Элия, как посланница твоей смерти

      Темнота. Яркая вспышка. Еще одна. И еще. Пианино начало издавать звуки, такие приятные для ушей. Эти звуки, слившиеся в прекрасную мелодию, эхом раздались по "Беррихоуму", мелкому кабаку на южной окраине Нью-Йорка. Она умиротворяла. Как и та девушка на сцене у стойки с микрофоном.       Красивое синее платье, отражающее свет от прожекторов, подчеркивало ее фигуру. Тонкая талия, длинные ноги, и другие, более деликатные места. А черные, как ночь, каблуки делали ее еще выше, будто возвышая их обладательницу над другими. Все это делало ее похожей на модель из Vogue. Возможно, если бы она выступала в более популярных местах, то уже давно ходила бы по подиуму, зарабатывая миллионы. Ведь прекрасна не только ее фигура, но и внешность. Синие, как лед, но по-своему дарящие теплоту, глаза, распущенные волосы, цветом словно топленый шоколад, изящные черты лица. Наверное, каждый мужчина в зале желал ее.       И она прекрасно знала, что все внимание приковано именно к ней, а не к пианисту или к кому-либо еще. Девушка так аккуратно коснулась ладонью микрофона, будто от одного ее прикосновения зависела жизнь всего человечества. Прошла пара секунд, и с ее губ сорвались слова песни. "Давай же, полупрозрачная любовь, продержись хотя бы год". Ее голос был так же прекрасен, как и самой исполнительницы, а по мнению некоторых - даже лучше. Зал наполнился красивым женским вокалом, что даже мужчины, сидевшие в самом дальнем углу и вечно оравшие что-то друг другу на весь зал, замолчали. Казалось, что каждое слово было наполнено чувствами, которые она когда-то пережила сама, и слушатели молчали, наслаждаясь ее выступлением. Молодая певица кабака медленно, и все так же аккуратно положила другую ладонь на микрофон, будто боялась, что от одного резкого и неосторожного движения что-то сломает, или нарушит то умиротворение, воцарившееся здесь. Нервничала ли она? Боялась ли оступиться? Никто бы не сказал, даже не подумал бы об этом. Девушка иногда водила руками по воздуху, с таким спокойствием, с таким же ритмом, как и пела, создавая прекрасную атмосферу в этом Богом забытом месте. Она будто не смотрела на публику, но в то же время изучала каждого слушателя. Мужчину, сидевшего около сцены с открытым ртом и похотливым взглядом. Женщину, стоявшую около барной стойки со слезами на глазах. Лишь иногда исполнительница закрывала глаза и на ее лице появлялась какая-то полуулыбка, согревавшая душу.       Пианино сыграло последние ноты, и девушка, окончив представление, ушла, даже не посмотрев назад, не взирая на то, что за ее спиной каждый слушатель аплодировал стоя, а некоторые свистели вслед. В таких заведениях мало кто может заставить публику реагировать так же. Она же, не стараясь, поставила на ноги абсолютно всех. Но все же они видели не ее лицо, смущенное от такой похвалы, а спину, удаляющуюся в гримерную. -Вы невероятно поете! - Восхищенно зазвучал мужской голос, когда она вошла в комнату, скрываясь от зрителей. -Спасибо. - Ответила девушка с явным безразличием.       Она прошла мимо мужчины и взяла с вешалки наряд, в котором и пришла и, чуть погодя, девушка вышла из раздевалки совершенно в другом обличии, что ее нельзя было узнать: черная блузка, а поверх нее пиджак кремового, как и брюки-капри, цвета. Каблуки она сменила на черные оксфорды, и, выйдя обратно к тому мужчине, заделала волосы в хвостик. В левой руке было то самое синее платье, в котором она выступала, а в правой - каблуки. Сложив одежду обратно в походную сумку, девушка села на диван, обитый красным велюром, закинула одну ногу на другую и скрестила пальцы рук на колене, чуть склонившись. Мужчина же, до этого стоявший около в дверном проеме, присел с ней рядом -Так о чем вы хотели поговорить, мистер Вонг? - Спросила девушка. -Мисс Бриггс, - начал было говорить мужчина, но его перебили. -Можно просто Элия, мы не в первый раз ведь с Вами видимся. - Попросила она, мило улыбнувшись. -Хорошо, Элия. Так о чем это я? Ах да... Прекратите следить за нашими посетителями. -О чем это вы? - Приподняв правую бровь, недоуменно спросила Элия все с той же невинной улыбкой. -Вы сами прекрасно понимаете, о чем я говорю. Я могу различить, когда человеку просто интересно изучить людей, а когда он что-то разнюхивает. -Скорее всего, Вы ошиблись. Я пришла сюда только ради собственного удовольствия и удовольствия ваших клиентов. Мне было так приятно, когда зрители аплодировали мне. И я выступала не из корыстных побуждений. Прошу заметить, я не попросила с Вас денег, и после этого Вы настолько мне не доверяете? -Послушайте, Вы не переубедите меня, как бы красиво не старались это сделать. Я прекрасно видел, что вы делали. Иначе не потрудитесь ли Вы мне объяснить, почему Ваше внимание было так часто обращено на лысого мужчину с козлиной бородкой? Он не кажется привлекательным для столь юной дамы, и к тому же... -Можете не продолжать, - Прервала девушка. - если не хотите верить мне, то и не нужно. Если не хотите больше меня видеть в своем заведении, то это ваше право, я пойму и больше сюда не вернусь. -Будьте добры. - Закончил разговор мужчина с серьезным видом.       Элия встала с дивана, подняла с пола свою сумку, и, еще раз посмотрев на владельца кабака, вышла через запасный выход, а Вонг смотрел ей вслед, словно прогонял ее своим взглядом. Выход находился как раз в гримерной, что было очень удобно для артистов, которые приходили выступать сюда. Их редко подкарауливали, но отбиться было бы куда труднее, если бы выступающим приходилось выходить через главный. Особенно, если выступление, мягко говоря, не очень понравилось посетителям кабака.       Дверь за девушкой громко хлопнула и Элия услышала, как ключ в замочной скважине повернулся несколько раз. Это значило только одно: больше ей здесь не рады, и ждать в гости не будут. Но это не было проблемой или потерей всей ее жизни. Для девушки это было лишь мелкой ошибкой, которая никак не повлияла на то, что должно было произойти... "Можете действовать". Одно нажатие на экран и это сообщение тут же отправилось на скрытый номер. Девушка ехидно усмехнулась и пошла вдоль темной ночной улицы с сумкой в руках. Лишь ночь и фонарные столбы видели ее тогда, но даже они не могли знать, что это за человек и на что он способен.