Аутопсия

       — Послушайте, нам нужно продумать план, — крикнула я, привлекая внимание сослуживцев, — Двадцать Восьмой контужен. Он не в состоянии выработать стратегию.        — Тринадцатая, на втором месте по планам ты, — оповестил меня десятый, — остальные сосут в этом. Я вздохнула. Вот остолопы.        — Задание выполнено, документы у нас, — я нажала кнопку на микрофоне, связываясь со штабом, — говорит номер 0501-3, задание выполнено, нам отрезаны пути к отступлению, — я говорила быстро, но чётко, — повторяю: говорит 0501-3, нам отрезаны пути к отступлению. Запрашиваем дальнейший план действий, — на другом конце послышался шёпот.        — 0501-3, говорит штаб, — связался со мной диспетчер, — в десяти метрах от вас есть канализационный люк. Это единственный возможный вариант побега. Вы окружены с северо-запада, и северо-востока. Юго-восток и юго-запад забаррикадированы, — доложил штаб, — поторапливайтесь. Враги вызвали подкрепление, если оно прибудет — вы не сможете уйти.        — Принято, у нас один контуженный, он не может идти, — передала я, осматривая Двадцать Восьмого, который уже минут десять находился без сознания.        — Номер? — донеслось в наушник.        — 2102-8, — чётко отрапортовала я.        — Принято, — отозвался штаб, после чего с той стороны провода повисла гнетущая тишина, — 2102-8 должен быть устранён, если он не в состоянии покинуть территорию врага. Я так и села. "Чего, блять? — пронеслось в голове у меня. — Устранён? Я вернусь в штаб и сама тебя устраню." Я стихла, думая над тем, что ответить. Вариантов было не так много.        — 0501-3, вы на связи? Приём, 0501-3, — произнес диспетчер.        — 0501-3 на связи, — тихо отозвалась я, — это невозможно.        — Причина? — холодно спросил диспетчер.        — Только что пришёл в себя, — соврала я.        — Тогда приказ немедленно начать отступление, — громко сказал диспетчер и отключился. Я потёрла переносицу. "Ебать, мелкий, ты проблемный, — мысленно заключила я, подняв Двадцать Восьмого".        — Был дан приказ о немедленном отступлении, — громко сказала я товарищам, стоящим рядом, — все бегом за мной.        — Что было сказано по поводу Двадцать Восьмого? — спросил меня Десятый.        — Взять с собой, — вновь соврала я.        — Ложь, — бросил лидер. Дыхание перехватило. Я посмотрела в глаза Десятому, но не нашла в них ни намёка на осуждение, поэтому решилась сказать правду.        — Я не могу его устранить, — прошептала я. Меня уже давно саму должны были ликвидировать, если бы узнали, как я цепляюсь за Двадцать Восьмого, точно за самый настоящий спасательный круг. Такое в Организации не одобряют.        — Таков был приказ? — уточнил он. Я прекрасно понимала, что за неповиновение можно заработать наказание в виде электричества, но ответила кивком.        — Да, нехорошо, — заключил лидер, — был дан приказ доставить Двадцать Восьмого в штаб, — громко сказал он, — выполняем!        — Принято, — отозвался Двадцать Второй. Они вместе с Десятым взяли под руки моего друга и мы оперативно начали пробираться к канализации. Я даже не знала, как мне благодарить Десятого. Узнай об этом директор, — лидеру бы досталось в первую очередь. Наш путь занял меньше семи минут. Если бы не приходилось отстреливаться, то мы бы управились за три. Пока лидеры двух взводов колдовали над креплением люка, мы оказывали сопротивление вражеским солдатам. Когда Десятый и Двадцатый хором крикнули: "Вперёд" — солдаты один за другим начали спускаться в канализацию. Двадцать Восьмого пришлось взять точно мешок картошки. Узнал бы он, как мы обращались с ним, пока он был в бессознательном состоянии, всем дал бы по поджопнику. Оба лидера были последними в очереди на эвакуацию. Когда Десятый оказался на лестнице, он достал паяльник и, подключив его к портативному аккумулятору, начал запаивать ранее открытый вход.        — У нас нет на это времени! — крикнула я, спускаясь вниз. — Бегом!        — Если они пойдут за нами, то мы будем разбиты, — отозвался он, — это предостережение. Канализация вела нас крайне извилистым путём. Все время мне в наушник докладывали о маршруте, который не завёл бы нас в тупик. Все шло хорошо ровно до тех пор, пока проход не начал сужаться. Потолок буквально касался моей макушки, а тем, кто был выше меня, приходилось сутулиться и наклонять голову. Нельзя не отметить тот факт, что все мы поголовно были вымазаны в отходах человеческой жизнедеятельности. Благо, каждый из нас был устойчив к подобному, а рвотные позывы удавалось подавлять. Последние метров двадцать приходилось преодолевать в приседе. Моего друга тащил на себе Десятый.        — Бля-я-ять, — раздалось позади, — как же башка трещит, — Двадцать Восьмой пришёл в себя.        — Ну наконец-то, — лидер сбросил с себя товарища и он едва ли не впечатался лицом в отходы.        — Эй, а можно нежнее?! — раздражённо цокнул Двадцать Восьмой и, попытавшись встать, стукнулся головой о потолок. В следующее же мгновение его русское и слегка акцентное: "Блять!" — которому он, понятное дело, научился у меня, повторилось.        — Я не в постель с тобой ложусь, чтоб нежным быть, — возмутился Десятый.        — Да иди ты нахуй, — закатил глаза мой друг.        — Так, — тихо сказала я, — миссия не может считаться законченной, пока мы все дружно не съебем отсюда, поэтому рты закройте и вперёд!        — Принято, — тихо сказал Двадцать Восьмой и насупился. Мы выбрались в неглубокую яму с отходами, после чего вылезли на поверхность и по-пластунски начали пробиваться к водоёму, где нас уже поджидала подлодка. Через десять минут мы достигли цели. Пришлось по очереди прыгать в воду, где нас подбирали штабные солдаты из загадочного взвода под номером "ноль". Эвакуационный отряд.        — Приём, второй взвод в полном составе, — доложил Первый в микрофон, закреплённый на воротнике, когда Двадцать Девятая ступила на борт. Прошло еще немного времени, мне помогли забраться, за мной по очереди на судне оказались товарищи-сослуживцы из моего взвода.        — Первый взвод также цел, — вновь доложил Первый. Я прошла внутрь подлодки и только тогда начала чувствовать, что силы на исходе, что я вот-вот упаду. От меня, да и от остальных выполнивших миссию, отвратительно смердило. Хотелось отмыться от грязи и дерьма, но душа в подлодке не предполагалось. Оба наших взвода сели у стенки и, прикрыв глаза, молчали. Говорить не было сил.        — Вы как, детишки? — в помещение наперевес с винтовкой зашёл Седьмой, мой хороший приятель. Очень добродушный дядька, который выглядел лет на тридцать, а если учесть его поседевшие волосы, то, пожалуй, на все пятьдесят. — Раненые есть? Я поднялась с места, потому что остальные совершенно не были в состоянии что-либо членораздельно ответить.        — Докладывает 0501-3, ранены семеро — четверо из второго взвода, номера: 2602-2, 1702-6, 2102-8, 0802-0; трое из первого, номера: 1101-4, 2401-1, 2601-9, — в глазах немного двоилось и темнело, но я продолжила, — один из раненых второго взвода перенёс контузию, номер — 2102-8.        — Вольно, Тринадцатая, вольно, — он подошёл ко мне, — ты сама-то как?        — Я в порядке, — громко ответила я.        — Не уверен, — вздохнул он и еле ощутимо толкнул меня в плечо. От подобного прикосновения меня повело в сторону, равновесие удержать не получилось и я начала заваливаться назад. Седьмой меня подхватил. — В порядке она... — недовольно цокнул он. — Если бы была в порядке, то сказала бы, что я чмошник, раз руки распускаю. Седьмой закинул меня себе на спину. Я еле держалась, чтобы не отрубиться к чертям.        — Номера, которые были названы 0501-3, встать, — все раненые выполнили приказ, — за мной. Это было последнее, что я слышала.

* * *

Я резко приняла сидячее положение. В глазах было мутно, поэтому пришлось несколько секунд смотреть в одну точку и моргать, чтобы увидеть хоть что-нибудь.        — Могу поздравить, — раздался голос Ло сбоку, — сегодня ты спала спокойно. Я повернула голову в его сторону. Он лежал, по пояс накрывшись одеялом, и читал очередную книгу. Я вздохнула и вновь легла на кровать, раздумывая: "Это у меня жизнь так в подсознании проносится? Причём тут миссия в Лиссабоне?"        — До отправления ровно час, — оповестил меня капитан, — а еще тебе нужно поменять бинты. Капитан сел, скрестив ноги, и переместил на кровать все необходимое из медикаментов. Я подползла ближе и уселась напротив него.        — Не заживает, — констатировал Ло, — швы разошлись, нужно в операционную. Через миг я уже лежала на кушетке. Хирург надел халат и перчатки, вколол мне анестезию, взял иголку и принялся зашивать рану. Он справился минут за тридцать, после чего наложил бинт, обработал мелкие раны на руках и отошёл. Только я хотела подняться, как он громко произнёс: "Не двигайся," — и я послушно легла вновь.        — Тебе нельзя вставать и садиться самостоятельно, — добавил Ло и подошёл ко мне, — рана слишком глубокая, швы снова разойдутся.        — Ты предлагаешь мне просто лежать? — недоумевающе посмотрела на него я.        — Пока меня не будет рядом — да, — спокойно ответил он. Я цокнула. Подумать только, я стала совершенно беспомощной.        — Это вынужденная мера, я ошибся и не предположил, что осложнения могут быть настолько серьёзными, — проговорил Ло, приложив пальцы к подбородку, — тебе придётся совершать любые действия под моим контролем.        — То есть ничего, в общем-то, не поменяется, — недовольно парировала я.        — Этель-я, это серьёзно. Я настоятельно рекомендую тебе прислушаться к моему совету, — он собрал все, что использовалось им при зашивании моей раны, и убрал в шкаф.        — Я услышала вас, капитан, — высокопарно обратилась к нему я, — постараюсь сделать всё, что в моих силах. Спасибо за помощь.        — Это новый уровень сарказма? — удивлённо пробормотал он, очевидно, не ожидав, что я откажу самой же себе в своей традиции язвить.        — Нет, просто я правда благодарна, — пожала плечами я. Ло помог мне подняться и встать на ноги, после чего мы проследовали наружу. Только я опустила стопу на землю, как вокруг меня непонятно откуда появились Эйс и Луффи.        — Этель! Этель! — загорланил младший. — Ты правда уплываешь? Я больше тебя не увижу?! Он уже хотел запрыгнуть на меня и стиснуть в объятиях, но Трафальгар поменял меня местами с огромным булыжником, переместив за свою спину. Как итог, Луффи впечатался лицом в поверхность камня.        — Мугивара-я, тебе уже было сказано, что ей нужен покой, — раздражённо произнёс хирург, — если ты попытаешься её обнять, то она умрёт. У Соломенной Шляпы на глаза навернулись слёзы.        — Как умрёт? — не веря своим ушам, переспросил Луффи.        — За разрывом швов последует воспаление грудной и брюшной полостей, как следствие появление тромбоза лёгочной артерии, тромбоза вен, воспаления лёгких, инфаркт или инфекция, — спокойно произнёс Трафальгар, слишком буквально восприняв вопрос "как", — результатом станет заражение крови и остановка сердца. Иными словами, летальный исход. У Портгаса даже задёргалась бровь, а Луффи начал рыдать.        — Капитан, — шёпотом позвала его я, вынуждая наклониться к моему лицу, — на пару слов, — Ло переместил нас подальше от Луффи и Эйса и начал внимательно смотреть мне в глаза, — ты что несёшь? Даже четверть из этого не является правдой, — возмутилась я. — Вероятнось смерти при расхождении швов ничтожно маленькая.        — Я знаю, — невозмутимо отозвался хирург, — пришлось запугать его, чтобы он не травмировал твой и так искалеченный организм ещё больше. Я вздохнула. План, конечно, хороший, вот только, что теперь делать с шоком Луффи. Я глянула через плечо на младшенького — он стоял в той же позе, что и четыре минуты назад. Такими темпами, инфаркт, скорее, будет у Мугивары, а не у меня.        — С ним нужно легче, — цокнула я.        — Попробуй ты, — отозвался Ло. Я подошла к братьям, после чего покосилась на стоящего поодаль Трафальгара.        — Со мной все будет хорошо, — произнесла я, — мы обязательно увидимся, но чуть позднее. Должного эффекта это не произвело. Соломенная Шляпа всё также шмыгал носом, будто даже не слышал моих слов.        — Ты не умрёшь? — сдерживая слёзы, спросил он, посмотрев на меня.        — Я не позволю себе умереть раньше того жуткого типа, что стоит в двадцати метрах от нас, — я кивнула в сторону капитана, Эйс прыснул со смеху, а Луффи уставился на меня, словно впервые увидел, — всё будет хорошо.        — Обещаешь? — спросил он, вытирая слёзы.        — Нет, но мы точно еще увидимся, — отозвалась я. Луффи даже расцвёл. Он хотел меня обнять, но, очевидно, вспомнив слова моего капитана, остался стоять неподвижно.        — Эйс, к тебе тоже относится, — окинула я взглядом парня.        — Так точно! — улыбнулся он. Я вернулась к Ло.        — Напугал ребёнка, доволен? — спросила я, легонько стукнув его по плечу.        — Да, — ответил он, — даже понравилось. Я вскинула брови и вопросительно посмотрела на капитана.        — Ну и ну, неужели Трафальгар Ло начал познавать сарказм и иронию? — наигранно удивлённо спросила я.        — Я не иронизировал, — невозмутимо отозвался он. "Неисправим, — пронеслось в голове у меня."        — Капитан, Этель! — крикнул Бепо. — Мы отплываем через три минуты! Я вновь подошла к братьям.        — Пора прощаться, малыши, — я попыталась улыбнуться, после чего протянула им руки, чтобы обменяться рукопожатиями, однако Мугивару такой расклад не устраивал. Он сел на землю и руками обнял меня за ноги. Портгас также не захотел жать мне руку. Он молча подошёл ко мне и, едва меня касаясь, положил локти на мои плечи, укладывая ладонь на затылок и притятигвая к себе. Очевидно, оба слишком впечатлились словами хирурга о моей смерти.        — Был рад знакомству, — прошептал мне Эйс, — мы ещё встретимся.        — Непременно встретимся, — я попыталась сделать шаг назад, но младший мешал, — Луффи, мне правда пора, — тихо сказала я.        — Нет, я не отпущу, — нахумирвшись, отозвался он. Портгас мигом взял Луффи за шкирку и поставил его на ноги. После чего они синхронно помахали мне рукой — Эйс с улыбкой на лице, а Луффи со слезами на глазах. Трафальгар Ло переместил нас обоих на борт и мы отчалили, а у меня тем временем было стойкое ощущение того, что всё только начиналось.