Поддерживающая карма — это то, что приближается к Репродуктивной карме и поддерживает ее. Она не является ни хорошей, ни плохой и помогает или поддерживает действие Репродуктивной Кармы в течение всей жизни человека. Сразу после зачатия и до момента смерти эта Карма выступает вперед, чтобы поддержать Репродуктивную Карму. Нравственная поддерживающая Карма помогает дать здоровье, богатство, счастье и т.д. тому, кто родился с нравственной Репродуктивной Кармой. Аморальная поддерживающая Карма, с другой стороны, помогает дать боль, горе и т.д. существу, рожденному с аморальной репродуктивной Кармой.
***
Брайан сидел на диване в своей гостиной со стаканом виски в руке. Справа от него сидел Джастин. Остин и Гас сидели на противоположном диване напротив кофейного столика, принимая ледяной взгляд Брайана, выражающий неодобрение. — Итак, — сказал Брайан очень тихим голосом, — объясните мне еще раз, какого хрена вы вообще делали за рулем Корвета! — Папа, — заикался Гас. — Пожалуйста, не сердись. Брайан покачал головой и одним глотком осушил свой напиток. Он встал и направился к бару за добавкой, надеясь, что перемещение из одного конца зала в другой даст его эмоциям время успокоиться и взять себя в руки. Он вернулся в зал и встал, глядя на Гаса и Остина. — Сердится? О, я не сержусь, Гас! Я уже давно сошел с ума. Прямо сейчас я готов взять тебя и твоего друга и посадить вас обоих в комнату, запереть дверь и выбросить ключ! — Брайан сжимал и разжимал челюсть с такой силой, что просто чудо, что он не сломал все зубы во рту. — Скажи мне еще раз, Гас, чтобы я действительно понял. ПОЧЕМУ ТЫ ВЫВЕЛ МАШИНУ ИЗ ГАРАЖА И ПОЕХАЛ НА НЕЙ? — Это моя вина, мистер Кинни. Это я его подговорил, — сказал Остин, глядя на Брайана. Брейн сел обратно на диван и скрестил ноги. Он провел левой рукой по волосам и посмотрел на Гаса, ожидая, что тот скажет. — Нет, это неправда, папа. Это была моя идея, — признался Гас. — Я знаю, Гас. И что ты хочешь этим сказать? — спросил Брайан, поджав губы и приподняв бровь. — Я думал, это будет весело, — признался Гас. — Водить грузовик совсем не весело, папа, он автоматический, и такое ощущение, что ты управляешь игрушечной машинкой. Кроме того, это совсем не крутая машина. Я подумал, что мы могли бы прокатиться на «Корвете» по участку, хотя бы на минутку, чтобы понять, каково это — управлять такой классной машиной, — закончил Гас, ожидая реакции Брайана. — Ты думал, что это будет весело? — переспросил Брайан, его голос начал повышаться на децибел или около того. — Разве тебе не приходило в голову, что ты никогда раньше не водил стандартную машину? Что Ветте будет не так легко управлять, как пикапом? — Я… читал… в интернете… как водить машину с ручным переключением передач, поэтому хотел попрактиковаться, — заикаясь, продолжил Гас. Брайан не мог поверить, что слышит все это дерьмо из уст своего сына. Очевидно, что весь этот инцидент был попыткой Гаса вернуть контроль над их с Остином отношениями. Решение забрать «Корветт» из гаража было способом Гаса доказать, что он по-прежнему главный, независимо от успеха Остина с Тиффани. Брайан одним глотком осушил второй бокал, разжал ноги и наклонился вперед, чтобы поставить бокал на журнальный столик. — И как эта классическая, потрясающая машина оказалась на дне моего долбаного бассейна Гас? Господи, я почти никогда не ездил на ней, чтобы сохранить ее в первозданном виде, а теперь посмотри, где она, блядь, находится, — ярость Брайана сейчас была в полной силе, чего Гас никогда раньше не видел. — Я потерял контроль, папа, — ответил Гас, глядя на него глазами, в которых снова блестели слезы. — Ты потерял контроль, — сказал Брайан, четко выговаривая каждое слово. — И как ты это сделал? Ты ехал со скоростью девяносто миль в час? Что, черт возьми, случилось, Гас? Я не понимаю, как машина может оказаться на дне гребаного бассейна? Джастин положил руку на ногу Брайана и слегка сжал ее, надеясь попытаться успокоить его. — Я не смог переключиться со второй на третью, папа, поэтому я выжал сцепление и был так сосредоточен на этом, что не заметил, что машина набирает скорость, и каким-то образом я выехал с подъездной дорожки и спустился с холма, и когда я увидел бассейн, мы были слишком близко к нему. Я думал, что нажал на тормоз, но, видимо, вместо этого я нажал на газ, и, о боже, папа, мы были в воде, я испугался, а Остин расстегивал мой ремень безопасности и пытался вытащить меня из машины. Потом я почувствовал, как Макс вытаскивает меня через окно, а потом Рауль тоже был там, вытаскивая нас всех из воды! В этот момент слезы потекли по лицу Гаса. Остин тоже плакал, поэтому Джастин встал, пересел на другой диван и взял Гаса на руки, чтобы попытаться утешить его. Брайан смотрел, как Гас плачет в объятиях Джастина. Остин сидел рядом с ними, и слезы тоже текли, он вытирал их так же быстро, как они появлялись, вытирая руки о штаны, как маленький мальчик, а не шестнадцатилетний подросток, которым он был. — Ладно, ребята, — сказал Брайан, сделав неровный вдох и немного успокоившись. Он видел, что Гас и его лучший друг были достаточно наказаны для одного дня. — Нам всем повезло, что ничего серьезного не произошло, кроме уязвленного самолюбия и очень мокрого Корвета. Макс получит от меня премию за то, что прыгнул в воду, чтобы спасти вас обоих, как и Рауль, вместе с ударом по голове за то, что прыгнул в воду, даже не умея плавать. Это просто чудо, что он не утонул! Это просто невероятно! — сказал Брайан, качая головой. — Корвет испорчен, мистер Кинни? — неуверенно спросил Остин. — Нет, слава Богу, — сказал Брайан. — Ему просто нужно высохнуть, а потом все будет в порядке. Он пробыл в воде не так долго, и это пресная вода, так что не должно быть никаких необратимых повреждений. По крайней мере, так мне сказали мой механик и страховщики. — Слава Богу! Мои родители убили бы меня, если бы мне пришлось платить за это, — сказал Остин с покрасневшим лицом. — Твои родители могут еще убить тебя, когда я расскажу им, что здесь сегодня произошло, — сказал Брайан, глядя на парня. — Не говорите им, пожалуйста! — взмолился Остин. — Они заставят меня сесть на первый же самолет отсюда. — Что ж, возможно, это не такая уж плохая идея, — тихо сказал Брайан. — Папа! — проскулил Гас. — Брайан, нет! — сказал Джастин. — Я не знаю, ребята, мне нужно время, чтобы подумать об этом, — ответил Брайан, вставая и собираясь выйти из комнаты. — Я думаю, будет лучше, если вы подниметесь наверх и уляжетесь спать, — сказал Джастин двум мальчикам. — Мы сможем принять решение утром, верно, Брайан? — спросил Джастин, глядя Брайану в глаза, мысленно умоляя его не противоречить его словам. — Да, — ответил Брайан. Он внезапно почувствовал усталость, когда первоначальный прилив адреналина покинул его тело. — Вы, ребята, поднимайтесь в свои комнаты. Гас и Остин встали, чтобы уйти. Прежде чем выйти из комнаты, Гас подошел к Брайану и медленно обнял его за талию, положив голову на плечо. Он крепко обнимал его, желая прикоснуться к нему, желая услышать прощение. — Мне так жаль, папа. Ты был прав насчет машин. Я не должен был доставать «Корветт» из гаража. Брайан растаял, как только услышал эти слова и почувствовал, как Гас обнял его. Он прижался к нему на минуту, затем поцеловал его в щеку и сказал: — Я просто благодарен, что вы с Остином не оказались заперты в машине. Тебе чертовски повезло, что ты опустил окно, иначе это могло бы обернуться настоящей трагедией. Нам всем повезло, — он оттолкнул Гаса и посмотрел ему в глаза. — Может, в следующий раз ты послушаешь своего старика, а, Санни? — Я постараюсь, папа, мне очень жаль, — тихо ответил Гас, прижимаясь к отцу, не желая отпускать его. Брайан отпустил его и легонько подтолкнул в сторону коридора. — Иди в свою комнату; я поговорю с тобой утром. — Пойдем, Остин, — позвал Гас своего друга, выходя из комнаты. Брайан и Джастин прошли на кухню, где Макс сидел за столом с Эмметом рядом, держа его за руку. Они замолчали, как только Брайан и Джастин вошли в комнату. — Эй, Макс, — сказал Брайан, выдвигая стул и садясь. — Как ты? Чувствуешь себя лучше? Макс смотрел на своего работодателя и не знал, что сказать. Его глаза все еще были красными от рыданий, которые он разразился, как только увидел Эммета и упал ему на руки. Он полностью потерял сознание после того, как уехали парамедики и пожарные. Джастин был единственным, кто позвонил Эммету и сказал ему приехать как можно скорее, чтобы посмотреть, сможет ли он успокоить Макса. Макс чувствовал себя плохо, осознавая, что его назначили главным, но он так увлекся выпечкой, что не понял, чем занимались мальчики после ухода инструктора по вождению. Он как раз закончил ставить чизкейк в духовку, когда услышал гудок клаксона, а затем сильный всплеск. Он с ужасом наблюдал из окна кухни, как «Корветт» с двумя мальчиками внутри падает в бассейн. — Брайан, — сказал Макс. — Мне так жаль, что это случилось. — Макс, это не твоя вина. Я у тебя в долгу за то, что ты вытащил их из машины и из бассейна, — ответил Брайан. — Мне бы не пришлось ничего этого делать, если бы я лучше следил за ними, — сказал он, отворачиваясь от Брайана и пытаясь сдержать слезы, так как чувствовал, что они так близко к поверхности. Брайан протянул руку и взял обе его руки в свои. — Макс, — сказал он. — Послушай меня. Ты слушаешь? — Да, Брайан, — сказал Макс. Он повернулся, чтобы посмотреть на него, и стал ждать. — Это не твоя вина! Когда я просил тебя быть за старшего, я не имел в виду быть нянькой и ходить с ними на поводке по всему участку. Кто знал, что задумали эти сумасшедшие дети? Я сомневаюсь, что кто-то из нас смог бы сделать что-то, чтобы предотвратить это, как только им пришла в голову блестящая идея. Ты сделал все, что мог в данных обстоятельствах, и я очень благодарен тебе за то, что ты бросился и вытащил их из машины. Они могли оказаться там в ловушке и… — Брайан замолчал. Он сделал неровный вдох и просто покачал головой. — Джастин, мне нужно еще выпить, или валиум, или еще что-нибудь. Господи, у меня нервы ни к черту! — сказал Брайан. Джастин встал и пошел к бару, чтобы налить Брайану еще бокал. Он вернулся на кухню и передал ему напиток, в то же время он встал за его стулом, положил руку на плечо Брайана и стал ждать. Брайан сделал глоток своего напитка и поднял левую руку, чтобы взять Джастина за руку. Он притянул его к себе и заставил сесть к себе на колени, обхватив его руками и упираясь лбом в спину Джастина. — Господи, — тихо сказал Брайан. — У меня чуть не случился сердечный приступ, когда я въехал на подъездную дорожку и увидел скорую помощь и пожарную машину. — Я знаю, — сказал Макс. — Именно так я себя чувствовал, когда стоял у окна и видел, как машина летит в бассейн. Я думал, что у меня будет сердечный приступ. — Макс, дорогой, — сказал Эммет, обнимая его. — Ты весь дрожишь! Все закончилось, красавчик, никто не умер, благодаря тебе; кроме твоего бедного чизкейка, конечно. Макс повернулся к Эммету, наградив его застенчивой, однобокой улыбкой. Джастин выслушал обмен между Эмметом и Максом и, наконец, сказал: — Почему бы вам, ребята, не пойти домой и не попытаться расслабиться. Возьми завтра выходной, если тебе нужно, Макс. Мы еще поговорим утром. — Я думаю, это отличная идея, — сказал Эммет. — Пойдем, милый, — сказал он, потянув его вверх и подняв с сиденья. — Давай я отведу тебя домой и приготовлю тебе хорошую теплую ванну, а потом сделаю тебе массаж всего тела с новым маслом, которое я недавно купил в магазине Bed and Body. Оно пахнет сандалом. Я разотру тебя по всему телу… — Стоп! — немедленно сказал Брайан. — Эм, просто иди и делай то, что должен делать, избавь меня от подробностей. — Честно, Брайан, думаешь, что ты единственный, кто знает, как сделать кому-то приятно? — резко спросил Эммет. — Разве я это сказал, Эммет? Я просто не хочу слышать никаких подробностей. А теперь отвези Макса домой и вылечи его. Ему нужна помощь. — О, я буду делать с ним все, что нужно, трогать, лизать, кончать… — Эммет! — одновременно закричали Брайан, Джастин и Макс. Эмметт был доволен, что его шутка произвела желаемый эффект и вывела всех из мрачного настроения. Эммет стянул Макса со стула, и они вышли через боковую дверь кухни.***
Позже вечером Брайан и Джастин сидели в джакузи, которая находилась в подвале дома, рядом со всем оборудованием для бодибилдинга и сауной. Сладкий запах «Хроники» проникал в каждый уголок комнаты, так как они оба прибегли к своей проверенной временем форме расслабления: разделили косяк и выпили немного спиртного. Они сидели в очень горячей воде, чувствуя, как напряжение медленно покидает их тела, пытаясь забыть обо всем, что произошло сегодня. — Брайан? — Ммм? — Я знаю, что сейчас не лучшее время спрашивать, но, как ты думаешь, что происходит, когда ты умираешь? — Фестиваль кисок, Солнышко. — Угг, это отвратительно. Серьезно, Брайан, ответь на мой вопрос. Что, по-твоему, происходит? — Откуда, блядь, мне знать, Джастин, и более того, ты действительно думаешь, что нам нужно обсуждать это после того, что произошло сегодня? — Наверное, именно поэтому я думаю об этом в первую очередь, Брайан. — Ну, я не хочу думать о том, что могло случиться с мальчиками. От этого мне хочется рвать и метать, — сказал Брайан. — Я знаю, — серьезно ответил Джастин. — Нам сегодня повезло. — Ага, — ответил Брайан. — Радости отцовства. — При чем тут это? — спросил Джастин, уставившись на Брайана. Брайан посмотрел на своего партнера с хмурым выражением лица и сказал: — Это реальность родительства, Джастин. Это не милый ребенок в красивой люльке, с разноцветными мобилями и маленькими плюшевыми животными, дополняющими картину. Реальность родительства — это иметь дело с таким дерьмом, как вот сейчас, с повседневными делами, когда дети открывают для себя что-то новое, учатся, попадают в неприятности; бесконечное, непрекращающееся дерьмо родительства. Это никогда не прекратится, Джастин, пока мы не окажемся в шести футах под землей. — Господи, это отрезвляющая мысль, — ответил Джастин. — Это правда, — реалистично сказал Брайан. — Неважно, сколько лет твоему ребенку, он всегда будет у тебя на уме. Есть старая поговорка, которую я слышал однажды… не помню, кто сказал, но она звучала примерно так: «Ты счастлив только настолько, насколько счастлив твой самый несчастный ребенок». Слышал такое? — Не думаю, — сказал Джастин, потягивая вино. — Ну, суть ты уловил; это всегда в твоей голове. Как он, что он делает, с кем он, счастлив ли он? Понимаешь, о чем я? — Да, к сожалению, знаю. Я прекрасно понимаю, что ты имеешь в виду, — сказал Джастин. — Да, вот в этом-то все и дело, Солнышко. Как только ты впускаешь их в свою жизнь, они проникают тебе под кожу, как грибок, и растут, растут и растут, пока не захватывают тебя, и не успеешь ты оглянуться, как превратишься в гигантского бородавочника, следящего за каждым их шагом, гадающего, что, блядь, они собираются делать дальше! И это будет только ухудшаться по мере того, как он будет становиться старше и пробовать новые вещи. — Господи, Брайан, ты говоришь о нем как о вирусе Эбола. Брайан рассмеялся и плеснул водой в Джастина. — Наверное, это наркота делает меня таким красноречивым, — сказал он. — Ты же не собираешься отправить Остина домой? — спросил Джастин. — Нет. Но не говори им пока, я хочу, чтобы они немного помучились. — Ты злой, — с улыбкой сказал Джастин. — Да! Злой как черт, но в данном случае они это заслужили. Ему повезло, что я не Джек Кинни. Он бы его выпорол быстрее, чем ты успел бы сказать «что за хрень»! Я бы никогда не поднял руку на Гаса после всех тех издевательств, которые терпел дома, но у меня возникло искушение, когда я увидел «Корвет» в бассейне. Ты можешь поверить в это дерьмо? Даже в самые худшие времена мы с тобой никогда не делали ничего подобного. — О, я знаю. Думаю, мой отец заставил бы меня сидеть в своей комнате до конца жизни, если бы я когда-нибудь сделал что-нибудь подобное, — ответил Джастин. — И это было бы настоящей проблемой, Солнышко. — А? — Как бы я тебя нашел, если бы ты был заперт, как Рапунцель, в своем замке? Джастин посмотрел на мужа и вознаградил его своей мега-ватной улыбкой. Он подался вперед, чтобы поцеловать Брайана громким, влажным поцелуем. — Я уверен, ты бы нашел способ, ты, злой человек, так или иначе, ты бы влез в мою жизнь, это Карма. — Карма? — Да. У нас с тобой существует некая кармическая связь, которая свела нас вместе, несмотря на все, что могло пойти не так, и пошло. Но смотри, вот мы здесь, пятнадцать лет спустя, все еще пара, — сказал Джастин. — Я знаю, это довольно удивительно, правда? Расскажи мне немного о карме и твоих беседах с Далай-ламой. Теперь была очередь Джастина плескать водой в Брайана. — Мастер, Брайан, его настоящее имя слишком длинное. Зови его просто Мастер. — Да какая разница! Расскажи мне, — сказал Брайан, делая еще одну затяжку. Джастин начал говорить. Сначала медленно, а затем все больше и больше, рассказывая все, что он узнал о буддизме и карме. Брайан сидел и слушал, почти не перебивая, наблюдая за Джастином, пока тот говорил. — Итак, вся эта история с Кармой; ты веришь в это? — спросил Брайан. — Разве это не имеет гораздо больше смысла, чем гребаная концепция рая и ада, Брайан? — Это интересная теория. Полагаю, приятно верить, что ты сам управляешь своей судьбой, а Бог и судьба действительно не имеют к этому никакого отношения, учитывая, что никто никогда не видел Его. — И все же они видели Будду, поэтому можно с уверенностью сказать, что он существовал, — сказал Джастин. — И, по-своему, очень уникальным образом, ты уже давно практикующий буддист, за вычетом нескольких моментов здесь и там, — сказал Джастин, подтрунивая над ним. — Значит, все это время у меня все-таки были какие-то общие черты с Дзен Беном, — удивился Брайан. — Я уверен, что Майкл так не думает, но да, во многих отношениях у тебя очень буддистская философия отношения к жизни, — ответил Джастин. — Ну, это все хорошо и прекрасно, Солнышко. Но я должен тебе кое-что сказать, — сказал Брайан, глядя на Джастина с серьезным лицом. — И что это, Брайан? — Я выгляжу как дерьмо в оранжевом, так что можешь забыть о том, что я когда-нибудь надену что-нибудь такого цвета, и я никогда не побрею голову; ни для Будды, ни для тебя, ни для кого-либо еще, если на то пошло. И последнее, но не менее важное, — сказал Брайан, который в этот момент явно был под кайфом от травы, — в этом доме не будет никаких песнопений. Я не выношу повторяющихся звуков, и ты это знаешь! Но я буду продолжать бегать по дому босиком, это, по крайней мере, соответствует буддизму, верно? — Боже мой, Брайан, — сказал Джастин, глядя на Брайана. — Ты невероятен! Я разве говорил, что ты должен стать буддийским монахом? Только у них бритые головы и рясы. А песнопения — это всего лишь форма медитации; они используются для получения спокойствия и мира внутри. — Минет и наркотики делают со мной то же самое, — ответил Брайан с широкой ухмылкой на лице. — Так как насчет того, чтобы я отсосал тебе, пока ты напеваешь? Или, еще лучше, ты отсосешь мне, а я буду напевать снова и снова. Ммм, это горячо, ммм, так хорошо… ммм, немного сильнее… ммм, не останавливайся… это даст нам хорошую карму? — спросил Брайан, смеясь как сумасшедший, двигаясь ближе к Джастину, готовясь вытащить его из джакузи. Джастин закатил глаза и нырнул под воду, не желая больше ничего слушать.***
Много, много позже, после долгой сессии «песнопений», Брайан спустился по лестнице и направился на кухню, потому что у него был крайний случай аппетита, благодаря двум косякам, которые он выкурил ранее. Джастин отключился после третьего оргазма, переместился в центр кровати и лежал, раскинувшись орлом, занимая каждый квадратный дюйм их массивной кровати California King size. Как такой маленький человек мог занимать столько места, Брайан никогда не поймет. Надев спортивные штаны, он прошел по коридору, мимо комнат Гаса и Остина и спустился по длинной винтовой лестнице; его босые ноги наслаждались гладкостью твердого дерева. Он специально не стал надевать футболку, потому что была теплая летняя ночь, и прохладный воздух, выходящий из вентиляционных отверстий кондиционера, приятно обдавал его разгоряченное тело. Он усмехнулся про себя, вспомнив, как Джастин повторял «трахни меня» снова и снова, превратив это в особую мантру, которая гарантированно поднимала его на другой уровень внутреннего спокойствия, как будто Брайан уже не делал этого миллион раз в прошлом. Когда он пришел на кухню, то с удивлением увидел Гаса, сидящего за столом с буханкой хлеба и двумя банками перед ним: с арахисовым маслом и виноградным желе. — Сынок, — мягко сказал Брайан, не желая пугать мальчика. — Ты тоже голоден, я вижу. — Да, папа, ничего, что я здесь? — спросил Гас, определенно удивленный появлением Брайана. — Конечно, почему бы и нет? — Ну, — нерешительно сказал Гас, — я не знал, хочешь ли ты, чтобы я просто остался в своей комнате. — Гас, тебе не восемь лет, и я никогда не верил в тайм-аут. Глупо, если хочешь знать мое мнение. — Ты бы предпочел поесть в одиночестве? — спросил Гас, с трудом глядя Брайану в глаза. Брайан посмотрел на Гаса и протянул руку, чтобы взять его за руку, как раз в тот момент, когда Гас собирался потянуться за хлебом. — Гас, посмотри на меня, — сказал Брайан. Гас смотрел на своего отца и не мог сдержать слез, которые наворачивались в его прекрасных лесных глазах, грозя перелиться через край, если он услышит хоть одно резкое слово. — Я люблю тебя, Гас, — мягко сказал Брайан. — Что бы ты ни делал, я всегда буду любить тебя. Я могу не со всем соглашаться, и у нас могут иногда возникать споры, но это не значит, что я не люблю тебя или мне все равно. Ты слышишь меня, сынок? Гас не мог произнести и слова, он был слишком потрясен заявлением Брайана, и слезы уже готовы были потечь по его щеке, поэтому все, что он мог сделать, это кивнуть. Наконец, когда он немного пришел в себя, он сказал: — Я тоже люблю тебя, папа, и мне очень жаль, что так получилось с «Ветте». Я не могу поверить, что я это сделал, это просто не похоже на меня — делать что-то настолько импульсивное. — Эй, — сказал Брайан, махнув рукой над головой Гаса. — Видишь, никакого нимба, сынок, и, когда я смотрел в последний раз, никаких крыльев тоже не было, — Брайан притянул Гаса к себе и сжал обе его руки в своих. — Ты не ангел, Гас, и поэтому не идеален, так что, пожалуйста, перестань себя корить. Все кончено, хорошо. Завтра мы поговорим о наказании и о том, как вы с Остином позаботитесь об ущербе, но сегодня я хочу, чтобы ты оставил это в прошлом. Ты понял меня? — Да, папа, — неуверенно улыбнулся Гас, наконец-то расслабившись. — Хорошо. Теперь передай хлеб, арахисовое масло и желе. К черту мое правило «никаких углеводов по ночам», я в настроении поесть. О, Гас, принеси мне, пожалуйста, банан из кладовки, пусть это будет адский сэндвич, гребаный углеводный кошмар, — сказал Брайан, широко улыбаясь своему сыну, который улыбнулся в ответ. — Сделай и для меня, пап, — попросил Гас. — Все что угодно для тебя, сынок, — ответил Брайан.