что же я сделал не так?» Что он сделал, чтобы Старк, практически второй отец, поступил так с ним? Всего секунда — и вот Питер уже упал и разбился. По всей планете был слышен противный хруст костей. Конечности изогнуты в неестественном для человека положении. Вокруг его головы растекается лужа крови, которая становится всё больше и больше. Глаза закрыты и никогда не будут открыты. Тони видит труп Питера сверху, с обрыва, на котором стоял и не мог пошевелиться. Сил хватило лишь на закрытие глаз, откуда сразу же потекли новые слёзы, и на беспрерывный шёпот «прости». Вместе с Питером умерла часть самого Тони. Он сам сбросил своего сына на эти ледяные скалы, сам отнял у него и без этого потрёпанную жизнь, и потерял его навсегда. И он всегда будет винить себя в этом. Эта боль никогда не пройдёт. Она будет преследовать Тони до конца жизни и терзать его сердце и душу.