Once in my lifetime: Dark Faith

Этой ночью Реджина сидела в своей палатке и понимала, что от этой нищеты и выживания она долго не протянет. Из-за этой темной, влажной ткани, ее бросало в дрожь и лицо бледнело. Девушка не могла терпеть эту минимальность в размерах. Реджину словно резали без ножа и она все же вышла оттуда, не желая снова поддаваться фобии, которая только что появилась, она прошла чуть вперед тихо, а потом стала подбегать к лесу. У королевы был свой план по спасению Генри, который не включал в себя вора, Спасительницу и прекрасных. Они для нее как побочный эффект - ненужные и бесполезные. Девушка, с аккуратно падающими на плечи глянцевыми черными волосами с темно-синим оттенком, шла по лесу и продумывала свою гениальную стратегию. Ветер гармонично развеивал темные волосы и красную блузку королевы, что заставляло ее немного вздрагивать. Она не была готова наткнуться на противников, так как особо не верила в рассказы Робина. Ибо если это правда, то ей придется несладко, учитывая то, сколько у нее врагов и что она им могла сделать. А поступки ее были отнюдь не ангельскими, поэтому она предпочитала придерживаться той мысли, что ее никто не собирается убивать. Но ее надежды оказались, увы, ложными. Первое, что заставило ее так подумать, - это тресканье веток под ногами незнакомца, который надвигался в ее сторону, а второе - это стрела, что буквально в пару сантиметрах от нее пронзила дерево. Она отошла, и в ее руке появился огненный шар. Однако человека, что возник перед ней, она точно не ожидала увидеть. - Робин? - вырвалось вопросом из ее уст имя мужчины. - Реджина, ты куда держишь путь в такую глубокую ночь? Эта стрела могла пронзить не дерево, а тебя, если бы это был кто-то из города, - говорил он как факт, что ничуть не успокоило девушку. - Факт, который, я надеюсь, не является правдой, не настолько позитивный, чтобы сейчас стоять спокойно, как это делаем мы, но, что касается моей откровенности, - сказала она, словно зачитала монолог, и добавила: - Тебя это не касается! - Расскажи мне, поверь, все, что ты мне скажешь, будет только между нами, - заверил он ее. - А кто сказал, что я хочу тебе что-то рассказывать? - сказала высокомерно королева, но под его напористым взглядом ее осанка так и хотела прогнуться, но она держала ее ровно, как настоящая леди. Однако Реджину напрягал тот факт, что ее вообще посетило некое чувство неуверенности. То бишь она по жизни была лидером и эгоисткой, такие чувства для нее были недоступны. - Если бы не хотела, то я бы здесь не стоял. - Допустим. Ты не глуп, как оказалось, - признала Реджина и выпрямила уголки губ. - А были такие предположения? - спросил парень и приподнял бровь. - Конечно, - произнесла она как данность, но потом немного оттаяла, - Я ухожу, потому что знаю - с теми людьми, что я пришла, Генри не спасти. - А как же Эмма. Она тоже его мать, как я понял. - Да какая она мать... бросила своего сына младенцем, а сейчас объявилась спустя десять лет и строит из себя мать года! Хотя на самом деле ее волнуют только собственные проблемы. Она жалкая и этого никто не видит кроме меня. Понятное дело, эта чита прекрасных - родители Эммы, которые тоже ее бросили в младенчестве, а сейчас пытаются завоевать доверие Спасительницы и милость - даже не собираются рассуждать логически и предположить тот столь некорректный факт ее нестабильности и неуверенности в себе, поскольку ими правит слепота родительской вины. Робин смотрел на нее огромными глазами и, казалось, в какой-то момент он перестал ее понимать и потерял нить разговора. Словно эта женщина говорила на другом языке. Когда она спрашивала про еду, мужчине было проще. Не то, чтобы он не мог поддержать любой другой темы, скорее его сбивал с толку ее взгляд, что намеренно давил и не давал нормально функционировать мозгу разбойника. Робин хлопал глазами и в какой-то момент осознал, что его долгое переваривание информации, полученной от девушки, затянулось, и она просто собралась уйти, ибо ждать его Реджина не собиралась. Но он быстро среагировал и сказал: - Что же ты теперь собираешься делать? Она повернулась к нему, и по его телу снова побежали мурашки. Этот взгляд, какой же он гордый и самоуверенный! Было понятно, почему с ней особо не ладят. Но Робин знал, что он ее когда-нибудь вынудит открыться ему. Он хотел ее понять, в отличие от остальных и хотел ее поддерживать, защищать и оберегать. - Искать Генри, - смягчилась она, произнеся имя того, кого любит больше всего на свете. Мужчина улыбнулся и увидел слегка поднятые уголки губ на ее лице. Он подошел ближе и сказал: - Я помогу тебе, но только с рассветом, сейчас здесь ходить опасно. Ты же не хочешь попасть в плен, не найдя сына? - Нет, - ответила она, наконец осознавая глупость своего геройского порыва. - Тогда вернемся? - спросил он с надеждой. - Нет, - коротко отрезала она. - Почему? - не понял Робин. - Не хочу там быть... мне неуютно и как увижу лицо Свон, сразу хочется ее убить! - прошипела Реджина сквозь зубы и в ее глазах загорелся огонь. Но потом девушка почувствовала на своей ладони, которой так давно не касалась рука мужчины, тепло. Это тепло исходило из пальцев разбойника, что едва касались ее кожи. Она немного вздрогнула, а злость куда-то улетучилась. - Тогда давай поговорим, - настоял он нежным голосом. Реджина бросила суровый взгляд на его руку, но потом остыла, когда он нежно провел по ее пальцам. Королева не понимала, почему Робин ее не боится. Он был спокоен к ее перепадам, к ее оскорблениям в его сторону. Из-за этого Реджину никто не мог выносить, а Робин спокоен и нежен. Девушка даже стала думать, что он мазохист, но отогнала эти мысли как можно скорее. Ее начинало раздражать, что он видит ее расслабленность и спокойствие. Ее до костей пробирало, что он не видит в ней опасности, а она не может даже в руки себя взять. - Нет, - сказала она как можно тверже. Размякнуть для Реджины было схоже слабости, с которой она боролась столько времени. Чтобы стать эгоисткой и непробиваемой, бессердечной женщиной, ей понадобились десятилетия. Она кое-как отдернула свою руку и направилась обратно в лагерь, не желая больше видеть лицо разбойника. Она должна была разобраться в себе, а точнее с тем, что с ней происходит. Королеве не нравилось ее поведение. Она даже забыла за чем шла в лес. Когда Реджина скрылась за деревьями, а Робин смотрел ей в след, появилась из неоткуда Джулия и подошла к разбойнику. Тот резко обернулся, когда услышал шаги в его сторону и вздрогнул, когда увидел кто к нему приближается. Девушка, на лице которой была улыбка, ликование и почерневшие от мести глаза. На ней было золотое платье в пол, обшитое стразами и золотом. На голове был пучок из которого выбивались кучерявые пряди. Она выглядела как настоящая королева. Элегантный верх, который представлял из себя корсет обшитый золотом и открытое декольте. Также на голове красовалась диадема, которая подчеркивала всю утонченность и изыск Джулии. Такой королевы еще никто не видел. Робин немного отошел от нее, а в ответ лишь получил смешок. - Отличная работа, Локсли, - протянула она своим певческим голосом, - Продолжай в том же духе. Похоже наша недотрога Реджина Миллс начинает таять и поддаваться мужскому теплу. Так она недолго протянет. Любовь - слабость, которой можно пользоваться как оружием. Робин смотрел на девушку, что еще больше загорелась от радости и, кажется, стала выше. Но это было лишь его видение коварства и мести Джулии. Он подошел ближе к ней и сказал со всей серьезностью в голосе: - Вы получите ее, Ваше Величество. Я все сделаю для этого, - и потом добавил уже тише: - Я отомщу ей за жену. - Хорошо, когда есть мотивация и цель. Главное сам не влюбись, а иначе план провалится. Я не стану тебя убивать, ты просто лишишься шанса отомстить или же потеряешь еще одну любовь. Реджина все равно умрет, что бы она ни делала, - сказала уверенно девушка, а улыбка давно сменилась серьезностью и призывом. Мужчина был настроен решительно и знал на что идет. А Джулия стала ему улыбаться, а потом подошла ближе. Робин немного напрягся и ждал каких-то действий от королевы. Но та лишь провела рукой по щеке разбойника и растворилась в воздухе, словно ее здесь и не было. Робин немного подумал, а потом решительно двинулся в сторону лагеря.