Иногда ты должен побежать, чтобы увидеть, кто побежит за тобой. Иногда ты должен говорить мягче, чтобы увидеть, кто на самом деле прислушивается к тебе. Иногда ты должен сделать шаг назад, чтобы увидеть, кто ещё стоит на твоей стороне. Иногда ты должен делать неправильные решения, чтобы посмотреть, кто с тобой, когда всё рушится. © Пауло Коэльо
Запах жженой травы витал в воздухе. Деревянный стол был захламлен разнообразными вещами: в беспорядке то тут, то там лежали разные алхимические ингредиенты, даже виднелись достаточно редкие элементы, которые можно достать лишь под угрозой смерти. Сушеные травы были аккуратно разложены на полке, которая висела прямо над столом, видно, что она уже отслужила свое: полка висела под наклоном, что, кажется, задень — упадет. На досках виднелись трещины, которые облюбовали мелкие насекомые, где-то даже проползали жуки да черви, и, вероятно, если пошкрябать их маленькие укрытия ногтем — оттуда может посыпаться труха. Но как бы то не было, на ней стояло достаточно много вещей: колбы различных форм с отвратительным содержимым, банки с консервированными внутренностями тварей, которые бегают по всему свету, яды, перевязанные между собой сушеные травы и много непонятных вещей. В центре стоял алхимический стол, заваленный исписанными и смятыми листами. Взяв из этой груды макулатуры нужный лист с заказом и смахнув все остальное со стола — чтобы не мешалось, (все равно в этой дыре невозможно жить) я принялась читать и не удержалась от горького смешка. Как же низко я скатилась. Я — бывшая советница короля Темерии, Четырнадцатая с Холма, пережившая битву при Содоне, одна из одаренных чародеек, вынуждена сидеть в Обрезках — одного из самых бедных районов Вольного Новиграда и при каждом шорохе нервно озираться в поисках опасности, словно сбежавшая преступница из тюрьмы, и сидеть в покосившемся трехэтажном доме с облупленными стенами, поцарапанными окнами и с вечными сквозняками. Приходится скрываться в бегах, боясь, что тебя сожгут, словно еретика, инквизиторы на костре за то, что ты такой, какой есть. А виноваты они — Культ Вечного Огня. Тебя гонят, пытаются убить, оскорбить всевозможными способами. А все почему? Потому, что у тебя есть то, чего нет у других: магическая сила, выходящая за пределы логики, другое строение ушей и долголетие, другой рост, необычный цвет глаз. Все, что не входит в их понятие нормы, от чего мы сразу становимся белыми воронами в обществе. Сначала они избавляются от одних, а потом им становится мало конкретной группы существ, и начнется геноцид. Допплеры, алхимики, знахари, маги, а потом и за Старшую расу возьмутся: эльфы, краснолюды и низушки. Катаклизм, который называется Сопряжением Сфер, произошёл 1500 лет назад. В результате катастрофы множества существ, не принадлежавших нашему миру, оказались заперты в нём. Поэтому, например, у гравейров, гулей и вампиров нет собственной экологической ниши. Они — реликты периода Сопряжения Сфер. Эльфы утверждают, что люди тоже прибыли в этот мир во время Сопряжения из уничтоженного катаклизмом мира. Они научились использовать силу первоначального Хаоса, так и родились первые волшебники-люди. Люди долго сражались со старшими расами, и те в результате сдались варварам. Вот так люди стали властителями мира. Хотя, возможно, люди не умеют по-другому. Жить в мире и согласии со всеми расами, где это видано? Войны были всегда и будут продолжаться. Такова человеческая природа. Мы боимся того, что сильнее нас в стократ и пытаемся это искоренить, словно ненужный сорняк из грядки. Людей не жалует ни одна раса. Почему? Потому что, мы умеем разрушать и активно это делаем. Мы воюем со всеми: с другими представителями рас, со своим видом. Ну ладно, другие расы — войны с ними можно списать на борьбу за территорию и важные ресурсы. Но воевать с собой глупое дело, верно? Люди ведут жестокую борьбу внутри своего вида: уничтожают определенную группу людей, закрепощают, делают рабом своей денежной системы — люди же просто молчат. Молчат — когда творится беспредел; когда их детей убивают ни за что; когда власть прогнила настолько, что не скрывает этого: кругом коррупция и взяточничество; когда власть имущие ставят себя выше всех в угоду своего эго и принижают всех, сочась незаслуженным презрением ко всем, словно змея в попытке защититься; когда в тюрьмах сидят незаслуженно обвиненные, а настоящие убийцы разгуливают, не таясь; когда за одно неверно сказанное слово тебя могут убить; когда спокойно могут украсть живое существо и продать его в рабство; когда, прогуливаясь по городу, ты видишь кругом насилие и боль: разбойники нападают в темных переулках, в городе полным полно нищих и воров, женщин могут изнасиловать, а в ответ им прилетит — сама виновата. И все это происходит в славном городе — Вольном Новиграде. Это — Новиград, где горят на кострах невинные. Так почему мы тратим время на бессмысленные войны и жестокость? Почему никто не освободит Вольный город? Наверное, потому, что такова наша природа… Мы уже стали неотделимы от ненависти и жестокости, она настолько въелась в нашу шкуру, что мы просто закрываем глаза на этот беспредел. И мы молчим, оправдываясь тем, что раньше было гораздо хуже, и настали лучшие времена. Но какие это времена? Времена страха и боли. Что люди, что нелюди — все настрадались и будут страдать. Скоя’таэли — глупые революционеры, не желающие понимать всех, кроме себя. Ведь как мы добьемся равноправия, если они сидят в лесу, как белки, и стреляют в наши спины исподтишка, сидя в лесных кустах. Ничего не добиться, если сидеть в своей норе и возмущаться о несправедливости к себе, при этом убивая тех, с кем вы хотите жить в мире. Как жалко, что вместе с ненавистью в нас также сильно въелся страх.***
«— Геральт, — сказал Лютик вдруг, — но ведь чудовища существуют. Ну, может, их теперь не так много, как бывало, может, они не таятся за каждым деревом в лесу, но они — есть. Существуют. Так зачем же люди дополнительно придумывают таких, каких нет? Мало того, верят в свои придумки? А? Геральт из Ривии, прославленный ведьмак? А? Ты не задумывался над причиной? — Задумывался, прославленный поэт. И знаю причину. — Интересно бы услышать. — Люди, — Геральт повернул голову, — любят выдумывать страшилищ и страхи. Тогда сами себе они кажутся не столь уродливыми и ужасными. Напиваясь до белой горячки, обманывая, воруя, исхлестывая жен вожжами, моря голодом старую бабку, четвертуя топорами пойманную в курятнике лису или осыпая стрелами последнего оставшегося на свете единорога, они любят думать, что ужаснее и безобразнее их все-таки привидение, которое ходит на заре по хатам. Тогда у них легчает на душе. И им проще жить.»***
Все, чего я добивалась с таким трудом — пропало. Растворилось, как песчинка в океане. Мгновение — и все. Пустота. Как же много нам надо, чтобы создать. На это могут уходить несколько лет или, вовсе, вся жизнь. И до чего же смешно, когда весь труд — наше детище разрушают за один момент. Увы, от этого никто не застрахован. И я в том числе. Все мои заслуги и моя сила — это ничего не значит перед разъяренной толпой, желающей тебя убить, да как можно кровожаднее. Толпа, которая свято уверена, что я преступница и порождение зла. Забавно, верно? Теперь я одна из самых разыскиваемых преступниц города. Мой дом разгромили и растащили все мои вещи. Мной пугают маленьких детей, хотя… Это было и до этого. За мою голову назначали огромные деньги — меня будут гонять, словно раненую дичь на охоте. Но раз я — дичь, то я буду биться до последнего и верну вам все сполна! Вот и приходится терпеть презрительное отношение хозяев дома, которые решили, что я продажная шлюха, прятаться от стражников и побираться заказами, от которых хочется рвать волосы на голове — до чего же они нелепы. Все они до жути однообразны и по большей части примитивны. Вот, к примеру большинство заказов от женщин и, конечно же, все просят одно и тоже: приворожить своего возлюбленного. Глупо, верно? Вместо того, чтобы купить какой-нибудь целительный эликсир или яд, чтобы убить соперника, да даже все тот же эликсир молодости — они просят любовь. Любовь, которая не сможет их прокормить. Любовь, которая не вернёт к жизни, как в женских романах. Любовь, которая не заставит тебя поумнеть. Любовь, которая не поможет тебе подняться по карьерной лестнице. Любовь, которая не даст тебе огромное количество денег. Любовь, которая не сделает тебя вечно молодым. Так от чего же все ее так хотят? Почему я тоже хочу любви? Особенно от него. Любовь — чувство, которое испытывали во всех веках. Она вдохновляла юные умы на головокружительные и сумасшедшие поступки, помогала человеку вставать и идти с новыми силами, могла довести человека до отчаяния, до безумия или заставить светиться от счастья. Любовь многогранна в своем проявлении чувств: Ненависть. Отчаяние. Счастье. Печаль. Ревность. Эйфория. Возбуждение. Жажда крови. Одержимость. Все эти чувства в полной мере позволяет испытать — любовь. Камень преткновения всех поколений. Ради нее было совершено много глупых деяний. Ради нее умерло немало людей. Ради нее ломали чьи-то жизни. Ради нее, ради этой любви. Стоит ли она этого? Глупцы, верящие в любовь, конечно же ответят твердое: «да», скептики покрутят у виска и скажут категоричное: «нет». Так кто прав в этом извечном споре поколений, который будет продолжаться, несомненно, всю жизнь. Что значит любовь? Немногие могут дать точное описание этого слова. Любовь бывает разной — к какой-то вещи или животному, к растениям, к окружающей среде. Любить можно абсолютно все: от бескрайнего моря, до ничтожного одноклеточного организма. Это чувство все время возвышают над всеми, делают особенным. Почему? Так сильно могли бы восхвалять и ненависть, и страх. Ведь их проявление так же сильно в нас, даже сильнее любви, но к ним не такое отношение. А все из-за морали, которую в нас пытаются вдолбить с детства. В ней говорится, что плохие чувства и поступки — это плохо. Но что есть хорошо, а что есть плохо? Для каждого человека своя собственная мораль. У кого-то превыше всего сила, а любовь является слабостью, поэтому она не в почете. Кто-то возвышает ненависть: он купается в ней: в ненависти к людям, к порокам, ко всему миру. И их это устраивает. Для кого-то ценнее всего страх. Ценнее всего своя собственная шкура. Что лучше: нестись на встречу опасности и умереть или сбежать, оставшись живым? Кто-то предпочтет гордость жизни, а кто-то выберет трусливое бегство. И он будет прав. Каждый выберет свое и будет в своем праве. Ведь для каждого мораль своя. И все-таки, что есть любовь? Она вне морали. Это чувство способно разрушить человека до такой степени, что он захочет умереть или пойти убивать. Она приносит много проблем, горя и очень нужного, но такого болезненного счастья. Сначала вам хочется быть рядом с объектом любви, касаться его, думать, как он. Думать обо всем, что связано с этом человеком. Делать все вместе. Вы ощущаете эферное чувство удовольствия и, казалось бы, что больше ничего и не нужно. Но это не так. Пока вы довольствуетесь малым, она незаметно — шаг за шагом, врастает в тебя, как дерево в почву: прочно и надежно, достигая до сердца. И когда она окажется в сердце, вы поймете, что вместо сердца у вас он. Некоторые считают её болезнью. И, вероятно, они правы в какой-то степени. Сколько бы вы не хотели избавиться от этих эмоций — они не уйдут. Что бы вы не делали — они не уйдут. Это чувство, словно паразит, сидит внутри вас и пожирает, пожирает и пожирает до такой степени, что все заполняется им. Оно везде, куда бы ты не глянул: на улице, в мыслях, перед глазами, в себе. Испытывали ли вы когда-нибудь что-то подобное? Я — да.***
Я сгорала. Я горела заживо в битве при Содоне. Была в этом ужасном месте, полным смертей и бессмысленных жертв. Видела, как безжалостны люди, они резали такой же люд, словно мясники в своих лавках: так мастерски и умело. Убивали всех без разбора — свой или нет. Будто безумцы, прорывались вперед, не думая о последствиях, которые будут ждать их скоротечную жизнь. Я ощущала весь этот жар, будто огонь из огненной Геенны. Чувствовала, как сгорает плоть, как горят волосы, и огонь начинает проходить сквозь ткани, к внутренностям. Но я пережила кровавую мясорубку. И меня начали звать — Четырнадцатая с Холма. Выжившая. Пережившая смерть. Так, почему у меня такое ощущение, будто тогда я умерла? Я горела, как феникс из легенд, сгорала в собственном пламени, оставляя после себя багровые и тлеющие угли, чтобы вновь возродиться, когда он позовет, когда скажет хоть что-то. Сгорала от своих чувств к тебе. Хоть слово, одно жалкое слово — этого достаточно, чтобы я летела туда, к тебе, оставляя после себя горстки пепла и тлеющие угольки. И это случилось. Как подарок свыше, после ужасных страданий. Ты просто взял и забыл. Забыл абсолютно все: меня, твою неземную любовь к Йеннифэр, своих друзей, даже Цири и, наконец, себя. Я знаю, ты был потерян и разбит, хоть и не показывал это. Тебе нужен был кто-то из твоего прошлого, кто-то, кто помог бы тебе все вспомнить. Чем не прекрасный шанс? Да, я понимаю, что поступила плохо, сыграв на твоей амнезии, но ведь в любви, как на войне — все средства хороши. И я сгорала от переполняющих эмоций. Все получилось, хотя я ожидала, что идея будет провалена. Мы с тобой были вместе. Ты даже оставался при короле Фольтесте ради меня. Похоже, я и правда стала тебе дорога… Жаль, что ничего не вечно. Ведь стоило вернуться твоей памяти — случился крах всему. Ты сразу засуетился, в поисках своей Йен, ни смотря на то, что я рядом — не Йеннифэр. Я! Но, скажу честно, я ожидала такой исход. На лжи ничего не построишь, верно? Она рано или поздно раскрывается, и за ней следует горькая правда. И моя тоже не продержалась долго. Ты не простил меня за то, что я тебя использовала по приказам Ложы, за то, что я была рядом, а не она. Похоже, я была тебе недостаточна дорога. Но все-равно я рада, ведь тот период был один из самых счастливых в моей жизни. И не важно, что после каждого моего шага, с меня сыпется пепел и угли. Не важно, что я сгорела и умерла. Не важно, что я больше не воскресну. Главное — будешь жив ты. А что со мной не важно. Я продолжу и дальше делать вид, будто со мной все в порядке, будто не у меня зияет на груди огромная дыра, что, кажется в нее можно засунуть руку — настолько она велика. Я заслужила, верно?***
Примечание.
Скоя’таэли, также «белки» — партизанское движение нелюдей. Люди считают их террористами. Своё название получили за обыкновение носить на шапках беличьи хвосты. Ложа Чародеек — тайная организация, созданная Филиппой Эйльхарт вскоре после Танеддского бунта, которая должна была заменить скомпрометированные и уничтоженные Капитул и Совет Чародеев.